Recambio. Обратный счёт. Книга вторая

В знакомом ресторанчике оказалось тесно и шумно. Впрочем, как он понял, здесь это обычная ситуация. И с чего Иван решил вдруг, что для него найдётся свободный столик? Видимо, вчера это была случайная акция, а точнее сказать, прихоть судьбы. Которая запустила свою одной ей понятную цепочку событий. Эдит находилась в зале. Она узнала его и издалека раскинула руки в виноватом жесте: мол, сам видишь, ни одного свободного местечка! Он пожал плечами, улыбнулся в ответ и повернулся было, чтобы уйти, как вдруг знакомый голос окликнул его по имени. — Иван! — прозвучало, перекрывая гомон. Он обернулся в недоумении, разыскивая источник звука, и сразу выцепил взглядом своего утреннего спасителя, который махал ему рукой. — Иди к нам, мы подвинемся! Алекс сидел в компании таких же парней, их было человек восемь, и они располагались у дальней стены. Им пришлось сдвинуть столики, чтобы образовать один большой стол. Подойдя ближе, Иван заметил, что и девушки тоже в компании присутствовали. Особо выделялась среди них одна — яркая, словно тропическая птица, загорелая и белозубая брюнетка. Она красиво хохотала в ответ на шутки парней, сидела рядом с Алексом и почти что откровенно липла к нему — во всяком случае, Ивану так показалось. — Хай! — Ванька помахал приятелям своего нового знакомого, и те вразнобой отозвались, с любопытством разглядывая пришельца. А он смотрелся именно пришельцем — с белым, почти не тронутым солнцем лицом и безо всяких этих дред-фенечек-татух, которые щедро украшали почти всех собравшихся. — Садись! — Алекс жестом попросил пустой стул у соседнего столика — там ужинала пожилая пара, и лишний они с радостью ему уступили. — Народ, это Иван, мой русский друг. — Привет, — немного стушевался Ванька. Ему не впервой было служить мишенью для взглядов, но каждый раз это чуть напрягало. Впрочем, его появление особого ажиотажа не вызвало, так что он быстро расслабился, спокойно приземлился рядом с Алексом и сделал заказ. После секундной паузы компания вернулась к своему разговору. Говорили в основном на том языке, что называется pidgin English*, и довольно бойко, причём речь изобиловала непонятными словечками явно сленгового происхождения. Пара-тройка чистокровных англичан даже не морщились, слушая эту белиберду, а им, должно быть, было не особо приятно слушать, как коверкают их родной язык. Но они, несмотря на это, активно болтали с остальными, отличаясь лишь правильной постановкой фраз. Сленг, однако, во всей этой болтовне преобладал. — Прикинь, я только-только вышел с лайн-ап, разгрёбся на волну, как эта тварь меня дропнула! Сука! Разумеется, вейпаут! Я попал в такой замес!** — горячо, размахивая руками, почти кричал, возмущаясь, маленький коренастый парень с тоннелями в ушах. — Тварь! Убить его мало! — Остынь, Стивен! Это просто громмет***. Он сам потом в уборку попал****, — ответил ему другой. — Душить надо таких щенков! Ещё в корзинке душить! — рявкнул Стив. Сборище яростно обсуждало сегодняшние события, ну а, судя по тому, что кисть у парня с тоннелями была перетянута эластичным бинтом, без травм всё же не обошлось. — Ненавижу этих позёров*****! — продолжал возмущаться пострадавший, как от мухи отмахиваясь от второй девушки, которая гладила его по плечу и тихо нашептывала что-то успокаивающее, почти касаясь губами его красного от ярости уха. — Брось, Стив, я ж помню, как ты новичком на волну сунулся — там тоже дофига косяков было, — попытался его урезонить один из парней, широко улыбаясь. — И меня тоже дропнул как-то раз, я ж тебя не убил. Так, помутузил чуток. — Это было всего один раз! — рявкнул Стив, однако всё же заметно сбавил обороты. Мало-помалу волна возмущения затихла, и разговор принял более мирное направление. Все обсуждали завтрашний прогноз погоды и сокрушались по поводу того, что вынуждены болтаться здесь, как говно на волнах, в ожидании хорошего шторма, который ещё неизвестно когда будет, да и будет ли, а время идёт, и вообще в этом году хуже, чем в прошлом. В общем, обычный трёп фанатов, больных единой болезнью — когда все разговоры вертятся вокруг одного и того же интересного присутствующим предмета. Ваньке это напомнило ленту трейдеров, где народ также был в одной теме и, с чего бы разговор ни начинался, рано или поздно неизменно приходил к знакомому знаменателю. Он воспользовался тем, что про него, как казалось, все забыли, и полностью отдался процессу поглощения вкуснейшей рыбы. На этот раз это был стейк, очень сочный и ароматный. И лимончик, и салат, и, конечно же, неизменный бокал лёгкого белого вина. Он настолько проголодался, что подумывал о заказе дополнительной порции еды. Вот, кстати, интересно, как тут готовят мясо? Он старался есть не торопясь и между делом исподтишка разглядывал ребят — своих новых знакомых. Каждый из них в начале назвался, но разве ж запомнишь все имена с первого раза? Стив, как и яркая брюнетка по имени Зара, уже нарисовались; Алекса он и так уже знал, вторую девушку звали, как он понял, Луси, ну а остальные пока сливались фоном. Хотя один из парней выделялся и слишком юным возрастом, и внешностью. Он сидел с краю и ничего не ел, а лишь потягивал из высокого стакана оранж. Светлые пряди выбивались из-под чёрной панамы и падали на глаза, а взгляд исподлобья был вроде бы и спокойный, но если присмотреться, то довольно цепкий и прожигающий насквозь. Не по возрасту взгляд. Парнишка не принимал участия в общей беседе, а только наблюдал за сидящими за столиком. Совсем как Ванька. Тем временем Стивен, которому всё никак не давало покоя утреннее происшествие, уставился на Ивана. Парень к тому времени уже осушил пару бокалов белого портвейна, подливая себе из красочной бутылки, и взгляд его приобрёл то самое прекрасное выражение, которое расшифровывается приблизительно так: «Похер что делать. Давайте найдём того, кто во всём виноват». — Ты, поди, тоже из этих? — пронзил Стив непримиримым взглядом Ивана. — Из каких? — Ванька в первый момент подавился было, но быстро взял себя в руки и, прокашлявшись, переспросил: — Из каких этих? Сакраментальная фраза, которая в России в девяносто девяти процентах подразумевала продолжение на тему сексуальной ориентации, здесь могла означать всё, что угодно, поэтому он даже и не подумал насторожиться. — Из долбаных новичков! — кинул охваченный пролетарской ненавистью Стив. И предсказуемо добавил, убийственно прищурившись, совсем как Чак Норрис: — Что-то я тебя раньше здесь не видел! Над столом повисла пауза, которая внезапно взорвалась дружным хохотом. Да ещё настолько искренним — с повизгиванием, со слезами в глазах, что сразу стало ясно: эта фраза оказалась одной из тех, что напоминают о забавном событии или шутке, которую все знают, как это часто бывает в дружных компаниях. Стив надулся и пару секунд зло сверкал глазами, но почти сразу же присоединился к общему веселью и заржал громче всех. — Да идите вы в жопу! — Он махнул рукой, отсмеявшись, и тем самым поставил точку уже после того, как все стихли и откашлялись. — Он не новичок. Он мой ученик, я его буду натаскивать, — внезапно сказал Алекс, серьёзно глядя на Ивана. Лишь на донышке его глаз плескалось едва заметная усмешка. — Ты ж готов? Последнее он адресовал Ваньке. И это полушутливое предложение-вызов как нельзя лучше совпало с его тайной мечтой, ещё не до конца оформленной. Она едва зародилась в нём сегодня на маяке и постепенно крепла с каждой минутой. — Да, — неожиданно для самого себя кивнул головой Иван. — Да, я готов, я очень хочу. Это желание незаметно поселилось внутри, дало свои ростки, расцвело полным цветом. И это началось в тот самый момент, как он увидел сегодня невероятные полёты парней и девушек, которые, как дельфины, скользили по водной глади, подскакивали над волной, утопали в пене по самые плечи и, словно античные боги, вставали в полный рост из бурлящей преисподней. И только сейчас Ванька это окончательно осознал, после того, как услышал слова Алекса. Народ одобрительно-лениво зааплодировал, вразнобой кидая фразы вроде: «Круто», «Давай, бро», «Не пожалеешь», «Тут всё просто: яйца в кулак — и вперёд», «Плавать хоть умеешь»? Он улыбался, кивая в ответ на эти нехитрые приветствия и подначки. Неожиданно, перекрывая всех, заговорил парнишка. Тот самый, с цепким изучающим взглядом, который до того молчал и изредка отпивал из бокала свой апельсиновый сок. Его хрупкое телосложение и внешность одинаково ясно говорили о том, что перед нами юное создание, вчерашний подросток, которого к тому же выдавали и горячность, с которой он говорил, и ломкий голос, и вызывающий чёрный лак на коротких ногтях. Жаль только, что ничего из его эмоциональной тирады было не разобрать, так как парень говорил на португальском. Впрочем, даже без этого было ясно, что он местный, несмотря на светлые волосы и глаза, — потомка Фернана Магеллана в нём выдавала загорелая смугловатая кожа и излишняя экспрессия. Парень явно был не в духе, он бурно жестикулировал и выплёвывал трескучие фразы со скоростью пулемёта. Алекс спокойно выслушал эту тарабарщину и ответил ему на английском: — С сегодняшнего утра. На что парень коротко выпалил пару фраз на том же своём трескуче-шипящем языке. — Харе быковать, Фред! — отрезал Алекс в полном молчании. Напряжение невольно передалось всем, и разговоры за столом разом прекратились. — Наша с тобой договорённость в силе, в чём проблема? Фред сжал челюсти и, сопя, принялся копаться в карманах, видимо, в поисках монет. Наконец выудил пару евро и, оставив их на столе, ушёл не попрощавшись. Недопитый сок остался немым напоминанием об этом финте. — Мда… — нарушила всеобщее молчание Луси. И продолжила с лёгкой улыбкой: — Маленький, а важный. Сказала она это по-русски, и поняли её всего двое — Иван и Алекс. И оба прыснули: мультик про Масленицу мигом возник в памяти у обоих. Тем не менее обстановка чуть разрядилась. — Ну и говнюк, — вполголоса заметил Стив. — Я б на твоём месте… — Ладно, бро, — прервал его Алекс. — Я разберусь. Он поднялся, положил на стол пару купюр, потом вскинул руку в прощальном жесте, сложив пальцы в подобие кулака и оттопырив мизинец и большой палец. — Hang loose, brah!****** Я ушёл. А ты, Иван, если готов, встретимся утром, только не опаздывай, я подъеду за тобой в шесть. Иван кивнул и проводил его взглядом, в то время как все оставшиеся за столиком отсалютовали своему приятелю тем же жестом.