Recambio. Обратный счёт. Книга вторая

Егор ушёл неслышно, когда Иван ещё спал. Осознав, что он один в огромной постели, Ванька с наслаждением потянулся, нехотя поднялся и вышел на балкон, не дав себе труда одеться. Панорамный вид с террасы ничто не перекрывало, так что зачем было заморачиваться? Ближайшее здание маячило на горизонте в утренней дымке, под ногами раскинулся парк, далее сверкал в новорожденных лучах восходящего солнца пролив Золотой рог. «И впрямь золотой, — подумалось ему. — И никакого народу вокруг». Так что Ванькина «небесная красота», которую он уже понемногу начинал ненавидеть, могла заинтересовать лишь чаек, если б те внезапно повредились рассудком. Однако стамбульские чайки отличались трезвым умом и делали стойку исключительно на жратву, поэтому равнодушно проносились мимо балкона на космической скорости, вопя во всё горло. Иван полюбовался некоторое время на восход, затем решил, что с открытой веранды на крыше вид ещё круче, и потому быстро оделся и вышел к лифту. Вид и в самом деле оказался волшебным: обзор на все триста шестьдесят градусов, море, чайки, залив, купола и минареты мечетей в розовой солнечной дымке. Несмотря на ранний час, в заливе вовсю сновали паромы, корабли и лодки. Город просыпался. Иван не сразу заметил парня, который стоял у самого края веранды, положив руку на ограду. А когда обратил внимание на тот факт, что он здесь не один, то у него захолонуло в груди. Первая мысль — это Герка. В следующую секунду, вглядевшись, он понял, что ошибся. Парень оказался просто похож — рост, стрижка, а когда тот повернулся лицом, стало ясно, что ещё и улыбка — всё это до боли напоминало ему Северцева. — Привет, — сказал незнакомец. — Круто, да? Иван кивнул, не в силах произнести ни слова. — Я третье утро сюда прихожу, и всякий раз совсем другое небо, другой город. — Только чайки прежние, — наконец отмер Иван. — Это да, — рассмеялся парень. — Прикинь, у меня вчера кусок хлеба из рук выхватили! — А ты зачем его на крышу взял? — Это самое… чаек кормить, — растерянно протянул тот. — Ну дак! Умеют читать твои мысли! Они одновременно рассмеялись. — Завтрак? Пошли, а то всё сожрут, — проговорил парень. — Я Данил. — Иван. В лифте они одновременно потянулись к кнопке L и соприкоснулись пальцами. И синхронно же фыркнули, пряча смущение за улыбкой. — Смотри, смотри, орехи! — толкнув Ивана в бок локтем, восхитился Данил, когда они рядом стояли перед раздачей. Шведский стол, как и ожидалось, радовал изобилием, но Ванька все эти дни скромно ограничивался омлетом и оливками. Ну и пахлавой, конечно. Данил между тем, улучив момент и убедившись, что в его сторону никто не смотрит, запустил руку в миску с орехами и высыпал горсть себе в карман. — Возьми себе, пока никого нет, — прошипел он Ивану на ухо. — Да ладно… — Прохладно! — шикнул аферист и ловким движением сунул горстку орехов и в карман Ваньке. Тому оставалось лишь прыснуть в кулак от неожиданности и рвануть прочь. Позже, когда они закончили завтракать, Данил деловито спросил: — Ну, какие планы? — Пока никаких. — Го тогда возьмём велики напрокат и покатаемся? Они так и сделали. Катались на великах, гоняли ленивых жирных голубей, которые держались до последнего, не веря в такое коварство, а потом всполошенно хлопали крыльями, взлетая из-под колёс, ели рыбу в кафе на Галатском мосту. — Это балык экмек, — со знанием дела поучал его Данил. — Охуенная вещь. Хотя по факту обычная булка с жареной рыбой внутри. Но на вкус просто улёт! Ну и, конечно же, забрались на Галатскую башню и фоткались там на фоне залива. — Как насчёт здешнего кальяна? — вспомнил вдруг Данил. — Мне уезжать через день, а я до сих пор ни в одном глазу. — Не знаю, — пожал плечами Иван, — я не в курсе. — Да ладно, ни разу не пробовал? — Нет. — Говорят, в Стамбуле он нечто. Мастера — супер класс! Давай курнём, Вань, это ж детская тема вообще! — Ну давай, сам не особо хочу, но компанию составлю, мне до вечера всё равно делать нефиг. Иван не отдавал себе отчёта, но весь день его проносился на бешеной скорости, от которой он, признаться, отвык за недели общения с Егором. Там всё было размеренно и чинно, как в аптеке, а здесь, с новым знакомым, его несло будто ураганом. За короткое время тот успел вывалить на Ивана столько информации и устроить такой движ, сколько некоторые за месяц общения не успевают. — Я тут уже давно, всё смог облазить. Знаешь, чтобы узнать город или страну, нужно плюнуть на дела и три-четыре недели — а то и больше — прожить просто обычной жизнью: гулять, есть в местных столовках, ездить на автобусах, поездах. Мы с ребятами каждое лето так делаем: покупаем билеты заранее, чтобы со скидкой, учим язык, ну, на уровне «твоя моя… май нейм из Вася… спасибо, пошёл на фиг, с Новым годом». Прикинь, мы как-то раз в Индии застряли — там потоп был — и два месяца отрезанные от мира жили. Зато весь город мёртвых облазили за это время. Он в паре километров от посёлка, где мы зависли. Там вообще круто! Кстати, в Индии поезд не останавливается на станциях, ты знал? Иван помотал головой. — Просто замедляет ход: кому надо — тот спрыгивает, другие запрыгивают на ходу, прям гроздьями висят на подножках. — Опасно же! — Ванька недоверчиво покачал головой. — А если старики? Бабки? — Не поверишь, бабки тоже скачут как козы, их на лету подхватывают и запихивают в вагон. Взаимопомощь очень развита у неимущих слоёв населения! — А если промахнутся и под колёса? — Бывает, — пожал плечами Данил. — Ни фига себе! — Ну они такие — значит, карма твоя, ничего не поделать, в следующем воплощении повезёт. — Машинистом поезда родится, видимо, — глубокомысленно протянул Иван, и они заржали, поочерёдно затягиваясь необыкновенно вкусным — Данил не соврал — кальяном. Ясное дело, он дал себя уговорить — было интересно, ну и не сидеть же глупым болванчиком, пока приятель ловит кайф, верно? Да и дым-то оказался безобидным — не горьким, не вонючим, а вполне себе нейтральным. — Не, больше не стану, мне к вечеру нужно проветрить мозги, — все же отвёл он от себя мундштук. В голове было легко и приятно, словно там поселился воздушный шарик, наполненный гелием, и вытеснил все тревоги, заботы, а с ними заодно и умные мысли. — Да ладно, отец ничего не заметит, — легко махнул рукой Данил. — Жвачку зажуёшь и никакого запаха. Да и эта же отрава, вон, арбузом пахнет — ноль криминала. — Он мне не отец, — машинально отозвался Ванька и помрачнел. Повисла пауза. — Ну… я так и думал, — протянул Данил. — Вань, ты прости, вообще-то я вас случайно видел на террасе, у меня номер на этаж выше и наискосок от вашего. Короче, случайно заметил, как он тебя обнимал. «Заодно и облапал, и поцеловал взасос», — отстранённо подумал Иван. — Ты не думай, — торопливо добавил тот. — Я к этому нормально, без проблем. Если честно, Иван даже не напрягся. Данил обладал редким талантом под названием «Свой парень в доску», причём это у него выходило без фальши, абсолютно искренне. Был и ещё один момент, который заставлял Ваньку открыться этому нечаянному знакомому. Его невероятная схожесть с Геркой. То есть внешнее совпадение — это одно. Но и в манере разговора, и в жестах, и в голосе — во всём сквозило едва заметное сходство. Если бы Ваньку спросили, чем именно Данил похож на его бывшего, он бы затруднился с ответом. Но на уровне ощущений совпадение было ярким настолько, что он порой немного забывался. И это возымело неожиданный эффект — он словно бы с Германом сидел рядом, но без чувства горечи, злости на Северцева и вины перед самим собой. Одним словом, с Данилом можно было безнаказанно ржать, болтать, касаться, улыбаться и это никоим образом Ивана не тяготило. Словно бы Геркин фантом присутствовал рядом, но, в отличие от реального человека, ни грязи, ни измен, ни обмана с этим фантомом связано не было. К тому же фантом оказался довольно симпатичный и обаятельный — в целом, то что нужно, чтобы на подкорке забыться и расслабиться, отпустить эмоции на волю. Темы насчёт отцовства Егора — сомнительной темы — они больше не касались. А вот шататься по городу после кальяна было здорово. Лёгкая эйфория гуляла по венам, баюкала на волнах, показывала мир с такой стороны, что всё окружающее выглядело просто изумительно, эдакой восточной сказкой, где нет ни разочарования, ни мерзости, а одно лишь прекрасное будущее. Они покурили ещё и обычные сигареты, сидя на причале и свесив ноги, причём Иван не задумывался над тем, что Егор его никогда курящим не видел, а вот запах табака — это тебе не кальян, его замаскировать под вишню или арбуз не удастся. Но ему было так легко на сердце, что он даже не заморочился. В отель вернулись, когда смеркалось. На подходе к зданию Иван нашёл взглядом окна номера, где жили они с Егором, и убедился в том, что света нет. — Пошли в баре посидим, — предложил Данил. — Тут коктейли очень даже на уровне. Твой-то, хм… спутник когда вернётся? — Наверное, к ночи. Давай, чего там. Всё равно делать нечего. Ваньке и в самом деле не хотелось так скоро расставаться. Улыбка как у Герки, волосы как у Герки. Да блин, даже запах был похож! Не духов или воды, а свой собственный запах, как нарочно. Едва уловимый аромат дразнил и раздражал. С этим надо было что-то делать, но что именно, Иван не представлял. И распрощаться бы, да сил не было. — Я только в номер поднимусь, — пробормотал он. — На минуту. — Давай, — кивнул его новый знакомый, — я тоже переоденусь. Ванька, на самом деле, планировал отлучиться по срочному делу. Подрочить хотелось до дрожи в коленях. А повод — поменять промокшую от пота футболку — здесь прокатывал как нельзя лучше. Он бегом поднялся в номер и, открыв дверь, замер. На самом виду на журнальном столике белела бумага с текстом на английском, которую, по всей вероятности, Егор впопыхах оставил снаружи случайно. Счёт. Беглый осмотр говорил о том, что там значилась оплата за номер. Оплачен. Егор не соврал, точнее, почти не соврал. Фирма оплатила трое суток пребывания, а ещё три дня Егор оплатил из собственного кармана. У Ваньки дыхание перехватило от злости. Был же уговор, был! Эта ложь вроде бы и была мелкой, и вроде бы в благих целях, однако ж это не меняло сути. Это ложь, твою мать! И выходило, что Ванька именно тот «содержан», как он обозвал себя в споре, что произошёл перед поездкой. Конечно, сумма выходила не катастрофическая, но и не маленькая. И это был вопрос принципа. Какая разница, какова цена. Главное, что его провели, как сопливого щенка. Он наскоро сполоснулся и переоделся, не переставая скрипеть зубами от досады. И сбежал по лестнице вниз, игнорируя лифт. В баре царил полумрак, редкие посетители сидели у стойки. Данил, уже в свежей рубашке, обнаружился за дальним столиком. — Я заказал и для тебя. Иван кивнул, сел рядом и залпом, не чувствуя вкуса, выпил жидкость, которая плескалась в бокале с соломкой. — Лихо, — заметил Данил. — Вообще-то он крепкий. — Давай ещё. — Иван махнул рукой официанту, который с готовностью подскочил и вытянулся рядом, что тот суслик. Данил присвистнул. — Случилось что? Ванька покачал головой. Случилось. Но постороннему человеку знать все эти тонкости вовсе не обязательно. Его после пары бокалов стало понемногу отпускать. И мало-помалу язык развязался, и он принялся болтать на отвлечённые темы, как раньше, осторожно обходя всё, что касалось его отношений с Егором. Тормоз работал на совесть, и он мысленно поздравил себя с тем, что, кажется, постепенно осваивает эту премудрость — пить, не теряя контроля. — Не напивайся, — неожиданно прозвучало у него над ухом. Его собеседник неуловимо подвинулся и сейчас сидел совсем близко. Последние пару минут Данил молчал, глядя на него странным взглядом. Впрочем, Иван не придал этому значения. — Почему? — удивился он. — Потому что я ещё никогда не пробовал целоваться с парнем, — последовало неожиданное продолжение. — Какая связь? — в очередной раз затупил Ванька и было от чего; он хотел как-то развить свою мысль, но не успел. Данил неожиданно проворно приблизился и коснулся губами губ. И почти сразу проник языком в рот. — Блях! — Ванька отпрянул, как если бы его укусила змея. И поймал виновато-растерянный, чуть пьяный и неуверенный взгляд Данила. — Чёрт. Прости. Тот слабо улыбнулся и пятернёй откинул волосы со лба назад. Но сделал это настолько Геркиным жестом, что у Ивана внезапно сорвало все ограничители. Он подался вперёд и уже своим ртом накрыл приоткрытые губы Данила. Много позже Ванька вспоминал это мгновение и никак не мог ответить себе на вопрос, что его заставило поступить именно так. Слишком свежа была злость на Егора. Слишком похож был Данил на Германа, не того нервного и дёрганого, каким он стал в последнее время, а прежнего — весёлого и безбашенного. К счастью, их стол не попадал в пятно света от светильников, и долгий поцелуй остался незамеченным посетителями бара, впрочем, все были заняты своими делами, да и кому какое дело, что два парня сосутся за лёгкой, кружевной перегородкой из ротанга. — Попробовал? — вполголоса спросил Иван, когда они оторвались друг от друга. Получилось хрипло, потому что голос внезапно сел. Данил тяжело дышал, и его зрачки затопили почти всю радужную оболочку. Он лишь кивнул в ответ, не переставая смотреть на Ванькины губы. — И что скажешь? Пожалел? Данил покачал головой и пробормотал также полушёпотом: — Нет. И дальше не пожалею. — Конкретизируй. — Сам знаешь. — Это было сказано неуверенно, словно Данил готов к любому ответу. Он был возбуждён и теперь шарил глазами по лицу Ивана, пытаясь прочесть этот самый ответ. Его член, казалось, ещё немного, и сорвёт пуговицу на шортах. Ширинка смешно распахнулась, выворачивая застёжку наружу. «Если он поднимется, — подумал Иван, — то хорошо, что его футболка длинная — она прикроет это всё без проблем». И неожиданно для себя произнёс: — У тебя сингл? Данил облизнул губы, ноздри его раздулись, он судорожно втянул воздух и кивнул. Номер у Данила оказался небольшой, на одного, однако посреди комнаты красовалась большая кровать. Полноценная двушка. — Я в душ. — Ванька сказал это, после того как перевёл дыхание после очередного поцелуя. И было от чего перевести дыхание. Данил пах мёдом, молоком, кальяном — от волос — и совсем немного Геркой. Неясно почему, по какому капризу природы, его собственный запах оказался ну очень похож. — Нет, — замотал головой Данил. Он выглядел как человек, который отчаянно трусит, но старается изо всех сил не подавать виду. — В смысле? — затормозил Ванька. — Вань, я хочу… — Он зажмурился и решился-таки. — Хочу снизу. И я, короче, я подготовился, вот. — О… — Ванька оказался не совсем готов к такому повороту событий. Он округлил губы и не нашёлся что сказать. Однако его член, напротив, был в восторге и оттого напрягся ещё сильнее. Данил уловил колебания и зачастил, словно опасался, что Иван передумает. Наивный. — Понимаешь, сверху — это то же самое, что с девушкой, только без сисек. — И с членом, — подсказал Ванька, невольно улыбнувшись. — Ну да. И чего я там не видел? — А тебе нужно прямо неведомые дорожки и невиданные звери, да? — догадался наконец Иван. — Ну типа да. Ваньке в пику обстоятельствам стало весело. Данил так трогательно боялся. И хотел. И боялся. И хотел. — Да вы, гражданин, по ходу адреналиновый наркоман, — с улыбкой прошептал он на ухо парню, одновременно приласкав его каменный, словно из мрамора высеченный член. — Ну есть немного, да, — ответил тот и немного расслабился. — Не бойся, я осторожно, — сорванно пробормотал Ванька. В голове шумели коктейли, кальян и всё тот же пресловутый адреналин, что и у Данила. И желание — жгучее, острое — распирало его изнутри и рвалось на волю. Он осторожно помассировал вход, с удовольствием слушая тихие стоны своего случайного любовника, и проник подушечкой пальца внутрь. На трёх пальцах Данил сломался. — Уй бля! — взвыл он. — А пятками назад нельзя? — Поздно, — убедил его Ванька. И погладил там, внутри, где, он знал, скрывается чувствительное местечко. — Ф-ф-ф, — выдохнул Данил сквозь зубы. — Похоже, всё не так уж и плохо, — сообщил он минуту спустя. Иван вынул пальцы. — Хм. Всё? — Ещё и не начинал. — Давай, — сказал Данил и зажмурился. — Уверен? — всё же спросил Иван, когда его скользкая, набухшая, изнывающая головка коснулась влажного ануса. Он на самом деле уже вряд ли был готов остановиться, слишком долго не чувствовал такого: гладкая кожа, крепкие мышцы пресса под ладонями. А если их гладить, они поджимаются, как перед прыжком в холодную воду. Сейчас Данил напоминал Германа меньше, но Ваньке уже было абсолютно поровну. Душная волна захлестнула его с головой, и тело требовало своего. Возбуждение нарастало подобно лавине в горах: вначале безобидный снежный ручеёк, но с каждой секундой он забирает всё вокруг себя, становится на порядок мощнее и стремительнее и вот уже готов замесить и растворить в этой мясорубке всё, что неосторожно попадётся на его пути. — Не загоняйся, я правда хочу, — сиплым голосом пробормотал Данил. — Все фибры души в кулак собрал, я ж больше никогда не решусь. — Блядь, резинка, — почти взвыл Ванька, осознав, что не вспомнил о таком важном моменте. — Да, блядь, не помешает. — Данил куснул себя за губу и сунул руку под подушку. — Вот, держи. Только давай быстро, чтоб я опомниться не успел. Ванька осторожно начал движение, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не вогнать резко, одним махом, как хотелось. — Да блядь, блядь, похуй всё, хватит, я передумал, — почти завопил Дан на полпути, и Ивану пришлось заткнуть ему рот долгим поцелуем, а одновременно захватить пальцами его начинающий слабеть член. Данил предсказуемо расслабился и позволил продвинуться чуть дальше. — Всё норм? — не поверил Иван, когда понял, что стоны и вой затихли как не было их. Он полностью вошёл, однако продолжать не решался. — Сейчас, — сквозь зубы произнесла жертва эксперимента, — на форуме пишут, что надо расслабиться, первая минута — самое неприятное. — А что там ещё пишут… на форуме? — развеселился, несмотря на драматизм момента, Иван. Да и отвлечь разговорами этого паникёра было необходимо. Ванька прекрасно помнил свой первый раз и прекрасно представлял, что тот чувствует. — Пишут что… ой, блядь, по ходу там одни мудаки собрались. Как можно получать кайф от петарды в жопе? Судя по всему, уныние вновь овладело незадачливым любовником. Ваньке было и смешно, и чуть жалко этого нетопыря, и с другой стороны, возбуждение никуда не делось и требовало разрядки. — Давай прекратим, что ли? — всё же нашёл в себе силы сказать он. — Ни фига! — возмутился Данил. — Зря я, что ли, всю эту ебаную прелюдию вытерпел? И вообще, ежели я чего решил… — То я выпью-то обязательно, — подхватил Ванька и легонько толкнулся. Через пару минут всё было кончено. Узкий и тесный Данил так стиснул Ванькин член, что у того разве что искры из глаз не посыпались. Он ускорился под конец и выплеснулся, вздрагивая всем телом и хрипло рыча от острых ощущений. Миллион невидимых молний прошили позвоночник, добрались до головы и рассыпались там искрами, разбежались по всему телу крошечными огненными муравьями до кончиков пальцев на ногах. — Блин, это было круто, — еле выговорил он. — Рад за тебя, — кисло отозвался Данил. Сам он по-прежнему не кончил, хотя эрекция радовала глаз. Прямо на девять баллов из десяти. Ванька усмехнулся. Осторожно вышел и заменил свой член пальцами. Лёгкий массаж простаты с одновременным энергичным отсосом ещё никого не оставлял равнодушным. Так и вышло — Данил извивался и стонал, как чайка над Босфором, потом заорал что есть сил: — Да, да, чёрт, ещё! Охуенно, бля! И, выгнувшись дугой, бессовестно кончил Ваньке в рот, всхлипывая и лупя рукой по кровати подобно тому, как это делает борец в партере, обозначая поражение в поединке. Ванька послушно набрал полный рот спермы и сплюнул её в край простыни — пусть горничная порадуется. — Блядь, это был просто космос! — выдохнул Данил. — Спасибо тебе, Вань! — Обращайтесь, — ровно произнёс Иван. Эйфория оргазма схлынула, и сейчас по всему телу медленно разливалась ленивая нега. Поспать бы… Глаза сами собой закрывались, однако остаток самоконтроля не давал ему отключиться полностью. Нужно добраться до своего номера и спокойно провалиться в сон. Ах, блин… Егор… ускользающие мысли были медленными и бесцветными. Ну а вдруг его ещё нет? Нужно поторопиться в таком случае. Вдруг повезёт, и он всё ещё на встрече? Как там? «Восток, сам знаешь…» Мысли путались, морок наваливался, делал тело тяжёлым, прижимал его к кровати, лишал воли. Голос Данила выдернул его из дрёмы. — Вань, ты спишь? — Что? А. Нет. — Он потянулся, сел и открыл маленькую бутылку с минералкой, что стояла на прикроватной тумбочке. Вода зашипела и принялась кусать его за язык. Он пил крохотными глотками и всё никак не мог напиться. — Вань, я хотел сказать… короче, спасибо за фантастический секс, но у нас ничего не выйдет. Иван от неожиданности подавился очередным глотком и закашлялся до слёз. — Как так? — просипел он, откашлявшись. — Я тут уже имена нашим деткам придумал, а ты… Данил расплылся в улыбке. — Прикалываешься? — Ваще нет! Я лишил тебя девственности, и теперь по законам гор обязан жениться. После того как они отсмеялись, Ванька поднялся. — Пока, Данил. Было весело. — А то! Со мной всегда весело. Правда, блин, задница теперь горит, как олимпийский факел. Уверен, что не захочу повторить. Но было прикольно. Он откинулся на подушки и довольно зажмурился. — Слушай, а вот нафига тебе это всё? Ты ведь даже не гей. — Ванька натягивал футболку и параллельно прикидывал, как скрыть засосы над ключицей, которые цвели бесстыдными пунцовыми бутонами. По всему выходило, что никак. — Ну, знаешь… — Данил отхлебнул воды из той же бутылки, что раньше Иван. — У меня принцип. В жизни всё нужно попробовать. Не, ну наркота, конечно, в красной зоне, я с законом дружу, и здоровье тоже не собираюсь на помойку выкидывать. — Секс через жопу тоже не оздоравливает организм, знаешь ли, — рассудительно заметил Иван. Он натягивал ворот майки и так и сяк, и всё равно выходило плохо. — Ну, один раз не скалолаз, — пробормотал Данил. И тут же подскочил на кровати. — Ёк твою маму! Забыл же внести в список. Он выудил айфон из груды одежды и быстро набрал текст. — Так. Секс с охеренно красивым парнем вычёркиваем. Дальше… Во! Хочу на Эверест забраться. Говорят, стоит до фига денег, зато сейчас всем доступно — вон чувак даже без ноги залез. Хочешь со мной, Вань? Давай, весело будет! Иван усмехнулся. Он к этому времени оставил бесполезные попытки скрыть кровоподтёки и застёгивал джинсы. — Да уж нет, давай без меня, у меня и так жизнь нескучная. Сказав это, он запнулся. Да уж. Сейчас на повестке дня стоял один очень нескучный вопрос. Как незаметно от своего постоянного партнёра скрыть следы спонтанного одноразового секса с малознакомым парнем. Сейчас, когда угар развеялся и пары алкоголя и кальяна растворились в адреналине и серотонине после оргазма — а нет вопросов, он был по-настоящему крутым, — его накрыло. Стоило ли рисковать ради одного раза постоянными отношениями? Пусть неидеальными, но устойчивыми и, в общем-то, очень неплохими? Он скользнул глазами по Данилу, который продолжал валяться на спине, закинув ногу на ногу и что-то кропать в айфоне, и подумал, что тот на Германа вообще не похож. Ну разве что отдалённо типажом да общими контурами. Ну и запахом, наверное. Ванька тряхнул головой, чтобы прогнать воспоминания, и подошёл к двери на балкон. Так и есть — из их с Егором номера пробивалась полоска света. Значит, он уже вернулся со своей деловой встречи. «Да чёрт, он меня тоже обманул с оплатой номера», — возникла у него защитная мысль. И тут же сникла в уголочке. Да, как ни крути, а весовые категории, мягко говоря, разные. Безобидное лукавство против измены. К тому же и послевкусие от этого косяка оказалось не приятным, а горьковатым. Хоть с Данилом было классно, всё же осадок от того, что Ивана использовали, никак не желал растворяться. — Ладно, бывай. Ванька подошёл к двери и вскинул руку в прощальном приветствии. Данил не отрывался от телефона. — Пока, Вань. Даст бог, увидимся, шарик маленький, Москва резиновая, ты ж из Москвы? — Ну да. — В «Загадке», в «Пингвине» бываешь? — Пару раз было, да. — Ну вот, полюбасу пересечёмся. «Лучше бы нет», — подумалось Ваньке, и он вышел в коридор.