12 Августа, 1962 год.
Лето подходило к своему завершению. Горячее Синее Море постепенно остужалось и пропускало через себя поступающие холодные бризы с северо-запада страны. Синоптики прогнозировали наступление полноценной морской осени к завершению следующей недели, однако похолодание наступило преждевременно и вынудило народ взяться за одежду потеплее. Некоторые городские парки на западе акватории, на подобии одного из ныне существующих "Страна-Коралл" закрывается сразу по окончанию августа и открывается только на ежегодное открытие в мае и работает до конца сезона. Место опрятное, красивое, бодрое, насыщенное зеленоватыми волнистыми водорослями со всех народных республик, каждая из них содержит вблизи себя невысокие маленькие стенды с занимательной историей каждого из вида. К большому сожалению оказаться водорослью в парке равносильно быть занесённым в Синюю Книгу, - сборнику растений на грани вымирания. Агрономы бодались-бодались с проблематикой пересадки несчастных зеленоватых организмов, так по итогу и не придя к общему знаменателю, оттого Государство приняло решение разводить свои водоросли для озеления городов, в том числе и с целью обновить рацион питания. Что касается кораллов - во всей акватории их немерено. Достопочтенное и бережное отношение к представителям коралловых полипов и их якрим колониям достигает такого масштаба, что один из их видов красуется во множеств акваторий Синего Моря. Из них трудно выбрать самые редкие, но однажды в местной газете рассказали, как группа морских биологов вывела поистине уникальный коралл, способный образовывать коралловые острова более чем за несколько лет! Подумайте только! Подробности так никто больше не опубликовывал, но эксперимент однозначно обеспечил светлых мыслителей идеями далёкого будущего, где целые острова смогут делиться, будто клетки. Говоря приближённо к действительности, всегда найдутся свои редкие экземпляры. Их полно и достаточно пройтись в музей или сходить в самую крупную столичную библиотеку, урвав там энциклопедию. Минеро крупно повезло жить в Нова-Рифе и в любой момент имелась возможность сесть в общественный транспорт, будь то поезд, метро, троллейбус, и автобус. Но сейчас она стояла за воротами закрывшегося парка раньше времени, цепко держа решётки и смотрела через них. Пустующие дорожки приобретали иллюзию ярких голубых оттенков, проходя по ним, а сейчас само одиночество затемнило красоты, казавшихся ярче огней. –"Вот будь моя воля, ушла бы я далеко-далеко и создала такой огромный и такой красивый парк, где-нибудь вдалеке от всех.." – Расплывалась в мечтаниях Минеро –"Работал он круглый год, в холод и жару, собрала бы я всех-всех и никто бы не грустил.." Осьминог всегда тащил с собой фотоаппарат как боец в армейской части. Белый шершавый ремень, крепленный к устройству, висел на шее у студентки и служил дольше самих фотоаппаратов, коих у неё за жизнь собралось три штуки. Не береги она их, кто знает, сколько вышло по итогу. Когда пальцы совсем замёрзли от холодных железных прутьев, девушка мгновенно сунула руки в карманы кожаной куртки и, разворачиваясь в сторону центра, направилась туда. К её удивлению, в воскресный день отсутствовала всякая шумная массовка, легковые автомобили если и проезжали рядом, то только за горизонтом, и разве что грозные машины покрупнее куда-то охотно спеша, чаще всего попадались на глаза. –"Неужто замёрзли все, что попрятались по домам.. Во дела." – Вновь подумала про себя Минеро и отправилась на соседскую улицу. Холодный ветерок дул в недовольную женскую физиономию, пока последняя, охотно серча на пустующие улицы, противилась напору упёртого ветра. Воздушные потоки тормошили распущенные волосы, хаосом сплетая. И лишь одни нащупанные серебристые монеты смягчили общий настрой юного студента и определили её дальнейший путь. Как раз неподалёку обосновался миловидный маленький киоск с тёплым оттенком голубых покрашенных стен и одним окошком на боку. Вблизи вытянутая прямоугольная крыша держала на себе вывеску "НарПечать" и любезно приветствовала новых посетителей обилием красочных пейзажных фотографий на окнах. Минеро взглянула в маленький проём, наделённый крохотным дверцей-окошком, смотря на стопку газет. Становилось чересчур тоскливо, но переться в даль она отказалась. –"Разрешите." – Осьминог любезно обратился. Вытянутый из карманов серебряная копейка с номиналом в цифру шесть, обведённую поверх еле заметным слоем лаком жемчуга. Копейка неторопливо легла на монетницу. –"В разрешении не отказываю." – Хохотливо пошутила женщина-продавец, внезапно оказавшись перед осьминогом и ловко протянула свежую газету. С ветром заодно, поступил сильный бумажных запашок, выходящий из кабинки. –"Изволь вопрос, а ты чего гуляешь в такую погоду?" – Поинтересовался, как любила всех называть Минеро, торговец новостями, явно уставшим сидеть в четырёх стенах. –"С летом прощаюсь." – Девушка развернула газету, бегло бежа по ней глазами. –"Бурное выдалось, теперь остужаюсь вместе с ним.. Не подскажите куда все провалились?" –"Кто на работе, кто дома остался, а активных поглотила новая открывшаяся типография." –"Простите?" – В смятением воскликнула Минеро –"..Типография?" –"Да-да." – Женщина покачала головой, скрестила руки и обратно села на табурет. Её протестная поза явила смысла лучше всяких слов. Внешний вид, ясно отсылающий на тюленей так и передавал боевой настрой. Оставалось гадать с какой судьбой она выбрала сей вид деятельности. –"Открылся совсем недавно. По улице Двух Звёзд, от пятого дома и налево. Чем оно их зацепило - мне не ясно." –"Вот оно как.. Благодарю." – Любознательно произнесла девушка и попрощалась, пожелав всего наилучшего. Вооружившись в обе руки беззаботно болтающимся до сего момента на ремне шкальным фотоаппаратом "Лагуна" 1959-го года выпуска, между прочим - популярнейшим в то время, в том числе и сейчас, юная ученица помчалась пешим шагом на иную улицу. По мере приближения, количество существ на квадратный метр непременно росло. Всё чаще наблюдались довольные лица с газетой на руках, особенно интересным показалась форма газет. Издалека она казалась слегка голубоватой, нежели элементарно-белой с сероватым оттенком. Содержимое газеты только предстояло узнать, но интерес подогревало не только это. Минеро с успехом дошла до улиц Двух Звёзд и какого было её удивление, когда типография расположилась ближе, чем сообщила недовольная формальной конкуренцией продавщица. Многоэтажное, массивное, цвета напоминающий васильковый, как на картинках альбома флоры суши. Окна круглой формы слегка озадачили, Минеро такого раньше не видела и оказалась приятно удивлённой подобным художественным замыслом. Постройка делилась в два блока. Один прямоугольный, тянущийся ввысь и второй, продолговатый, идущий от первого и дальше от него. Наверху второго блока прикреплялась массивная, ярко выраженная сиреневой краской надпись:ЛИЛОВАЯ ЗАРЯ
Под ней сбоку от стены, соединяющей первый и второй блок, крепилась надпись в разы меньше основной: "НарПечать ЦИК ВМНС" Все парковочные места заполонили легковые автомобили, препятствуя остальным занять места для собственной машины, отчего последние оставляли их в иных неположенных местах. Штрафа не последует, но цель, ради которой они с таким рвением готовы приобрести новую газету, в голове, извините, ну никак не укладывалась. Более того - новостные издания выдавали лично из рук в руки. Возле входа стояла симпатичная стройная медуза с вытянутой талией. На ней удобно сидел тёмно-синий пиджак, застёгнутый четырьмя серебристыми пуговками с белыми клетчатыми узорам, и не менее клетчатая юбка по колено, с идентичной цветовой гаммой и узорами на ней. На груди, с левой её стороны, вкрапился крохотный волнистый значок государственного флага. В качестве помощников юная, судя по всему, работница Типографии подобрала двое одинаковых по внешности полупрозрачных синих медуз, что, нисколько не взирая на свой внешний вид, держали на себе стопки газет по пять штук и заходили внутрь помещения, когда те заканчивались. Неосознанно возникали вопросы к желающим приобрести газеты прямиком с предприятия, говоря прямо, урвать их с порога, с пылу с жару! Ничего так лучше не объясняет ситуацию как личное участие в ней, – Ехидно улыбнулся осьминог, проговаривая это у себя в мыслях, отстаивая сумбурную очередь. Когда подошла очередь Минеро, сзади неё образовалась новое столпотворение желающих отдать шесть копеек за этакое удовольствие. –"Вот, девочка!" – С искренней улыбкой воскликнула медуза, протягивая гладкую, ни разу не помятую газетёнку с ещё большим количеством страниц и отличающимся привычным шрифтом. – "Пять копеек, пожалуйста." –"Пять копеек?" – Минеро сконфузило. –".. Не шесть?" –"Ну что вы, конечно нет!" – Белоснежная девица, словно спрыгнув со страниц сказок, светилась ярким и бодрым зарядом духа и настроения. То ли от оптимизма, то ли насмехаясь, медуза тихонько посмеялась себе в маленькую ручку и с радостью приняла пятак у студентки. –"Большое спасибо.." –"Вы журналистка?" – Работница не приостановила разговор и вручала сборище бумаг всем остальным. –"Что?" – Вопрос поставил жирную точку в мыслительных процессах моллюска. –"У вас современный фотоаппарат.. Это.. М-м.. Лагуна, верно? Хотели сделать снимки нашей Типографии?" –"Нет-нет.. Что вы.. Я хотела купить газету и всё." – Пробубнила студентка себе под нос и улизнула за сотни метров. Покупка оставила смутные впечатление. Приятная на ощупь, белая как снег, мягкая, сродни ткани, бумага с голубым оттенком по цене дешевле обычной и отличным наклонным шрифтом и жирным подчёркнутым заголовком, оставляла благие мысли о качественном труде и новой ступени в области комфортной подачи информации через письмо. С иной стороны, открытие нового предприятия без предшествующих до этого новостей сеяло зерно раздора в цельной картине происходящего. В пальцах Минеро имелось две газеты: Старая в левой руке, новая в правой. Обе пахли по-разному, иначе ощущались, трактовались по-иному.. Обе газеты государственные, но вот ценник отличался. Да, всего на одну копейку. Вы знаете какова ценность одной копейки? Не представлялись ли вам, товарищи, клянчить у старика эту самую злосчастную монетку с выгравированной на ней единицей с гербом на задней стороне? Минеро оступилась. Когда её мозги отдохнули, а мысли опустела, она оглянулась по сторонам. Все возвращались домой. Подавляющее число шло с новой покупкой, не взирая тех, кого оно и близко не интересовало, думающих о работе и далёком будущем, нежели посвящать себя подобным бытовым вещам. Она смотрела на свой фотоаппарат, мысленно повторяя желание совершить повторный рывок и сделать пару-тройку снимков на память. За прошедшие полтора часа ветер усиливался. Может, стихия подсказывала вернуться обратно, в родной дом? Это объясняло смену курса синеморцев, остудивших горячие любопытные головы. Чего не заявишь о автомобиле через дорогу, припаркованным за стеной у квартиры №7, недалеко от перекрёстка улиц Двух Звёзд, Звёздной и Линейной. Какой-то промежуток времени водитель сидел внутри, демонстрируя один лишь силуэт, пока чёрная дверца не распахнулась и оттуда не вышел владелец чёрного коня. Торчащий из головы плавник и чёрные короткие волосы с дымчатыми овалами выше лба не выдали в нём самую что ни на есть касатку. Мужчина назло стоял спиной, разглядывая, вероятно, типографию. Он не смыкал с неё глаз, пока стоял, облокотившись на двери своего автомобиля. Заговор. – Подумала Минеро. Не прошло и минуты, как касатка повернулась. Повязка, закрывающая око, мгновенно обратила на себя взор. А уцелевший глаз, сродни чёрной дыры, не уступал по своей чернушности ткани на правом глазу или того, что там, по всей видимости, осталось. Мужчине это баллов не прибавило. Надменный, чем-то гнетущий безжизненностью взор, хищно поглядывал в сторону Минеро. Одноглазый осмотрел проезжую часть и убедившись в отсутствии машин, перешёл дорогу. Шагал он неторопливо. Далёкое шорканье берцев стремительно переросло в громкое и вот он уже восседал над простой студенткой. –"Гражданка, с какой целью вы приобрели две разных газеты?" – Властно поинтересовался одноглазый. –"..Сравнить решила." – Смело заявила Минеро. Вскружённая страхом голова сожрала все вменяемые и невменяемые мысли, рассчитывая на слепые инстинкты самосохранения. –"Любопытно." – Интригующе произнесла косатка. При наличии на себе галифе, сотрудником милиции можно было называть его только с огромной натяжкой. Да и говоря откровенно, подражать им мужчина вовсе не собирался, раз предпочитал действовать в открытую, без всяких попыток открыть в себе вежливость. По внешнему виду в нём замечался обыкновенная форма рядовой солдата с начальными погонами, однако вместо голубого окраса гимнастёрки - возымел окрас черновато-синий. –"...Товарищ военнослужащий, вас что-то беспокоит? Может, вы неместный?" – Неиронично поинтересовался осьминог, наблюдая за немногословием мужчины." –"Беспокоит." – Тускло заявил солдат –"Не даёт мне покоя эта проклятая типография. Словно я её где-то видел, крутится где-то в голове, а вспомнить не могу..." – Солдат звучал напряжённо. Сегодняшний день давно переступил черту абсурда и доводил до безумия элементарные вещи вроде получения утренних новостей. В тоже время, стоило ему отдать должное - аура недоверия в печатной фабрике чувствовалась животным чутьём. –"Чем она вам не понравилась?" –"В мифы веришь?" – Резко спросила касатка, расторопно вглядевшись в молодые глаза. –"Это по моей специальности. Мифы народов Моря уникальны своим разнообразием!" – Минеро могла долго разглагольствовать о своих многочасовых изучениях, но тому хватило и первых двух слов. –"Это здорово. Назови своё имя?" – Последовал вопрос от солдата, протянувший руку. –"Я Минеро. Осьминог Минеро!" – С гордость заявила она и пожала крепкую ладонь. –"Минеро, послушай." – На некоторое время затихла касатка, подбирая деликатный слог. –"Во-первых. Не доверяй незнакомцам на подобии меня. Во-вторых... Запиши это на мой счёт." Едва говоря что-то в ответ, ловким движением рук одноглазый скрутил руки осьминогу и приковал её запястья свинцовыми наручниками. Та пыталась закричать, но рот закрылся тряпкой. Последующий за этим укол в шею ввёл прозрачную жидкость в организм и чем больше барахталась студентка, тем сильнее ослабевали её телодвижения. Касатка оказалась не из робкого десятка, и не будь при себе особых навыков, всё завершилось лишней кровью. Процедура вынудила изрядно попотеть специалиста, берущего на руки обездвиженное юное тело, отправленным в блаженный сон. Одноглазы оглянулся по сторонам и убедившись, что улицы пусты, перешёл дорогу и погрузил Минеро на заднее сиденье чёрного автомобиля. Сам он сел за руль и заведя машину. Мотор заревел, колёса тронулись с места и одноглазый помчался в противоположном направлении.***
Я очнулась на белой койке. Моей кроватью здесь не пахло. Ещё не отойдя от сна, мой мозг передавал мне тёплые воспоминания о мягком ватном матрасе и подаренной на шестнадцатое день рождение оранжево-красное пастельное с узорами диких львов. Я скучала по молочной пуховой подушке, её присутствия не хватало как еды на седьмой день. Мрачный вид комнаты сходу напоминал больничный, отличием оказалось лишь незначительная деталь в виде приятного запаха вместо привычной медицинской вони из десяток лекарств. Вся моя одежда оставалась на мне. Похоже, я тогда не умерла и воскрешать из мёртвых меня не пришлось. Передо мной стояла открытая деревянная дверь. Средь белоснежных стен сильно думалось о психиатрических клиниках. Мысли о возможной роли сумасшедшей, позабывшей тяжкие преступления из прошлого, сильно меня изводили. Буду откровенной, тогда меня не заботили мысли о времени и внешнем мире. Отнюдь не так. Мысли об этом покидали меня не успев образоваться. Нас было трое: я, деревянная дверь, и путь в неизвестность. Впереди мерещился почерневший от собственной пустоты коридор. Когда-то там наверняка висели лампочки, много лампочек и, вероятно, разных цветов, форм и размеров. Коридор казался мне более широким и длинноватым, чем являлся в самом деле. Проходя через него, я ощущала на себе сильное давление, тяжесть которого тянула меня вниз. Будто нагружённая десятью, а то и двадцатью килограммами на своих плечах, опираясь рукой о стену, я неспеша двигалась. Воздуха не хватало. Становилось чересчур тихо, слышалось собственное ускоренное сердцебиение. Войдя так же неосознанно, как и выходя, стоило мне оставить это недоразумение позади, я почувствовала облегчение и весь груз сошёл с моего горба. Не требовалось иметь учёную степень, чтобы объяснить сие явление не только ослабленным самочувствием после резкого пробуждения, но и умышленным редактированием параметров помещения с испытанием моих способностей выдерживать те или иные показатели. Я настроилась к новым испытаниям, стоило мне увидеть перед собой ответвление из разных коридоров и комнат с одинаковыми деревянными дверьми на подобии самой первой, увиденной мной. Кто бы это не проектировал и уж тем более кто бы меня сюда не пихал, жажда приключений из глубокого детства завершилась с первым боестолкновением на моей улице. Я открыла первую попавшуюся дверь и без всякого на то удивления обнаружила ей не запертой. Пару шагов вперёд и ещё одна чернота, осветлённая всего на полметра единственной лампочкой от коридорного перепутья попалась на мои глаза. –"На проценты не рассчитывай." – Донёсся эхом чей-то голос. Вслед за этим зажглись люминисцентные лампы одна за другой и осветили помещение, покрытое абсурдной белизной без намёка на иные цвета. Напротив Минеро расположился крупный голубоватый портативный экран с чёрновато-синей рамкой, минимально сглаживая атмосферу белой психбольницы. Двадцаток пустых стульев, расставленные в ряды, ожидали хозяев, но из всех выглядывала выученная безжизненная физиономия одноглазого. Тот, усевшись на первый раз, скрестив руки, ожидал показа видеофайла. –"Вернусь обратно.." – Испуганно прошептала я в ответ на эти фокусы. –"Так хорошо начиналось." –"Присаживайся." – Одноглазый повернул ко мне голову и вновь зазывал поближе к себе –"Креветочник не придумал оригинального способа принести тебя сюда. Потому, мне максимально пришлось импровизировать." –"..Допустим." – У меня не имелось никакого желания подходить к нему и на метр. Я выбрала наиболее близкий к себе стул на третьем ряду и села где-то с краю от диапроектора над моей головой. –"Это затевалось не ради меня. Садись ближе. Я могу уйти." –"Будет отлично." – Когда я это произнесла, мне и в голову не могло прийти, что он так и поступит. Поднявшись со стула, он отошёл к стене и, облокотившись на неё, молча смотря на меня. –"..Вот так." – Я села на первый ряд и старалась не соприкасаться с ним взглядами и старалась смотреть в экран передо мной. Одноглазый орудовал диапроектором сзади меня, пока я изо всех сил не пыталась оглянуться назад и поглядеть чем он занимается. Когда свет обратно потух, я приготовилась увидеть перед собой нечто уникальное, фантастическое. Факт моего прибывания в этом жутковатом месте и так наводил на увлекательный сон, отчего хотелось досмотреть его до конца и забыть через часик-другой. Послышался щелчок, затем движение, по всей видимости, киноплёнки. Механизм заработал. Моё любопытство подогревалось с каждой секундой. Машина вывела картинку на экран. Звук слегка похрипывал и кряхтел, но меня было уже не остановить. Глаза приковались в одну точку, а руки сжались в кулаки. Вот-вот всё случится. Моему взору предстал пустующий стол с прямоугольными вырезами на главном виде. Лазурную столешницу загрузили барабанным телефоном, стопкой бумаг, утаенных в папках, в углу стояла карболитовая настольная лампа. Сзади стола раскрылось мягкое кресло, повёрнутое набок вправую сторону. Это оставалось на одном месте пару секунд. Вслед за этим, моя жизнь разделилась на два этапа: До и После. Как это произошло? На кресло присела женщина. Поначалу, я её не узнавала. С моего пробуждения я давала себе отчёт, что свиду я ничем не лучше отошедшего от наркоза пациента. В тот момент я клепала глазами как Тарако. Вероятно, в разы чаще него. На её голове выступал небольшой плавник, отчего сперва мои мысли сдвинулись к акулам или касаткам. Последний вариант сводился из-за влияние одноглазого в одной помещении. И лишь приглядевшись в её в светло-серые волосы, я узнала её по любимой причёске - каре. Однако, с тех пор, как я её видела, прошло едва ли десять лет и судя по всему времена прошли и она предпочла их выращивать ниже плеч. –"Минеро, прими мои извинения за такую обстановку." – Меланхолично, но строго произнесла она. –"Тебе трудно осознать происходящее. Могу это понять. Много глаз приковано к прошедшим событиям." –"Долфи.." – Сглотнув, я опешила. –"Ваша дружба с детства не забылась" – Кратко добавил одноглазый, сидя с краю. – "Однако после 6-ого числа она перестала принимать гостей." –"Или же гости перестали принимать её." – Скрипя зубами промолвила я. –"У меня нет желаний впутывать тебя в это. Мы только проходим этап полной безопасности нашей страны и мои опасения по поводу возвращения старой гвардии начинают становиться явью." – Долфи старательно подбирала слова. Её чёрные глазницы с ярко-белыми зрачками глядели строго в камеру, пронизывая мою душу. Она могла сказать многое, но сколько из этого тогда могла понять я? – "Существуют вещи, узнавать которые способен только неосведомленный ранее. Многих из нас запятнала эта грязь. До скорой встречи." Экран потух и оставил меня в тишине. Ожидаемо, лампы вновь зажглись и оставили мне загруженную голову и тяжёлые переживания. –"Эй ты, о чём конкретно она говорит? Полагаю, не лучшее время для загадок." – Мне пришлось необдуманно сбредить. Многие слова из того разговора я не могла понять. Это звучало так мистично и неправдоподобно, будто вот-вот кто-то выйдет и заявит о розыгрыше. –"Для доходчивого объяснения Генеральный Секретарь и вызвал меня помогать начинающим вроде тебя." – Касатка впервые улыбнулась. Стало вдвойне неприятно. –"Начинающим.. В чём?" – Моё лицо отобразило недоумение. –"На твоих фотографиях, сделанных в ночь на шестое июня мы идентифицировали одного из террористов-смертников. Им оказался молодой осьминог младше тебя всего на один год. Как выяснилось, он учился в одном Институте что и ты." –"..Я не общаюсь со студентами не из своей группы." – У меня закружилась голова. Объяснить причину оказалось труднее, чем я думала. –"Товарищ Долфи опасается возможного повторения сценария. Интерес, назовём его так, студентов к самопожертвованию ради неизвестной цели - недобрый знак. Есть огромная вероятность, что их использовали." –"..Ужасно." Вероятно, незнание дальнейших событий обусловлено перенапряжением, в следствие которого я потеряла сознание. Столько мыслей разом заполнили черепную коробку в тот момент. Она не выдержала и не сочла нужным довести дело до ума. Мне никто не рассказывал произошедшее после. Я открыла глаза ранним утром в кровати своего дома, любезно кем-то укрытой. На тумбочке перед моей кроватью я заметила значок Пионерии и знаки отличия из той же сферы. Моя улыбка долго не опускалась тогда весь день. – Дневник жизни. После 6-ого Июня. Конец части.