Раскол

Давно Керри не был на родном Масбате. А теперь, после первого успешного тура, организованного лейблом «МСМ-рекордс» он, наконец, созрел для того, чтобы снова вернуться к корням, как делал это после распада Самурая. Только на этот раз он вернулся по приятному поводу, а не чтобы прийти в себе подальше от давящего со всех сторон Найт-Сити и отпустить свое прошлое. Отпустить Самурай, Сильверхенда и даже старый стиль исполнения песен. Пока Керри пел в группе с Джонни, все было заточено под Сильверхенда. Тональности, стиль и даже тексты. А когда он стал петь один, перво-наперво надо было найти себя. Свой стиль. Свою манеру выступать. Понять, как нравится ему и что ему подходит. Музыка всегда была для Евродина всем. Он ей жил, он ей дышал, он вкладывал в нее всего себя до капли. И потому теперь, достигнув настоящей популярности, он чувствовал себя почти счастливым. Почти. Несмотря на обилие поклонников, Евродин чувствовал себя одиноким. Лейбл создал ему подходящий образ, а настоящим музыканта не видел никто. Настоящего Евродина можно было почувствовать только в музыке. Музыкант уже столкнулся пару раз с тем, что его представляли иначе, нежели до начала тесного общения. И это расстраивало. Потому что он не хотел соответствовать ожиданиям насмотревшихся на красивую картинку людей в повседневной жизни. Он хотел настоящих друзей. Настоящего партнера. Тех, кому будет дорог он, а не созданный образ. Сейчас Керри сидел за барной стойкой, сверкающей меняющими цвет неоновыми огнями, как и весь этот клуб. Пол, стены, потолок и мебель — все было использовано тут в качестве источника света и плавно меняло окраску. Вход в это место стоил недешево, и, что было важно, здесь был любимый мартини музыканта. Заиграла какая-то дурацкая попсовая песня, и Евродин принялся привычно прикидывать, как ее можно было бы улучшить. Какие добавить аккорды, звуковые эффекты, и какой бы был текст, если бы песней с самого начала занимался он. Спокойно слушать музыку он уже не умел. Это было профессиональное. От этого занятия его отвлек приятный женский голос. Кто-то заказывал любимый мартини Евродина. Когда Керри повернул голову, первым, что ему бросилось в глаза были золотые декоративные выглядывающие из-под волос импланты, вызывающее черное платье, длинные и явно мягкие темные волосы. А затем Евродин увидел полные задора и уверенности шоколадные глаза незнакомки, и почувствовал интерес. Самому Керри уверенности не хватало. Каким бы известным и популярным он ни становился, музыкант знал, что в любой момент его место на сцене займет кто-то другой. — Тоже любите этот мартини? — решил он начать разговор с нейтральной темы. Незнакомка кивнула, ожидая свой заказ и бегло оглядывая Евродина взглядом. — Вы ведь Керри Евродин? Не могу сказать, что поклонница Вашего творчества, но в некоторых песнях определенно что-то есть, — она легко подхватила стакан мартини и пригубила его. Керри почему-то почувствовал облегчение от того, что она не одна из ярых его фанаток: был шанс, что она разглядит его настоящего, а не образ, созданный лейблом, и не отвернется. И, кто знает, будут они вместе вечерком попивать любимый мартини иногда… И ему будет не так одиноко. — А какие песни вам более-менее нравятся? И как мне к вам обращаться? — музыкант залпом осушил свой стакан и попросил повторить. — «Saints of Void» звучит достаточно интересно, — ответила она и протянула украшенную кольцами руку для поцелуя. — Луиза. Керри был не силен в проявлении манер. Его потолком было общение на Вы, и то, чаще всего, это было только во время интервью. Но сейчас по необъяснимым причинам он хотел попробовать проявить галантность и поцеловал протянутую ему руку. Возможно причиной было соблазнительное мерцание смугловатой кожи Луизы в неоновых огнях, которое вкупе с отражениями от золотых имплантов выглядело еще эффектнее. Возможно, ее взгляд. — Очень приятно, — он отпустил ее ладонь и залпом осушил следующий стакан мартини, тут же отставляя его в сторону. Повторять он не спешил. Пьянеть раньше времени теперь не хотелось. Евродин уже забыл, как производить впечатление на того, кто не является твоим фанатом. Вот что значит асоциальная жизнь, когда в люди выезжаешь только на выступления да на интервью. Но, очевидно, они сейчас в клубе. — Может, потанцуем? — предложил он, вежливо дождавшись, когда луиза допьет мартини. Девушка молча поднялась из-за барной стойки и кивнула ему, снова протягивая руку. Евродин встал и бережно взял ладонь в свою, ощущая, что от прикосновения между ними словно пробежало электричество. И, стоило им оказаться в центре танцпола, заиграла энергичная песня. Луиза обычно не танцевала. Но было что-то по-настоящему милое в неумелой попытке Евродина проявить хорошие манеры. Руку он взял неправильно, но было видно, что старался. Ее так же приятно удивило, что он вовсе не был похож на пафосную суперзвезду и вел себя не вызывающе. Он был обычным человеком. Не зазнавшимся. И это действительно подкупало. Они двигались в такт музыке. Неоновые огни отражались от золотых имплантов и слабо мерцающей кожи. От каждого энергичного движения, казалось, во все стороны разлетались искры. И эти двое смотрели друг на друга. Смотрели и не могли отвести взгляда. Они двигались по-разному. Движения Луизы были более мягкие и плавные. Движения Евродина более порывистые и резкие. И в то же время было в них что-то схожее. Что-то, что сближало этих двоих. С каждым взглядом и каждым движением Керри чувствовал, что его тянет к этой девушке. И он уже мысленно прикидывал, куда хочет ее позвать. Ресторан или бар? Банально. Парк или крыша? Она решит, что на ней экономят. А по дорогому наряду и имплантам было очевидно, что Луиза весьма состоятельна, не говоря уже о ее манерах. А еще Керри захотелось взять в руки гитару. Потому что ему на ум пришел новый рифф. Рифф, пропитанный ее плавными движениями, грацией и каким-то изяществом. Может, это был эффект неоновых огней. может энергичной музыки и движений, но музыканту казалось, что Луиза сияла. И это сияние напомнило ему о прошлом. Включился голографический эффект и пол покрылся языками пламени, а музыка ускорилась. Ускорились и эти двое. Они и сами стали похожи на два языка пламени, разбрасывающих вокруг искры. Поднявшийся в крови адреналин смешался с недавно выпитым мартини, и они принялись прикасаться друг другу. Каждое соприкосновение распространяло вокруг себя электрические волны, которые зависали в воздухе и словно стирали других посетителей клуба из реальности. Керри не видел никого, кроме Луизы. Луиза не видела никого, кроме Евродина. Держалась она стойко. Манерно. И контролировала себя. Правда была в том, что она не часто позволяла появляться себе в таких местах: вовсе она не была состоятельной. У нее было всего одно дорогое платье, а импланты были поставлены в кредит. Раньше ее это не волновало. Но сейчас в глубине зародилась тревога. Это был не просто танец. И теперь ей хотелось удержать внимание Евродина и после окончания этого вечера. Вот только это сейчас он держится с ней на равных. А что будет, когда ее истинный статус раскроется? Луиза не знала. Она ничего о нем не знала. Сейчас он был не похож на того, кого она все время видела на сцене и на обложках журналов. Он был настоящим. Без масок и без образа. И ей хотелось открыть подлинную личность Евродина до самого конца. Потому что эта личность казалась в разы прекрасней рисуемого прессой образа. Музыка прекратилась, голографическое пламя погасло, а эти двое так и продолжали смотреть друг на друга, стоя в центре танцпола. Это продолжалось пока Керри не опомнился, что у него, вообще-то, завтра еще один концерт. А значит он не может всю ночь проторчать в этом клубе. Керри всегда серьезно относился к своей работе и старался не подводить свою команду и фанатов. Порой он делал все в последний момент. Но по итогу всегда вовремя. Глаза музыканта засветились и Луизе пришел пропуск за кулисы на завтрашний концерт. — Я буду очень рад Вас видеть, — улыбнулся Керри и поспешил уйти, мысленно ругая себя за это. Но он был просто не готов услышать отказ. Если она просто не придет, все будет гораздо проще. Наверное. У самого выхода Керри обернулся и заметил, что Луиза улыбается ему вслед. И эта улыбка говорила лучше всяких слов: она придет. Она точно придет. И это означало, что подготовиться к концерту надо куда тщательнее. Куда тщательнее репетировать утром, перепроверить все спецэффекты на сцене и просто продемонстрировать себя в максимально выгодном свете. А потом он сыграет ей за кулисами рифф, который пришел ему в голову во время танца. Достаточно ведь небанально для первого свидания? Нужно будет только подобрать стильные шмотки, отработать этот рифф, и... М-да. Давно он так не волновался. Просто потому что давно не хотел произвести впечатление на кого-то не фаната. Пожалуй, готовиться он начнет уже сегодня. Луиза добавила в свой график новый пункт. Она не была фанаткой Керри Евродина, но продолжить общение хотела. И, скорее всего, она расстроилась бы, если бы он просто взял и ушел сейчас. И тоже собиралась серьезно подготовиться, чтобы произвести на музыканта впечатление.