Солнечная гостья

      После утреннего дождя на улицах Сеула раскинулись многочисленные лужи. Иногда они достигали таких размеров, что приходилось аккуратно, удерживая равновесие благодаря рукам, шагать по бордюру, чтобы обойти их. Стараясь не задеть никого, Квак Джисок торопливо поднимался по лестнице, чтобы выйти со станции метро. Пока он ехал в плотно загруженном вагоне, в голове резко появилось осознание того, что день, к которому ему нужно было сделать проект, уже завтра, а, кроме листа с целями и задачами, к сожалению, ничего. У парня есть ещё двенадцать часов, чтобы написать то, на что давалось несколько недель. Он знает, что сделает всё к срокам, если только поторопится.       Джисок спешит к светофору, не желая ждать, когда снова загорится зелёный свет. Но останавливается, ругаясь на чём свет стоит, когда рядом проезжавшая машина окатила его водой из лужи на дороге; на белых джинсах и любимой толстовке появились сильно бросающиеся в глаза серые блямбы. Проводив взглядом машину, Джисок ещё раз выругался себе под нос и зло уставился на лужу, в отражении которой видел себя и предзакатное солнце. С утра попал под дождь, а вечером стал мишенью для брызг, так ещё и долгов накопил. День точно не удался.       Парень вскинул голову вверх, щурясь от ярких лучей. Как оно смеет нежиться в облаках и болтаться без дела, пока другие заняты работой и учёбой, чтобы добыть себе хоть немного денег на проживание?       — Эй, ты, Солнце, не наскучило ещё бездельничать? На чай ко мне заходи! — необдуманно кричит Джисок, привлекая взгляды окружающих.       Двадцатилетний мальчишка с рюкзаком за спиной, в забрызганной грязью одежде и тёмными короткими волосами, стоит посреди улицы и разговаривает с солнцем — странный. Он стоит так недолго, и, почувствовав внутри какое-то чувство удовлетворенности от своего действия, возвращает голову в привычное состояние и прибавляет шаг, заметив зелёный свет светофора.       Парень быстро дошёл до своего дома, вдохнул сырой воздух, смешанный с ароматом свежих булочек, что исходил из чьего-то открытого окна. Он вошёл в подъезд, по привычке запинаясь об первую ступень лестницы, не рассмотрев её в полумраке — и выбил же кто-то эту лампочку! Джи добирается до своей площадки, освещая путь фонариком телефона, и замирает, когда видит у двери своей квартиры девушку. Он неосознанно делает шаг назад и проверяет номера квартир, рукой накрывая внешний карман рюкзака, под тканью нащупав перцовый баллончик. Парень тяжело сглатывает и направляет свой взгляд на незнакомку.       От неё исходил мягкий свет, или так показалось Джисоку? Девушка словно вышла из сказок про фей и волшебниц и наверняка была одной из них: фарфоровая кожа, на которой, как маленькие звёздочки, рассыпались веснушки, белокурые волосы аккуратно собраны крабиком, позволяя увидеть золотые серьги в виде солнца в маленьких ушках. Изысканная и нежная, кажется, что сейчас вспорхнёт.       Девушка стояла у самой двери — точно ждала Джисока, но тот всё-таки решил уточнить, кто она и не ошиблась ли она адресом, поэтому глубоко вздохнув, решительно преодолел последние ступени, но не успел и слова промолвить, как раздался звонкий девичий голос:       — Ким Тэян! — она широко улыбнулась и мотнула головой в сторону квартиры. — Пришла чай с тобой попить, а то, как ты сказал, бездельничать мне как раз-таки надоело.       — Что? Вы следили за мной? И почему Вы говорите неформально? — Джисок светит фонариком в лицо Ким, желая лучше рассмотреть незнакомку, отчего её кукольные глаза зажмуриваются, а сама девушка чуть отворачивается от света.       — Ну погоди, ты же сам меня звал! Сказал, — Тэян, схватив парня за руку, отвела её в сторону, не выдержав ослепляющего света. — Эй, ты, Солнце, не наскучило ещё бездельничать? На чай ко мне заходи! Ну вот я и пришла. Получается, обманул на счёт чая?       Парень, не веря своим глазам, замотал головой, в надежде, что всё это — сон. Солнце не могло превратиться в человека и прийти к нему. Не могло, но…       — Ты на самом деле Солнце? — Джисок и не заметил, как перешёл на «ты». Он во все глаза разглядывал девушку, мельком замечая её тёплую улыбку и кивок, которые заставляют его согласиться: — Ладно, поверю. Пошли домой, чаем напою.       Тэян счастливо хлопает в ладоши, и оттого из её рук вылетают сияющие искры. От них в подъезде становится светлее настолько, что Квак даже без фонарика смог с первого раза попасть ключом в дверной замок.       Он заходит в квартиру, где его встречает кромешная темнота, несколько раз щёлкает по выключателям, но всё остаётся без изменений. Джисок, спешно разувшись, спешит к окну, и насколько же он был удивлён, когда увидел за окном чёрное небо и Луну. Тэян следует за ним и останавливается рядом, разглядывая ночной вид его района.       — Красиво у вас тут, — легко произносит девушка. Она совсем не выглядит удивлённой.       — Это что такое?! Вечер же был! — парень впился взглядом в Тэян приоткрыв рот. Она же задумчиво взглянула на Луну, чуть помолчала и снова заговорила:       — Когда я спускаюсь на Землю, Ким Даль приходит на смену мне и наоборот. — Ким повернулась к Джисоку, опираясь руками на подоконник, и кивнула в сторону кухни. — Я обещала ей, что буду у тебя недолго. Так что напои гостью чаем, и я пойду.       — А это кто ещё такая — Ким Даль? — парень с трудом отходит от окна и медленно плетётся на кухню.       — Даль — сестра моя, Луна. — немедля отвечает девушка, пританцовывая двигаясь за ним.       Парень кивает перед тем, как зайти на кухню. Он вертится у чайника и бьётся в непонятках, почему тот не включается, краем глаза замечая, как пространство вокруг гостьи слабо мерцает. Джисоку нужно время, чтобы понять, что чайник не включается именно из-за неё, а вернее, из-за её прихода на Землю всё электричество перестало работать. Это он понял уже позже, когда Тэян, прислонив руки к стеклянному чайнику, нагревала воду. Зрелище удивительное: из её рук исходили манящие яркий свет и золотистые искры.       Заварив чай и поставив всё, что только было дома на стол, Джисок уселся напротив гостьи, всё ещё зачарованно смотря на её светящиеся руки. Тэян бегала взглядом по комнате, всё время улыбаясь и говоря про то, как же ей нравится ходить к людям в гости. Квак сначала молчал и только слушал её успокаивающий голос, но через какое-то время он всё же решился вступить в диалог.       — Слушай, почему Тэян? Это же мужское имя, — теперь, помимо рук, у Ким вспыхнули сиянием ещё и волосы в очередной раз приковав внимание парня.       — Мне дали это имя люди. Просто посмотрели на меня и сказали «Тэян», — девушка задумалась, вспоминая, как впервые услышала своё имя. — Это то же самое, как родители выбирают имена своим детям.       Тэян была волшебной. Её свечение, нежное платье с широкими рукавами и глаза, наполненные детским восторгом, хоть она и живёт уже не первый миллиард лет: всё заставляло раскрыться перед ней, рассказать обо всём, что тревожит. Пожаловаться, что токпокки в любимой забегаловке подорожали. Рассказать о девушке с курса, которая не выходит у него из мыслей, и о том, как охота с головой отдаться музыке. Джисок рассказывал обо всём не задумываясь, зная, что не получит осуждения, и весь их разговор останется только между ними. Ведь Тэян — Солнце, ей незачем и некому рассказывать обо всём, что на эмоциях рассказывал парень.       — Не расстраивайся, Джисок, смотри на вещи проще, — Ким делает последние глотки и, довольно улыбнувшись, со стуком ставит пустую кружку на стол. — Все проблемы решатся, хоть и не сразу.       — Легко тебе говорить. Светишь людям и всё, — Квак опустил глаза, перебирая в руках уже пустую кружку.       — Думаешь? Я целому миру свечу. От меня каждый день зависят жизни всех людей. Ошибусь — погибнут все, — Тэян смотрит на часы и печально вздыхает — времени на разговоры у них совсем немного. — Проблемы есть у всех, даже у Солнца с Луной. Не стоит отрицать это.       Девушка поднимается со стула, забирает со стола грязные кружки и оставляет их в раковине, после чего возвращается и останавливается рядом с парнем.       — Джисок, если хочешь — делай. Занимайся музыкой, твори, пиши тексты. Музыка делает людей только счастливей, — Тэян треплет его ладонью по щеке и широко улыбается, затем ахая от удивления, когда парень неожиданно обнимает её.       В отличие от людей, Ким намного горячее. Тепло, исходящее от неё, заставляло капельки пота выступить на коже, но оно же успокаивало. Тэян некоторое время сомневалась, но всё-таки опустила руки на спину парня в невесомых поглаживаниях. Хоть спину и припекало, он только сильнее сжал руки вокруг её талии, в благодарность за её слова.       — Джисок, мне пора, — Тэян мягко вырывается из его объятий, перед этим последний раз взглянув на часы. — Но ты не волнуйся, я ещё приду. Мне у тебя понравилось!       Девушка исчезла слишком быстро. Выбежав на балкон, она засияла так, как бы не смогли сделать все фонари на Земле, и растворилась в воздухе. Ночное небо сменилось на вечернее, а Солнце, разливаясь красно-оранжевыми кляксами на нём, постепенно скрывалось за джунглями многоэтажек.       Джисок всё ещё не верит в это. Кажется, что всё это — странный сон, но уж точно не реальность. Он трёт глаза, поднимается и идёт к раковине. Две грязные кружки — значит, Тэян не была выдумкой. Тэян самое настоящее Солнце, что каждое утро всходило на востоке, будя людей своими лучиками, и заходила на западе, позволяя людям ночью отдохнуть от суматохи.       Когда она уходила, девушка не обманула. Она приходила к Джисоку каждой ночью субботы. Пила чай, слушала парня и просто составляла тому компанию. Они часто молчали, когда заканчивались темы для разговор, а потом Квак вскакивал с места, нёсся за гитарой и блокнотом, и, усевшись напротив Тэян, начинал писать тексты и ноты для своих песен. Ким лишь смеялась, освещая улыбкой комнату.        Говорят, что всё хорошее однажды заканчивается, как бы отчаянно Джи в это не верил. Настал тот вечер, когда он не обнаружил в темноте сырого подъезда ясное сияние. Помнится, последняя их встреча за день, как Джисок впервые вышел на освещенную последними лучами солнца сцену огромного стадиона под бурные овации своих фанатов. Но даже так Тэян всегда оставалась рядом с ним, своим манящим светом освещая нелёгкий путь от простого мальчишки с гитарой до достояния Кореи.