* * *
Черный Свет двигался по Сохо, а потом повернул на север через Гринвич. Инфекция умирала. Выжившие понемногу начинали отвоевывать то, что разгромил Красный Свет. Он слышал новости по радио и телевизорам, что остались целыми. Морпехов встречали как героев, в то время как Черный Дозор снова скрылся от общественного внимания, подчищая за собой все следы своего пребывания. Черный Свет был не в состоянии вывести последних на чистую воду, даже с тем, что он знал. Таким было их кредо: сжечь все, даже самих себя, чтобы сохранить тайну. Если он попытается надавить, то они просто пожертвуют частью организации и зароются поглубже в землю. Ему придется выдирать их наружу и уничтожать всех до единого. Но он так от них устал, что хотел только, чтобы его оставили в покое. Он никогда не желал всей этой ебанутой ситуации. Он хотел оставаться в тени. Так почему прокололся? Почему не убил встретившихся ему морпехов? Такой же ненависти, как к Черному Дозору, он к ним не испытывал, но они были по-своему опасны. Отряд видел его, знал, что он до сих пор жив, а он очень сильно старался не появляться в поле зрения Черного Дозора. Морпехи расскажут им и снова пустят по его следу тех, кого он не хотел видеть. Но заставить себя убить их он не смог. Солдаты в него не стреляли, и зараженных среди них тоже не было, так что видимых причин буйствовать он не имел. И он просто ушел, оставляя их невредимыми и со знанием, что ядерная боеголовка его не прикончила. Черный Свет не питал иллюзий по поводу того, почему он их не убил. Он прекрасно понимал это — он не был монстром, коим его выставлял Черный Дозор. Он не был человеком и никогда им не будет, но так же он не хотел быть тем, чем являлся по-настоящему. Ноги ударились о застланную толем крышу около разрушенной водонапорной башни, но движение он не продолжил. Вместо этого он поднял голову и уставился в небо. Красные тучки инфекции все еще пытались поглотить каждый лучик света, но высь прямо над ним была голубой. Как ее глаза. Черный Свет перенес взгляд на отражение в окнах перед собой и оценил свой новый облик. Он был худым, почти тощим, одетым в тяжелую кожаную куртку, выцветшие джинсы и с серым капюшоном на маковке. Кожа была бледной, и под серебряно-голубыми глазами находились большие мешки. Он хмуро уставился на отражение. Он не был человеком: он не родился, а был создан. Черный Свет не должен был появиться на свет ни при каком раскладе. Он даже не был мужчиной, но не думать о себе в местоимении «он» было странно. Если он и был «он», то кем он был? Он не был им точно так же, как не был никем из тех, кем мог так просто стать. Превратиться в кого-то другого было так легко, и любая форма, что он мог принять, ощущалась подходяще, так почему же он возвращался к этому облику? Это был не он, а просто еще одно тело, что Черный Свет мог имитировать. И хуже всего — это было телом ублюдка, который все и начал! Черный Свет взревел в ярости и грохнул кулаком в окно, разбив его. Он не был им! Он не был доктором Мерсером! Он остановился и снова уставился в треснувшее отражение. Черные щупальца пробежались по всему телу, окатывая его волнами красного и черного. Он не был доктором Мерсером, но думал, что является им. Он думал, что был создавшим его человеком. Все, что он сделал, было в угоду вере, что он все еще человек. Но это оказалось не так. Даже зная правду, действовать не как Мерсер ощущалось неправильным. Действовать как его собратья — зараженные — было неправильным. Он не был как они, не был как Грин. Черный Свет мог запросто снова захватить Манхэттен, сделать его частью себя. Это было бы до смешного просто. Он знал, насколько могущественен, насколько трудно его убить, даже специально для этого созданными предметами. Красный Свет боялся воды, но его она не ранила. Он выпрыгивал из нее только потому, что боялся утонуть, даже зная, что этого никогда не случится. Ему не нужно было дышать, не нужно было отходить от истощения, не нужно было издавать звуки напряжения, когда он спрыгивал вниз с разбитого вертолета — но он все равно делал это, потому что верил, что так надо. Но он не делал того, что было таким же присущим для него, как дыхание для человека. Вместо этого Черный Свет пытался играть роль человека, полностью понимая, что никогда не сможет им стать. Но он пытался. Пытался так отчаянно. Он не был Алексом Мерсером, но все равно отождествлял его с собой. Потому если он им не был, тогда почему он так беспокоился о его сестре? Он боялся за Дану, сражался за нее, истекал кровью, позволил использовать себя в качестве стенолома, но он не был обязан это делать. С тех пор, как он очнулся в морге, он желал только беречь ее и находиться возле нее, пока она заполняет пробелы в его памяти, но когда он буквально собрал себя воедино, то уже не был уверен, что ему стоит вообще к ней идти. Он не ее настоящий брат, и возвращение к ней и нужда в ее внимании ощущались так… дешево. С тех пор он обходил больницу стороной, боясь, что приведет туда Черный Дозор. Или же ему не понравится то, что он там увидит. Но ведь разве она не заслуживала правды? И она, и Рэгланд. Они очень сильно ему помогли и ни разу не попросили о помощи взамен. Они заслуживали хоть что-то. Черный Свет выдавил из себя оглушительный вздох и повернулся на восток, к Верхнему Ист-Сайду, в сторону больницы. Туда, где Рэгланд присматривал за Даной уже две недели.* * *
Ни в морге, ни в больнице ничего не изменилось. Те же коридоры, те же пустые комнаты, мимо которых он постоянно проходил, те же каталки вдоль стен и тот же острый запах антисептиков. Черный Свет принял облик врача, что он поглотил во время вспышки. У бедолаги уже началась первая стадия заражения, а ему нужна была гражданская маскировка. Теперь лицо врача стало еще одной маской в коллекции ЗЕВСа. Еще одной жизнью из неисчислимых украденных им. Черный Свет старался не поглощать незараженных гражданских, но иногда выбора у него попросту не было. Он покачал головой и направился к месту, где зачастую находился Рэгланд. Когда он открыл дверь, то его поприветствовала лишь зияющая пустота. Рэгланда не было. Как и Даны. Черный Свет замер. Что случилось? Где она? Где доктор? Их нашел Черный Дозор? Он забрал их? На них напали зараженные? Он не хотел думать об этом, потому что когда он начинал, то его разум захлестывали ярость, ненависть и желание уничтожать. Но разрушать это место он не имел права. Черный Дозор не должен был знать, где он. Они не должны были знать, что он все еще жив. Черный Свет выдохнул, пытаясь вернуть контроль над телом. Наверняка есть более простое и логическое объяснение. Предполагать худшее было еще рано. Причина могла быть вполне тривиальной. Может, в морге есть какие-то зацепки? Он вошел, медленно двигаясь между рядами столов из нержавейки. Глаза ощупывали каждый миллиметр пространства, не упуская ничего. Он мог видеть мелкие трещинки, пылинки, плохо выведенные пятна. Он остановился. Для морга здесь было слишком много пыли. Черный Свет провел пальцами по столу в дальнем конце. Стоящий там компьютер довольно давно не использовали. Никто сюда не заходил уже, по крайней мере, неделю. Сощурившись, он крутанулся на каблуке и направился к смежной комнате, где он видел Дану в последний раз. Как раз перед его встречей с Кроссом и последним брифингом насчет Таггарта. Он сгонял в убежище Даны и собрал все ноутбуки, одежду и припасы, что смог найти, и принес все в морг Рэгланда. Тогда Дана все еще была в коме. Возможно, это было к лучшему, потому как он сомневался, что сумел бы удержаться от того, чтобы просто схватить ее и увести подальше от Манхэттена, от Таггарта, от Кросса и Рэндала. Подальше от правды. Черный Свет помотал головой и бросил взгляд в угол, где он оставил для нее сумки. Их не было. Разум переполнился облегчением. Если их не было, значит, забрать Дану не могли, верно? Черный Дозор заинтересовался бы компьютерами, но не одеждой. А ее тоже забрали. Дана взяла ее с собой? Черный Свет на это надеялся. Он не был ее братом, и все эмоции, что он испытывал, были просто копированием человеческого поведения, но то, что он чувствовал сейчас, было достаточно реальным. Он хотел, чтобы Дана была в безопасности. Неважно, присутствовал бы он в ее жизни или нет, но пока она в порядке — ему все равно. Он мог бы присматривать за ней из тени, хотя это было бы слегка труднее. А может для нее будет лучше, если он больше не появится в ее жизни. Он не заслуживал Дану и лишь подвергал ее опасности. Исчезни он, и Черный Дозор будет не в состоянии давить на него. Так ведь? Разве он не примчится на помощь, стоит им только попытаться к ней притронуться? Черный Свет снова помотал головой, пытаясь привести мысли в порядок. Начинать нужно с малого. И первым делом — найти Дану. Он вышел из морга и закрыл за собой дверь. Подняв голову и закрыв глаза, он обострил свои ощущения. Он не знал, где именно была Дана, но вовсе не обязательно, чтобы так и оставалось. Он помнил ее запах. И никогда его не забудет. Он будет следовать за ним, и ничто его не остановит.***
В больнице было трудно различить ее среди такого большого количества людей: запахи тысяч других болезней, антисептиков, смерти и гниения. Люди не были столь чувствительными, но для Черного Света это была настоящая пытка его сенсорной системы. Он едва не отступил и не начал искать другой путь, но небольшие трудности его никогда не пугали: это было еще одним подтверждением того, что Черный Свет остановить невозможно — получится его только задержать. Как-то раз он сумел выследить снайпера Черного Дозора через весь Манхэттен по одному запаху, так что найти Дану в больнице не станет большой проблемой. Но заговорить с ней… Вот где начинались трудности. Об этом он будет думать позже. Черный Свет двигался в постоянном темпе. Не слишком быстро, но и не слишком медленно. И целенаправленно, чтобы до него никто не докапывался. Этому он научился очень быстро. Если скорость будет слишком большой или маленькой, то люди заметят, что что-то с ним не так. А если двигаться уверенно по территории, то вопросов к нему возникать не будет. Но тут он сбился с шага, пока двигался по лестнице. Это была больница, а не база Черного Дозора. Находящиеся здесь не охотились за ним — это были больные и раненые гражданские. Единственные сканеры были ручными, для поиска заразы в пациенте. Хотя почти все здесь и так не контактировали с Красным Светом. Черный Свет поднатужился и истребил носителей всех до последнего. Слишком трудным это не было: он не нуждался в отдыхе или сне. В других обстоятельствах просто пикировать на ничего не подозревающего человека он бы не стал. Он не такой. Так поступали лишь чудовища. Черный Свет таким не был, но жертвы были необходимы. А кто еще предотвратит новую вспышку? Это было единственным, чем он занимался, когда пробудился после взрыва. Единственным, что казалось ему его обязанностью. Единственным, для чего ему не требовались наставления. Черный Свет нашел всех виновных, всех до единого. Он уничтожил большинство охотников и гидр и сильно сократил численность зараженных. Все, что осталось — разрушить последние ульи, но морпехи вполне справлялись с этим сами. В Манхэттене он был больше не нужен. Его последней задачей была безопасность Даны. Черный Свет продолжал движение, останавливаясь на каждом этаже и принюхиваясь. Пока — на нижних уровнях, главном входе и первых двух этажах — не было и ее следа. Но ее запах был везде, а значит, она, наконец, очнулась. Вышла из комы, в которую ее ввергла Грин. Что-то екнуло в его груди и заставило подумать, есть ли у него все же сердце, или это было эхом эмоции одной из его жертв. Чем бы это ни было, Черный Свет был… счастлив. На третьем этаже он остановился. Здесь ее запах был сильнее. Сильнее и свежее. Он открыл дверь и направился по коридору. Он быстро нашел путь по лабиринту больничных проходов с помощью остроты чувств и кучи воспоминаний. В конце концов, каждая больница строилась по шаблону. Он нашел Дану в комнате отдыха, сидящую на кресле и держащую в руках пластиковый стаканчик. Она выглядела уставшей и более худой, чем он помнил. Прическа топорщилась ежиком в разные стороны, но была слегка обуздана простым конским хвостом. Он ей шел, кстати. Мятая одежда скрывала больше тела, чем ее предыдущая. Черный Свет пристально осмотрел ее. Никаких следов Красного Света он в ней не обнаружил, и, в целом, она была здоровой, но под давлением стресса. Внезапно она резко подняла голову и уставилась на него. — Чего тебе надо? — спросила она уставшим, но осторожным тоном. Черный Свет нахмурился. Камеры наблюдения были везде, и рядом сновали люди. Черный Дозор все еще мог наблюдать, и притащить их сюда он не хотел. Дана была в такой же опасности, как и все в больнице. Но были и другие методы, разве нет? Он надеялся, что Дана ему все же подыграет. — Я хочу поговорить с тобой, — объяснил он, пристально следя за выражением ее лица. Она была настороже. — Ну? Говори давай. — Не здесь, — ответил Черный Свет, — с глазу на глаз, — он увидел, как она напряглась и настороженно уставилась на него. — Это очень важно. Имеет отношение к Черному Свету, — медленно объяснил он. Дана дернулась назад, ее взгляд затвердел. — Что ты об этом знаешь? — прорычала она. — Важные детали. Но не для чужих ушей, — он мотнул головой через плечо. — Я хотел бы с тобой об этом поговорить, не здесь. — «Ну, бросаем кости». — Я буду ждать на крыше. Он вышел из комнаты до того, как она ответила, хотя и страстно желал остаться с ней. Оне не была его сестрой, но он все равно не хотел оставлять ее одну. Он и сам не хотел быть один, а Дана была единственной, кому он доверял. Он надеялся, что она видела ситуацию так же, как он, и ее любопытство вынудит принять приглашение. Если же нет, то придется искать другой способ.***
Солнце уже садилось. Черный Свет стоял у края крыши, смотря на водную гладь затоки. Он все еще пребывал в облике врача, не утруждая себя сменой наряда, пока ждал. Он пробыл здесь три часа, вслушиваясь в звуки умирающего города. Его больше не тянуло туда возвращаться, как во время его охоты за Грин. Позади послышались шаги, но оборачиваться он не стал. Он и так знал, кто идет. Он узнал ритм ее сердца. — Привет, Дана. Та резко и с шипением вдохнула, а тогда прозвучал щелчок затвора. — Поворачивайся. Медленно, — приказала она. Черный Свет сделал, как она хотела, и полностью повернулся к ней. Дана пялилась на него, направив ему в лицо десятимиллиметровый ствол. — Перед тем, как откроешь рот — говори, кто ты такой, — прорычала она. Ее поза стала напряженнее, но Черный Свет заметил легкую дрожь. Она была напугана, но старалась этого не показывать. Он этим гордился. — Ты вваливаешься сюда, говоришь о никому не известных вещах и надеешься, что я, как пустоголовая, куплюсь? Кто ты такой? — ее взгляд стал колким. — Я знаю всех врачей в больнице, и тебя я до сих пор не видела. Черный Свет слегка наклонил голову набок. — Я не из Черного Дозора, если ты об этом. Но я не знал, как с тобой еще связаться. Или узнать, как твои дела, — объяснил он. Дана нахмурилась и слегка опустила оружие. Он должен был показаться. По-другому она не поверит ничему, что он скажет. Пока не наденет его лицо. Без предупреждения его тело взорвалось тысячей щупалец, обволокших его кошмарной массой извивающихся отростков. Но всего на секунду, и когда они исчезли, он принял свой обыкновенный облик. Сразу же он подумал, что, может, не стоило показывать Дане свою истинную натуру, потому что ее лицо стало серым как пепел, а глаза чуть не вылезли из орбит. Черный Свет беспокоился о ней, но не смел сделать хоть шаг в ее сторону, потому что вспомнил, как она избегала его в тот день, когда рассказала ему о Рэгланде. — Дана? — пробормотал Черный Свет, когда она замерла. — Пожалуйста, не пугайся. — Э-это правда, — шокированно прошептала она. — Блядь. Все это — правда! Черный Свет сделал осторожный шаг вперед. — Что правда, Дана? Отходить назад от него она не стала, но была очень дезориентирована. — Что было в файлах Черного Дозора, — пробормотала она. Напуганные глаза встретились с настороженными. — Все правда, Алекс. Ты…ты убиваешь людей и забираешь их лица… Черный Свет нахмурился. — Да. Но еще я забираю их воспоминания. Все, что составляет их личность, — признался он. — Почему? — Потому, что я должен. Потому, что они это начали. Они скрыли правду — я ее нашел. Всю. Я знаю, что они натворили, — хмурое выражение перетекло в озлобленное, но направлено оно было не на нее, а на город. — Я заставил их заплатить за свои поступки. Грин была подопытной. С ее помощью они и создавали вирусное оружие. Он зарычал. — Рэндал… он мог все остановить еще в Айдахо. Он мог убить ее тогда, но не захотел. Вместо этого, он забрал ее — и вот результат. — Да уж, — фыркнула Дана. — Манхэттен умер. Миллионы погибли из-за этих козлов, — она сделала паузу и бросила на него взгляд. — А что ты? Ты работал на ГЕНТЕК. Ты работал на них. Черный Свет медленно покачал головой. — Мерсер тоже был марионеткой в их игре. Но стал неизвестной переменной. Вышел из-под контроля. Я не знаю, сделал ли он ситуацию только хуже или был единственным решением проблемы. Но без него, без его работы остановить Грин было бы невозможно. Дана резко подняла голову. — Алекс… ты сказал «он», а не «я». Какого ты говоришь о себе в третьем лице? Черный Свет опустил свою. — Я не он. Я не Алекс Мерсер, — проговорил он тихо и медленно и поднял взгляд, наблюдая за реакцией Даны. — И никогда не был. Я — Черный Свет. То, что он создал. Тварь, что… что забрала его лицо, когда он погиб на Пенсильванском вокзале. Дана только пялилась на него, медленно прикрывая рот и подавляя всхлип. — Все правда. Вообще все, — она громко всхлипнула. — Какая же я дура. — Дана? — Черный Свет сделал еще шаг вперед, глядя на нее с беспокойством. — Я видела файлы, — причитала Дана. — Перечитала их от корки до корки. И записи с камер. Видела, как Черный Дозор пристрелил его, — она подняла на него полные слез глаза. — Видела, как его убили. Но надеялась, что, возможно, они промазали. Не попали по жизненно важным органам… Господи, какая я тупая. Внезапно всхлипы превратились в истеричный хохот. — О господи. Я должна была понять. Черный Дозор знал. Все было в файлах… и когда я проснулась у Рэгланда, а тебя не было рядом, то я поняла, что ты тоже узнал. Все было, как на ладони… но я просто не хотела верить. Черный Свет запнулся. — Ты знала?! — выпалил он. — Не совсем, — призналась Дана. — Но я должна была догадаться. Алекс умер на Пенсильванском вокзале, а ты появился у меня на пороге с амнезией, но в то же время заменял свои воспоминания чужими, пока их владельцы были живы когда ты до них добирался. Я видела на видео твои превращения, как тебе нельзя было навредить… как ты принимал чужие облики. Это… это не поведение зараженных. Ты не заражен. Ты — зараза. Но я не хотела в это верить, — она закрыла лицо ладонями с подавленным вздохом. — Я всего лишь хотела, чтобы мы снова были вместе, как раньше. Но ты… он пропал, как мама. Черный Свет не знал, как на это ответить. Мысли разбежались по углам, потому что он представлял себе это по другому. С куда большим количеством криков и мата. «Я не Алекс Мерсер». Он опустил голову и медленно развернулся. «Я не Алекс Мерсер. Я не ее брат». «Я ее не заслуживаю». Но когда он сделал всего один шаг, за ним послышался резкий вдох. — Куда ты уходишь? — Не знаю, — честно ответил Черный Свет. — Прочь. — Прочь? — Прочь от тебя. От Манхэттена. От людей. Я не такой, как ты. Мне здесь не место, — он на мгновение посмотрел на Дану. — Мне нужно понять, где оно. Если такое есть вообще. — Но ты только что вернулся! — начала протестовать она. — Нет. Вернулась тварь, что украла лицо твоего брата, — пробормотал Черный Свет. — Нет. Ты вернулся, — твердо повторила Дана. Когда он обернулся, но увидел уверенное выражение ее лица. — Это ты спас меня от урода Черного Дозора. Это ты держал их на расстоянии от меня. Это ты гнался за той тварью, что меня утащила, — она смахнула слезу со щеки. — И Рэгланд сказал, что это ты спас меня и прикончил Грин. Она сделала шаг к нему. — Я уже тебе говорила: несмотря ни на что — ты все еще мой брат. Я верила, что ты был им. Я хотела, что бы ты был им. Семья определяется не одной кровью, Алекс. Семья всегда рядом с тобой. И ты никогда меня не покидал, — тон стал низким. — Не бросай меня снова одну. «А я не хочу быть один». Черный Свет нахмурился. — Если решишь остаться со мной, то никогда не будешь в безопасности от Черного Дозора. Все, что я буду делать, отразится и на тебе, — сказал он. — Они не слезали с моей жопы с самого начала всего этого дерьма, — резко ответила Дана. — А рядом с тобой у меня гораздо больше шансов отбиться. Она подошла вплотную и заключила его в крепкие объятья, заставив застыть на месте. — Мы оба в этом увязли, Алекс. Ты и я. И мы разберемся со всем этим. Вместе. Черный Свет выдохнул и очень осторожно ответил на ее жест. — Значит, вместе, — пробормотал он. «Я не настоящий Алекс Мерсер. Но я — Алекс, брат Даны. Нам не нужно быть одинокими. Ведь мы есть друг у друга».* * *
— Алекс? Ты уверен, что это сработает? — неуверенно протянула Дана. Ночь была штормовой, и вход в морг был абсолютно пуст. Перед ним были только Рэгланд… и вертолет «Блэкхоук». Алекс как раз выдирал запасное и сигнальное освещение. Обломки маячка уже валялись на земле военной базы, из которой он и украл вертушку. У Даны перехватило дыхание, когда она увидела своего брата-сверхмутанта, несущего двадцатипятитысячи-фунтовый вертолет на руках как пушинку. Сказал, что полет наделает слишком много шума, и поэтому счел такой вариант наиболее логичным. — Сработает, — ответил Алекс. — Я не дам ничему с тобой случиться, Дана. Та вздрогнула от ветерка и осмотрелась, прижав к себе сумку. Она взяла с собой только важные вещи: свой ноутбук и Алекса, сменную одежду, воду и деньги, что Алекс «нашел». Откуда они у него, он не говорил, но учитывая, на что он способен, догадаться было не трудно. В округе осталось много заброшенных банков. Жалеть их она не собиралась: эти козлы и так были виновны в том, что Черный Дозор был достаточно богат, чтобы играться со своей зомби-ветрянкой. Но оставлять Рэгланда здесь ей не хотелось. — Ты уверен, что не хочешь пойти с нами? — спросила она у патана́тома. Старик покачал головой. — Мне лучше держаться подальше от вас, — сказал он. — У меня все еще есть семья, которой необходимо знать, где я, и Черный Дозор меня не тронет, — он глянул на Алекса. — Но вам — обоим — нужно убираться отсюда. Уходите так далеко, как сможете, и не попадайтесь им, слышите? Алекс спрыгнул с вертолета на землю с громким стуком. Он склонил голову набок и слегка скривил губы, что очень отдаленно напоминало улыбку. Конечно, неестественно большое количество зубов не на шутку пугало, но он старался. — Спасибо за все, Рэгланд, — сказал он и был искренен. — Без тебя я бы не справился. Тот фыркнул. — Знаю. Просто сделал, что должен. А теперь проваливай уже. Я с тобой и так весь поседел, — добавил он с усмешкой. Дана метнулась к нему и крепко обняла. — Спасибо огромное, док. Мы тебя не забудем. — Шевелитесь давайте, — раздался еще один голос. Дана дернулась и отшатнулась назад, а Рэгланд серьезно разнервничался. Высокий, покрытый шрамами мужчина, одетый в очень знакомую черную униформу, подошел ближе. Алекс, вначале ощерившийся, слегка расслабился. — Кросс, — прорычал он. Тот мазнул взглядом по Дане. — Значит, сматываетесь отсюда. Хорошо. Задрался уже терять из-за тебя людей, Мерсер. — Алекс… это… — пыталась проговорить Дана, но Кросс ее оборвал. — Я из Черного Дозора, знаю. Но я в долгу перед твоим братом. Он спас мой зад — я этого не забуду, — он повернулся к Алексу. — Гудзон хорошо охраняется. Но если оставаться на высоте, можно проскочить незаметно. Алекс нахмурился. Насколько он знал, специалист говорил правду. С Кроссом быть уверенным ни в чем нельзя. Но он был союзником на протяжении всего этого безумия и помог добраться до тех, кто хотел сбросить ядерную бомбу. Он сделал почти достаточно для того, чтобы называться другом. Так что Черный Свет склонил голову набок и вместо слов просто кивнул ему. Кросс фыркнул. — Черный Дозор рано или поздно поймет, что вы пропали. До того времени — исчезните с лица земли. Если я попытаюсь вас прикрыть, то сразу попаду под подозрение. — Защищаешь свой тыл. Понимаю. Алекс запихнул Дану на место второго пилота и занял сидение главного. Сделав паузу, он посмотрел на обоих мужчин. — Спасибо. И закрыл дверь до того, как Кросс что-то ответил, запустив двигатель. Он отключил все освещение вертолета в попытке скрыть свое присутствие. К тому же ночь была непроглядной, а молодая луна едва взошла. «Блэкхоук» поднялся с улицы в воздух. Дана вывернула шею и смотрела на Рэгланда и Кросса, пока они не пропали из вида. Алекс буркнул и повернул вертолет на запад, а потом заставил клюнуть носом вниз. «Блэкхоук» начал двигаться. Оба молча смотрели на разгромленные районы Нью-Йорка. Были видны фонарики солдат, работающих даже ночью, иногда мимо проносился боевой вертолет, не замечая их. Они пролетели над Адской кухней, почти полностью уничтоженной, и направились к пирсам. Алекс поднял вертолет вверх до предела пролетая над полностью открытой рекой Гудзон. Дана ничего не говорила, но дернулась, когда различила блеск F22, несущегося над водой. Он летели на низкой высоте, но стоило пилоту всего лишь посмотреть вверх, и он бы их заметил. Алекс сильно рисковал, но был убежден, что все выгорит. Он не был Монстром Манхэттена, которого все беспричинно боялись. Они выберутся отсюда. Примерно две трети пути они преодолели без проблем, но тут начал верещать сигнал обнаружения. Алекс при похищении разбил и радио: никакие отговорки их тут не спасут, если их раскроют. Они не просто нарушители — они двигались ночью на угвазданном донельзя средстве передвижения. Попытка побега будет невероятно очевидной даже для этих бара́нов. — Алекс! — шокированно прошептала Дана. — Знаю, — ответил Алекс. Он включил автопилот, поднялся с места и потащил Дану за собой. — Хотя я ожидал их раньше. Он взял ее за плечи и посмотрел прямо в глаза. — Я хочу, чтобы ты доверилась мне. По-настоящему доверилась. Что бы ни случилось — не ори и крепко держись за меня. Она кивнула. — Я верю тебе, Алекс. — Хорошо, — кивнул он в ответ. Он обернулся и присел, пока сигналка вопила как не в себя. — Залезай, — приказал он, указывая на свою спину. Дане не нужно было повторять дважды. Она обвила руками его шею, а ногами — поясницу. Сумка была надежно закреплена у нее на спине. Буркнув, Алекс ментальной командой обвил ее тело щупальцем из биомассы и плотнее прижал к себе. А потом пинком вышиб одну из дверей. Ветер ревел в ушах, и Дана, пискнув, уткнулась лицом в его капюшон. Прищурившись, Алекс заметил дымный след от запущенной в них ракеты… и прыгнул. После секундного падения он расправил руки и ноги и начал парить, оставляя за собой красноватый след. Они были достаточно высоко, чтобы таким методом пролететь хорошее расстояние, да и Алекс мог в любой момент сделать рывок в воздухе, добавляя еще немного дистанции. «Блэкхоук» взорвался в яркой вспышке раскаленного воздуха; Алекс понимал, что их не засекут — они были слишком маленькими для радара. Кроме порывов ветра были слышны всхлипывания Даны. Но Алексу нравилось ощущение свободы, и он не удержался и ткнул ее небольшим щупальцем. — Дана, — прокричал он, перекрывая рев воздуха. — Смотри! Она неуверенно открыла глаза, прикрываясь рукой и вывернув шею, закрываясь от холода, но вдруг осознала, что они летят. — Охренеть, Алекс! — Знаю. Мы долетим, — хмыкнул тот. Он двигался медленнее вертолета, но остался незамеченным несколькими F22, что пронеслись мимо, и боевыми вертушками, крутящимися возле обломков. Алекс слегка накренился и повернул налево, избегая приземления на хорошо освещенном участке на другом берегу. Дана резко вдохнула и снова зарылась в его капюшон, но он был осторожен. Другой берег Гудзона был все еще достаточно далеко, и Алекс слегка напрягся, думая, что они не доберутся, но в последнем рывке им удалось приземлиться на сухой берег, разбрызгивая песок и гравий. Алекс снова буркнул и пустился бегом, не желая пока отпускать Дану. Не останавливаясь на передышку, он помчался в ближайший лесок. Ничто не могло его остановить, и он двигался слишком быстро, чтобы его хорошо разглядеть. Когда он наконец ступил на асфальт, то резко затормозил. Дана уже чуть не плакала, и он медленно от нее отцепился. — Охренеть, — отдувалась она, пытаясь удержаться на трясущихся и подгибающихся ногах. — Это было обалдеть как круто. Но давай пока не будем повторять, ладно? — Ладно, — похмыкал Алекс. Дана огляделась. — Где мы? — На окраине Джерси. На парковке какого-то мотеля. — Нам нельзя здесь оставаться. Эти мудаки все еще станут искать нас, да? Алекс кивнул и направился к кучке припаркованных машин. — Станут, но пока они протрут глаза, нас уже здесь не будет. Он нашел непримечательный автомобиль и заглянул внутрь. Никаких забытых плюшевых игрушек или других предметов, присущих семейной машине. Хорошо — это вполне сойдет. К нему подошла нахмуренная Дана. — Что теперь? — Теперь мы займемся мелким хулиганством, — ухмыльнулся Алекс, просовывая маленькие щупальца в замок и отпирая машину. — В сравнении с кражей танков это просто. Дана фыркнула и заняла место сбоку от водительского, бросив сумку на заднее сидение. — Надеюсь, у тебя есть план, — добавила она. — Есть, — ответил Алекс, усаживаясь за руль. — Не волнуйся. — Раз ты это сказал, то точно буду. Алекс снова ухмыльнулся, но ничего не ответил. Просто завел двигатель и выехал с парковки. Окончательно оставляя Манхэттен позади.