1000 литров какао

Джинки никогда не любил пить чай, он предпочитал чашечку крепкого кофе, но чаще – какао. Он смотрел фильмы, много фильмов, периодически ставя на паузу, чтобы сходить на кухню и приготовить какао. Сидя на работе, он пил только его. Он мог просидеть целый день только на какао. Друзья, которых, впрочем, можно было пересчитать по пальцам, всегда удивлялись такой огромной любви к этому шоколадному напитку. А сам Джинки спокойно к этому относился, заявляя друзьям «Ну, вы же пьете литрами чай. Почему мне нельзя пить 1000 литров какао?». Джинки никогда и никому не говорил про то, почему он любит этот напиток. Никогда. Ни лучшему другу, имя которого парень любил коверкать, называв Джонги, Джо, Джанг и еще много-много как (правда, очень часто за это он получал по голове), ни коллегам, с которыми приходилось общаться чаще, чем с лучшим другом, ни маме, ни папе – никому. С этим связана очень длинная история. История, у которой нет конца. И поэтому... Поэтому Джинки счастлив. ~Flashback~ Год назад. Снежный день, который, по идее, должен приносить счастье не только маленьким детям, любящим кататься на санках, играть в снежки, но и взрослым людям. И правда, день был хорошим. Снежинки, большие и пушистые, танцуя, падали на землю. На каждом шагу, куда ни посмотри, везде выкрикивали «Счастливого рождества», «С Наступающим», «Merry Christmas»! Улицы сверкали не только рождественскими украшениями, но и счастливыми лицами прохожих. В канун Рождества все всегда были счастливы. Даже самый несчастный человек в эту ночь смотрел на небо и улыбался. Даже Джинки... Даже он улыбался. Он, как и всегда, будет проводить этот прекрасный зимний праздник на работе. Парень никогда не сопротивлялся этому, ведь дома его никто не ждал. Даже, как казалось бы, лучший друг, даже он не позвонил, чтобы пригласить отпраздновать вместе. Но парень никогда на него не обижался, он понимал, что у друга своя личная жизнь, девушка там или кто еще — Джинки особо не интересовался. Обычно Ли включал на своем компьютере фильм «Один дома» и смотрел в сотый раз на приключения того забавного мальчика, который неожиданно остался один дома. В лет, примерно, десять Джинки тоже мечтал о такой веселой и волшебной истории на Рождество. Но, увы, родители всегда таскали его по гостям, в семьях которых не было ребенка, чтобы мальчишке не было так скучно, как было всегда. «Может быть, Рождество и должно быть таким скучным», — думал десятилетний парнишка. Он всегда сидел за столом с родителями и их друзьями, кушая вкусную еду, а потом, не дожидаясь полночи, шел спать. И так из года в год. До сих пор. Но, как говорится, чтобы изменить жизнь не требуется много времени; не нужны дни, не нужны месяцы, не нужны года, достаточно лишь мига. Только миг может изменить человеческую жизнь на 180 градусов, после чего она никогда не станет прежней. Так случилось тогда. Накануне Рождества. — Открыто? В помещение зашел русоволосый парнишка, лет двадцати, аккуратными движениями подходя к одинокой кассе, где уже был готов отмечать Рождество старший. И что привело этого парня в маленькую забегаловку Джинки, куда обычно никто не заходит после семи? Но разве Джинки мог догадаться, что этот человек пришел сюда неслучайно? Что он был послан судьбой, чтобы старший мог хоть как-нибудь увидеть, заметить, что допускает огромную ошибку в своей жизни — он не живет. Не живет всю свою жизнь. Просто быть и тихо ждать, когда же судьба решит поиздеваться над ним, и жить, наполняя каждое мгновение своего существования счастьем — разные вещи. — Открыто, — тихо произнес Джинки сиплым голосом, — Что же тебя сюда привело? Канун Рождества! Иди праздновать! Тут никого нет, чтобы сделать твое Рождество красочным. — А ты? — А я? Я... Ну, — Джинки почесал затылок, — А я на работе. — Да тут же никого нет, — весело заговорил паренек, — Хочешь, я могу тут остаться? — Что? — сказанное мелким немного удивило Ли, ибо это все так внезапно и быстро произошло, что Джинки просто напросто пока не понимал, какого черта тут все происходит, — Ты странный. Покупай, что тебе надо, и вали давай! — А мне ничего не надо! — Ты нормальный? — Ага! — кивнул тот, — А! Кстати, Я Тэмин! Ли Тэмин! — А я... — Ли Джинки! — Парень, ты что... сталкер? — Нет, почему же. На твоей майке значок с твоим именем! — Вот черт. Да ты быстрый. — Давай! Одевайся и пошли! — Куда? — Джинки, конечно, посчитал это предложение крайне заманчивым и очень не хотел отказывать, но он не был легкодоступной персоной, — С тобой? Ни за что! Вообще, все, что тут сейчас происходило, вызывало у Джинки лишь один неприличный вопрос «What the fuck is going on?». Казалось, что Тэмин какой-то не такой, как все. Он выделялся среди остальных. Он такой веселый, жизнерадостный, что глядя на него, у Джинки поднималось настроение за секунды. Как бы он хотел быть таким же беззаботным. Думать лишь о том, как весело провести последующие тридцать секунд. Но жизнь старшего совершенно другая. Она настолько отличается от жизни Тэмина, что кружится голова. Ли сам не заметил, как уже идет с Тэмином по заснеженным улочкам Сеула, и ему хорошо и легко на душе. Хрустящий белый снег под ногами создавал музыку для ушей парня, а приятный запах Тэмина, идущего слева, для него, словно бодрящий аромат. Конечно, он не мог еще до конца признать тот факт, что он счастлив прямо сейчас, на данный момент, но все явно к этому шло. — Давно ты так живешь? — прозвучал голос Тэмина. — Как живу? — Ну так... Скучно. Рождество такой праздник... Его надо проводить с улыбкой на лице. — Только психи радуются присутствию его и него. — А почему ты один? Тебе следовало наткнуться на меня раньше, хен. — Пф, это тебе следовало найти меня раньше, если не хочешь, чтобы я скучно жил. — Это не я не хочу. Ты сам этого не хочешь, признай. Разве ты никогда не хотел изменить свою жизнь? — Хотел. Я хотел жить, как парнишка из фильма «Один дома», знаешь? Но эта мечта разрушилась еще лет десять назад. Тэмин резко остановился, осматривая заснеженные дома и яркие фонари, весящие вдоль улиц. — Ты глупый, хен. Ты просто делаешь вид, что все прекрасно. Ты только снаружи такой крутой, а внутри ты хочешь, чтобы тебя обняли. Ты колючий, но в душе мягкий. Ты злой, но добрый. Тебе на все наплевать, но все равно ты переживаешь. Хен, я ошибаюсь? Джинки был так удивлен, что не мог вымолвить и слова. Откуда этот незнакомец знал о нем больше, чем он сам? Откуда он вообще появился? Зачем? — Ты, наверно, думаешь, что я ненормальный и вообще откуда я взялся. Но я пришел не просто так. Я пришел, потому что было надо. Надо и все. Ты сам это должен понять. Я не могу объяснить тебе словесно. — Объясни без слов, — твердо приказал Джинки. — Ты точно этого хочешь, хен? — Не хотел — не просил бы. Тэмин сделал шаг ближе к Джинки, так, что уже горячее дыхание парней умопомрачительно обжигало друг друга. Сначала губы парней только легонько касаются, но потом плавно переходят в горячий, способный согреть все тело в такой мороз, страстный поцелуй. Язык младшего аккуратно проникает внутрь рта Джинки, ласкает язык старшего. И Ли отвечает. Отвечает так, что все тело Тэмина начинает возбуждаться от кайфа, который он получает. Вся обида, все-все чувства, о которых Джинки никогда бы не произнес вслух, выплескиваются в этот поцелуй. Джинки взял дело под свой контроль. В этом поцелуе теперь полностью доминировал он. Проникал внутрь языком, прижимаясь грудью к груди младшего, от чего у того по всему телу рассыпались мурашки. Он целовал грубо, но страстно, засасывал нижнюю губу Ли, чередуя страстные и горячие поцелуи с легкими, ласкающими касаниями губ. Когда оба парня уже не могли дышать, их головы слегка отстранились друг от друга. Тэмин тяжело дышал, обхватывая руками талию Джинки и еще крепче прижимая к себе. — Ч-что это было? — изумленно спросил Джинки. — Ты не понял? — Нет. — Но ты ведь понял самое главное, что я не мог тебе сказать словами? — Да. Джинки, правда, понял, что хотел сказать ему младший. Понял, что нельзя жить только так, чтобы существовать. Нужно жить и жить не просто так, а счастливо. А счастье приносит любовь. Это начало новой жизни? Тэмин теперь навсегда останется с ним, чтобы Джинки жил? Почему-то мозг отказывался сейчас думать, потому что это громко стучащее сердце никак не могло успокоиться. Вдруг зазвенели колокола, раздался радостный голос и, не менее радостные, восклики. Затем два улыбающихся парня могли наблюдать красивейший салют. Впервые, по мнению Джинки, салют был таким ярким. — И как ты только можешь быть таким счастливым? Еще ни разу с того момента, как я тебя увидел, ты ни о чем глубоко не задумался. — А знаешь, что помогает? Чашка теплого какао! Ты только представить себе не можешь, как я люблю какао! — воскликнул младший. — Ты что, всю жизнь на одном какао сидишь? — Почему люди могут пить 100 литров чая и считать это совершенно нормальным, а я не могу выпить 1000 литров какао? — Ты смешной, — Джинки засмеялся, потому что Тэмин, как ему казалось, был очень наивен, — С Рождеством, мелкий! — С Рождеством, хен! ~End of flashback~ Снова темные и грустные будни, которые спасают лишь сотни кружек с какао. Правду говоря, с тем самым Тэмином Джинки больше не виделся. Прошел уже почти год. Парень не раз себя проклинал за то, что не удостоился ума попросить хотя бы номер телефона, чтобы поддерживать связь. За ту короткую праздничную ночь, Джинки, правда, полюбил того шустрого и веселого паренька. Просто за то, что он такой. За то, что он такой шустрый и веселый. И все. Место работы осталось тем же, в надежде, что тот парень вернется. Джинки привык ждать. По сути, он всю жизнь чего-то ждал. В детстве ждал, пока его оставят одного дома, пока мама вернется с работы, пока папа починит его любимую машинку, пока перестанут показывать мультик, который он до жути не переносил, пока ему не подарят новый велосипед, пока он, наконец, не поймает Деда Мороза. На протяжении всей жизни ждал, что она изменится. А теперь он ждет Тэмина. И он дождется. Он поднялся и с грустным выражением лица пошел заваривать себе еще один какао, которого уже почти не осталось в пачке. — И мне завари. — Мало тут уже. И тут Джинки осенило. Он понял, что слышит ему до боли знакомый голос. Поворачивается и видит, что тот, кого он ждал так долго, просто вот так приходит и просит заварить ему какао. — Давай выпьем 1000 литров какао вместе.