Мой серый мир

      Сознание возвращалось ко мне очень медленно. Я постепенно отдалялся от отвратительного сна, описать который, если бы я даже захотел, не сумел. Он был слишком абсурдным и перегруженным. Я с трудом медленно открыл глаза. Все конечности так ломило, что я невольно застонал. Перед моим взором предстала лампа, светящая мне прямо в глаза. Я хотел закрыться от неё рукой, но не смог поднять её. Запястье руки было перевязано толстым ремнём. Я пошевелил второй рукой. Оказалось, что она также была перевязана ремнём. Я попытался приподняться. Но, как оказалось, и моя голова, и мои ноги были тоже перевязаны ремнями. Я был прикован к холодному металлическому столу. Я не на шутку заволновался и принялся озираться по сторонам. Помещение было похоже на лабораторный кабинет: повсюду стояли столы с какими-то склянками, пробирками, горелками, трубками, пикающими аппаратами и прочими инструментами. Я заметил лежащие на столе ножницы, шприцы, иглы и ножи, а также почувствовал какой-то непонятный отвратный запах. По моему телу пробежал неприятный холодок. Что за херня? Что это за место? Это что, какая-то подпольная лаборатория? Меня разберут на органы? Я испуганно задëргался, пытаясь высвободить руки, но сколько бы я ни старался, ремни слишком прочно держали меня. Они в какой-то степени даже стали больно натирать мне запястья. Я сдался и стал ждать, что же будет дальше в немом напряжении.       Через полминуты железная дверь в помещение отворилась, и внутрь ступил не кто иной как Никола. На нём был надет длинный белый халат. Значит, он всё-таки не был психотерапевтом. Мои подозрения оправдались. Правда, самым худшим из всех вариантов. Следом за ним в комнату вошли ещё два человека в белых халатах. Кажется, это были его помощники. Никола подошёл ко мне и расплылся в улыбке.       — Ты уже проснулся? — спросил весело он.       Никола склонился надо мной, внимательно изучая моё лицо. Я испуганно на него уставился.       — Что происходит? — произнёс дрожащим голосом я. — Почему именно я?       — Тихо, — ответил Николай успокаивающим тоном. — Тсс…       Он повернулся лицом к своим помощникам и помахал рукой.       — Записывай, — приказал он. — Подопытный номер пять. Пол — мужской. Телосложение — среднее. Возраст — девятнадцать лет. Дата рождения — тридцатое июня две тысячи третьего года. Род деятельности — отсутствует, но есть творческий потенциал.       Никола отошёл от меня к столу с инструментами. Я задрожал. Что он собирается делать? Что ему нужно от меня? Никола натянул на руку резиновую перчатку, глядя в упор на меня суровыми глазами, что заставило меня сильнее задрожать. Затем он надел вторую перчатку и повернулся лицом к столу. Никола принялся перебирать инструменты, что-то бурча себе под нос. Наконец он взял в руки шприц и подошёл к другому столу. Он порылся в коробке с баночками и, взяв одну из них, прочитал наклейку. Он довольно ухмыльнулся и воткнул шприц в банку, набирая в него какую-то зелёную жидкость. Опять что-то хочет мне вколоть? Зачем? Я в страхе опять задëргал руками и ногами, пытаясь высвободиться. Никола бросил на меня недовольный взгляд.       — Перестань! — бросил он. — Я ещё даже не начал!       Никола наполнил шприц до отметки и отложил баночку в сторону. Он подошёл ко мне и склонился над моим лицом. Никола злобно ухмыльнулся.       — Сейчас мы начнём изучение твоей души, — сказал он.       — Моей души… — произнёс растерянно я.       — Да, — Никола кивнул. — Именно! Заглянем в её самые потаённые углы. Попробуем очистить её от грязи, что налипла на неё за время твоей жизни. Проведём эксперимент.       Да он сумасшедший! Какая душа? Какая грязь? Он хочет залезть в мою грудную клетку? Никола выдавил из шприца часть жидкости. Я крепко стиснул руки в кулаки. Сердцебиение ускорилось, а по телу пробежала дрожь.       — Не надо! — закричал я. — Пожалуйста! Не делайте этого!       — Ну что ты разорался, — сказал недовольно Никола. — Это всё ради науки! Ты оставил у меня свою сумку. Именно благодаря этому я изучил твою медицинскую карточку и дневник. Я знаю про тебя предостаточно. Ты идеальный подопытный для этого дела.       Я сморщил лицо и застонал.       — Пожалуйста, — прохныкал я. — Я хочу домой.       — У тебя больше нет дома, Валя, — ответил Никола. — Твой дом теперь здесь.       — Не надо, — простонал я.       Никола вцепился рукой мне в подбородок, внимательно всматриваясь в мои черты. Он водил шприцом у самого моего глаза. Я внимательно следил за иглой, опасаясь, как бы он случайно не воткнул мне её в глаз.       — Ну что же, — сказал Никола. — Начнём наш эксперимент.       Он приложил руку к моему глазу и раздвинул пальцами веки в разные стороны, раскрывая глаз шире. Я нервно громко задышал, бегая зрачками из стороны в сторону и пытаясь понять, что он намерен сделать.       — Что вы делаете?! — закричал я. — Не надо, пожалуйста!       Игла шприца начала приближаться к моему глазу. Я зажмурился. Как бы ни пытался Никола открыть глаз рукой, у него ничего не получалось.       — Открой глаза! — потребовал он. — Хватит выпендриваться! Открой глаза!       Я стоял на своём. Я не хотел, чтобы мне проткнули глаз! Никола отпустил моё лицо.       — Надя, иди сюда, — сказал он.       Я услышал тихий шелест и почувствовал, как помощница подошла к столу. Послышалось какое-то бряцание. Видимо Никола передавал Наде какие-то инструменты.       — Зафиксируй веки, — сказал Никола, — чтобы у него не было возможности закрыть глаз.       Я ощутил прикосновение рук в перчатках к моему лицу. Помощница подцепила верхнее и нижнее веки двумя хирургическими инструментами и, потянув в разные стороны, раскрыла мой глаз.       — Нет! — простонал я. — Пожалуйста, умоляю, не надо!       Игла вновь приблизилась к моему глазу. Как бы я ни пытался его закрыть, из этого ничего не выходило. Фиксаторы слишком прочно удерживали веки. Игла резко вошла прямо в зрачок. Глаз, а следом за ним и половину лица охватила жуткая невыносимая боль. Моё лицо словно горело! Я громко закричал и дёрнулся. Никола взял меня за подбородок, сильнее прижав к столу и продолжая всё глубже погружать иглу в глаз. Он выдавил всю зелёную жидкость из шприца и резко выдернул его.       — Отпусти, — приказал он помощнице. Та послушно отпустила мои веки.       Глаз ужасно жгло. Голова раскалывалась. Какую херню он запустил мне в мозг? Я закрыл глаза. У меня появилось острое желание почесать глаз, но прочные ремни мне этого не позволяли, поэтому я просто быстро заморгал глазами, пытаясь избавиться от боли. Но боль не прекращалась.       — За что? — прошептал я. — Почему?       — Не бойся, — ответил Никола. — это всего лишь препарат, который позволит мне лучше рассмотреть твой организм. Я должен понять, какого размера твоя душа, насколько она замарана, где именно она находится…       Я отвёл взгляд в сторону.       — У меня нет души… — прошептал я.       — Есть, — ответил Никола. — Ещё как есть. Она есть у всех людей. Так-с…       Никола склонился над столом, перебирая иглы и шприцы. Я чувствовал, что глаз — это лишь начало, а значит меня впереди ждало ещё больше боли и страданий. Я застонал. На лице Николы появилась довольная улыбка. Он взял с собой несколько больших толстых игл и вернулся к столу, на котором я лежал. Он внимательно осмотрел меня с головы до пят.       — Тааак, — протянул он. — Всё оказалось сложнее, чем я предполагал. Но думаю, ничего страшного.       Один только вид огромных игл, что он положил на стол рядом со мной пугал меня. Это ещё зачем? Ему недостаточно введённого препарата?       — Что вам нужно? — спросил я.       — Я уже объяснил, — ответил раздражённо Никола.       — Что вы собираетесь делать? — прохныкал я. — Зачем вам эти иглы?       Никола взял одну из игл и внимательно рассмотрел её в свете лампы. Несколько секунд поразмыслив, он склонился надо мной.       — Понимаешь, это не просто препарат, — ответил он. — Это Тил. Он живое существо, которое просвечивает душу человека и поедает её самые омерзительные стороны. Но я же не могу видеть сквозь кожу и мышцы. Рентген здесь тоже бессилен. А вот эти иглы являются некими проводниками. С их помощью я увижу Тила. Они позволяют фиксировать его передвижения по твоему телу.       — За что! — закричал я. — Не надо! Пожалуйста! Я вас умоляю!       Я задëргался. Никола лишь скучающе выпрямился, повертев иглу в руке. Он обошёл мою голову полукругом и остановился возле моей левой руки.       — Начнём, пожалуй, отсюда, — сказал он и резко воткнул иглу мне в запястье. Игла прошла насквозь. Я запыхтел и насколько это было возможно выгнул спину. Рука загорелась от боли. Из глаз невольно побежали слёзы. Мне так хотелось вернуться назад, остановить самого себя, чтобы я никогда не встретился с Николой. Я с самого начала подозревал что-то неладное, но не ушёл из его кабинета. Я остался. За что? Почему это происходит именно со мной?       Никола вонзил вторую иглу мне в плечо. Она с противным звуком вошла в плоть. Я застонал от ужасной боли. Никола не останавливался. Он с равным промежутком во времени вонзал в моё тело новые иглы. Каждая игла страшно жалила меня, отдаваясь болью по всему телу. Причём иглы были настолько толстыми, что я опасался, что когда их вынут — если это когда-нибудь произойдёт, а я не умру прямо сейчас — в этих местах останутся дырки.       Никола вонзил в меня в общей сложности где-то с десяток игл. К тому моменту, когда он вонзил последнюю, я совершенно не чувствовал сил. У меня невольно появилось ощущение, что моё тело мне уже не принадлежит. Ужасные иглы были повсюду: на запястьях, плечах, груди, животе, ногах и даже шее. Они словно парализовали моё тело, пригвоздив меня к столу, на котором я лежал.       Я всхлипнул, по-прежнему заливаясь слезами. Никола довольно усмехнулся, отойдя от стола.       — Всё ради благой цели, — сказал он. — Ты же это понимаешь?       Я в ответ лишь захныкал. Никола посмотрел в сторону второго помощника, который по-прежнему стоял у двери.       — Игорь, — обратился он к нему, — подключи его мозг к компьютеру, чтобы отслеживать изменения.       Второй помощник беспрекословно выполнил его приказ. Он подошёл к компьютеру, ввёл необходимые данные и, взяв со стола шлем со множеством воткнутых в него проводов, подошёл к моей голове. Помощник хотел уже было расстегнуть ремень и освободить мою голову, но Никола тут же остановил его.       — Стой! Стой! Стой! — закричал он и подскочил к нему. — Ну ты что? Я думал, ты сразу меня поймёшь. Так не подключиться будет. Провода придётся включать отдельно.       Помощник смущённо покосился на меня, задумчиво теребя пальцами края шлема. Никола настойчиво смотрел на него, ожидая действия.       — Но… — протянул помощник. — Николай Алексеевич… Он и так достаточно натерпелся.       Никола нахмурился и, упëршись своим лбом в лоб помощника, злобно посмотрел ему в глаза. Он выхватил шлем из его рук.       — Он всего лишь подопытный, — прошипел он. — Тебя не должно это волновать! Ты забыл, на что подписывался?!       Помощник отступил на шаг и грустно опустил голову. Никола отбросил шлем в сторону и подошёл к компьютеру. Он порылся на столе в поисках чего-то.       — Ха! — воскликнул он. — У нас же есть чипы. Мы можем поставить их и не распутывать эти дурацкие крысиные короли!       Никола взял в руки два маленьких круглых чипа и подошёл ко мне. Помощник отступил ещё на шаг, бросив сожалеющий взгляд на меня.       — А он не потеряет сознание? — спросил он.       — Выживет, — ответил Никола и прижал чипы к моим вискам. Чипы больно примагнитились к коже. В ушах раздался ужасный звон, и по всему телу пробежала жуткая волна, заставив меня судорожно дёрнуться. Я громко закричал, поскольку уже не осталось никаких сил терпеть боль.       — Чшш… — зашипел на меня Никола и скривил лицо в неприятной улыбке. Он погладил меня по щеке, пытаясь успокоить.       Боль стала потихоньку улетучиваться, а потому я действительно смог успокоиться. Но меня по-прежнему время от времени дëргало, из-за чего изо рта пошла пена ядовито зелёного цвета. Никола взял её немного себе на палец и осмотрел её в свете лампы. Он засмеялся.       — Ну ты посмотри, — проговорил он. — Не ожидал, что он будет действовать так быстро. Видно, на твоей душе не так уж и много грязных пятен…       Я не слушал, что он говорил мне дальше. Я просто не мог сосредоточиться на потоке вылетающих из его рта слов. В глазах помутнело, а уши заложило. Я словно проваливался куда-то. Падал в пустоту, но не телом, а своим сознанием. И в этот момент мне искренне хотелось верить, что я сейчас усну, а проснусь уже у себя дома… Но увы и ах, этому было не суждено сбыться, и меня ждало ещё много мучений и невыносимой боли…