***
Сон Нацуко предстала во сне в образе маленькой девочки, видом едва ли 10 лет. Огонь окружал эту малышку, пожирая всё в доме её родителей. Девочке было страшно - родителей не было рядом, и она начала сомневаться, живы ли они, придут ли за ней? Она искала и искала, но родителей так и не нашла. Огонь становился всё ближе. Но девочка не собиралась ждать своей смерти - ведь с детства она была безрассудной. Родители хотели бы, чтобы она выжила. Поэтому она стала пробираться сквозь развалины, стараясь не думать о боли. Она пробралась на третий этаж и почти добралась до балкона. Там, взглянув сквозь балкон, она увидела воина в доспехах, стоявшего на виду. Он, казалось, собирался уйти. Почему же он не пришёл на помощь? Да, плевать было Нацуко. Что за люди пошли...? Но она не ждала помощи. Девочка отвела взгляд от воина, и сама стала пробираться через развалины. Вот именно решимость и безрассудство помогли ей в этой ситуации. И пусть огонь сжигал всё на своём пути, девочку это не останавливает. Вдруг она оказалась в тупике. Тяжёлый обломок здания загородил ей путь к балкону. Её маленький рост мешает пролезть, и когда она нашла перекладину, то замечает, что пропасть под ней: если отступит, упадёт с третьего этажа и разобьётся. Выходу назад нет, и она поняла, что единственное решение - прыгнуть. Этот прыжок мог сломать ей все ноги. Ну, один раз живем… "Может повезёт," - подумала девочка, пытаясь готовиться оптимистически, хотя она сама в это не верила. Девочка уже смерилась и закрыла глаза готовясь к мучительной боли, но тут она решила открыть оптику то увидела внезапно протянувшую чую-то руку к ней. Девочка увидела стоявшего на крыше того самого воина который предложил ей свою руку. Хоть она не видела его лицо ведь оно было прикрыто маской но это рука была похожа на спасение.Он решительно протянул ей свою же руку. Он мог пройти мимо, но зачем-то решил прийти сюда и спасти ее. Рука была не простая, а в перчатках по верх были железные пластины, а на них вытягивающиеся лезвия. Она попыталось все же рассмотреть лицо человека, но поняла что это бессмысленно.... Нельзя было разглядеть того у кого было лицо прикрыто прикрыто шлемом и маской. Время на раздумий не оставалась и она поспешно схватила эту руку что была сверху. Она зажмурила глаза и поняла что уже вне своего дома. Дом продолжал гореть. Родители умерли там и она единственная выжившая.Она смотрела на сгорающий дом и у нее из одного глаза прошла слеза.Боль- это то что на чувствовала в этот момент.Чувство потерять близких..Это самая страшная боль... Она быстро вытерла слёзы и посмотрела туда, где перед ней стоял её спаситель. Тот, кто спас её, выпрямился во весь рост. Героиня стала его разглядывать. Доспехи состояли из металлических пластин, покрытых лезвиями, на плечах, предплечьях, кистях и голенях. Он также носил металлический шлем с орнаментом в форме трезубца сверху и металлическую маску, скрывающую лицо, оставляя видимыми только глаза. Цвет его глаз был тёмным, как сама тьма... Развевающийся на ветру пояс придавал образу загадочности. – Почему не прошёл мимо? – прошептала она, голос дрожал, но глаза горели упрямым огнем. – Хотел ведь... Он молчал, склонив голову, словно раздумывая над ответом. А потом заговорил, и голос его звучал хрипло, словно изношенный клинок. – Каждый человек должен сам спасать своё тело и душу. Те, кто надеется на спасение от других, будут разочарованы. Его слова, холодные и резкие, ударили Нацуко не хуже порыва ветра. – Я не понимаю... – пробормотала она, чувствуя, как ком подступает к горлу. – Ты не просила помощи, – продолжал воин, и в его голосе послышались новые ноты, словно он боролся с каким-то внутренним противоречием, – не кричала, не молила. Ты сама решила бороться за свою жизнь. Поэтому я и решил помочь. – Но... ты же сам сказал... – Нацуко не находила слов, ее маленький мир, где добро всегда побеждало зло, рушился прямо на глазах. – Почему ты не смирилась? – Он задал вопрос, от которого у Нацуко перехватило дыхание. – Смирилась? – Глаза девочки сверкнули, и она, забыв о страхе, выпалила: – Но позволь мне быть ясной: я не собираюсь умирать. У меня еще вся жизнь впереди! – Жизнь у тебя только одна, – резко бросил воин, словно пытаясь погасить её вспышку надежды. – Хватит говорить цитатами! – Нацуко, несмотря на боль утраты, упрямо улыбнулась. – Живем мы каждый день, а не один раз! И каждый день может быть наполнен радостью, грустью, печалью, удивлением… – Мы умираем только раз, а живем каждый день! - Воин пошатнулся, словно от удара, а Нацуко продолжала, голос её звучал все увереннее. – Лишь утратив все, мы начинаем понимать ценность жизни…, – прошептал воин, и в его голосе послышалась такая глубокая печаль, что у Нацуко сжалось сердце. Девочка посмотрела в его глубокие тёмные глаза и не смогла вымолвить ни слова. В благодарность за спасение она отдала ему цветок сакуры, сохранившийся в её волосах. Он принял этот подарок и ушёл. Девочка стояла и смотрела вслед своему спасителю, понимая, что он пережил многое. Это единственное, что она поняла о нём, прежде чем он скрылся из виду. Конец сна. Нацуко резко проснулась, всё ещё находясь под впечатлением от сна. Проблема была в том, что она совершенно не помнила, кто её спас. Даже описание одежды ускользало из памяти. Во сне всё было ясно, но в реальности внешность спасителя полностью стерлась из её воспоминаний. Это разбивало ей сердце, ведь она так хотела найти его и отблагодарить за спасение. Но найти его казалось нереальным, тем более что тогда ей было всего десять... Прошло уже пятнадцать лет. Наверное, он давно забыл о ней. Внезапно Нацуко осенила тревожная мысль: а где она вообще?! Оглядевшись, она поняла, что находится в темнице. – Какого чёрта?! – вырвалось у неё, и она резко подняла голову. Из тени вышел Брэдфорд. Нацуко прекрасно его помнила, ведь когда-то она сражалась с ним. И тут до неё дошло... Она вспомнила, как патрулировала улицы, и кто-то очень сильно ударил её по голове. Теперь она в логове Шреддера. "Вот же проклятье!" – пронеслось у неё в голове. – Итак, куколка, Мастер Шреддер хочет тебя видеть, – Брэдфорд открыл решетку и вытащил Нацуко. Она же пыталась уже освободиться от наручников. Чуть позже они вошли в зал, где на троне восседал сам Шреддер. Обстановка была жуткая.***
И вот я оказалась здесь, в этом мрачном зале, либо потому, что меня пытаются передать Крэнгам, либо для того, чтобы заставить Черепашек поддаться шантажу. Скорее всего, второй вариант. Мои шаги были неуверенными, но сзади меня толкали, заставляя двигаться быстрее. Так и хотелось врезать! Но я вспомнила, что мои руки связаны наручниками, и мне, как не скверно признавать, не удастся избавиться от них. Противники смотрели на меня пристально, словно проникая в мою душу. Когда я добралась до своего места и толчки прекратились, мой взгляд упал на Шреддера, сидящего на троне. Его рука лежала на подлокотнике, удерживая его голову высоко, а взгляд был жестким и равнодушным, скользящим над нами, как над пешками на шахматной доске. Это было странно и непонятно, ведь это был мой первый взгляд на него, но страх не овладевал мной… по крайней мере, не сейчас. Он встал со своего трона и приблизился ко мне медленно, каждый его шаг казался как предвестие беды, и я чувствовала это в каждой клетке своего тела. Он был силач, опасный противник. Потеряй бдительность, и ты тру-у-уп. - Отличная работа, Брэдфорд, - похвалил он, все равно сохраняя строгость, когда обратился к Брэдфорду. А эта собачка и есть (в прямом смысле слова), повилял хвостом. Он протянул руку к моему лицу, заставив меня поднять взгляд и посмотреть ему в глаза. Я не отводила взгляд, глядя прямо в его глаза, которые показались мне ужасно знакомыми. Моя реакция лишь отразила отчужденность, показывая, что я не боюсь его, и никогда не буду. В ответ он только улыбнулся... или мне так показалось? За маской и шлемом было трудно разобрать, улыбается ли он, но его глаза вдруг потеряли жестокость, став менее холодными, даже можно сказать, что в них проступила ирония. Я задумалась... Внезапно он высунул лезвие из левой руки, и мгновенно пронеслась мысль, что он собирается оставить мне шрам в качестве «подарка», но затем до меня дошло, что мои наручники были разорваны. - Как тебя зовут? - спросил он, отходя. - Отличная работа, Брэдфорд, - похвалил он, все равно сохраняя строгость, когда обратился к Брэдфорду. А эта собачка и есть (в прямом смысле слова), повилял хвостом. Он протянул руку к моему лицу, заставив меня поднять взгляд и посмотреть ему в глаза. Я не отводила взгляд, глядя прямо в его глаза, которые показались мне ужасно знакомыми. Моя реакция лишь отразила отчужденность, показывая, что я не боюсь его, и никогда не буду. В ответ он только улыбнулся... или мне так показалось? За маской и шлемом было трудно разобрать, улыбается ли он, но его глаза вдруг потеряли жестокость, став менее холодными, даже можно сказать, что в них проступила ирония. Я задумалась... Внезапно он высунул лезвие из левой руки, и мгновенно пронеслась мысль, что он собирается оставить мне шрам в качестве «подарка», но затем до меня дошло, что мои наручники были разорваны. - Как тебя зовут? - спросил он, отходя. - Имеет значение спрашивать имя у будущего мертвеца? - Игралась я с огнем,но мне терять было нечего,все равно сдохну, если не выберусь. Правда моя провокация к никакой бушующей реакции не привела. Он так и стоял лицом к стеклу, скрестив ладони за спиной. - Нацуко Ито, Мастер. - Проговорил Ксевер,держа в руках школьную карточку, мою школьную карточку. Как же бесит... - Нашли у неё в кармане. - Летний ребенок, если перевести с японского? - Риторически скорее сказал Шреддер и мне казалось, что на его лице прямо сейчас была ухмылка, поэтому фыркнула. Ожидающая реакция на моё имя. - Если сможешь меня хоть задеть, то останешься живым, и, возможно, даже со всеми конечностями на месте. Но если ты проиграешь, то расстанешься со своей жизнью, - сказал он, приглашая меня на вызов, взяв стойку. "Очень смешно, ха-ха-ха," - подумала я, хорошо понимая, что это будет трудное испытание. Брэдфорд и стоявший рядом Ксевер рассмеялись, и это вызвало во мне ярость... Но я встала, готовая драться на полную мощь, ведь в конце концов, передо мной стоял Шреддер - заклятый враг Сплинтера. Играть в поддавки с ним не получиться, да и не стоило. Это было скорее как в шоу: "Умри или сдохни от рук Шреддера".***
В этот момент в комнате воцарилась тишина. Шреддер, очевидно, решил проверить способности Нацуко. Хотя она не стремилась начинать атаку, лишь ждала, чтобы он сделал первый шаг. Шреддер, обнажив лезвие, резко двинулся вперед, махнув своим оружием. В этом мгновении Нацуко почувствовала долю мощи, присущей Шреддеру, и удивилась, понимая, что он превосходит ее силой, по крайней мере, вдвое, а возможно, даже больше. Но это не означало, что он был более ловким. Уклонившись от второго удара, Нацуко совершила сальто назад. В запасе у девушки был козырь, - небольшой ножик в рукаве, пришло его время. Подождав, пока он подойдет ближе, она решила нанести удар ножом, но внезапно поняла, что враг легко схватил клинок голыми руками, не давая ему двигаться дальше. Нож оказался между ладонями обоих его рук. Нацуко не стала колебаться и решила ударить по челюсти, хотя маска была на месте, удар всё равно был сильным. Шреддер отступил, покачивая головой от удара. Его шея захрустела, и девушка осознала, что это было лишь разминкой. - Неплохо, - прозвучало из уст Шреддера, слегка намекая на удовлетворение. Затем он выдвинул лезвия из обеих рук, и в этот момент Нацуко почувствовала, что разгневала самого злодея. Девушка только готовилась нанести удар ножом по болезненному месту между плечом и шеей, когда крепкая мужская рука остановила лезвие в воздухе, а гневный взгляд направили на нее. Внезапно куноичи ощутила острую боль в предплечье, куда вонзился клинок Оруку Саки, затем боль пронзила колено, и опустившись на пол, она почувствовала поражение столь же отчетливо, как острие ножа перед своим лицом. Не уступая, Нацуко отступила, осознав, что она тяжело ранена, но отказывалась сдаваться и умирать. - Знаешь, мне даже нравится эта битва. Но позволь мне быть ясной: я не собираюсь умирать. У меня еще вся жизнь впереди! - произнесла она, и в этот момент Шреддер отшатнулся, словно поражен. Он почувствовал, что эта фраза звучит как-то знакомо, хотя никто никогда не говорил ему подобного. Враг понял, что перед ним дерзкая и неординарная девушкой. И в этой ситуации можно было добавить как слово «глупая», так и слово «отважная» в её характеристику. Но в конце концов, на последних из последних мгновений, Нацуко встала, приблизилась к злодею и просто смотрела на него несколько минут. Внезапно Шреддер отвлекся, и она мгновенно воспользовалась этим. Подойдя ближе, став ногу вперед, она взяла его за плечо и с легкостью опрокинула на пол, чувствуя, что сама уже не в состоянии удержаться на ногах. Нацуко приблизилась к Оруку Саки и села прямо на его торс. По всей видимости, она действовала инстинктивно, не осознавая, что делает. Ведь как можно просто сесть на торс своего врага? Он сперва посмотрел на нее со спутанным выражением лица, но затем в его глазах засверкал интерес. Нацуко взяла его руку и нанесла ножом порез, оставляя рану, как символ своей победы. Шреддер смотрел на все происходящее с изумлением. Брэдфорд и Ксевер, стоявшие поблизости, собирались вмешаться, но Шреддер взглянул на них, подавая ясный сигнал взглядом, чтобы не вмешивались. - Я ранила тебя, как ты и просил. Теперь могу ли я вернуться обратно в мою камеру? - спросила она, опираясь руками о пол, испачканный кровью, и взглядывая Шреддеру в глаза сквозь его маску. Он лежал перед ней, «беззащитный», и она могла бы легко окончить его жизнь. Но почему? - Почему ты не довела это до конца? Можешь убить… и - выражение удивления было заметно в его голосе. - Да что ты! Разве я настолько глупа, чтобы действовать безрассудно? Подумай, если я убью тебя, я все равно останусь тут, проклятая ранами. Тут кишит тысячи людей из Фут-клана, а также Ксевер с Брэдфордом. Шансов на спасение ноль, - ответила она, пожимая плечами. – Я ранила тебя и это показатель того, что я победила. Надеюсь, у тебя есть хоть капля чести, чтобы сдержать слово, - добавила она, усмехаясь ехидно. Но вдруг ей стало не по себе, осознав, что сидит ровно на нём, и внезапно понадобилось быстрее отойти, прежде чем смерть придет раньше времени. Это был настоящий шок для Брэдфорда и Ксевера. В первый раз они видели, как кто-то говорит с их мастером таким образом, и, к тому же, после всего этого, она осталась жива... Что творится?***
Моя грудь пронзила боль, проклятье, он не знал жалости, когда наносил удары. С трудом я пыталась встать с него, и у меня это удалось, но я не учла одного — я была исчерпана, истощена до предела. Не успев даже взглянуть на Шреддера после этого кошмара, поняла, что теряю сознание. Мои глаза закрывались несмотря на мою волю, и я чувствовала, что теряю землю под ногами, словно тону в бездне не только усталости, но и крови, утекающей из меня. Я падаю на холодный пол... Да... Прощай, прощай, жизнь...***
Нацуко, всего пару минут назад, словно почти стояла неподвижно, но внезапно начала шататься, затем схватилась за голову и, наконец, потеряла сознание, едва не упав на пол, пока ее не поддержал тот, о ком ей было бы лучше ничего не знать. Шреддер успел подхватить ее — такого он точно не ожидал, даже от себя. Рефлекс сработал, наверное. Впервые он проявил заботу о ком-то, хотя... только с Тянь-Шень. Это же он похитил ее и решил теперь спасти от падения. Он, конечно, не тот, кто переживает о своем противнике. Как как могло получиться? Этот вопрос звучал в его голове. "Почему я это сделал?" — даже в его хладнокровном внутреннем голосе раздался этот вопрос, когда он смотрел на девушку, потерявшую сознание. И вдруг ему захотелось прикоснуться к ее волосам, но в последний момент он вовремя остановился. Она была в крови, и это не удивительно, ведь Ороку Саки вполне серьезно относится к битве. Отвернувшись от мыслей о том, почему он так поступил, Саки обернулся к своим подчиненным, которые выпучили глаза, смотря на него. - Покажите её Бакстеру Стокману. Пусть перебинтует раны, - сказал он, пытаясь передать ее Ксеверу. - Вы беспокоитесь о ней, сэр? - спросил Брэдфорд. Этот вопрос мог стоить ему головы. - Думаю, я не обязан тебе это говорить. Выполняй приказ, - безразлично и угрожающе ответил тот. Он уже почти подошел к Ксеверу, чтобы передать девушку, когда она неожиданно схватила его за его собственный плащ. Это показалось еще более ужасным приспешникам Шреддера. Они даже не решились взглянуть ему в глаза. Она проявила безрассудство, очевидно, не желая его отпускать. Шреддер, возможно, из-за усталости, посмотрел на нее менее равнодушно, чем обычно. Странно, как в жизни она почти убила его, а теперь... Но, в конце концов, Бредфорд отстранил ее руку от плаща Шреддера. Злодей же мгновенно отвернулся, поспешно сев на свой трон, задумываясь о своих действиях в прошлом, в настоящем и будущем. Ксевер и Брэдфорд поспешили уйти оттуда. Шредер почувствовал что-то новое, внезапное чувство...что это за чувство Шредер не знал, да и знать он не хотел. Лишь бы расправиться с черепахами и с Сплинтером, закончив всё это наконец-то.