Идиоты

      Самые страшные идиоты это те, кто знают, что они идиоты, но при этом ничего не делают для того, чтобы это изменить. Человек мог расти в абсолютно другом мире с другими приоритетами и моралью, но, как бы это ни было сложно, надо уметь подстраиваться к новому времени. Выживают не те, кто сильнее, а те, кто лучше приспособляются.       А наш человек приспособляться не желал. Он отрицал то, что все изменилось, что теперь важны совсем другие вещи.       Его можно понять: сложно признать что то, за что ты боролся всю жизнь, теперь не имеет смысла. Поэтому он и не признает, просто чтобы не впасть в апатию. Вместо этого он наносит ущерб людям вокруг себя.       Идиоты делают больно другим и не понимают этого. Или не хотят понимать. Он не понимает, почему сын морщится от резких высказываний. Он не понимает, почему семья грустно отводит взгляд от него, когда он снова лежит в больнице. Он не понимает, почему его сын кричит на него. Опять.       Он смеется над профессией сына, а потом удивляется, почему тот расстраивается и опять не приезжает на выходные навестить. Жена пытается удержать сына, муж извиняется за его слова. Еще один смотрит на него так испепеляюще, так злостно, что он хочет просто уйти из этого дома.       Нет, он понимает почему. Он знает, но он не хочет с этим мириться. Из всех нормальных профессий его сын выбрал фотографию. Ладно не полицейский, ладно не пожарный или врач, но можно было бы хотя бы на завод уйти работать. Это же не по-мужски ходить по улицам и спрашивать у людей «что для вас главное в жизни?».       Семье приходится усаживать его за стол и разговаривать. Они говорят, что не для того всю жизнь пахали, чтобы их ребенок на завод ходил. Не для того они пахали, чтобы он под пули бросался. Не для того они в больницах по десять раз лежали, чтобы ты, твою мать, сказал ему, что его счастье ничего не значит, если это не мужская работа.       И ладно Лена, она же мать все-таки, она хочет для ребенка только счастья. Матери такие: чем бы дите не тешилось, только бы… И ладно Юра. Он вообще с первого дня сказал, что ребенку этот путь они перекроют. Кто угодно, но не их Игорек. Он заслуживает счастливой жизни.       - А вот ты, Федь, че возникаешь, а? – Костя взбешен. – Сам же мечтал, чтобы Игорь с нами работал. Чтобы на задания вместе ходили. Че теперь-то переобуться решил?!       - Кость, - выдохнул Федя, на секунду прикрыв глаза, - я не отрицаю, ладно? Я бы хотел, конечно. Было бы здорово, продолжение семейного дела и все такое, но… Игорь ничего нам не должен. Если ему нравится, то пусть этим занимается. Тебе вообще что важнее? Счастливый Игорь или твоя репутация?       Костя молчал. Конечно ему важнее счастье Игоря. Это же его пацан. Но он не думал, что его счастье будет так отличаться от того, о чем думал Костя.       - Только Игорь знает, что для него лучше. Ему же не тринадцать уже, ну правда.       - Я понимаю, просто… - Костя кладет голову в свои руки. – Это так сложно…       - Я знаю, - взгляд Феди смягчается. Он кладет руку на плечо Кости, а потом прижимает к себе. – Но мы справимся вместе. Просто поговори с нами. Поговори с ним.       - Да, хорошо, - он пытается не так очевидно ластиться к объятьям Феди, но руками все равно цепляется за его кофту мертвой хваткой.       Костя зовет сына лепить пельмени.

***

      - Игорь, сейчас не время… - мягко начал Константин Игоревич, но это не спасло. Потому что тот-самый-незнакомец-с-фотоаппаратом прямо сейчас стоял на кухне Громо-Прокопенко-Смирновых и смотрел своей неловкой улыбкой на Диму.       - Ты?! – воскликнул тот. – Что ты здесь делаешь?!       - Я живу тут… Ну, то есть жил когда-то… Тут мои родители живут, во, - запинаясь, пояснил тот.       - Это Игорь, мой пацан, - Гром плохо понимал, что сейчас происходило в головах у двух парней на его кухне.       - Это Игорь?! – возможно немного через чур эмоционально Дима принимал новую информацию.       - Вы знакомы?! – не выдержав, возмущенно и непонимающе воскликнул Константин Игоревич.       - Я его на улице фотографировал, - пояснил Гром-младший, пожав плечами. – А вы тут чего обсуждаете? Не Чумного Доктора ли?       - Ты как… - удивленно вскинул брови Дима.       - Да Пчелкина недавно видео запостила про него.       - Юля Пчелкина? Уже!?       - Ага, во, смотри, - Игорь быстро подбежал к сидящему за столом Диме и присел рядом, попутно доставая телефон и включая нужное видео. От него пахло чем-то между сырым мясом и спелыми апельсинами.       На экране высветилась Пчелкина с волосами цвета горящей рябины, почти в шутку объясняя ужасное убийство Гречкина. И тут высветилась картинка со скетчем Чумного Доктора.       - Это же… - это был Димин скетч. – Это мой рисунок! – пазл в голове потихоньку складывался. – Господи! Так вот почему она показалась мне знакомой…       - Юля к тебе все-таки приходила? – разочаровано отвел взгляд Игорь.       - В смысле все-таки?       - Она писала мне на днях после того, как я запостил твои фотки с интервью…       - Ты дал ей мой адрес?! Ты что, следишь за мной?       - Нет, нет! – завертел головой тот. – Ты чего! Она просто написала и спросила, знаю ли я тебя. Я ответил, что не знаю, и она вроде успокоилась, но я попросил ее тебя не донимать.       - Божечки, это все, это конец моей карьеры, меня уволят типа прямо сейчас! – запаниковал Дима, вспоминая о присутствии Грома-старшего.       - Успокойся, никто тебя не собирается увольнять, - вздохнул Константин Игоревич. – Мы знаем Юлю, она и не такое вытворяла. Это не твоя вина, - Дубин расслабил плечи. – Но я надеюсь, что ты меня услышал, Дубин.       - Я понял Вас, Константин Игоревич, - стыдливо кивнул головой тот.       Гром-старший принял такой ответ и вышел из кухни.       - А-а, - переметнулся взглядом Игорь от уходящего отца к Дубину. – Чего случилось?       Он указывал в сторону двери.       - Я просто хотел тайно заняться этим делом, потому что… - тяжело вздохнул он. – Потому что я зазнался.       - А! И тебе нужна помощь в поиске этого придурка?       - Я… - Диму удивил резкий энтузиазм Игоря. – Ну да… Но Константин Игоревич…       - Боже, как я ненавижу, когда к нему так обращаются при мне, ужас, - Гром-младший прикрыл глаза. – Короче, неважно, я могу тебе помочь.       - Ты хочешь помочь мне? Просто… так?       - Йессер! – ухмыльнулся тот. – Ну то есть. Этот чел звучит как тот еще придурок. Представь себе реально думать, что в проблемах в стране виноваты определенные личности, а не вся система в целом?       - Где-то я это уже слышал… - усмехнулся Дима, вспоминая Макарова.       - Ты че-е-е, это ж база! Так вот, я считаю, что линчевание – не выход. Слава богу, что он хотя бы эти трупы во всеувиденье не вывешивал… Так, о чем это я… У меня есть парочка идей, как мы можем его вычислить. Ты в деле?       Дима в полном восторге смотрел на Игоря пару секунд, пока его улыбка расплывалась все шире и шире.       - В деле.