Юные танцы под луной.

Она стирала руки в кровь, натирая мечи. Пыль от стали летела ей в лицо, отчего девчонка отвлекалась на то, чтобы провести тонким запястьем под носом. Но действия ее не прекращались - из раза в раз черновласая склонялась над очередным мечом, устраиваясь удобнее на пеньке. — Ира, ты еще не все? — Раздался мужской басистый голос сзади, отчего ее кровь застыла в жилах. Она остановилась, еле-еле повернув голову в сторону отца, что грозно сложил руки на груди и сверлил ее голубыми глазами. Такими чистыми и одновременно холодными. В них не было ни капли любви и сострадания. — Нет, отец… Еще три меча. — Оставь их на меня. И с глаз долой. Подобрав подол юбки, девочка рванула от пенька, обронив рукоять меча и чуть не поранившись, но вовремя соскользнула. Она ловко обошла мать, стоящую на беседке и нарезающую их еду на следующие несколько дней. Девчушка остановилась только когда заметила своего знакомого неподалеку - кудрявый брюнет сидел на поваленном заборе с травинкой во рту и беззаботно качал ногами. Улыбка непроизвольно появилась на ее губах. Ирсилла забежала в дом, переодевшись - за место юбки брюки. Сорочку решила оставить. Белая, с кружевами, она придавала ее светлой коже нежности. Девчонка сбежала из дома, параллельно с шагами чувствуя, как сердце бьется в груди все быстрее и быстрее. Стоило кудряшу увидеть свою подругу, на его скулах всплыл ответный румянец. Он соскочил с забора и протянул руки к ней, но та ухватила его за запястье и быстро потащила в другую сторону. — Опять от родителей сбегаешь, беглянка? — В голосе сквозил смех, отчего сама Ирсилла фыркнула. — Отец сам отпустил. А что, не рад мне? — На секунду обернулась, да так и застыла. Карие глаза словно отливали золотом. — Рад, бродяжка моя. Пойдем в сарай, там должны были подойти Гимиль и Лум.. — Ассур, стой, — Она остановилась посреди дороги, не обратив внимания на пыль, вновь рванув в сторону подростков. — Ты обещал мне поцелуй в детстве, когда мой возраст за четырнадцатый год перевалит. — Какая сказочница предо мной, — Он широко улыбнулся, но все-таки наклонился, оставив долгий и нежный поцелуй на виске. Все-таки они пошли в сторону пристройки с сеном, но мальчишек там не было. Потому Ассур устроил Ирсиллу у себя на руке, сунув меж губ уже сено, и слушал ее рассказы о том, о сем. Разговор ребят шел легко, не затрудняясь ничем. В один момент Ирсилла, почти задремав, почувствовала запах дыма. Его она не спутает ни с чем. Ее мать часто пережаривает питание семьи. Девочка попыталась приподняться с рук парня, но тот ловко перехватил ее за талию и опрокинул под себя, нависнув. Паника волнами прокатилась по ее телу, и та пыталась образумить Ассура, уже обнаружив источник огня - сено в противоположном крае пристройки воспламенилось. — Ассу, стой.. Да Шамаш тебя раздери! — Ее ладошка прокатилась по его лицу, отчего тот.. разозлился. Золотистые глаза налились кровью, и запястья Ирсиллы взметнулись вверх. — Там огонь! Прекрати! — Ты же сама хотела поцелуй, так почему сейчас отпираешься? — Темные кудри упали ей на лицо, перекрывая вид на огонь. — Я не вру! Обернись! — Ассур нахмурился, но все-таки обернулся. И застыл. Напуганный, он даже не знал, как сообразить и что делать. Вздернул девушку и потащил в сторону выхода, но.. за ставнями раздался мальчишеский смех. Брюнет рванул, отпустив ее запястье, и застучал стертыми кулаками по хлипким доскам, пытаясь докричаться до Гимиля и Лума. Бесполезно. Они заперты. Слабый организм Ирсиллы не выдерживал. Гарь просачивалась в легкие, отчего та принялась истерично кашлять, пытаясь разодрать себе горло. — Подожди, беглянка, подожди.. — Сам чувствуя, как глаза чешутся от дыма, он взял ее руки в свои, прислонив лицом к груди. Страх за свою жизнь вытеснил все. Ассур заметил хлипкую лестницу и взвесил все за и против. Та выдержит только одного человека. И это будет он. Он отпустил ее запястья, увидев, как Ирсилла напуганно взглянула на него. Темно-синие глаза истощали надежду, отчего на душе парня заскребли кошки, но Ассур бы не отступил. Вновь оставив след губ на ее виске, он рванул в сторону лестницы, ловко оббегая огонь, однако за его спиной не раздалось звука бега. Лишь надрывный кашель. Она осталась один на один с огнем. Отползла к ставням, наблюдая, как мальчишеская спина скрывается за окнами. Трус. Жалкий трус! Ирсилла взглянула на огонь, что занял почти всю площадь сарая. Все тело сковали страх и всеобъемлющая ярость. Бешенство. Она пожелала, чтобы все это пространство затопило водой. От основания. Вытянула руку вперед с яростным криком, и крепко зажмурилась, когда поток воды проник через то самое окно, из которого ранее сбежал Ассур, и потушило первую часть сена. Паника отступила, и смышленая бродяжка вытянула еще раз так руку, чувствуя прилив сил. Магии. Еще один поток воды. Она потушила сарай. Выбравшись из сарая по лестнице, Ирсилла ловко приземлилась на скопленную внизу траву и рванула домой. Магичка подскочила на кровати, с жадностью глотая воздух. Он был спертый и душный, как будто где-то и впрямь что-то загорелось. В носу закопошился аромат гари, и паника захватила весь ее разум с головой. Холодный пол слегка остудил ее, и, не глядя, она рванула в сторону спальни, к которой не знала, а чувствовала путь. Зиккурат был окрашен в золотисто-розовый оттенок, лившийся из окон, предвещая скорый заход солнца. Она бежала, слегка путаясь в сорочке, чувствуя, как грязь копится на стопах, потому что была босая. Но ей все равно. Дверь, дверь, пролет… долгий-долгий коридор, и вот, Ирсилла залетает в одну из спален - она темная, шторы задвинуты, и ее напуганный взгляд впивается в ошарашенного Кингу. — Ирсилла? Ты в порядке? Та ловко перешагнула порог и рванула к нему - крепко обняла за шею, привстав на носочки, и уткнулась носом в плечо, яростно вдыхая аромат его кожи. Все, что угодно, лишь бы не чувствовать запах гари, который, казалось, прилип к ее телу. Мощные руки Повелителя обвили ее талию, прижав к себе, и он сочувственно выдохнул в ее затылок, коснувшись губами ее виска. Сердце стукнуло раз. Два. Это была последняя капля. Туша Ирсиллы содрогается в безмолвных рыданиях, и Кингу, растерявшись, садится на свою огромную кровать и тянет ее к себе. Та садится к нему на колени боком, прикрывая лицо ладонями и изредка кусает их ребра, желая остановить поток стонов боли, но ничего не выходит. Скоро стоны переходят в неконтролируемый скулеж, и Дракон, укачивая девушку в своих руках, бережно целовал ее волосы. Ничего не говорил. Дал Ирсилле выплеснуть всю свою боль, что так долго копилась грузом на душе. Легко быть сильным, если ты хороший актер. И тяжело стать слабым, когда маска приклеивается намертво к твоей истинной оболочке. Спустя определенное время, она наконец решилась отвести ладони от лица, чувствуя дрожь в каждой клеточке тела. Тепло Кингу окутывало ее, отчего стало неимоверно комфортно, и Ирсилла лишь удобнее устроилась у него в руках, уложив голову на плечо. — Все-таки пришла.

***

— Ияр, ты серьезно? Это безумие! — Тебе ли говорить мне о безумии, красавица! Бард звонко рассмеялся, глядя на обескураженные лица влюбленных. Никкаль уже встала, наворачивая круги по саду, а теперь остановилась напротив рыжего друга, глупо глядя на него. — Никкаль права, мы не можем подвергать вас такой опасности. А в особенности тебя. — Ты совсем за Ирсиллу не переживаешь? Она ведь примет основной удар на себя! — Ияр отложил лиру, сложив руки на груди и отчего-то хмурясь. Он видел в этой девушке отдушину, и желал оберегать ее ценой своей жизни. — Если вы окажетесь в темнице Пятерых, то мы не сможем вас спасти. — Я им быстро надоем и выйду сухим из воды. — Нам бы твою уверенность, — Никкаль выдохнула, в манере любимого потерев переносицу указательным и большим пальцами. Ниалл, увидев это, слабо улыбнулся, впрочем тут же скрыв ее, закусив щеку с внутренней стороны. — Все будет в порядке, — Ияр поднялся со скамьи, шагнув к студентам, и приобнял Никкаль за плечи, прижав к себе. Та вздернула голову, взглянув на него глазами, полными слез, и тихо шмыгнула. Она не хотела подвергать никого опасности, желала, чтобы все были в добром здравии. Того же мнения был и Ниалл, но слезы он себе позволить не мог. — Ооо, Никки, только не плачь! — Напуганный слезами подруги, Ияр быстро стер их с длинных ресниц и, на удивление мага воздуха, повел ее в танце. Та забрыкалась в попытке вырваться, но от этого барда еще никто не уходил без отоптанных ног. — Все, все, я спокойна! Ияр! — Вопли перешли в истерический смех, когда Ниалл, ощутив легкость на душе, шагнул за спину своей любимой и принялся ее щекотать. Ияр ловко отпустил ее, передавая в руки сына Энки, который бегал пальцами по ее талии, заставляя ту сгибаться в три погибели от смеха. — Я вас придушу! Обоих! За этим представлением наблюдал Энлиль, лениво пережевывая виноград и отвлекаясь на голый торс Шамаша, который ходил по всей комнате, ища накидку.

***

Ирсилла рвано встала с постели, принявшись яростно потирать глаза, дабы разлепить слипшиеся ресницы. Сзади нее раздался шорох простыней, но девушка уже скользнула к купели, что стояла прямо в спальне и нагнулась к ней, не обратив внимания на вздернутую сорочку. Захватив ладошками воду, опрокинула на свое лицо, чувствуя, как застывшие капли вызывают мурашки по всему телу и заставляют поджать пальцы ног. Ноги… в голове непроизвольно скользнули картинки вчерашней ночи. Когда магичка окончательно успокоилась, Кингу бережно провел ладонью по ее ноге, доходя до стопы, и обхватив ее, ужаснулся. — У тебя ноги ледяные. — Не удивительно, я же бежала сюда из своей спальни. Босая. Кингу покачал головой, и, перехватив ее под колени, встал вместе с ней. Ирсилла быстро схватилась за его шею, вмиг нахмурившись, но когда поняла, куда ее тащит Повелитель, смутилась. Из бадьи доносился пар, оповещая о теплой воде. Кингу остановился в двух шагах от купели, опустив девушку, и та обхватила свои плечи в попытке скрыться от этого пытливого взгляда. Дракона это умилило. Он уложил ладонь на ее подбородок, заставляя черновласую выдернуть голову. — Такая бойкая, сильная.. А смущаешься обычного приема ванной. — Не обычного. Меня еще ниразу не купал Повелитель в своей спальне, — Брови девушки сдвинулись к переносице на улыбку Кингу, но, впрочем, сердце билось в груди как птица в клетке. — Отвернись. Кингу шагнул от нее и отвернулся, как та и велела, сложив руки пред собой. Ему оставалось лишь слушать. Бретельки ночнушки слетели с ее плеч, и та скатилась по бледному телу вниз, оседая в ногах. Ирсилла перешагнула через нее, запрокидывая правое бедро и погружаясь в воду. Ее тряхнуло от контраста температур. Слишком жарко. Но как же это было хорошо. Изо рта вырвался стон удовлетворения, когда ладошка прошлась по грудной клетке, согревая водой. Кингу сжал руки до белых костяшек, все еще слушая. Затем, в полной тишине, прерываемой лишь шумом воды, он спросил: — Теперь могу обернуться? — Ты все еще не?.. — Нет. Ты же просила. Ирсилла ошарашено обернулась, махнув мокрыми кончиками волос, увидев, что тот действительно стоял повернутый к ней спиной. Напряженной спиной. — Можешь. И повернулась обратно, слегка сгорбившись. Повелитель обернулся, наблюдая косу, кончики которой покоились в воде. Острые лопатки, выпирающий позвоночник, белую кожу и шрамы на них. Рваные, резкие. Другие бы подобрали к ним синоним «противные», но Кингу их таковыми не считает. Каждый шрам это след того, что пережил человек. По ним можно слагать баллады. Дракон шагнул к купальне, не заметив напряжения девушки, и когда добрался, ловко перехватил ее косу. Его пальцы прошлись по ней, останавливаясь на ленте, и тот ловко стянул ее. Черные локоны каскадом прошлись по ее плечам, застывая на районе груди, и Ирсилла обернулась, сдвинув ноги, хотя он не смотрел вниз. Он глядел лишь в ее глаза. Покрытые болью и годами испытаний. Страхом и силой. Бездонно-синие, по ним тоже можно сложить песни. Повелитель бы заставил бардов их исполнять ему за завтраком-обедом-ужином без устали. — Красива. Та быстро моргнула, явно смутившись. И больше Кингу не желал ее тревожить. Взял ковш со стола, и набрав в него воды, бережно опрокинул на мраморную кожу плеч. Он отмывал ее от пота, выступившего после кошмара. Отмывал от ужасов, ступающих за ней по пятам. А после, уже в постели, залечивал ее шрамы души своими губами. — Вспоминаешь. Теплый голос раздался сзади нее, на что та обернулась, впившись взглядом в голый торс Кингу. — Такое сложно забыть. Я бы сказала, невозможно. Она обернулась обратно к воде, рассматривая свое отражение. Слегка опухшее лицо, следы любви на шее и растрепанная коса, которую заботливо тот заплел ей, когда магичка уже спала. — Ты уйдешь? — Да, потому что так нужно. Ты и сам знаешь это лучше меня. Эти слова резали без ножа. Кингу знал, прекрасно знал, но желал услышать отрицательный ответ. — Тебя проводить? Ирсилла хотела сказать «нет», но поняла, что слова не идут. Застыли в горле, не давая даже вдохнуть. И ответила абсолютно противоположное задуманному: — Проводи.

***

— Как вам этот костюм? Ниалл стоял напротив широкого зеркала, что парило в воздухе, и тяжело вздохнул. Он перебрал, кажется, сотни костюмов, но все не то. Свадьба через три дня, а наряд не выбран ни у него, ни у Ирсиллы. И пусть Ниалл знал, отчего так, но Энки это не устраивало. Поэтому он запряг своего пасынка, дабы наконец определиться с выбором костюма. Если бы он брал в жены Никкаль, то был бы готов выйти даже в мешке из под картошки, дабы наконец одеть на ее тонкий палец кольцо. — Мне.. нравится. Лишь бы отвязались. Белый костюм с зелеными вставками и карманом на груди. Прилично, нормально. — Вам очень идет, Господин! — Портная за его спиной хлопнула в ладоши, радуясь, что сын Повелителя наконец определился. Та уже жутко устала и желала упасть в покои барда. — Спасибо.. Позовите Ирсиллу, пожалуйста. — Незачем звать. Ниалл обернулся, застыв. Та стояла на пороге комнаты в уже подобранном наряде. Черное (кто бы сомневался), плавно стекающее к самым стопам. Открытый бюст, оголенные плечи. Рукава до самых кончиков пальцев. Все в ее стиле. Черные кудри доходили до поясницы, и та слегка взмахнула ими, когда шагнула в его спальню. Портная тут же взяла другие костюмы и выбежала из комнаты, не желая мешать молодоженам. Ирсилла закатила глаза, сложив руки на груди, и прошлась по его наряду взглядом. Пылким, но вместе с тем равнодушным. — Тебе правда идет. Если бы не наши обстоятельства, я бы, может, и вышла за такого красавца. Ниалл слабо улыбнулся, насмешливым взглядом проходясь по ее уставшему лицу. Он-то не знал о ее ночи. — Тебе Ияр все рассказал про план? — Да. И мы думаем, что это слишком рискованно. — Мы? Она тут же обернулась, только сейчас заметив молчаливо сидящую в углу комнаты Никкаль. Та постукивала по подлокотникам дорогого кресла, прищурившись, и рассматривала Ирсиллу. — Платье и правда красивое. Кто подбирал? Ирсилла уже открыла рот, дабы ответить, но замолкла. Не говорить же ей, что сам Кингу подобрал для нее наряд и заставил портную нести его с другого конца Зиккурата в ее покои? — Кингу! Его подбирал Кингу! Слушай, Ирсилла, а ты не думаешь, что нам стоит наш план рассказать ему? Девушка застыла, бледнея на несколько тонов, и обернулась на Ияра, закрывающего дверь в покои Ниалла. — А что, это тайна какая-то? От вас же химией несет за десять верст. — Какой же ты придурок, Ияр. — И ты меня за это любишь. Так что насчет плана? Ияр оказался ближе к компании, теребя в руках лиру, и проходился взглядом по каждому участнику их компании. — А разве Кингу за нас? — Ниалл нахмурился, взглянув на Ирсиллу, что тут же обернулась на голос. — Он сказал мне, что всегда будет за тебя. Забыла передать. Ниалл выдохнул, словно снимая с себя тяжелый груз, и улыбнулся. В этом дяде он не сомневался никогда. — Тогда, думаю, стоит ему рассказать. Все-таки он Повелитель, поможет нам в случае чего, — Никки махнула рукой, поднимаясь на ноги и шелестя подолом мятного платья, которое не надела в прошлый выбор наряда от Ниалла. — Почему вы так уверены в нем? — Ирсилла закусила губу, настороженно глядя то на Ниалла, то на Никкаль. — Он был тесен с моей матерью. Не могу не доверять ему. Ниалл отвернулся к парящему зеркалу, рассмотрев еще раз свое отражение, и кивнул. — Значит завтра поведаем ему после приема. Если получится это сделать только мне и Ирсилле, вы, мои две рыжих бестии, идете в эту спальню и покорно ждете нас. — Так точно, капитан! Жду не дождусь уже оказаться в Академии и руководить тобой, будучи преподавателем. — Идиот.