Искушение

      Не сговариваясь, оставшиеся люди направляются к выходу и квартира пустеет в считанные минуты. – О, Боже... – в ужасе выдыхаю я, замечая во что превратилось лицо Макса. Нижняя губа разбита. Из брови сочится кровь, сбегая по щеке и падая алыми каплями на ковер. Заметив мой испуганный взгляд, он касается своих губ и, увидев кровавый след на кончиках пальцев, спокойно произносит: – Надо обработать. Я киваю и пулей вбегаю в ванную. Не торопясь, Макс заходит следом за мной. – Бровь рассечена, – безучастно констатирует он, кинув недовольный взгляд на свое отражение в зеркале. – Надо набрать Кира, чтобы приехал и зашил. – Он же пьяный сейчас? – возмущаюсь я, судорожно доставая из ящика под раковиной аптечку. – Это не важно. Он и с закрытыми глазами зашьет, – отмахивается блондин, присаживаясь на край ванны. Щедро плеснув перекиси на ватный диск, я с ужасом еще раз окидываю взглядом любимое лицо и аккуратно касаюсь брови. Макс едва заметно морщится, но не издает ни звука. Диск в момент полностью пропитывается кровью. Я кидаю его в раковину и беру следующий, замечая, как трясутся мои руки. Выливаю новую порцию перекиси и прижимаю к ране, в надежде остановить кровь. Тело продолжает предательски потряхивать от пережитого стресса. – Ты как? – от внимания Макса не ускользает мелкая дрожь, сотрясающая мои руки. Внутри все стягивается в болезненный узел, и я молчу. Утвердительно киваю, поджав губы, но выходит совсем неубедительно. – Эээй, малышка, – тянет он очень мягко. Острый ком застревает в горле. – Я в порядке, – с трудом произношу и тут же закусываю губу, отводя глаза и стараясь скрыть наворачивающиеся слезы. – Глупышка, – он с нежностью обхватывает ладонями мое лицо, заставляя посмотреть на него. – Все могло быть гораздо хуже, – преувеличенно бодро говорит Макс. Синева его глаз, смотрящих на меня с теплотой, успокаивает. – У тебя изувечено лицо, а ты беспокоишься о моем эмоциональном состоянии... – нервный смешок вылетает из груди, и я обнимаю его так крепко, как только могу. – Все будет хорошо, – уверенно произносит он, заключая меня в надежное кольцо своих рук.       Кирилл приехал минут через пятнадцать, когда кровь уже полностью остановилась. Я стала замечать, что он всегда является тогда, когда нужен. В любое время суток. В любое место. Без лишних разговоров. Вот и сейчас он покинул собственную вечеринку по первому звонку Макса. – Сюрприз явно не удался, – пьяно усмехается Кир на пороге, едва я открываю ему дверь. – Вот же, мелкий засранец, меня не позвал! Я бы отговорил его или предупредил вас, – продолжает негодовать он, скидывая обувь. – Ну, и где наш пациент? – На кухне, – я киваю и молча следую за ним. – Бляяя... – тянет Кирилл, замечая разукрашенное лицо друга, сидящего за кухонным столом с пакетом льда. Макс лишь пожимает плечами, красноречиво прикрыв глаза, как бы говоря – «что вышло, то вышло». – Ну, давай глянем, – цокнув языком, произносит молодой доктор и подходит к Максу, придирчиво оценивая масштаб проблемы. – Тебе повезло, он промахнулся. Поэтому фингала не будет, но бровь реально лучше зашить. А губа сама заживет, – быстро выносит вердикт он, и чайник на плите протяжно свистит. – Сделаю вам чай, – говорю я, выключая плиту. Краем глаза замечая, как Кир вынимает из сумки небольшой наборчик с разными видами иголок и ниток и искренне надеясь, что от терпкого напитка он быстрее протрезвеет. – В чае нет необходимости, – отрезает Кир, доставая следом бутылку виски. – По-моему, вам уже достаточно... – хочу возразить я, но парень делает большие глаза и с легким укором добавляет: – Моя хорошая, хочешь чаю – попей его сама. Макс рефлекторно усмехается и тут же морщится от боли. – Ладно. Как скажешь, – цежу я, отставляя чашки в сторону и, забравшись с ногами на диван, удобно устраиваюсь на мягких подушках. – Готовься, будет неприятно. Сам знаешь, – Кир выливает что-то из стеклянного пузырька без этикетки прямо на открытую рану, и Макс едва слышно шипит, плотнее сжимая челюсти. – Вместо обезболивающего, – он указывает на бутылку и блондин тут же делает большой жадный глоток прямо из горла. Неторопливо Кир продевает нитку сквозь игольное ушко и внезапно обращается ко мне: – Алис, иди отдохни пока. Мягкий намек оставить их наедине доходит до меня весьма быстро. Я кидаю вопросительный взгляд на Макса, и тот коротко кивает в ответ. – Ладно, зовите, если что. Не знаю, чего опасается Кир – того, что я увижу Макса в невыгодном свете или просто хочет что-то обсудить. Но едва войдя в спальню и прикрыв за собой дверь, любопытство берет верх, и я рефлекторно прислушиваюсь. К счастью, приглушенный разговор легко долетает до моих ушей. – Много народу было? Бутылка звякает о стол. – Достаточно, – сухо отвечает Макс, – в основном его друзья. – Черт, не понимаю. Какого хрена он не сказал мне про эту чертову сюрприз-вечеринку? – опять возмущается Кир, но Макс оставляет вопрос без ответа. – Твою мать, – сквозь зубы, тихо ругается Макс и с шумом втягивает воздух, явно сдерживая крик. – Как он понял, что вы вместе? – ровным голосом продолжает Кирилл, словно пытаясь его отвлечь. Бутылка снова жалобно звякает. – Мы целовались в прихожей, пока они не включили свет. – Жестко, конечно. Удивительно, что он тебя не убил… – Кир коротко усмехается. – Кстати, – как-то нехотя произносит он и его голос становится на пару тонов ниже, – когда вы ушли, всплыла интересная информация от девчонок... – я вся обращаюсь в слух. – Про тебя во всю наводят справки... Где ты, с кем ты... – Уже? – Пару дней как. – Понятно. – Что собираешься делать? Макс молчит. А я вообще не понимаю, о чем идет речь. – Ну? – давит Кир, требуя ответа. – Ничего, – сухо отвечает Макс. – Ясно. Я пытаюсь переварить услышанное, но лично мне ничего не ясно…       Остаток ночи я провела практически без сна. Ненадолго проваливаясь в кошмары и тут же выныривая, сжимаясь от страха и касаясь влажной кожей простыней. Потеряв всякую надежду уснуть, я встала чуть раньше будильника. Налила себе большую чашку кофе и выпила, стоя у окна. Осеннее солнце робко просачивалось сквозь грязные серые тучи. Но с каждой минутой их становилось все больше. Я наблюдала, как облака плавно затягивают небо, свинцом нависая над городом. Не оставляя даже шанса прорваться золотистым лучам. Я старалась не думать о предстоящем дне. Храбрясь, что мне совсем не страшно идти в универ. Не страшно встречаться с Дэном. Не стыдно смотреть в глаза однокурсникам. Успокаивала себя, что первой парой сегодня будет лекция у всего потока... А про вчерашнюю ситуацию знают не больше пятнадцати человек и все должно обойтись. Убрав чашку в посудомойку, я кинула напоследок взгляд на спящего Макса. Разбитая губа припухла. Вокруг пострадавшей брови образовался кровавый синяк. С зашитой раной он выглядел гораздо лучше, но я все также не могла смотреть на него и не испытывать всепоглощающего чувства вины. Выдержит ли он нападки младшего брата? Справится ли с этим давлением? Сможет ли не возненавидеть меня за их разлад? Удастся ли нам сохранить отношения?.. Холодные капли дождя тихо забарабанили по карнизу, напоминая, что счастливое теплое лето осталось давно позади, и я решительно вышла из квартиры.       Несколько десятков глаз обращаются ко мне, едва я появляюсь на пороге аудитории. Все разговоры стихают. Внезапно становится до жути тихо. Оказывается, слухи разносятся гораздо быстрее, чем я думала. Ощущая на себе открыто осуждающие и даже презирающие взгляды, я медленно продвигаюсь в глубь аудитории. Сталкиваясь с испепеляющим взглядом Дэна и отвращением на лице Руса, отвожу глаза и тут же встречаю откровенный взгляд Насти. Она сидит одна, закинув сумку на мой стул. Я мешкаю, не понимая, как считать это жест. Но в следующие мгновение подруга демонстративно убирает сумку, молча предлагая мне сесть. Громадный глоток кислорода поступает в легкие, я внутренне выдыхаю и быстро опускаюсь на свое место. Радуясь, что хотя бы один человек на моей стороне. – Могла бы и рассказать, – с укором произносит Настя, когда однокурсники, не дождавшись сцены выяснения отношений, вновь зашумели. – Прости, – виновато отвечаю я, выкладывая тетради на стол, – я не могла. Это был не только мой секрет. – Да я уж поняла... – снисходительно тянет она. – Думала, когда ты пропала в ту ночь с Максом, он просто пытался помочь вам помириться... но как я сейчас понимаю, дело было совсем в другом. Я стыдливо качаю головой. – Расскажешь мне все? – Конечно. Только не здесь, – шепотом добавляю я. В аудиторию влетает Стас, и я внезапно осознаю, что не видела его вчера. Он весело со всеми здоровается, отпуская шумные ремарки о том, что его самолет задержали и он смог прилететь лишь сегодня. Заметив меня, брюнет сияет и, помахав рукой, приземляется за соседнюю парту. – Привет, моя спасительница! – задорно приветствует он. – Как провела лето? – Неплохо. А ты? – Великолепно. Отец раздобыл мне работу на Багамах, и я просто оказался в раю. Но пришло время вернуться на грешную землю... Поэтому вопрос – надеюсь, ты планируешь спасать меня в этом году? – Эх, Стас... Стас... – раздается наигранно жалостливый голос Дэна за моей спиной, и я цепенею от страха. Только не это... – Опять не успел, – младший Макаров обходит наш стол и встает, уперевшись в него сбитыми костяшками пальцев. – Опять тебе не хватило совсем чуть-чуть... В кабинете вновь становится подозрительно тихо. – О чем ты? – непонимающе спрашивает брюнет. Тело сковывает неосязаемой напряженной цепью тревоги. – А ты не знаешь? – наигранно удивленно переспрашивает Дэн. – Думаешь, она, наконец-то, свободна? – он с презрением кивает в мою сторону. – Неет, – тянет он. – Теперь ее трахает мой брат... Звенящая тишина повисает в аудитории. Колоссальное удивление застывает на лице Стаса. Мгновение он в ступоре смотрит на Дэна, потом кидает на меня вопросительный взгляд, пытаясь удостовериться, насколько можно доверять этой информации. Я молчу, не находя, что ответить. – Да-да, – Дэн качает головой, в подтверждении своих слов. – Я не шучу. Ты снова не успел. Но может, и тебе однажды повезет, – он разводит руками, – как видишь, ее дырка долго не пустует. – Заткнись, – шиплю я сквозь зубы, угрожающе сощурившись. – А что, хочешь сказать, я говорю неправду?... Если хотела таким образом, оказаться ко мне ближе, могла бы просто попроситься обратно. Я бы, конечно, отказал. Но попробовать стоило, – лживо сладким голосом пропевает он, с вызовом глядя мне в глаза. И я выдерживаю его взгляд. Не отвожу. Не прячу. А так же уверенно смотрю в его карие глаза в ответ. Впервые за долгое время мы так долго смотрим друг на друга. И я пытаюсь найти в его лице хоть что-то знакомое. Хоть какой-то намек на то, за что когда-то могла его полюбить. – И еще, детка, будь осторожна, – заговорщическим тоном добавляют Дэн. – Кончая, случайно, не выкрикни мое имя... Аудитория взрывается улюлюканьем и сдавленными смешками. Самодовольная улыбка растягивает его губы. Дэн явно очень горд и доволен удавшейся шуткой. Чувство стыда хлещет по щекам. Я моментально вспыхиваю, заливаясь краской до кончиков ушей. Кровь стучит в висках и я начинаю закипать. – И, будь добра, – почувствовав свою власть и поддержку коллектива, продолжает Дэн свое наступление. – Когда будешь сосать моему брату – не забывай сглатывать. Ему это нравится... Ярость застилает глаза. Вся жалость к Дэну испаряется. Я больше не чувствую своей вины. – Откуда знаешь? Сам пробовал? – заносчиво выпаливаю я. – Воооууу, – катится эхом по залу, вперемешку со смехом. Злая гримаса искажает его смазливое лицо, но он пропускает эту ремарку и обращается к Стасу: – Когда очередь дойдет и до тебя. А она дойдет. Будь внимателен. Ведь сегодня она с тобой, а завтра может трахаться с твоим братом... – Скажи спасибо, что не с отцом. Очередной взрыв хохота прокатывается по залу. Дэн плотно сжимает губы и стреляет в меня яростным взглядом, не ожидав такого отпора. Тормоза совсем отключаются. Раз уж все решили сделать меня Иудой, то я не собираюсь их разубеждать. Почувствовав свое превосходство, я не даю ему ответить и тут же добавляю: – Когда Макс будет меня трахать, я позову тебя посмотреть. Может чему научишься... Дэн резко подается вперед и, схватив меня за лицо, больно сжимает челюсть. – Ты заплатишь за свои слова, сука... – его голос сочится ядом, меняясь до неузнаваемости. Страх липкой паутиной сковывает внутренности и сердце бешено трепыхается в груди. – Эй, хорош, – окрикивает Стас, дергая Дэна за руку. – Не трогай ее. На пороге появляется преподаватель, и наша перепалка сворачивается так же резко, как и началась. – Тебе точно однажды перепадет, – со злой усмешкой выплевывает Дэн, обращаясь к Стасу, и возвращается на свое место.       После нашей стычки становится вдвойне неуютно находиться поблизости Дэна. Призвав всю свою смелость, я успокаивала себя, что он ничего не сможет выкинуть. Макс скинул пару сообщений с вопросом все ли в порядке и не надо ли меня забрать. Но я продолжала храбриться и уверять его и всех окружающих, что ничего не боюсь. И это практически сработало... – У Макса, кажется, есть друг Кирилл? – спрашивает Настя, когда мы входим в кафетерий во время обеда. Я коротко киваю, замечая у витрины Дэна с Русом и Гелей и внутренне напрягаясь. – Можешь познакомить нас? Внезапный вопрос отвлекает меня. – Ох, – неохотно тяну я, предвкушая ворох возможных проблем и с трудом представляя их вместе. – Я, конечно, могу. Но поверь, не стоит... – Почему? – Нуу, – изучая ассортимент выпечки, я стараюсь подобрать верные слова, – он довольно непостоянен в выборе девушек. И я не хочу, чтобы ты страдала. – Все настолько плохо? – удивляется она. – Как бы помягче сказать... Он хороший, конечно. Но девушки в его постели меняются чаще простыней, – задумчиво отвечаю я, заметив, как в кафетерии появляется эффектная блондинка. Незнакомка с изящной фигурой и шикарной копной длинных волос. Ухоженная и нереально красивая. Она гордо несет себя в сторону витрины, так, будто идет по красной дорожке, а не за покупкой очередной булочки. Заметив мой взгляд, она не тушуется и уверенно смотрит мне прямо в глаза в ответ. Внезапно ее точеные черты лица смягчаются, пухлые губы растягиваются в приветливой улыбке, и она спокойно продолжает свой путь. – Эй, – знакомый голос выводит из оцепенения. Дэн толкает Гелю на меня и та, потеряв равновесие, явно не специально опрокидывает стакан сока мне прямо на блузку. – Черт, – я пытаюсь избежать столкновения, но уже слишком поздно. Желтая жижа пропитывает ткань, противно прилипая к телу. – Это для начала, – с кривой усмешкой на губах произносит Макаров. – Дэн, какого хрена! – ругается Ангелина и, сконфуженно глянув на меня, тут же отводит глаза. Класс... Просто класс... – Сейчас вернусь, – бросаю я Насте и направляюсь в ближайший туалет. Дернув вентиль крана, я пытаюсь оттереть ткань от желтых разводов, когда дверь открывается и в уборную входит та самая незнакомка. Она молча подходит к зеркалу, достает из сумочки блеск, но покосившись на меня, следом вытаскивает пачку влажных салфеток. – Должно помочь, – произносит она, протягивая их мне. – Спасибо, – недолго думая, я принимаю ее подарок. – Парни бывают такими придурками, – в воздух добавляет блондинка, подкрашивая губы. – Ага, – поддакиваю я, пытаясь сообразить, кто она. Она не похожа на первокурсницу. А если одна из старшекурсниц, то непонятно, почему я не замечала ее раньше. Дверь дальней кабинки открывается, и выходит Кристина. Она кидает на нас странный любопытный взгляд и, подойдя к раковине, начинает мыть руки. – Спасибо большое за помощь, – благодарю я, замечая, что незнакомка уже докрашивает губы. – Всегда пожалуйста. Я Камилла. – Алиса, – отвечаю я, протягивая ей пачку салфеток обратно. – Оставь себе, – она подмигивает мне на прощание и выходит из уборной. – Уже успели подружиться? – задает вопрос Крис, едва мы остаемся наедине. – Вроде того. Она делано округляет глаза. – Почему ты спрашиваешь? – переспрашиваю, чувствуя какой-то подвох. – Да, так. Просто интересно. – Что в этом интересного? Крис странно усмехается. – Ты что, не знаешь, кто она? – Нет... – Дорогуша, с какой ты луны свалилась? Это бывшая девушка Макарова. Макса, разумеется. Я цепенею. Меня словно пыльным мешком по голове ударили. – Весь прошлый год она училась на удаленке и стажировалась в Шанхае. Теперь прилетела обратно, чтобы закончить последний курс. Сердце, как на американских горках, делает мертвую петлю и падает в пятки. Неееет. Только не это…