Essence

Хонджун, вновь засидевшись в библиотеке, не сразу замечает, как стемнело за окном. Размяв затекшие от долгого сиденья мышцы, альфа решает, что пора бы идти к себе домой, где его ждет Сонхва. С момента их разговора прошло три дня, и у омеги вот-вот должна начаться течка, потому в ближайшее время он будет жить с Кимом, а тот чуть ли не на седьмом небе от счастья. Хонджун никогда не проводил течку с бывшими омегами, коих у него было немного, и от этого альфу еще сильнее будоражит. Особенного от того факта, что Сонхва попросил Кима поставить ему метку. Хонджун потом еще несколько раз спрашивал, уверен ли омега в таком решении, на что тот кивал со смущенной улыбкой. И вот, все перепроверив и закрыв библиотеку, альфа направляется к своему дому. В груди ощущается приятный трепет, а ноги все быстрее несут Кима к Сонхва. Когда Хонджун заходит в свой дом, он разувается и поднимается на второй этаж, дабы проверить омегу. Зайдя в комнату, альфа обнаруживает на своей кровати спящего Пака, который накрыт белой полупрозрачной тканью, а сам он нагой и мирно сопит. Ким мягко улыбается сей картине, и решает не тревожить Сонхва, чей запах немного усилился и распространился в комнате. Тихо переодевшись, Хонджун спускается на первый этаж и, зажигая пару керосиновых ламп на кухне, решает чем-нибудь перекусить и немного почитать. Все же течка у омеги еще не началась, да и сам он спит, смысл будить? Съев небольшую порцию салата с мясом, альфа читает книгу за столом, слыша отдаленный шелест листьев за окном. Атмосфера ночи по-своему прекрасна, особенно во время полнолуния, которое с нетерпением ждет Ким. Его заинтересовали белые пятна на коже Пака, такие необычные и таинственные. Хотя, как заметил Хонджун, его в принципе тянет на «не естественное для этого мира». Усмехнувшись своим мыслям, альфа откладывает книгу в сторону и, выйдя из кухни, направляется на второй этаж. Только открыв дверь в комнату, Ким чувствует усилившийся запах омежьих феромонов и невольно делает глубокий вдох, после которого по телу проходятся мурашки. Хонджун обращает внимание на кровать, где лежит проснувшийся омега и довольно потягивается, из-за чего белая ткань постепенно соскальзывает с него. — Джуни, я жду тебя, — произносит Сонхва, и альфе кажется, что он возбудился только от одного сладкого голоса парня. Ким загипнотизировано подходит к кровати и снимает с себя домашнюю рубашку, а омега, ощущая столь нужные феромоны бергамота, негромко стонет и приподнимается, обращая взгляд серых глаз на Хонджуна. Тот, сев на кровать, оказывается утянут в поцелуй, а потом и вовсе опрокинут на мягкую постель. — М-м-м, Джуни, — шепчет на ухо альфе Пак, потираясь своим возбуждением о чужой пах, — я так хочу тебя. Эти слова заставляют Кима негромко рыкнуть и сжать в руках обнаженные ягодицы Сонхва, отчего тот рвано выдыхает. Омега, вмиг сняв с Хонджуна штаны, садится на его бедра и проезжается по вставшему члену, вызывая у альфы краткий стон. А Ким чувствует, насколько Сонхва уже мокрый и нетерпеливый, но, как только он поднимает взгляд на лицо Пака, у него тут же перехватывает дыхание. Благодаря лунному свету, проникающему через окно, волосы омеги будто светятся, в светло-серых глазах виднеются узкие зрачки, а на скулах, ключицах и ребрах красуются белые пигменты, которые необычно контрастируют с загорелой кожей Сонхва. — Ты так прекрасен, любовь моя, — негромко говорит альфа и касается рукой щеки Пака. Омега же игриво улыбается, прикрывая глаза, облизывает свои пухлые губы и припадает ими к устам Кима. Сонхва по собственнически сминает теплые губы альфы, тем самым показывая свою несдержанность и желание отдаться ему. Хонджун, умостив руки на талии Пака, помогает ему приподняться и сесть на свой член, отчего омега громко стонет и запрокидывает голову назад. Привыкнув, Сонхва опирается руками на крепкую грудь Кима и начинает делать плавные движения, ощущая усилившуюся хватку на своих боках. Альфа, не теряя времени, поддается бедрами вверх, чувствуя влажность и узость Пака, и постанывает. Феромоны все больше смешиваются, создают приятный контраст запахов, которым хочется постоянно дышать, а стоны пары, что раздаются в унисон, становятся только громче. Хонджун с блеском в глазах наблюдает, как омега при каждом толчке трогательно заламывает брови, прикусывает нижнюю губу, где вот-вот выступит кровь, а маленькая капелька пота стекает с шеи и бежит по груди. Ким слишком увлечен Сонхва. Его мелодичным голосом и мятным запахом феромонов. Его необычными белыми пигментами и пухлыми губами, с которых срываются приятные слуху стоны. — Ах, Джуни, я… я сейчас… Пак, полностью сев на горячий член альфы, кончает с громким стоном, запрокидывая голову назад. По всему телу проходится волна неги, пальцы на ногах поджимаются, а сам омега ложится на грудь Хонджуна и постанывает, ибо до сих пор чувствует в себе глубокие толчки. Ким, сделав последние движения бедрами, кончает внутрь и несдержанно рычит. Спустя несколько минут, когда пара отдышалась и перестала ловить звезды перед глазами, Сонхва вновь ластится к альфе и покусывает его шею, где лучше всего ощущается запах травяного бергамота. — Сонхва? — Ты помнишь мою просьбу, Джуни? — спрашивает Пак и, взяв член Хонджуна в руку, начинает двигать ею. — Конечно, — со сдавленным вздохом произносит Ким и глядит в глаза омеги, в которых виднеется пелена возбуждения. — Тогда, сделай это. Сонхва, убирая руку со вставшего члена альфы, встает возле него на четвереньки и прогибается в спине, словно дикий кот. Хонджун, думая, что этот омега и впрямь невозможный, поднимается и встает позади Пака, пока тот призывно виляет влажными ягодицами. Ким позволяет себе полюбоваться белыми пигментами на лопатках Сонхва, а потому проводит по ним кончиками пальцев, отчего омега чуть ли не мурчит и сильнее выгибается. — Быстрее, Джуни, — просит Пак и, только он хочет посмотреть на альфу через плечо, как тот слегка наваливается сверху и входит в него. — Ах! — Такой нетерпеливый, — в голосе Хонджуна слышна мягкая усмешка. На это Сонхва лишь громче стонет, ибо Ким сразу задает быстрый темп. Альфа решает перехватить инициативу: берет запястья омеги и держит их одной рукой над его головой, пока сам он совершает точные и быстрые толчки. Паку остается только отдаться Хонджуну и непрерывно стонать, чувствуя над собой сильную грудь и крепкую хватку на запястьях. Ким, уткнувшись носом в затылок Сонхва, вдыхает всем нутром густой, манящий запах мяты, от которого дурманятся мысли и мутнеет в глазах. Омега сильнее прогибается от глубоких и точных толчков, его голос становится громче, когда он чувствует набухшую головку, что проезжает прямо по простате. Белые простыни впитывают в себя пот двух тел, естественную смазку, капающую с члена Пака, и запахи феромонов, которые, кажется, заполнили весь дом. Сонхва ощущает на своей шее легкие укусы и горячий язык альфы, а в глазах скапливаются слезы, ибо настолько хорошо он себя никогда не чувствовал. Омега рвано стонет, ощущая формирующийся узел Хонджуна, и активно поддается бедрами назад, чтобы довести себя и его до головокружительного состояния. — Д-Джуни! — надрывно произносит Пак и, как только он кончает, чувствует в области стыка шеи и плеча приятную боль. Ким, впившись клыками в медовую кожу Сонхва, делает несколько толчков и позволяет узлу сформироваться. Омега дрожит под ним, цепляется пальцами за простынь и всхлипывает, и это приводит альфу в чувства. Хонджун отпускает руки Пака и убирает клыки с шеи, после чего ложится на бок и, не выходя из Сонхва, аккуратно укладывает его к себе спиной, ибо сцепка закончится не быстро. — Прости, Сонхва. Сильно больно? — шепотом спрашивает альфа, слизывая с метки кровь. — Все в порядке Джуни, — также негромко говорит омега, ощущая, как на него накатывает сонливость. — Я рад, что ты сделал это. Спасибо. — Это тебе спасибо, — прикрыв глаза, произносит Ким и слабо улыбается. — Спасибо, что появился в моей жизни. Эти слова отдаются приятным эхом в голове Сонхва, который уже погрузился в дрёму, чувствуя своей спиной чужое тепло и стук сердца.