***
Рики просыпается и почти сразу же стонет от тяжести и боли в каждой части тела, а живот ужасно болит и сводит судорогой. От такой сильной боли он сворачивается калачиком. — Рики-я, ты в порядке? — спрашивает Джей, заметив, как запах младшего становится слегка кислым. — Всё болит, — тихо скулит японец, уткнувшись лицом в грудь Джея, глубоко вдыхая его запах, чтобы попытаться успокоиться. — Успокойся, малыш, успокойся, — он шепчет, обнимая одной рукой, а другой подталкивая себя к дивану. Теперь он принимает положение полусидя, а Рики лежит на нем. Старший нежно проводит руками по его спине, а затем осторожно просовывает их под рубашку и прижимает ладони к коже. Рики не может сдержать хныканья от боли, и от этих звуков у Джея сжимается сердце. Он действительно ненавидит видеть свою вторую половинку в таком состоянии. Он осторожно ведет ладонью по коже младшего, сосредоточившись на выделении успокаивающих феромонов, чтобы хоть немного облегчить боль. Темный шоколад и амбра ударяют в нос и помогают расслабиться, как и всегда. Боль всё ещё присутствует, но нет ощущения, что его разум полностью сосредоточен на ней, теперь же он заполнен Джеем. — Уже лучше, Ки? — спрашивает Пак, осторожно потирая его запястья — как раз в том месте, где находятся обонятельные железы. Рики только хмыкает в ответ, ещё больше прижимаясь к нему. — Засыпай, Рики. Я здесь, — альфа ободряюще шепчет, положив подбородок на голову Рики. И вот так: он чувствует себя немного лучше. Джей является его островком безопасности и комфорта, и сейчас не исключение. Через некоторое время он опять засыпает.***
Рики просыпается поздно ночью, одеяло, которое Джей принес ранее, теперь лежит на нем. Младший лежит на коленях у старшего в то время как что-то, что у него не хватает сил расшифровать, идет на низкой громкости по телевизору. Он едва в сознании: тело слишком болит, но Джей кормит его мисо-супом, прежде чем он снова засыпает. Джей радуется, что Рики спит большую часть дня, так как уход за омегой в период течки для него, конечно, в новинку. Он иногда носил еду для Сону, когда у него была течка, но не задерживался надолго, так как за ним присматривал Сонхун. Теперь у него есть свой омега, о котором он должен заботиться. Всё это в новинку и очень пугает. Он постоянно заботится о Рики, поэтому забота о нем во время течки, к счастью, не кажется чем-то из ряда вон выходящим, но запах и очень приятные феромоны вызывают разный спектр эмоций и при этом сложно не поддаться своим инстинктам. Он никогда не будет действовать импульсивно, поскольку знает, что не хотел бы, чтобы его желания негативно повлияли на Рики. Джей более чем способен контролировать себя ради своего парня. Он искренне рад, что Рики доверяет ему настолько, что он может остаться рядом во время течки. Джей знает, что некоторые партнеры могут быть чересчур опекающими или совершенно не понимать, как помочь во время цикла. Самое ужасное, что он слышал о феромонах, которые заставляют терять голову и использовать партнеров для удовлетворения своих потребностей. Джей не уверен, легко ли Рики с ним, но сам определенно считает, что нелегко. Он ни с кем не встречался всерьез до Рики, но прекрасно знает, каким он может быть временами. Джей знает, что он может быть страстным, иногда слишком, и его гнев определенно может стать проблемой. Джейк и Сонхун всегда говорят ему об этом: он должен контролировать себя и свои эмоции, иначе это может навредить людям и, возможно, привести к неприятностям, в чем они оказываются правы. Его гнев уже причинял боль окружающим людям, и Рики не раз попадал под горячую руку, но всегда оставался рядом. У них в отношениях были свои взлеты и падения, несмотря на то, что они ещё только в начале пути. Он благодарен за то, что нашел кого-то, кто способен быть с ним и хочет оставаться рядом, несмотря на все недостатки. Пак не может не думать, что всё это делает Рики легким партнером. Он вовсе не требовательный, а милый, сострадательный и очень, очень понимающий. Джей привык заботиться о других в своей жизни: он старше всех своих друзей, кроме Хисына, и его всегда называли «мамой компании» — он заботится о других и получает от этого удовольствие. Он никогда бы не стал жаловаться на заботу о тех, кого любит. И всё же приятно иметь кого-то, кто делает тоже для него. Он не может отрицать, что Рики стал для него таким человеком. Отношения не бывают легкими и, конечно, не всегда приносят удовольствие, но он считает, что благодаря японцу отношения между ними стали такими легкими и комфортными. Потому что он всегда готов решать проблемы, какими бы упрямыми они оба не были. Джей никогда не был сентиментальным человеком, но знает, что ему очень повезло с Рики.***
На следующий день Рики просыпается в середине дня и обнаруживает, что Джея рядом нет. Он садится и тихо хнычет, уже скучая по своему парню. Он отмечает, что чувствует себя лучше чем вчера — тело всё ещё болит и сохраняется усталость и ощущение, будто он застрял в сауне — но уже лучше. Однако желание видеть рядом альфу не изменилось. Рики медленно встает с дивана, убедившись, что ноги не подкосятся в очередной раз и он не упадет, прежде чем отправиться на поиски Джея. По его предположениям, он находится либо на кухне, либо в ванной, так что лучше всего сначала проверить эти места. Он не слышит никаких звуков на кухне, поэтому не удивляется обнаружив, что там пусто. Затем он проверяет ванную, но Джея там тоже нет, однако он замечает, что обычно закрытая дверь в дизайнерскую студию приоткрыта, и медленно подходит к ней. Пак сидит за столом, перед ним синяя ткань с несколькими булавками, а вокруг разбросаны различные принадлежности. Рики восхищается его сосредоточенным лицом, хотя может видеть только боковой профиль. Он замечает, как его челюсть слегка сжимается, а взгляд устремляется на ткань перед ним, прежде чем он берет булавку из подушки и втыкает её в ткань. Судя по всему, он работает над одним из нарядов для Хисын и Джейка, но Рики не детектив, и ему не хочется выяснять что-то в данный момент. Вместо этого он входит в комнату и подходит к своему партнеру, его ноги в носках слегка шуршат по деревянному полу. Он обнимает руками Джея за талию и прижимается к его спине. Джей слегка вздрагивает от неожиданности, но затем осознает, что это всего лишь Рики. Он поворачивает голову в сторону, чтобы посмотреть на него. — Привет, Ки, как ты себя чувствуешь? — мягко спрашивает он. — Лучше, но ты меня бросил, — Рики хмыкает. — Прости, милый, но ты проспал всю ночь и утро. Я не ожидал, что ты скоро проснешься, поэтому решил прийти сюда и немного поработать, — Джей извиняется, поворачиваясь на табурете и притягивая его в свои объятия. Голова омеги теперь покоится на его плече. Рики не может винить его за это. Он знает, насколько важен этот проект для него, и это только напоминает о том, что он определенно должен начать свой собственный, как только закончится течка и у него появится время. Он также не хочет останавливать Джея в его начинаниях, хотя ему очень нужно его внимание. — Всё в порядке, — Рики мягко говорит. — Я могу пойти перекусить и дать тебе поработать. — Не нужно. Я уже приготовил тебе пельмени, но они в холодильнике. Садись, а я пойду принесу их тебе, — Джей быстро качает головой. — Ты не должен этого делать, Джей-хён, — бормочет младший, не желая отрывать Джея от работы. — Тише, Рики. Я хочу это сделать, — отвечает он и встает со стула, прежде чем немного подвинуть Рики и мягко усадить его на стул. — Теперь, ты подожди здесь, а я принесу тебе немного еды. Ты можешь составить мне компанию, пока я работаю, — Джей говорит ему с улыбкой и быстро выходит из комнаты. Рики так благодарен за то, что он готов идти ради него на всё, даже если ему это вовсе не обязательно делать. Он опускает взгляд на стол и видит, что рубашка определенно предназначена для Джейка, судя по сходству с эскизом. Пушистая и колючая на вид ткань составляет почти четверть рубашки, голубые тона смешиваются и переходят в светло-розовый. Впечатляет, что Джей успел сделать довольно большую часть, особенно когда шитье — дело нелегкое и небыстрое. Он поворачивается, слыша позади себя быстрые шаги, видя Джея, возвращающегося с тарелкой, полной пельменей. — Заказ для господина Нишимуры, — говорит он, протягивая Рики тарелку. — Спасибо, хён, — смеется Рики. Альфа берет ещё один стул и придвигает его рядом со стулом Рики. Японец берет пельмень с тарелки и откусывает, его желудок с благодарностью принимает пищу. Он с ужасом вспоминает, что не ел уже сутки. Джей улыбается, а затем берет рубашку, над которой работает, и кладет её обратно в швейную машинку. Ткань скользит по пластине, пока он осторожно поддевает её под иглу. Рики заинтригован, продолжая есть свой очень поздний обед. Джей так аккуратно и точно шьет, и это в какой-то степени напоминает ему самого себя, когда он создает произведения искусства. Каждое легкое движение ткани, пуск и остановка иглы так хорошо рассчитаны. Он наблюдает, как розовая нить, которую вставил Джей, медленно сливается с голубыми оттенками, уже присутствующими на рубашке. — Пока что это выглядит очень хорошо, хён, — искренне восхищается Рики, кладя голову на плечо альфы. Джей улыбается, останавливая машинку, затем вставляет маленькую булавку в ткань и начинает вручную прошивать рубашку. — Спасибо, Рики. Я начал не так давно, но пока получается неплохо, — отвечает он, аккуратно прошивая ткань. — Ты слишком скромный, пока что всё выглядит почти так же, как на эскизе, — Рики честно заявляет. — Ткань на ощупь тоже очень приятная. — Вообще-то мне нужно больше. На этой неделе я должен заехать в свой любимый магазин, — говорит он, глядя на несколько кусков ткани, которые лежат на столе. — Что это за магазин? — интересуется Рики. — Вообще-то это за городом, — Джей отвечает. — Ехать около часа, так что я, наверное, поеду в четверг днем, так как в это время у меня наиболее свободное расписание. Рики вспоминает, что запланировано на этой неделе, так как ему нужно следить за календарем с самого начала Региональных соревнований, и вспоминает, что день рождения Джея в четверг. Он не уверен, помнит ли старший об этом, но ему определенно нужно что-то спланировать. Как только его голова не будет затуманена течкой, он, скорее всего, сделает это в тот день, когда Джей поедет покупать ткань. Он так много для него делает, в конце концов, он легко может запланировать что-нибудь на день рождения своего парня. — Ну, к сожалению, я не могу пойти с тобой. У меня первый день внутривенных процедур, — говорит Рики, не в силах забыть о своих печальных проблемах со здоровьем. — Черт, — ругается Джей. — Я совсем забыл об этом. — Всё в порядке, я знаю. Ты сказал, что всё равно не сможешь пойти со мной. Я просто попрошу Ынче составить мне компанию, — Рики легонько похлопывает его по плечу. — Хорошо, — Джей улыбается, слегка сжимая его руку. — Я не хочу, чтобы ты был один. — А я и не буду, — тихо говорит японец, прижимаясь к плечу. Он далеко не одинок; у него сильная поддержка и он знает, что делать, когда она ему больше всего нужна. — Я далеко не одинок, — говорит Рики с небольшой улыбкой на губах. — Да, да, это так, — Джей хмыкает, прежде чем повернуть голову и поцеловать его в лоб.***
Они долго сидят в комфортной тишине, и единственными звуки нарушающие её — звуки швейной машинки и легкие штрихи на бумаге от Джея, делающего пометки на эскизах. Рики очень нравится наблюдать за тем, как он работает: процесс создания того, что они нарисовали на бумаге, в нечто более осязаемое и сложное по сравнению с простым эскизом, действительно впечатляет. Ему всегда был интересен процесс создания вещей — именно поэтому он так любит искусство, не за конечный проект, а за сам процесс. Рики наслаждается временем, которое у него уходит на это: все пробы и ошибки. Ему нравится ощущать под пальцами каждый карандаш или кисть и так аккуратно переносить их на холст в определенной, спланированной манере. Просто сидя здесь, он по-настоящему расслабляется и забывает о том, какими несчастными обычно бывают его течки. Единственное, о чем он не может забыть — насколько он вспотел и как ему жарко, несмотря на то, что в комнате работает кондиционер. Джей наконец останавливает машинку и откладывает почти полностью готовую рубашку в сторону. — Ты закончил на сегодня, Джей? — спрашивает он, переводя взгляд с рубашки на своего парня. — Да, мне нужно ещё немного ткани и ниток, чтобы закончить, так что я пока оставлю её здесь, — Джей кивает. — Ты должен научить меня шить, — говорит младший, не отрывая глаз от рубашки. Честно говоря, он действительно впечатлен тем, как легко Джей умеет шить, и ему интересно попробовать научиться самому. — Тогда я научу тебя. Это нелегко, но думаю, у тебя всё получится, — старший отвечает, нежно поглаживая оголенное бедро Рики. Однако его рука остается на коже, и он смотрит на младшего, нахмурив брови. Пак осторожно кладет руку ему на лоб, чтобы проверить температуру. — Хён, я потный и противный, — Рики хнычет, отстраняясь от него. — Да, и ты очень, очень теплый, — Джей говорит серьезным тоном, прежде чем переместить руку на шею. — Ты хорошо себя чувствуешь, малыш? — Ну, я чувствую себя так, будто меня засунули в сауну, но я вроде как привык к этому во время своих циклов. У меня просто не хватает энергии, чтобы принять ванну, — честно отвечает Рики. Обычно во время течки он едва может встать с постели, так что у него не хватает сил простоять в душе даже несколько минут. — Ты хочешь принять ванну, чтобы немного охладиться? — нерешительно спрашивает Джей. Рики не хочет отказываться от идеи принять холодную ванну прямо сейчас, так как это звучит очень привлекательно — смыть пот и грязь, прилипшие к коже, хотя бы на время. — Да, да, звучит неплохо, — он соглашается. С этим Джей встает, осторожно поднимает его со стула и несет из комнаты в ванную. Альфа усаживает Рики на закрытую крышку унитаза, затем идет в ванну и включает прохладную воду. Он знает, что очень холодная вода может заморозить его и нанести вред телу, а это сейчас точно не нужно. Как только ванна наполняется, Джей добавляет в неё раствор для пузырьков, который, как ни странно, имеет аромат ванили. Он размешивает его в воде, затем выключает кран и вытирает руки. Рики улыбается от запаха ванили и от того, как приятно выглядит ванна в данный момент. Он уже и не помнит, когда в последний раз принимал такую ванну. — А свечи можно? — спрашивает Рики дразнящим тоном. — Только если я смогу залезть к тебе, — Джей поворачивается и ухмыляется. — Я… э-э, я имею в виду… — лицо Рики вспыхивает ярко-красным цветом. — Я шучу, Ки. Если ты хочешь, я сделаю это, но я просто дразню тебя, — Джей хихикает, подходя и целуя его в лоб. — Ты идиот. Отвернись, пока я залезаю в ванну, — Рики дуется на своего парня, а затем легонько ударяет его по плечу. Старший только усмехается, прежде чем отвернуться, чтобы дать ему спокойно погрузиться в теплую воду. Японец удовлетворенно хмыкает себе под нос. Он снимает потную одежду и бросает её на пол, а затем встает на свои трясущиеся ноги и заходит в ванну, медленно садясь. Рики вздыхает с облегчением, чувствуя прохладную воду и пузырьки на своей разгоряченной коже. Он прислоняется головой к прохладной плитке на стене, полностью расслабляясь. — Теперь ты можешь повернуться, — говорит он старшему, который делает это почти мгновенно. Он подходит и садится на коврик рядом с ванной. — Вода нормальной температуры? — спрашивает он, беря мочалку с бортика ванны и окуная её в воду. Рики кивает, играя с пузырьками, запах лаванды, смешанный с запахом ванили от него самого, оказывается очень успокаивающим и сладким. — Это очень приятно, — отвечает Рики, глядя на Джея. — Я рад, — тихо отвечает он, слегка протирая мочалкой лицо и шею Рики. Рики слегка краснеет от этого, потому что для него это определенно не то, к чему можно относиться легкомысленно. Никто никогда не помогал ему мыться, кроме родителей, когда он был совсем маленьким, и то, что это делает его парень, кажется очень интимным. Однако он расслабляется под нежными движениями рук Джея. Он доверяет ему настолько, чтобы он мог помочь ему в такой момент. Он уже помогает ему во время течки, что является одной из самых интимных вещей, которые может сделать партнер, кроме секса. В момент, когда Рики наиболее уязвим, он может положиться на Джея. Старшему всегда удается быть для него опорой, надежно поддерживать и дарить спокойствие. Ему никогда не было так комфортно ни с кем другим, и именно это, заставляет его чувствовать себя любимым. — Спасибо, — Рики мягко благодарит, хотя его внезапный, но всё ещё тихий голос, кажется, немного застает старшего врасплох. На какое-то время он замирает ничего не делая. Он смотрит на Рики блестящими глазами, в которых мелькают искры и протягивает свободную руку вперед, беря руку омеги в свою. — Тебе не нужно благодарить меня, малыш, — мягко говорит он, прежде чем осторожно поднять правую руку Рики из воды и провести по ней мягкой тканью. Джей тщательно моет его мочалкой, чтобы он почувствовал себя чистым, но в то же время достаточно осторожно, чтобы не раздражать кожу. Японец следит за движениями, когда мочалка проходится по его коже, а мокрая и теплая рука парня, но не настолько, чтобы обжечь кожу, покоится на его плече. Та же рука немного наклоняет Рики вперед, и он кладет голову на плечо Джея, когда тот начинает водить мочалкой по спине. — Твои родинки такие красивые, — внезапно говорит Джей, проводя указательным пальцем свободной руки по красивому созвездию на коже. Рики краснеет, поскольку люди очень редко видели россыпь родинок на его спине, спускающихся от шеи к позвоночнику. — Никто не видел те, что у меня на спине, — тихо отвечает он, немного смущаясь того, что его парень делает комплимент родинкам, и, как ни странно, это первый раз, когда кто-то это сделал. Люди замечают их, но Рики привык, что они либо делают вид, что не видели, либо считают странным, что у него их так много. Получить комплимент — в новинку, но очень приятно, так как они являются частью его личности, которую он считает уникальной. — Они выглядят очень круто. Они как маленькие звездочки на твоей коже, — мягко говорит Джей, проводя пальцами от одной родинки к другой, рисуя невидимые линии на влажной коже. Его легкие прикосновения заставляют кожу покалывать. — Твои слова делают их крутыми, — Рики хихикает, позволяя продолжать рисовать случайные фигуры между его родинками. — Потому что они такие и есть, Рики, — старший говорит, прежде чем поцеловать его в макушку и нежно погладить его по щеке. Младший смотрит в его глаза, полные любви и самых теплых, искренних эмоций, которые он когда-либо видел. Рики никогда не видел таких честных глаз, как у него. — Ты прекрасен, и всё это тоже, — восхищается старший, прежде чем поцеловать родинку под глазом и на подбородке. — Ты тоже красивый, хён, хотя у тебя нет родинок, — Рики дразнит, наклоняясь вперед, чтобы Джей мог снова помыть спину. — Иногда ты бываешь таким вредным, — старший качает головой, продолжая мыть спину. Но ласковая улыбка в его голосе так очевидна, и он лишь нежно поглаживает кожу, пока пузырьки плещутся вокруг ванны тихими и спокойными волнами.***
Час спустя пара лежит в постели Джея в обнимку — рука Рики обнимает старшего за талию, пока тот лежит на спине, а сам он обнимает младшего. Японец стащил одну из толстовок, которая слабо сохранила запах альфы — впрочем, это не проблема, поскольку его голова удобно устроилась на шее рядом с его обонятельной железой. По телевизору на низкой громкости идет какой-то фильм, на который они не обращают особого внимания. Рики чувствует себя намного лучше, чем обычно, и всё благодаря присутствию Джея. Он и не подозревал, как это здорово, когда кто-то заботится о тебе так внимательно. Конечно, Чонвон и другие навещали его и приносили еду во время течки, но он проводил их в одиночестве. — Спасибо, что так хорошо заботишься обо мне, Джей, — шепчет Рики, прижимаясь к шее альфы. — Конечно, Рики-я, — отвечает он мгновенно, поворачивая голову, чтобы посмотреть на него. Он говорит это так легко, как будто ему даже не нужно думать об этом ни секунды, и сердце Рики трепещет. Когда кто-то, кому он полностью доверяет, находится рядом и фактически полагается на него, чтобы о нем позаботились, это определенно кажется пугающим. Однако Джей всегда проявляет к нему такую заботу и доказывает, что на него можно положиться. Он не мог довериться многим людям, но с Джеем он считает, что нашел свою родственную душу. Это одна из самых приятных вещей в жизни.