Баю-бай

      Когда Белла просыпается уже в третий раз за ночь, жадно глотая воздух и испуганно щурясь, она понимает, что лучше было остаться дома. Спросонья незнакомые очертания чужой комнаты пугают, а темнота, к которой глаза еще не успевают привыкнуть, доводит еще сильнее, приписывая обычной мебели пугающие очертания. Тьма надежно придавила ей горло, и Белле чудится, что за окном к дому ползет то самое оно из ужастика, чтобы схватить и переломать ей трахею к чертям. В такие моменты она начинает ненавидеть свою богатую фантазию. Чуть двигаясь в сторону, Белла сразу натыкается плечом на кого-то сзади и натурально визжит, не жалея голоса.              — Бля, — Киса тянет ругательство хрипловато и протяжно. До ее мозга все равно доходит слишком долго — хорошо же отложился в голове этот сраный ужастик — Белла заползает к изголовью кровати, ногой пихая еще не проснувшегося полностью Кису. После ее маневра тот сразу бодрится, выдавливая еще парочку ругательств. Только после этого включается рациональная часть мозга, напоминая ласково, где она и с кем. Ночевка. Киса. И она, одетая в одну его футболку, спящая под его одеялом и с ним же под боком.              — Кис?              — Ну кто еще то блять? — ненадолго воцаряется тишина, пока Кисе не приходит идея ухватить ее за пятку прямо в темноте. Белла реагирует молниеносно, дергая ногой и ударяя того снова, — Да епт. С тобой спать травмоопасно.              — Извини-извини, — Белла лепечет, снова прижимая ноги к себе, практически вжимаясь в деревянное изголовье небольшой кровати, — Я подумала…              — Да в курсе я, че ты подумала, — Киса все же быстро отходит от того факта, что она умудрилась ударить его уже два раза. Он быстро подминает одеяло, приподнимаясь и хлопая по месту рядом, — Ползи обратно. А то монстр из под кровати за жопу цапнет.              — Кис, — почти умоляюще вырывается у Беллы. Она догадывается, что его лишь веселят ее мучения.              — Не в том контексте ты, конечно, должна мне так выстанывать.              Белла все же слушается, пока он тянется к светильнику. Краткий щелчок, и тьма распадается, предметы в комнате разом теряют зловещий облик, а все монстры прячутся обратно под кровать.              — Если бы я знал, что ты такая трусиха, правда отговорил бы смотреть эту хуету.              — Ты знал. Ты всегда звал меня трусихой.              — Не бойся ложиться на краю, все равно я кусну за бочок, — Белла хмурится на смешки Кисы. Достал.              — Не смешно.              — Ну, не хмурься. Я ж так, для проформы, — Белла далеко не сразу осознает свое положение. Дело в том, что она умудрилась спихнуть одеяло в порыве испуга, и теперь вполне ясно светила оголенными ногами, не заметив, что черная футболка с надписью группы КиШ нагло задралась, — Бельчонок, ты решила устроить мне незапланированный стриптиз в качестве компенсации?              — Что? А, — Белла живо хватается за края футболки, пытаясь закрыть кожу ягодиц, и смотрит на ухмыляющегося Кису с обвинением, — Ну не смотри!              — Ой, да че я там не видел?              — Ничего ты у меня не видел. Пускай так и остается, — Киса недовольно вздыхает, но послушно отводит взгляд, пока она судорожно поправляет одеяло, натягивая его по грудь.              — Может в этом и проблема, — тихое замечание Кисы звучит неожиданно серьезно, хоть тот и пытается неровно ухмыльнуться, заново придать ситуации оттенок шутливой перепалки.              Белла знает, что к этому бы рано или поздно пришло, особенно учитывая обстоятельства. В конце концов, она сама к нему ночевать напросилась — девчонки, обычные, нормальные, у которых с отношениями все ок, не делают таких предложений просто так. И Киса явно ожидал от ночи чего-то большего. Белла знает, и ей жаль, что она не может перестать его обламывать.              Белла оглядывает комнату, внимательно рассматривая окружающее пространство, после чего ложится к Кисе ближе, жмется к его боку, жадно впитывая чужое тепло. Киса смотрит вопросительно, но она старается не ловить его взгляд — он с удивительной проницательностью чувствовал ее сомнения, и сейчас ей не по себе это обсуждать.              — Ну ты чего? Так сильно испугалась? — Киса принимает ее порыв за попытку окончательно избавиться от кошмара, и всякая резкость мигом исчезает из его голоса, — Глупенькая, все ж нормально, это просто фильм.              — Очень жуткий фильм, — она хватается за эту тему, как за соломинку, голодно вылавливая неожиданно возникшую и такую необходимую нежность с его стороны. Белла догадывается, что играет нечестно, но плевать — лишь бы успокоиться.              — Ты же помнишь, что девчонка подхватила эту хуйню, переспав с каким-то парнем? Тебе такое не страшно.              — Кис, ну правда.              Они слышат тихий звук уведомления, и Белла моментально ползет к телефону, лежащему рядом с подушкой. Новое сообщение от Ники чуть ли не светится ее ярким недовольством.              Н: Че спите, любовнички?       Б: А ты чего не спишь? Илюша не дает?       Н: Да если бы. Значит, тебе точно не дают спать. А хули ты вам делаете?       Б: Ничего криминального, мамочка. Пытаюсь отойти от просмотренного и матерю тебя за все хорошее.       Н: А ну тогда мне пора ливать) Не забудь, завтра к гинекологу.              Белла только прыскает и отправляет сонный смайлик в ответ. Вот дуреха.              — Опять морковка?              — Как ты понял?              — По твоему хитрющему лицу, у тебя такое только с Никой бывает. Че она опять проверки устраивает, все не успокоится?              — Просто переживает, как я.              — Передай, что еще не откупоренная.              — Киса! — Белла не сильно пихает его ногой, прилетая куда-то в колено.              — Бля, ну бельчонок, твои ноги — отдельный вид оружия, — Киса перехватывает ее коленку, и Белла радуется лишний раз, что вся эта битва происходит под одеялом. И что свет от прикроватной лампы надежно укрывает ее румянец, — Хотя я не против, раз ты так сильно хочешь их на меня закидывать.              — Ну хорош, пошли спать уже. Я и так тебе уже полночи заснуть не даю, — Белла отодвигается обратно на безопасную дистанцию, закутываясь в одеяло чуть ли не с головой.              — Да ладно, завтра все равно выходные, — Киса сам откидывается, спихивая с себя одеяло, и Белла прослеживает взглядом соблазнительно перекатывающиеся мышцы груди, любопытно скользит взглядом ниже и останавливается на полоске темных волос, едва видной за полоской пижамных штанов. Она подозревает, что Киса надел их только, чтобы ее своими боксерами не смущать.              Ее внимание не остается не замеченным, и, поднимая глаза, она сразу натыкается на довольную лыбу.              — Хорошо залипла, смотрю.              — Отстань, — беззлобно отзывается в ответ и снова прячется под прохладной тканью легкого одеяла. Сейчас Белла злилась на себя, что не догадалась попросить штаны, хотя дома она никогда в них не спала. Одеяло хотелось сбросить, но останавливал любопытный взгляд Кисы — при первой же попытке ей прилетит еще сто витиеватых комментариев.              — Можешь не выключать свет? Жутковато все равно.              — Ссыкушка, — Белла подавляет в себе желание пихнуть его ногой еще раз и лишь гордо поворачивается к нему спиной, устраиваясь поудобнее, — Ну Белл.              — Не белкай мне тут, — передразнивает она его недавний тон. Кису, однако, это не останавливает, и он быстро прижимается к ней вплотную, не замечая ее громкого вздоха. По крайней мере, Белла надеется, что он не заметил.              — Бельчонок, — почти мурлычет ей на ухо Киса, и Белла старается дышать спокойно, ничем не выдавая реакцию собственного тела на эти поползновения. Его ладонь живо скользит под одеяло, устраиваясь на ее животе, — Если так хреново, можешь полежать рядышком. Не боись, у меня на члене хуеты нет, да и я все равно без презиков не трахаюсь.              — Успокоил, — у нее мурашки от его горячего дыхания, и Белла прикусывает губу, вспарывая нежную кожу. Боль немного помогает прийти в себя, но Белле неловко, хотя особо дискомфорта она уже не ощущает. Киса не будет напирать больше нужного — у них уже был разговор на эту тему. И все-таки наверняка он рассчитывал на большее. Она же его девушка. Ей так сложно его порадовать?              Настолько сильно они границы еще не размывали — им хватало частых встреч после школы или пряток по кабинетам, какое уж было настроение. Обычно ненавистное здание стало восприниматься Беллой проще от таких приятных моментов. Поцелуи в кабинете математики, когда учительница оставляла ее переделывать работу, а сама уходила на совещание, а Киса быстренько пробирался решить злосчастную контрольную за нее, попутно выловив достойную награду. Обжимания в раздевалке, когда они сталкивались там перед уроками и, не сдерживаясь, прижимались друг к другу, пока ряд чужих курток надежно скрывал от любопытных глаз. Да даже недавние вылавливания в туалете казались запретным, доводящим до дрожи в коленках, времяпровождением.              Белла любила это все и однозначно кайфовала от этого не меньше, чем Киса. Она даже подозревала, что больше — все же сколько у Кисы было таких же поцелуев, только с девчонками поопытнее ее. Наверняка, она не выберется даже в топ-лист. У Беллы до Кисы не было никого, и все это было для нее абсолютно новыми шажками в неизвестную реальность.              И все же дальше этого у них никогда не заходило. Белла понимала, что исключительно из-за нее.              — Вы уже переспали? — тогда слова Ники вогнали Беллу в тупик.              — Нет, — Белла даже удивилась, насколько очевидным был этот ответ. И насколько осознание этого оказалось неприятным для нее самой.              — К сожалению, — ответ Кисы, разумеется, был очередной шуткой. И все-таки. Может он правда сожалел?              Белла злилась на себя. Ей казалось, когда Киса выбрал ее, он принял все эти заморочки моментально. Но откуда он мог заранее знать? Он же привык наверняка к девчонкам, которые не тормозят так долго.              Однажды она рискнула спросить Анжелу, благо с той стало гораздо проще разговаривать, когда их жизни малость разъединились и пересекались не так постоянно. Они словно были теми самыми родственниками, которые могли общаться исключительно мельком и на дистанции, чтобы это все не перетекало в бессвязные ругачки.              — А это нормально, если я побаиваюсь переходить на следующий уровень близости?              — Не даешь Кисе, значит? — мелькнувшая хитрая ухмылка на лице Анжелы показалась Белле изощренным издевательством, но сестра быстро посерьезнела, задумчиво перебирая край одеяла, — Если честно, не знаю. Это ж не обязательно. Никто с отношениями условия на секс не подписывает. Но это все-таки Киса. Сама знаешь, он — парень любвеобильный. Смотри, как бы от такого у вас с ним не прогорело.              — А как тогда решиться? — Белла прятала взгляд от внимательного взора сестры, как обычно более опытной и разбирающейся.              — Ну, тебе самой должно быть интересно. Я, когда рискнула, мне прям до мурашек хотелось, понимаешь? Вот просто смотришь и понимаешь, что вот оно. Просто это как-то естественно, я думала, все девчонки так хотят. Может, тебе еще рано?              То, что начиналось, как ласковая поддержка закончилось очередным тыком, и сейчас Белле было совестно, что она решилась этим поделиться. Рано, блин. Белла не понимала, в чем было дело, а спросить кроме сестры было некого — Ника только посмеется на такие вопросы, да и у опыта у той было несильно больше.              К совету сестры Белла все же прислушалась и спросила у Кисы вовремя очередных их обжиманий, нормально ли ему так. Правда, он кажется тогда не понял, к чему именно она вела, а Белла не стремилась досконально пояснять.              — Да расслабься, Белл. Если мне не предлагают, я лезть не буду, — слова тогда немного ее успокоили, а сейчас, когда Киса лежал так близко, обжигая кожу шеи горячим дыханием, неприятно тревожили.              А если он совсем перестанет интересоваться, если она не предложит?              Белла сама не могла понять природу таких страхов. Правда в том, что отторжения особого то и не было. Белле хотелось абсолютно так же, до мурашек, до нетерпеливых движений навстречу, до стыдливых мыслей, когда она прятала руку под одеялом, шепча совсем тихо полюбившееся прозвище Кислова. Хотелось, а страх от этого все не уходил. И она не знала, как все это объяснить, если сама до конца понять не может.              Киса шутил про секс часто, так что подобные приколы как-то вошли в привычку. И все-таки раньше это звучало более непринужденно, а сейчас она то и дело замечала отзвук нетерпения в его голосе в такие моменты.              — Кис, — тихо пробует Белла, но Киса молчит, лишь тыкается ей устало в макушку и размеренно дышит. Совсем она его загоняла с этими взбудораженными пробуждениями в середине ночи.              Белла сама пытается глаза прикрыть, приятную негу сна поймать, но каверзные мысли нападают со всех сторон, не дают расслабиться. От одной и той же позы хочется елозить, но Белла крепится, двигается очень аккуратно. И только сейчас вспоминает про ладонь Кисы, которая находится в опасной близости к краю футболки. От самой мысли кровь горячим током приливает к низу живота, и становится совсем невыносимо.              И все бы хорошо, она бы может помучилась немного и заснула, но пальцы Кисы сползают ниже на самую малость, наверняка случайно. Этого достаточно, чтобы Белла напрягла мышцы живота, теперь его ладонь ощущается чересчур явно даже сквозь ткань футболки. Белла старается не вспоминать, с каким боем она вообще ее отвоевала.              — Может, лучше голой, а?              — Оставлю простор твоей фантазии. Кис, ну пожалуйста.              — Каждый раз, когда ты такое вкидываешь, мне хочется съебаться на пять минут в туалет. Ладно уж, держи, вымогательница.                     Белла неловко прижимает бедра друг к другу, как ни кстати вспоминая все вроде как безобидные намеки, от которых еще хуже становится. Может, это как раз то, о чем говорила Анжела? Может именно сейчас Белла поймала то самое “оно”. От неудачного каламбура с недавно просмотренным ужастиком, Белла чуть морщится — вот уж точно не в тему мысль пришла. Но все мысли о фильме выпадают из сознания, когда легкое трение бедер друг о друга подогревает нарастающее возбуждение. Ну, вот и приехали. Как пытаемся специально все это врубить, так нет, а как спать надо, так вот тебе, пожалуйста.              От ее движений пальцы Кисы скользят еще ниже, почти подобравшись к низу живота. Белла не сдерживается и накрывает его ладонь рукой с мыслью просто отнять ту от своего живота. Ее пальцы замирают на его костяшках, пока Белла прислушивается к размеренному дыханию парня. Вроде спит. И тут закрадывается очень плохая мысль. А если?              Собственный вздох кажется слишком громким в звенящей тишине комнаты. Если бы только на секундочку рискнуть и спустить его пальцы ниже, коснуться себя между ног — одна мысль порождает кучу электрических зарядов в нужное место, а присутствие Кисы рядом с ней делает все запретнее, развращеннее. Если бы он только знал, о чем она думает сейчас.              Белла тихонько скулит в подушку, гладя невесомо костяшки пальцев, слишком увлекаясь мимолетной фантазией. Она слишком привыкает к идее случайности его прикосновений, и не сразу понимает, когда его пальцы начинают двигаться дальше абсолютно неслучайно.              — Че уже не спится? — горячий шепот под ухом заставляет Беллу вздрогнуть.              — Господи.              — Киса меня вполне устраивает, — резковато усмехается Киса, но в его шутке больше нет привычно безопасной игривости. Белле даже оборачиваться не надо, чтобы чувствовать, как того охватило настроение подкрадывающегося хищника, — Так че, Белл? Может, мне помочь немного, облегчить тебе задачу?              Он вдруг рвется вперед, окончательно прижимая ее лопатками к своей груди — от прикосновения к его обнаженной коже Беллу ведет, и она пытается что-то сказать, возможно возразить, но издает какой-то сдавшийся полувсхлип-полустон.              — Бля, бельчонок, — его пальцы играют с резинкой нижнего белья, пока Белла лицом вжимается в подушку, не отталкивая, но и не давая активного согласия, — Я смотрю, ты потихоньку приноровилась. Еще ниже, может, м?              Киса жадно прикасается губами к жилке на шее, вбирая открывшуюся кожу и заставляя Беллу что-то невразумительное мычать в ответ. Она к этому не привыкнет, сколько бы они это не практиковали — каждый раз голову ей сносит, как первый. Киса мягко проводит дорожку из поцелуев к ее плечу, языком старательно обводит родинку.              — Их так много у тебя да? Я точно помню, что одна была вот тут, — пальцы Кисы скользят к внутренней стороне ее бедра, обхватывая кожу совсем рядом с краем черного кружева, так близко, что Белле приходится щеку прикусить, чтобы сдержать новые учащенные вздохи, — Я надеюсь изучить все.              Белла пытается сдвинуться, но вместо этого делает только хуже, задницей влетая в пах Кисы.              — Бля, Белл, не елозь. Я и так тут держусь на честном слове, — его сбившееся дыхание льстит, и какая-то ее часть рада так рискованно его дразнить. Ровно до того момента, он вдруг не скидывает с нее одеяло, обнажая их действия.              — Кис, подожди, — Киса слишком распален, чтобы отреагировать сразу. Он уже живо задирает футболку, оголяя кожу ягодиц и рассматривая открывшийся вид. Сейчас Белла как-никогда сильно жалеет, что попросила оставить лампу включенной, в темноте было бы спокойнее.              — Вань, — собственное имя его отрезвляет, и ладонь быстро останавливается, давая Белле несколько драгоценных минут на то, чтобы прийти в себя.              — Че такое? Переборщил?              — Нет, то есть… Не смотри, просто. Давай без этого.              — Почему? — это вырывается у Кисы почти обиженно. Белла уверена, что если бы обернулась, то заметила бы типичную расстроенную мину растерявшегося ребенка, у которого отобрали леденец. Ее иногда удивляло, как резкий, нахальный Киса мог становится таким, но это определенно умиляло.              — Не хочу, чтобы ты смотрел.              На какое-то время повисло молчание, и Белла попыталась натянуть футболку обратно. Киса к счастью ее не останавливал, даже чуть посторонился.              — Стесняешься? — Белла согласно угукнула, понимая, что так будет проще обрисовать все ее отношение к идее оголить свое тело.              Стеснение для неопытной девчонки — это ведь нормально. Нормально ли смотреть в зеркало и морщиться от вида своих ног, плакать в примерочной, сравнивая свою фигуру с худыми идеальными телами одноклассниц? Нормально ли сходить с ума просто от мысли пойти в общественный бассейн или на пляж? Белла в платьях то ходила редко, ощущая дикий дискомфорт от перспективы открывать свое однозначно не такое совершенное тело — ей казалось, эта мысль очевидна всем, кто хоть раз на нее взглянул. Но ноги еще ладно, а от перспективы открыть чужому взору ляжки, ягодицы и талию Беллу бросало в дрожь.              Белла не то чтобы считала себя какой-то дико некрасивой — скорее сносной. На фоне миниатюрной Анжелы воспринимать себя спокойно удавалось еще труднее. В мысли до сих пор въелся ее мимолетный комментарий, брошенный где-то в классе восьмом, когда они примеряли новые платья.              — Только не выбирай сильно облегающее, — она до сих пор помнила снисходительные нотки в голосе Анжелы, — Смотреться будет не очень. Хотя ты молодец, уже сбросила немного за последнее лето.              До того момента у Беллы не было серьезных мыслей, что с ней что-то капитально не очень в плане внешней красоты.              — Думаешь, я.., — назвать себя толстой, казалось, озвучить клеймо, которое привяжется еще надолго.              — Да нет, прям. Кому-то и такое заходит, просто лучше подчеркни свои достоинства, выбери что-то с вырезом поглубже, а ножки спрячь.              Она ненавидела саму мысль, что ей придется раскрыть свое тело, даже в момент такой близости, даже Кисе. Он разочаруется, он точно разочаруется.              — Может, тебе с непривычки так? — Киса осторожно гладит поясницу, и Белла тихонько вздыхает. Тишина его комнаты сейчас оглушает, давит на нее, не давая сдвинуться. Оборачиваться и ловить взгляд Кисы не хочется — слишком страшно увидеть в нем жалость или еще что похуже.              — Я серьезно, Кис. Не смотри, — почти умоляюще выскользнуло у нее. Белла почти ожидала, что Киса снова пошутит про ее тон голоса, но он молчал.              — Ладно, — Белла зажмурилась. Вот сейчас он одумается, скажет, что она истеричка или что с ней что-то не так, или.., — Просто чтоб ты знала, Микки Маус сзади — решение гениальное.              — Ну Кис, — Белла снова спрятала лицо в подушку, — Сильно стремно?              — Белл, слово стремно к тебе неприменимо. Особенно к твоей прекрасной попе.              — Как же ты бесишь, — Белла невольно рассмеялась на вернувшийся игривый тон, и сдавленно охнула, когда Киса снова прижался к ней, целуя родинку на шее.              — Что правда? Прямо так бешу? — его ладонь коварно лезет под футболку, обхватывая кожу живота, пока его губы мельком чмокают ее в затылок, разбрасывая россыпь поцелуев на шейных позвонках.              — Невероятно, — сдавленно вырывается у нее, когда Киса вновь перемещает поцелуи на шею, — Но у тебя есть шанс все исправить.              — Даже так? — игривое мурчание пробуждает новую волну мурашек, низ живота тянет, и его пальцы, удивительно ловкие, такие красивые пальцы, дразнят еще сильнее, — Как же мне сделать это, принцесса?              — От всех невзгод может спасти лишь поцелуй любви, — тихонько смеется Белла, чуть поворачиваясь и опаляя его щеку своим дыханием. Она сглатывает, наблюдая завороженно, как его темные, пылающие глаза — разве что не светятся в полумраке — скользят к ее губам.              — Разве я могу заставлять тебя ждать? — она облизывает губы, когда Киса разворачивает ее, спиной впечатывая в простыню. От ощущения его тела сверху Белла млеет еще сильнее — что-то маленькое, беззащитное внутри радостно откликается на чужую тяжесть, на тяжелый мускусный запах с примесью никотина.              В этот раз Киса не церемонится и целует жадно, сминая ее губы. Белла активно откликается. Она уже понемногу учится, как Кисе нравится больше всего, самым кончиком языка касается его нижней губы и быстро перескакивает на верхнюю. Слышит ожидаемый тихий рык. Ее игру быстро останавливают, и Киса вновь целует с упоением, перехватывая инициативу. Его ладонь все еще под футболкой ребра ей пересчитывает, ногтем водит замысловатые линии то поднимаясь, то опускаясь.              Киса цепляет ее язык своим и чуть сбавляет напор, проводя в этот раз осторожно – Белла еще привыкает к поцелуям с языком, но в этот раз она смело толкается навстречу, не замирая и не напрягаясь. Белла уже не замечает, что края футболки снова опасно приподнимаются, когда она так сильно елозит, чуть ли не закидывая ногу ему на бедро. А вот Киса замечает, и оторвавшись от поцелуя, скользит взглядом вниз и облизывает губы.              От его изучающего разглядывания ей снова становится немного не по себе, но обычный дискомфорт от вида своего тела сейчас уступает жару от вида его потемневших глаз. Свет ночника ласково убирает точные очертания тела, прячет ее кожу в золотистых полутонах, и от этого дышать становится чуточку легче.              — Точно нельзя? Белл, ты не представляешь, как это блять сложно. Ты такая красивая, — когда Киса говорит это и смотрит на нее так, Белле правда хочется в это поверить.              Когда он наклоняется к ней, и его правая ладонь жадно скользит по ее ноге — так горячо, боже мой, — забираясь под резинку черного кружева, Белла дергается, поддаваясь ближе и прижимаясь судорожно к его бедру. И чувствует, чертовски ясно чувствует реакцию его тела — Белла старается дышать глубже, потому что осознание ситуации путает мысли, сбивает к черту всякую сосредоточенность, оставляя паленые эмоции. Он меня хочет? Он правда меня хочет?              Они снова целуются, в этот раз на порядок спокойнее, и звуки поцелуев в комнате звучат совсем оглушительно. Белла чуть успокаивается и понимает, что зря придавала себе такое большое значение. Он просто парень, находящийся в возбужденном состоянии — она здесь ни при чем, Киса на любую дырку бы так среагировал. Может это даже хорошо, и от перспективы зайти дальше обычного ему будет плевать, как она выглядит.              — Белл? — Киса как всегда замечает накатившую нерешительность, чуть отстраняется, мажет полупьяным взглядом ее лицо, — Все ок?              — Ага, просто мне все в новинку, — Киса расслабляется от ее комментария и снова нежно целует, мазнув языком по губам.              — Ничего, ты еще всему научишься, я помогу, — последние слова он почти урчит ласково и прижимается сильнее, демонстрируя Белле еще лучше эффект своего возбуждения, — Только не трись сейчас слишком.              — Мм, — Белла делает вид, что задумалась и аккуратно забирается пальчиками в кудрявые волосы, играясь с темными прядями, — Даже не знаю, такое сильное искушение.              — Ну, если решишь ускориться, я в долгу не останусь, — Белла не сдерживает рваного вздоха, когда его пальцы заныривают под резинку черного кружева и окончательно срывают ткань. Холод простыней тут же касается промежности, и Белла все же дергается, испуганно глядя вниз. Жар потихоньку откатывает назад, а понимание ситуации ее отрезвляет. Они серьезно сейчас переспят?              — Кис, — Белле не контролирует тон голоса, осматривается в поиске упаковки презервативов, но ничего не находит, что тревожит еще больше.              — Ну чего ты поджалась вся? — Киса старается говорить мягко, но отголоски вызова в его голосе очевидны, вынуждают Беллу уставиться оленьим взглядом, бровки заломить, — Ну что?              — Я не готова еще к.., — Белле не верится, что она говорит это всерьез, потому что они неожиданно собираются обсудить секс всерьез и без всяких прикольных вставок. И это странно, непривычно, но любопытно.              — К? — Киса издевается как специально, и Белла вздыхает недовольно. Со снятыми трусами особо с ним не поспоришь, и ей приходится взгляд отвести, чтобы не сталкиваться с его ироничным взглядом.              — К первому разу.              — Ты никогда не трогала себя сама? — Белла осекается и чуть не задыхается от такого простого, но пиздец какого резкого вопроса.              — Да я не про то. Ты же хочешь… Бля, — он смеется сдавленно ей в шею, пока Белла легонько шлепает его по плечу, — Да ты понял все. Что ты тут устраиваешь?              — Я устраиваю? — его взгляд абсолютно невинен. Если бы одна его рука не зависла у нее под футболкой, а другая не двигалась аккуратно под ткань к ее промежности, она может бы и поверила.              — Ты, — Белла даже злиться на него нормально не может, потому что контекст ситуации сбивает все мысли напрочь, оставляя только смущение и желание, — И вообще ты без презиков.              — А зачем они сейчас? Ты же вроде как пальцами хотела.              — Я?              — Ну хочешь, можешь мне подрочить, но ты, наверное, окочуришься еще до того, как член увидишь.              — Киса! Подожди, когда я это вбросила? — Белла пытается вспомнить, когда умудрилась такое ляпнуть на свою погибель.              — Ну ты ж не зря мою ручку взяла, пальчики пристроить хотела. Думала, я не пойму?              — Я думала, ты спал.              — Классно, то есть пока я сплю, трахать себя моими пальцами лучше?              — Да я не собиралась, просто.., - нет ей определенно надо отдышаться для этого разговора, — А если я тебя разочарую?              — Че? — такой поворот разговора ставит его в тупик, — А я тут при чем?              — Вдруг я не смогу нормально среагировать?              — То есть кончить?              — Блин, ну да. Ты не будешь злиться? — Белла старается не смотреть ему в глаза, пока все это говорит, потому что смущение накатывает новой волной.              — Не буду, конечно. Ты лучше бы поменьше обо мне думала, я тобой больше планирую заняться. Значит, ты себя трогала. Покажешь, как? — Белла не смотрит ему в глаза и потому не замечает хитрого прищура.              — Ну, — Белла начинает дышать глубже, все внимание концентрируется на их шумном дыхании в пределах комнаты, звук проезжающей машины за окном звучит совсем отдаленно, словно они отрезаны от внешнего мира, — Можешь немного слезть?              Киса слушается, и такое замечательное ощущение его близости пропадает. Он лишь немного отсаживается, внимательным взглядом следя за ее руками, пока Белла устраивается поудобнее и, подумав пару секунд, все же сдается и задирает ткань футболки. По шее снова мурашки пробегают, и Белла понятия не имеет, дело в прохладе комнаты или в горящих затуманенных карих глазах, которые пристально смотрят на ее промежность.              — Я…как-то так, — ее пальцы легко касаются половых губ, размазывая влагу. Понимание, насколько она влажная, ударяет ее внезапным удивлением — она никогда не возбуждалась до такой степени в пределах своей маленькой уютной комнатки. Сейчас Белла рада, что проделывает это все у Кисы, иначе бы спать спокойно не могла с мыслью, что они переспали в ее кровати.              Волнительное томление захватывает ее полностью, и Белла чувствует, как простынь ласково обволакивает плечи, словно волны моря бережно укрывают ее. Собственная фантазия успокаивает — она ведь мечтала побыть русалкой, подобно сестре. Не традиционным способом, так хоть таким.              — Бельчонок, — Киса хочет сорваться на знакомые ругательства, но упрямо сжимает губы, не желая ее пугать ненужной в этот момент грубостью, — Ты выглядишь просто охеренно. Только вот, давай ты все-таки откроешь мне обзор получше.              Он осторожно касается ее коленок, слегка надавливая пальцами, и медленно разводит их в стороны, заставляя ее сползти поближе. Белла сначала хочет свести их обратно, почти дергается, но заставляет себя выдохнуть и выполнить просьбу, раскрываясь ему полностью. Белла ненавидит приемы у гинеколога, равнодушные тычки в интимные места и холод медицинского кабинета, где всегда следуют предсказуемые вопросы и колючий взгляд врача — конечно, у нее никаких половых связей, посмотрите на нее. Ассоциация неприятно взбудораживает — Белла не любит чувствовать себя настолько уязвимой.              — Тише, Белл, — Киса не убирает руки с ее коленей, гладит открывшуюся кожу, дает ей привыкнуть к его рукам, пока они только разогреваются, — Ты, наверное, уже заебалась слушать, какая ты красивая, но я не могу перестать это талдычить.              — Такая уж прям красивая, — Белла не верит, что он говорит это всерьез. Сейчас вся раскрасневшаяся и смущенная на первом этапе она не может вызывать у него особой приязни. Кому нравятся такие зажатые девчонки?              — Посмотри-ка на меня, — неожиданно властно вылетает у Кисы, и Белла слушается не сразу, но покорно сталкивается с темными глазами — из-за освещения, кажется, его глаза потемнели еще сильнее, не оставляя знакомого кофейного карего. Интересно, у нее так же выглядит?              — Смотрю, — Белла честно хочет сказать это уверенно и почти устало, как если бы ей было особо и не интересно. Как будто все ок, и у нее такое не в первый раз — построить из себя ласковую загадочность, стрельнуть взглядом из-под опущенных ресниц. Она более чем уверена, что ее попытки смешны, голос предательски сдает почти сразу и ей прокашляться приходится, чтобы прийти в себя. Херовая из нее русалка.              — А теперь, детка, — Киса перехватывает ее подбородок, несильно сжимая, ведет большим пальцем по нижней губе, лаская подушечкой нежную кожу, — Скажи мне, ты красивая?              — Ну, Кис, — она хочет уйти от ответа, но Киса держит ее цепко.              — Так что, бельчонок?              — Ну возможно, — Белла старается смотреть напрямую ему в глаза, но это сложно. Ситуация ей не нравится, и она почти порывается свести ноги, как вдруг резко ахает. Она совсем забыла про его наглые пальцы, которые уже погрузились в складки, мягко размазывая влагу, но не напирая дальше. Ровно так, как она ему только что показала.              — Я смотрю, ты очень воодушевилась. Мне даже льстит, — набирая пальцем новую порцию влаги, Киса снова продолжает поступательные движения, лишь играясь и не двигаясь ни на дюйм дальше, — Давай-ка еще раз.              — Что? — Белла напрочь забывает, о чем они говорили минуту назад, она вообще все забывает, что было ровно до этого конкретного момента, потому что все ее внимание сконцентрировано на поглаживаниях Кисы.              — Какая ты у меня? – на секунду, которая для Беллы длится вечно, палец Кисы соскальзывает, как бы случайно касаясь клитора. Белла вздрагивает и облизывает губы, чувствуя на них потяжелевший взгляд, — Давай, бельчонок, порадуй нас обоих.              — Красивая, — у нее не получается выговорить это четко с первого раза, потому что она срывается на чертов всхлип.              — Прости, не расслышал. Можешь повторить? — Киса специально наклоняется еще ближе, не давая ей шанса отвести взгляд.              — Красивая, я красивая.              — Умница, — палец левой руки вновь нежно проводит по губе, и Киса слегка проталкивает его дальше. Белла послушно касается языком подушечки, и его палец резко нажимает сильнее, вынуждая тихо ахнуть. У Кисы спирает дыхание и на какое-то время с него сходит уверенность, как будто она одним этим действием смогла что-то надломить в нем, — Бля, милая, я так долго не протяну.              Белла в ответ хитренько улыбается, вновь погружаясь в ощущение ваты вокруг. И в этот момент Киса соскальзывает с нее, пока его взгляд любопытно возвращается к открывшемуся виду.              — Давай, дальше как? — он убирает пальцы, будто специально задевая особенно чувствительные места, и Белла жалобно хнычет от появившейся пустоты. Продолжать самой после такого совсем не хочется, но Киса не терпит возражений, — Че, так хорошо зашло?              — Да, — обычно она бы упрямилась, но сейчас она слишком сильно хочет вернуть ощущение его пальцев.              — Покажешь, и я сразу же тобой займусь, — в качестве доказательства он склоняется к ней, награждая мягким поцелуем. Белла же отвечает нетерпеливо и наказывает за собственное томление легким укусом, чуть оттянув нижнюю губу.              Ей несколько раз подряд приходилось спрашивать его, точно ли ему заходят такие игры, потому что она боялась переборщить с этим. Кисе нравилось, к тому же все эти легкие покусывания его чуть ли не умиляли. В этот раз Белла не дает Кисе так легко оторваться, и тянет его на себя, изучающе руками касаясь мышц спины.              — Метишь местечко для царапин?              — Может быть, — Киса довольно скалится и вновь целует ее долго, до саднящей боли в недавней ранке.              То, что ей тоже нравится боль, он узнал довольно быстро, когда во время их скитаний по кабинетам, увлекся и грубо швырнул ее на парту. В лопатки тогда больно врезался угол парты, и Киса сразу принялся извиняться за свою диковатость. По крайней мере, он собирался это сделать, пока Белла не притянула его, жадно целуя и прося сделать так еще раз.              Когда его ладонь начинает чересчур грубо сжимать оголенное бедро — наверняка останется след — Белла начинает тихонько постанывать, выгибаясь навстречу. Эта жесткость игрива и несерьезна, потому и безопасна — Белла знает, как бывает по-другому. Киса не хочет ее обидеть, просто они оба видят в этом очередной способ добиться желаемого, испытать гребанный желаемый адреналин.              — Смотри, — Белла призывно раздвигает ноги шире и юркает пальчиками вниз, прижимая указательный палец к верхушке клитора, затем скользит им по кругу. От кипящего внутри желания хочется взять темп побыстрее, но ей боязно пробовать.              В этом и была, должно быть, ее главная проблема. Белле было стыдно этим заниматься даже у себя в комнате, хотя, казалось, причин этому не было. Или она старалась о них не думать. Просто каждый раз, когда пальцы подныривали под резинку трусиков, в голове возникал рой вопросов. Ну что ты делаешь? Думаешь, заслужила получить удовольствие? Все равно ведь не выйдет дойти до конца. Тебе даже пособие по технике мастурбации бы не помогло.              И вот теперь она снова ласкает себя заученными движениями, понимая, что все сейчас полетит к черту, а она снова останется лишь заведенной, но не более. Пару раз у нее получалось все-таки получать оргазмы, но у нее уходили чуть ли не часы, пальцы уставали, а сама разрядка была такой неяркой и смутной, что хотелось на стенку лезть. И вокруг этого было столько шума?              — Блин, — неуверенно вырывается у нее, и Белла пугается. Опять она все испортит. Поломанная какая-то, честное слово.              — Белл, подожди, — узловатые пальцы ловко перехватывают ее.              — Прости, пожалуйста. Это часто так, я сама не знаю, почему.., - возможно, часть ее догадывается, что что-то сломалось в тот день, когда на семейных праздник ей не повезло остаться наедине с Раулем. Да ладно че тебе не нравится? Фригидная что ль? Тебе повезло, что тебя хоть кто-то трогает, лучше бы с Анжелкой заперся.              — Ну ты чего, бельчонок, — Белла сама не замечает, как вся расслабленность уходит к черту, оставляя раздавленное ощущение. Так заканчиваются все ее попытки получить хоть какой-то отголосок наслаждения.              — Я фригидная какая-то.              — Не пори чушь, ты б тогда вообще со мной тут не возилась. Ты — девочка чувствительная, мягкая, просто пока еще учишься, — Белле упирается взглядом в чужие ключицы и неловко дергает плечом, — А внутрь вставлять ты не пробовала, да?              — Нет, — ей и в голову не приходило попробовать так. Белла весьма сомневалась, что ей зайдет.              — Так, понятно. А попробовать не думала?              — Ну, — она косится взглядом на чужие красивые пальцы, придерживающие ее собственные. Представляя, как они входят внутрь, Белла быстро сглатывает. Возникшая фантазия не вызывает отвращения, значит, уже неплохо, — Можем попробовать.              — Понял. Так, бельчонок, теперь моя очередь, — она не успевает опомниться, как Киса живо устраивается чуть ниже, пальцем касаясь ее клитора осторожно. От малейшего прикосновения она вздрагивает и пытается сосредоточиться на его лице, лишь бы не смотреть, как он трогает ее между ног. Выходит еще хуже. Смотреть на расширившиеся зрачки и на то, как Киса внимательно то разглядывает ее промежность, то отвечает на ее взгляд, пытаясь выловить реакцию, совершенно невозможно.              Белла чувствует, как он аккуратно играет на периферии ее чувствительности, и она словно скользит по волнам своего возбуждения, легко цепляя чувствительные окончания. Ощущение приятное, и Белле хочется в него погрузиться, но оно невесомое, чуткое к ее настрою, который сбивается от неприятных мыслей. А что если она не кончит, и он воспримет это на свой счет? Нет, она не может быть такой эгоисткой. Она не станет самой не отзывчивой девушкой на его памяти — она же любит его в конце концов. Киса так долго хотел перейти к интимной близости и даже согласился сделать ей приятно, она не имеет права все разрушить.              И поэтому Белла выгибается, раскрывает широко рот и показушно стонет — Белла плохо помнит порнуху, которую Рауль ей скидывал давным-давно. Они с сестрой ради интереса пару раз глянули — и теперь по памяти она пытается вспомнить, как девушки вели себя там. А потом движения прекращаются.              — А? — она пытается поймать его взгляд, но жалеет, как только делает это. Киса смотрит на нее мрачно, почти зло.              — Ты щас серьезно?              — Что? Все хорошо, — Белла старается улыбнуться, но ее улыбка быстро ломается о колючий взгляд. Киса, кажется, действительно расстроен.              — Ты реально считаешь меня настолько безнадежным? Бля, — Киса чуть съезжает коленями по кровати и старается смотреть в сторону, — Мне правда сложно ругаться, когда ты лежишь так.              Белла сконфуженно сводит ноги, прижимая их ближе к себе.              — Ты не безнадежен, просто… Мне правда страшно все испортить. Вдруг не выйдет, и ты подумаешь, что со мной даже потрахаться нормально нельзя, и на этом все закончится.              — Думаешь, я с тобой из-за того, что чисто переспать хочу? — когда он говорит так, Белла понимает абсурдность собственных надумываний, но все же молчит. А Киса резко успокаивается, подсаживается ближе, осторожно гладит ее по ноге, лаская пальцами внешнюю сторону бедра, — Бельчонок, я в любом случае не собираюсь тебя кидать, кончишь ты тут или нет. Если хочешь, можем вообще этого не делать, просто поцелуемся и оставим на потом. Просто я же давно вижу, что ты тоже хочешь. Подумал, может попробовать, пока настрой есть, да и все.              — Мне правда хочется, — Белле срывается на сбивчивый шепот, когда Киса целует ее в шею, а затем поднимается к чувствительному месту за ухом, возвращая легкое томление, — Я правда не знаю, в чем проблема.              — Нет с тобой никаких проблем, — горячий шепот заставляет ее вздрогнуть, и Белла со смущением понимает, что снова заводится, пока он коленом разводит ее ноги, возвращая прежнее положение, — Думаешь только слишком много и не о том. Просто расслабься.              Легче сказать, чем сделать. Но Белла правда старается.              — И не надо врать, ладно? Все будет окей, — она успевает быстро кивнуть перед тем, как его пальцы снова легко скользят по складкам и нетерпеливо касаются клитора. В этот раз его движения поспешны, и от резкости прикосновений Белла судорожно втягивает воздух. Киса нетерпеливо гладит участок чуть выше клитора, а пока большой палец касается верхушки.              — Мм, можешь чуточку м-мягче, — Белла срывается на легкий стон, когда Киса повторяет резкий рывок, наращивая темп, — П-пожалуйста.              — Никогда не думал, что заикаться можно так сексуально. Так чувствительно, да, бельчонок? — он все же слушается, сбавляя темп и высматривая ее реакцию. Белла откидывается на простыню так, чтобы кудрявые пряди немного прикрыли лицо — она честно пытается контролировать выражение лица, чтобы не выглядеть совсем уж смехотворно, но это сложно, когда Киса ласкает ее так хорошо.              — Мм, да. Чуточку перебор, наверное, — по правде говоря, теперь, когда Киса сказал это вслух, она не так уверена. Может, дело в этом? Она стеснялась набирать темп пожестче, а ее, плавный и поступательный, особо ничего не давал.              Киса все же освобождает вторую руку из-под ее футболки, чтобы убрать с глаз каштановые непослушные волосы, легко гладит ее по щеке, и Белла прижимается к его ладони, то и дело пряча взгляд на потолке. Красивый кстати такой потолок, даже пятен никаких нет.              — На меня смотреть уже не так интересно? — Белла, сдавшись, сталкивается с горящими угольками глаз, которые, как назло, гипнотизируют, не дают оторваться. Большой палец в качестве награды возобновляет ласку, снова поглаживая щеку, — Я когда-нибудь перестану охуевать, как мне повезло сейчас.              — Кис, — Белла чуть морщит носик, недоверчиво реагируя на комплимент, но тот серьезен. Она знает, что Киса не из тех, кто разбрасывается ласковыми словечками, и поэтому его слова вызывают особый трепет. Но что-то в душе противно скребется. Он просто говорит это, чтобы ты расслабилась, не надумывай лишнего.              — Я не знаю, кто тебе мозги запудрил херотенью, но ты не оставляешь мне выбора — придется доказывать на деле, — Белла резко вскрикивает, когда его пальцы без всякого предупреждения, начинают гладить клитор с двух сторон, пока большой палец то и дело касается верхушки напрямую, — Достаточно сладко теперь?              — Да-да, только сбавь чуть-чуть темп, — Киса цокает недовольно, но все же слушается, и Белла расставляет ноги шире, давая ему больше пространства. Спазм резкого удовольствия заставляет ее содрогнуться, и Белла поначалу думает, что это оно — тот самый хваленый оргазм, но проблеск еще слишком слаб. Но теперь она как-никогда ярко чувствует приближение разрядки. И сама удивляется, что оказывается можно так, — Вань, как же классно.              Белла тихо выстанывает это и слышит тихий рык, срывающийся с его губ. Острые уколы удовольствия заставляют ее елозить бедрами, подмахивать навстречу.              — Щас, милая, будет еще лучше, — другая ладонь последний раз невесомо гладит ее щеку, ласково останавливаясь на небольшой родинке, а затем сползает вниз, сжимая грудь прямо сквозь ткань футболки. Белла тихо пищит — она раньше и не думала пробовать ласкать грудь — ощущение выходит охуенным, — Нравится, да?              — Да-да, — пальцы легко сжимают сосок, заставляя Беллу чуть дернуться и увеличить давление пальцев правой руки на клитор. Белла коротко стонет, потому что ощущений становится слишком много за раз. Она напрочь забывает об окружающем мире, о соседях, которые могут что-то услышать. Белла почти наслаждается звуком своего голоса, как и реакцией Кисы на него — ноздри раздуваются, а его дыхание становится тяжелее.              — Какая же ты нежная, — почти мурлычет он, играясь с соском сквозь ткань, легко его царапая. А потом рвется вперед и накрывает его ртом прямо так, не снимая футболку, легко кусает, вырывая у Беллы новый вскрик.              — Киса! — в ответ тот ухмыляется, ненадолго отрываясь, довольный произведенным эффектом, а потом снова накрывает сосок ртом, сжимая его губами. Его пальцы именно в этот момент срываются на более резкий темп, и Белла тихо мяукает, по-другому, она этот звук назвать не может.              — Давай-давай, милая, может еще что новенькое для меня споешь, — ей хочется огрызнуться на хриплый шепот, но Белла лишь упрямо сжимает рот, — Я смотрю, тебе нравится на прочность себя испытывать. Ну окей, сама напросилась.              Ладонь с ее груди исчезает, и на какое-то время Белла напрочь про нее забывает, слишком сосредоточенная на пальцах правой руки между ее ног. Ровно до того момента, как ощущает легкий шлепок на ягодице.              — Кис!              — Да? — нежно отзывается он, пока левая рука мягко гладит пылающую ягодицу.              — Ты заебал, — Белла запинается на слове, когда второй шлепок заставляет ее вздрогнуть. Мелкие судороги от движений его пальцев на клиторе вкупе с резким ударом творят что-то невероятное, и Белла больше не может сказать ни слова, только скулит, откидываясь на подушку.              — Жаль, что не выебал. Тяжело, да Белл? — он внезапно замедляет движение пальцев, и Белла, уже потерянная в неге собственного удовольствия, недовольно мычит, — Бедная маленькая Белла. Может побудешь со мной вежливой? Я и подумаю, нужен тебе так этот оргазм или нет.              — Кис, блять.              — Так себе вежливость.              — Да кто б говорил, — она резко выдыхает, когда чувствует, что ладонь левой руки съезжает с ее ягодицы, проскальзывая ко входу, медленно его оглаживая, — Кис, я…              — Давай, я даже помогу. Кис, я такая неблагодарная, не ценю, что ты тут стараешься и пыхтишь над моим оргазмом. Я обещаю, что обязательно восполню тебе это десятикратно, как только кончу.              — О таком…мм…не было уговора, — Белла страдальчески мычит, когда палец легко входит внутрь, совсем на чуть-чуть, чтобы выскользнуть вновь, — Пожалуйста, Кис.              — Уже лучше, — палец правой руки снова касается клитора, размазывая скопившуюся влагу, — Бля, я щас сам тут кончусь, пока мы играемся.              — Пожалуйста, помоги мне, Вань, — Белла теряет остатки стеснения, смотрит на него прямо, качая бедрами навстречу. Уже точно не хорошая, но ей плевать — Киса расплавил всю ее осторожность и сдержанность на этой кровати, превратил в трепещущую и желающую гребанной разрядки. Белла знает, что имя на него подействует лучше всего, как бы он не отнекивался и не ругался, Ване нравилось, когда Белла произносила его вслух.              — Ладно, бельчонок. Заслужила, — палец левой руки все же входит до фаланги, и новый спазм удовольствия, уже более сильный, покалывает тело импульсами удовольствия. Пальцы правой продолжают ласкать клитор в быстром темпе, но больше Белла не просит его смягчиться — ей дико нравится именно так.              — Еще, еще, — шепчет она, словно в бреду, и Киса подчиняется ее желанию — добавляет еще один палец, не сбавляя темп, и ощущение наполненности доводит окончательно.              — Давай-давай, моя хорошая, ты почти сделала это, — от урчащего тона Белла млеет еще сильнее, снова срываясь на звонкий стон. Она резко вздыхает, кончая, приподнимая бедра, но Киса не убирает пальцы сразу, и Белла вскрикивает, чувствуя, как стенки влагалища обхватывают его пальцы. Пиздец, как же хорошо.              — Все, — она откидывается обратно, обмякая, и Киса моментально вынимает пальцы, прекращая стимулировать чувствительные точки. Она коротко и устало смеется, пока Киса вытирает пальцы об удачно лежащие на тумбочке салфетки. Почти все — Киса оставляет один и почти с наслаждением касается подушечки кончиком языка.              — Бельчонок, а ты вкусненькая, — Киса скалится на ее округленные глаза и легко смеется, когда она пихает его колено ногой, — То есть вот это тебя сейчас смущает?              — Еще как, дурак, — Белла тут же натягивает футболку обратно, но затем расслабленно откидывается, — Я слишком устала для битв с тобой.              — Детка, ты мне вообще то должна, помнишь? Ты сама согласилась. В десятикратном размере, не забывай.              — Меня вынудили под давлением.              — А то ты прям жалела, вся изнылась. Хотя ноешь ты тоже сладенько, неженка несчастная, — Белла пробует пихнуть его снова, но Киса легко перехватывает ногу, закидывая ее на плечо, — Что уже готова продолжить?              — Кис, не, — Белла слегка пищит, когда он играючи кусает внутреннюю сторону бедра. Киса все же опускает ее ногу, легко забираясь сверху, — Иногда ты невыносим.              — Не ври, тебе же нравится, — Белла не спорит, только притягивает его к себе и целует, взъерошивая темные волосы. Они целуются долго, уже не стесняясь, вылизывая друг друга подчистую. Руки Кисы блуждают по ее телу свободно, легко будоража едва отошедшее от дикого удовольствия тело. Отрываясь, Киса немного приподнимается над ней, тяжело дыша, — Ладно, пока такая благодарность принимается.              — Правда, спасибо. Я не знала, что смогу так, — Белла мажет его лицо полупьяным взглядом, облизывает губы довольно.              — Ну я же мастер своего дела, бельчонок.              — Не загордись. Может у меня получится лучше в следующий раз, — на какое-то время Киса даже зависает от такой перспективы.              — Признаваться в этом не ок, но, честно, тебе вряд ли придется сильно стараться, — окидывая ее красноречивым взглядом, отвечает Киса, и Белла легко смеется, — Смотрю, оргазм прилично тебе счастья прибавил.              — Ну Кис, — на звук жужжащего телефона они оба оборачиваются.              Н: Ля, вот ты до сих пор не спишь. По любому трахнулись.       Б: Ну, не совсем. К гинекологу идти не обязательно.       Н: Не пон. *o* Че серьезно?       Б: Потом расскажу, иди спать уже.       Н: Лаааадно, я от тебя завтра не отстану. Шлюшка. Оно хоть того стоило?              В ответ Белла отправляет смущенный смайл, и ей прилетает несколько недовольных. Завтра, все это будет завтра. А сейчас она ставит телефон на беззвучный, и оборачивается к развалившемуся Кисе.              — Похвасталась?              — Еще чего? Пусть думает, что ты ущербно все сделал, ей так спокойнее.              — Конкуренцию не чувствует, наверное, — Белла игриво пихает Кису подушкой, на что он живо отвечает тем же. Какое-то время они так и дерутся, пока Киса ожидаемо не валит ее на кровать, легко удерживая руки над головой, — У тебя нет шансов против меня, бельчонок.              — Правда? — она призывно чуть приподнимает ногу, и Киса отвлекается, чтобы вновь заглянуть ей под футболку, когда Белла пихает его вбок, легко скидывая и забираясь сверху, — Кончилась твоя бессмысленная жизнь, жалкий кошак. Моли о пощаде.              — Ну я даже не против, если так. Только штаны сниму, и я весь твой, — Белла цокает и изучающе рассматривает пространство вокруг.              — Ладно, вопрос на засыпку. Где мои трусы?              — Это мой сувенир, я заслужил, — от легкого пинка по колену Киса едва морщится, — Бля, я правда хз, спихнул куда-то вниз.              — Кис! Вставай, щас будем искать.              — Только голым задом мне не светани, а то я за себя не отвечаю.              — Еще пару таких шуточек, и я сама за себя не отвечаю.              Трусы они так и не находят, пока на утро задумчивая и неожиданно молчаливая Лариса, вернувшая домой прямо к завтраку, не решается немного прибраться в комнате сына и выходит оттуда, удерживая на руки черный кусочек ткани с гребанным Микки Маусом. Киса тем временем кормит Беллу тостами с вареньем и варит удивительно вкусный кофе, но все мысли о вкусном завтраке уходят, стоит Белле наткнуться взглядом на вещь в руке женщины. Белла сразу же давится приготовленным тостом, наблюдая, как Лариса медленно подходит и кладет находку сыну на колени. Даже Киса, обычно разговорчивый и дразнящийся, быстро стухает, неуверенно принимая презент.              — Вы больше так шумно не ночуйте. Зинаида Павловна, наша соседка снизу, жаловалась, что Ваня тут кого-то убивает, — Белла краснеет до кончиков ушей, пока Киса еле сдерживает накативший приступ смеха, — Надеюсь, вы предохраняетесь?              — Ма, — Лариса весьма удачно копирует едва заметную ухмылочку Кисы, — Ты… Мы тут просто… В общем, я, наверное, провожу Беллу.              — Нет-нет, кушайте спокойно, - Лариса осматривает их довольным кошачьим взглядом. Белла недоумевает, как вообще могла принять ее за тихую и спокойную женщину, которая сама от таких намеков бы скорее прятала глаза, чем наслаждалась возникшим представлением, — Мне все равно в магазин зайти надо. Надеюсь, Белла, ты еще придешь в гости?              Белле хватает ума только упереться взглядом в стол и сдавленно согласиться. Она только надеется, что в следующий раз они таких казусов не допустят.