***
следующий урок физкультуры прошёл ещё более напряжённо. миямура закатал рукава ровно настолько, чтобы оголить предплечья, но держать закрытой татуировку, и завязал волосы на затылке, открыв прекрасный обзор на серёжки в ушах, и тогда тору понял, что этого хватит ему на ещё пару ночей постыдной дрочки. уроки физры в выпускном классе не блистали особым разнообразием упражнений, поэтому последние дни перед концом весны ученики только и делали, что бегали, отжимались да качали пресс. и всё это время тору наблюдал. миямура без особого труда обходил по нормативам и его и более спортивных на вид одноклассников, и ещё лыбился так светло, как только он умеет — даже если перед этим избил кого-то до полусмерти, — что у тору сердце нахуй замирало. в раздевалке, когда миямура остался последним непереодевшимся — ждал, когда все кроме тору уйдут, — тору всё-таки не выдержал. он прижал его к шкафчику, как только дверь за последним одноклассником закрылась, и впился губами в чужие. миямура ответил незамедлительно и сразу забрал себе право вести, что, впрочем, получалось у него лучше, чем у тору, так что тот не стал спорить. если бы он ещё смог, хах. миямура так быстро и уверенно вторгся в его рот своим, как оказалось, проколотым языком, что все мысли тут же вымыло из головы лютым возбуждением. да, вряд ли бы он когда-то почувствовал это, просто удовлетворяя себя. миямура времени не терял; то ли он заебался сам, то ли его заебали взгляды тору, но он без всяких сомнений пробрался своими удивительными длинными пальцами под футболку и прошёлся по влажной коже чужого живота, так что мышцы под ней напряглись, а тору толкнулся в руки в попытке продлить контакт. миямура не отказал. повёл руками выше, продолжая умело целовать, коснулся груди, цепанул соски и улыбнулся, когда тору простонал прямо ему в рот. штаны резко стали слишком тесны. от одежды нужно было срочно избавляться. тору не был так уж просветлён в этой теме, но подозревал, что спонтанный секс вообще не имеет места быть. и в душ он потянул исключительно потому, что нужно было смыть пот после урока. миямура забрался с ним в одну кабинку, прижал к выложенной плиткой стене и прошёлся руками по бокам. даже с учётом не отрегулированной горячей воды, которая лилась на его спину, ладони у него были горячее, в этом тору готов был поклясться. он подставил шею под поцелуи, обхватив руками чужие плечи, запрокинул голову, подставляя струям лицо. хотя вскоре кожа обоих стала красной от перегрева, так что пришлось отвлечься и настроить воду, у миямуры ушло на это секунды три, не больше. нет, тору не считал. он не мог, у него стояло крепче, чем каждую ночь на протяжении последней недели. миямура это знал, но стоически игнорировал, продолжая упрямо целовать. он проскользил губами по ключицам и снова уделил внимание соскам, засосав их. провёл языком. проколотым языком. тору крупно вздрогнул в его руках. его с каждой секундой размазывало всё сильнее. но миямура снова прошёлся ладонями по его груди, по бокам, чуть скользнул на спину и наконец спустился на бёдра. сжал. блять. — эй, я сейчас умру, — ишикава вздохнул в тонкие губы. — врёшь, — миямура видел его насквозь. но намёк понял. за дело он принялся совсем не так, как тору предполагал. он думал, что миямура просто передёрнет им обоим, сжав вместе, но тот нахуй разбил все его устои и ожидания, опустившись на колени. тору было подумал, что ему хватит тех пары движений, когда миямура провёл пальцами по его члену, наскоро ополоснув, но его не въебало, даже когда он толкнулся в чужую слишком светлую на фоне собственной смуглой кожи руку. оказалось, пирсингованный язык на члене ощущается, как последний ужин приговорённого к казни — так же охуенно, что искры из глаз летят. миямура не был профессионалом в этом деле, но старался. тору в таком состоянии хватило не больше, чем на минуту, зато на последних секундах он позволил себе побыть мудаком и, зарывшись в длинные — такие удобные для этого — чёрные волосы, заставил миямуру пропустить в горло. боже блядский. тот не был сильно против, упёрся в бёдра, но быстро прекратил сопротивление, закатив глаза — тору не отказал себе ещё и в удовольствии взглянуть вниз. это стоило того. сперма миновала вкусовые рецепторы и потекла сразу в пищевод, так что — вероятно — мерзкий вкус не стал причиной приступа кашля, когда миямура отстранился. просто его рвотный рефлекс всё ещё существовал. — всё в порядке? — чуть сбившись, спросил тору. — кроме того, что у меня самого так и стоит, да, всё хорошо, — миямура поднялся и мстительно — за самовольство — сжал его всё ещё чувствительный член, вынудив пропустить стон. — развернись-ка. тору хотел предупредить, что это идея плохая, но заткнулся, когда миямура схватился за его бёдра, заставив свести ноги вместе, и прижался вплотную. тору понял и покраснел так, словно его лицо снова обдавала горячая вода. миямура обнял его поперёк живота, уложив голову на плечо, и вместе с ним, краснеющим всё больше и больше от зрелища, по уровню развратности сильно превосходящего минет, наблюдал, как скользит между тесно сжатых бёдер. да, определённо было хорошо. тору картина возбуждала по новой, и его в сопли размазало вместе с хрипло простонавшим за спиной миямурой во второй раз. просто потому, что он наблюдал. у миямуры оказался побольше, вряд ли бы так спонтанно получилось без дискомфорта пропустить его… — в следующий раз… — я помогу. миямура развернул тору к себе, смыл все следы непотребства и, улыбнувшись как последний чешир, поцеловал. это точно того стоило.***