Грешница и праведник

      Я усадила себя обратно. Точнее это вышло само собой, ноги лишились сил, а пятая точка отяжелела от непредсказуемости событий. Хёнджин приближался, шёл к нашему длинному столу, образованному из нескольких. Места были на другом конце, либо же возле меня. Подойдя, он прошёлся глазами по еде, по ближайшим людям, по всей обстановке. - Мы уж и не надеялись, что ты придёшь! – радушие Чанбина выглядело искренним. - Привет, Юджин, - поздоровался он с сидевшей напротив меня, а потом с её мужем, - и тебе, Квокка, привет. - Давненько не виделись… - И тебе, Свинорыл.       Хёнджин взял подушку возле меня и пристроился на торце стола, там, где сидеть не предполагалось – даже столовых приборов не лежало, хотя Юджин их сразу переложила оттуда, где они были. - А мы тебе место на галёрке припасли! – указал Чанбин в другой конец. – Видишь, у нас тут историческая реконструкция! Примерно так, как мы сидели… - Сам пиздуй на свою галёрку. - Мы по тебе тоже соскучились, - с юмором заметил Джисон. – Ты совсем не меняешься.        Взяв себя в руки, я привлекла к себе внимание: - Материться при девушках – некрасиво. - При бухающих можно, - посмотрел он мне в глаза. Ага, подметил сразу, что я пью. Почему он не сказал, что приедет сюда же? Хотел меня проверить? Застать врасплох? Он ведь понял, что мы окажемся на одном и том же мероприятии! Ещё тогда, когда я рассказывала о Лошпеде, а он всё угадал. Комедиант хренов. - Познакомься, это моя девушка – Юна, - представил меня Сынмин, явно хвалясь и ожидая, что сейчас очередной, как Эрик, будет в восторге и переполнится завистью к такому вот везунчику и донжуану. Хёнджин равнодушно перевёл с меня взор на говорившего: - О, Щелкунчик! Я тебя сразу не заметил! - Почему это он Щелкунчик? – прошипела я, щурясь. - Он всю школу со скобами на зубах таскался. - Я, между прочим, тоже! - Так вы нашли друг друга! Щелкунчик и… Щелкуниха? - А ты кто? Крысиный король? - Ого! – присвистнул с другого края Эрик. – Смотри, какая мегера просыпается на твою защиту, Сынмин! Да она за тебя порвать готова. - Любовь не спрячешь, - прокомментировал он. Хёнджин едва не засмеялся, но удержал серьёзную и презрительную мину, однако я успела заметить тот миг, когда он откровенно потешался, иронизируя над бывшим одноклассником. Я губами ему сообщила: «Ты труп!». Он приподнял невинно удивлённые бровки, корча из себя ягнёнка. Только это был настоящий волчара в овечьей шкуре. - Хёнджин, я тебя с самой школы не видела! – обратилась к нему Лиа. – Расскажи, как ты живёшь? Чем занимаешься? - Ничем. Бомжую.        Она почему-то бросила на меня взгляд, как будто припоминая, что до этого заявления тут только я выражалась так бесстыдно, признаваясь в безделье и праздности. - Что, нигде не пригодился? – ехидно полюбопытствовал Сынмин. - Я тебе запасное колесо, чтобы пригождаться? - Судя по всему – пятая лапа собаке… - Да отстаньте вы от него, - попросила Юджин и сказала мне: - У него острый язык, не обижайся. Не принимай на свой счёт. - Если уж тут историческая реконструкция, может, Квокка Ликсу уступит? – вредненько улыбнулся Хёнджин Чанбину. - Я опоздал на ней жениться, чтоб претендовать на это место, - подошёл к нам Феликс, перездоровавшийся со всеми без исключений. Вот уж ходячее дружелюбие, наверное, только такому и быть лучшим другом его антипода. – Теперь мне никто не уступит. Я пойду, с Чонином сяду. - А кто-нибудь прочёл дебютный роман Юджин? – задала вопрос Рюджин. – Я – да! - Рю, перестань быть моим пиарщиком, - попросила, покраснев до ушей, упомянутая. Вот чего она такая интеллигентная! Писательница, надо же. Не класс, а кружок анонимных искусстволюбов. Нет, вполне публичных, кроме одного. Почему Хёнджин скрывает, что стал художником? Он бы вписался. А впрочем, разве я видела студию, картины? Вдруг он мне врёт, а не им? - Ты написала книгу? – воскликнула Лиа. – Надо же! О чём она? - Ну… она немного автобиографичная… - Ты не в курсе, что нельзя просить авторов пересказывать сюжет их произведений? – осадил Лиа Хёнджин. – Они пишут каждое слово для того, чтоб оно было прочитано, а не для того, чтоб потом кто-то по диагонали прошёлся по аннотации и заглянул в конец. Если бы Юджин хотела рассказать историю – пошла бы в стэндаперы, но она именно пишет. - Ты же сам книг никогда не читал, - нахмурилась Рюджин. - Книгу Юджин я прочёл. - Серьёзно?!        Юджин тоже распахнула удивлённо глаза. - Прочитал? - Да, а что, нельзя было? - Нет, просто… мне было бы интересно услышать твоё мнение… - Тебе критик получше меня сказал, что роман вышел удачный. - Да, знаю, но… твоё мнение – это твоё мнение.        Мне показалось, что между ними скользит даже не дружба, а какое-то чуткое взаимопонимание. Однако если Юджин со школы с Джисоном, то не могла же она встречаться с Хёнджином? Что-то у них было? Или мне лишь кажется? Алкоголь будит воображение, и я начинаю додумывать? Они похожи на старшего брата и младшую сестрёнку, всегда готовых прийти друг другу на помощь. - Никогда раньше не знакомилась с писателями, - сказала я. Просто чтобы вклиниться. Как-то мне не нравится тон, которым они разговаривают. А Джисону? - Только не проси её о тебе написать, - почти вежливо произнёс Хёнджин. - Да обо мне и писать нечего. - На самом деле, о каждом человеке есть, что написать, - возразила Юджин. – Не всякая книга должна быть приключенческим романом, иногда внутри мир куда богаче и интереснее, чем снаружи… И это будет куда более полезная для души и мозга книга, чем какой-нибудь авантюрный детектив. - А тираж большой? – вообще не в тему поинтересовался Сынмин. Вот из-за такого поведения в том числе я не смогла с ним больше встречаться. Цифры, цифры, цифры! У него всё как-то бесчеловечно, сухо, квадратно. – Получилось заработать? Сейчас всё-таки книги – вещь непопулярная…        Юджин смутилась от его вопроса, и мне показалось, что он её скорее обидел, чем расстроил. С другого конца стола какая-то девчонка подала голос: - Эй, а как же Роулинг! На книгах можно стать миллионером! - И эта, как её! Которая про пятьдесят оттенков написала… - Эрик, ты-то откуда знаешь? Читал, что ли? - Нет, одна знакомая девушка рассказывала… - Опять у тебя всё на девушках завязано. - В любом случае, - ответил за жену Джисон, - Юджин занимается тем, что ей нравится. Ради денег ей писать не нужно. - Ах, ну да, я ж забыл, ты у нас чеболь, - покивал Сынмин. - Хоть кто-то тут не в искусстве занят? – улыбнулась я Джисону. – Мне твоё лицо как будто бы знакомо. Ты не в Сеульском национальном учился? - В нём самом. - О, ну тогда понятно! Я тоже. Чеболей не так много, я почти всех их знаю. Чем твоя семья занимается? - Мой отец, Хан Джихван, в совете директоров «Самсунга», мы владеем частью акций «Хёндэ». А вообще у нас своя компания «Хангук Хан». - Точно! Вспомнила, я видела твоего отца на рауте, он с моим общался, господином Шином, может знаком? Он депутат от Тобуро Минджудан. - Нет, не приходилось пока познакомиться.        Я насладилась тем, что Юджин и Хёнджин вышли из беседы и умолкли. А они как думали? Мне приятно, что ли, было? Образовали тут команду заступающихся друг за друга. Я тоже могу приседать на уши чужому мужику. Не заметив, когда Сынмин налил мне четвёртую рюмку, я взяла её и присоединилась к очередному тосту, который поднял кто-то из девушек. - Не надерись в зюзю, - шепнул мне Хёнджин. - Чего это? Имею право! Вообще со всякими врунами по-честному играть не собираюсь… - А в чём я соврал? Я просто не сказал. - Чего ты пристаёшь к моей девушке? – не слыша, что именно он говорил, но видя, что шептал мне что-то, недовольно развернулся Сынмин к нам. - Может, отбить хочу? - Не дождёшься, да, зая? – Сынмин взял меня за руку, и я, передёрнутая опять от его неумелых нежностей, с трудом не вырвала её на свободу. - Да, я знаешь какая порядочная и верная? – глядя в глаза Хёнджину, повествовала я не очень трезвым языком. Он покачал головой, как бы говоря «господи, посмотрите на неё!» и переключился на бывшего одноклассника: - Щелкунчик, ты приглядывай за ней получше. Пьяные девушки, бывает, могут уехать с первым встречным, не разбирая, парень это их или нет. - Себе свои советы посоветуй. - А Йеджи придёт, интересно? – спросила одна из присутствующих. Её Кариной, кажется, называли. - Чего ей тут делать? – нахмурилась Лиа. – Она с нами всего год училась! - Да и график у неё, должно быть, забит до предела, - вздохнул Эрик, - у её группы в прошлом году было четыре камбэка! Там явно не до нас. - Танцует она, может, и неплохо, а вот вокал – посредственный. - Эрик, ты за всеми девушками страны следишь, что ли? – засмеялась Карина. - Нет, ну она ж всё-таки бывшая одноклассница, я и обращал внимание… - Давайте лучше о присутствующих говорить, - предложила Юджин, - кто ещё о себе не рассказал? Сону? - Да у меня всё нормально, чего рассказывать? - Как на личном фронте? – полюбопытствовал Чанбин. – Ты всё ещё с Минджон? - Нет, что ты! Мы сразу после школы и расстались. У меня другая девушка. Я не стал её с собой звать, думал, вдруг Минджон тут будет, ну, знаешь, не очень приятно с бывшими в таких ситуациях за одним столом сидеть, мало ли, друзья-балбесы чего ляпнут. А Минджон сама не пришла. - Мы такие, - закивал Джисон, - мы бы обязательно чего-нибудь ляпнули! Как ты в средней школе на собственном плевке на футбольном поле поскользнулся… - Так, прекращай, а то я в следующий раз не приду на такие посиделки! - Я сам на них в следующий раз надеюсь не прийти. - Чего это? - Да мало ли, неотложные дела, занятость, жену из чоривона забирать буду… - Джисон! – шлёпнула его легонько Юджин, красная как томат. - Ой, вы уже планируете?.. – подхватила Лиа. - Нет-нет-нет! Это он так, как обычно, болтает всякое. Язык-то без костей. - Ты квокка, а не хомяк, куда погнал? – скептично посмотрел на него Хёнджин. – Дай Юджин ещё пару книжек-то написать. - Одно другому не мешает. - Бин, Рю, а когда у вас уже свадьба будет? – пристала к другой паре Лиа. Я каким-то чутьём догадалась, что она одинокая и, скорее всего, тот самый моссоль. Её так интересовали чужие истории, что было очевидно – собственных нет. Впрочем, слушая тех и этих, я вдруг и себя ощутила одинокой. У меня сейчас было аж двое отношений, и ни одни не настоящие! Волшебно. Уметь надо. Запивая горькое чувство неустроенности, я опрокинула пятую рюмку и запила пивком под тихое-тихое цоканье языком Хёнджина. - Нам и так хорошо, - отмахнулась Рюджин, - что это оформление даёт? Живём и живём. - На случай, если передумаете и разбежитесь? - Я ей передумывалку открутил и разбегалку сломал, дудки, - сказал железно Чанбин. - Начнём о детях задумываться после тридцати, тогда и задумаемся о свадьбе, - прокомментировала Рюджин. - Ясно… - отвела от них взгляд Лиа. От неё шли волны зависти и сожаления, которые усилились, стоило ей покоситься на Хёнджина. А она косилась на него уже не в первый раз. Неужели он ей нравился? Школьная любовь? И сейчас у неё на лице будто отпечатывались мысли, в которых она так же, как Рюджин к Чанбину, прижимается к другому, планирует свадьбу, намечает детей. И, похоже, его признание в том, что он бомж, её вовсе не смутило. Терпеть не могу вот этот типаж девиц, готовых посадить себе на шею парня, лишь бы он у них был. Ладно я – я покупала себе развлечения, платила за удовольствия, да при том не утруждалась и не впахивала. А когда женщины, вложившие массу труда в карьеру, загруженные под завязку, опекают и обеспечивают мужика, да ещё и страдают из-за него – это отвратительно.        Вообще я чувствовала себя очень инородно. То ли потому, что была несколько младше, то ли потому, что росла и училась в другой среде, но мне не откликались их семейно-денежные хлопоты. Первого мне не хотелось, второго у меня было с лихвой без приложения усилий. Вот, с Джисоном мы, может, поговорили бы на равных, на одном языке; такой же, родившийся с золотой ложкой во рту, как я, он даже образование получил там же. В другой раз я бы плевала на то, женат он или нет, занят или свободен – стала бы флиртовать и сближаться. Но что-то от прежней меня отделилось и, сосредоточенное на Хёнджине, не могло заинтересоваться, хоть бы и прикола ради, кем-то другим. - Ну а… раз у вас такой романтичный класс, наверное, у всех романы были в старшей школе? – я повернулась к Хёнджину. – И у тебя?        Он не ожидал от меня такой подковырки. У него в глазах даже паника на миг зажглась. И кто бы не удержался от того, чтобы поделиться чужим прошлым? Сынмин. - Да, он встречался с той самой Йеджи, которая не пришла. Что тогда его бросила, что сейчас видеть не захотела. - Тебе в школе проблем с зубами не хватило? – процедил, мрачнея, Хёнджин. – Новые вставлять хочешь? - А я так надеялся на отсутствие мордобоя… - пробормотал себе под нос Джисон. - О своих побеспокойся! – попытался бравировать Сынмин, но я видела, что он притихает, и голос его понизился. Вступать в бой с Хёнджином явно было заведомо проигрышным делом. Неужели? Интеллигент и художник, весь такой праведный и правильный, он воспринимался тут – да и вёл себя здесь – как отъявленный хулиган, разгильдяй и хам. Я наблюдала, как такое поведение прорывалось в нём раньше, но то, что это как будто бы его вторая личина? Неожиданно. Но что ещё более неожиданно – его бросили! Какая-то девица бросила вот этого парня, красивее которого я пока вживую не встречала. И ладно бы одной красотой всё обошлось, но он был по-настоящему… по-настоящему… каким? То ли спиртное, то ли привычка не думать мешали подобрать нужные определения. Как-то назвать те достоинства, которыми внутри обладал Хёнджин. Настоящий! Да, вот такой вот он и был. Неподдельный. Умеющий жить, ценить жизнь, не размениваться на мелкое и ненужное. Хотя он умел скрывать и притворяться, это не лишало его невероятной искренности и правдивости. Я никогда не встречала таких же здравомыслящих, ответственных, сочувствующих и деликатных – когда нужно. А у Хёнджина действительно была изумительная способность чувствовать, когда стоит поддевать или язвить, а когда это просто преступно. По крайней мере сейчас она у него была, но, судя по поведению с одноклассниками, когда-то ничего подобного не было. - Почему она тебя бросила? – задумчиво спросила я, прикусив язык после того, как произнесла вопрос. Чёрт, мы же тут не одни, и я же девушка Сынмина, какого чёрта я прикопалась к Хёнджину и уделяю ему столько внимания? Он дёргал желваками, не то ожидая, что я отстану от него, не то подбирая ёмкое и краткое послание меня с моим любопытством в известном направлении. - В наше время, к сожалению, - вместо него заговорила Юджин, - люди ценят деньги больше людей. Все хотят быть любимыми, но мало кто умеет любить. Да и из-за медийности двадцать первого века, наше сознание и привычки сравнивать себя со всеми другими из соцсетей, представлять собой аккаунт, а не человека, одной большой любви предпочитают много маленьких, кратковременных – это зовётся популярностью. Я думаю, Юна, большинство людей расстаются примерно по одинаковым причинам. Кто-то начинает считать себя лучше другого. А на деле это собственная неудовлетворённость собой, когда ты уходишь, а не пытаешься разобраться. Как там у Флобера было? Готов был платить, лишь бы его купили. Вот такое мышление у большинства наших сверстников… - Готов был платить, лишь бы купили, - негромко повторила я. Передо мной будто вспышка от молнии проскочила. Не обо мне ли это? Я только что размышляла, что плачу за удовольствия и развлечения, но… не было ли это вот такой попыткой заплатить, чтобы быть купленной? Не в прямом смысле, конечно… - По-моему, ты её перегрузила, - хмыкнул Хёнджин, глядя на меня, - говори с ней словами попроще, Юджин… - Я всё поняла! – хлопнула я его по плечу. – Хватит меня за дурочку держать! - Как говорил наш директор, - улыбнулся Джисон, - дурака за меня не держи. - Он опять к тебе пристаёт? – повернулся Сынмин, отвлекаясь от диалога с Дэхви. - Нет, всё в порядке. - Хочешь, поменяемся местами? - Нет, всё нормально.       В этот момент все посмотрели на вновь открывшуюся дверь. Спиной к ней сидел только Хёнджин, но в силу природной гордости, он не поворачивался туда же, куда и все. В наш банкетный зал вошла девушка. Я узнала её, потому что это лицо слишком часто мелькало по телевизору, в клипах, на концертах, награждениях премиями, в шоу. Рюджин что-то зло прошипела в ухо Чанбину, и я услышала его оправдание: - Я её не приглашал! Это Эрик, наверное.        До сегодняшнего дня я и не пыталась узнать, как её имя, мне это было ни к чему. Но теперь я точно знала, без представлений, что это – Йеджи, потому что когда она произнесла: - Всем доброго вечера, - с улыбкой рыси и глазами плотоядной хищницы, Хёнджин напрягся и, продолжая сидеть, как сидел, уставился округлившимися глазами в стоявшее перед ним блюдо.