Philautia

Путь к хребту был благословенно чист, так что до начала поднимающегося выше в горы ущелья Кратос добрался быстро. Почти в самом начале ущелья он обнаружил лагерь в большой пещере, но там были только их сани и волки. Тропа поднималась выше – и оттуда доносились однозначные звуки яростной битвы. Кратос помчался на шум. Поле битвы, широкая площадка у входа в темную узкую пещеру, освещалось только полной луной, но света было достаточно, чтобы понять, с кем сражается троица: огромный дрекки, в три раза больше обычного, плюющийся черной, похожей на смолу субстанцией. Сплетенная, кажется, из этого же вещества цепь охватывала рептилию за шею и уходила в непроглядную тьму пещеры. Тварь была уже на последнем издыхании, лишившись передней лапы, но все еще сражалась отчаянно. Труд поймала нужный момент, Атрей катапультировал подругу в воздух, и на голову дрекки обрушился Мьельнир, разбив в кровавые брызги череп и одно из звеньев смоляной цепи. Освобожденный конец цепи взлетел в воздух, подброшенный возвратным движением молота, хлестнул по склону горы чуть выше входа в пещеру – и скала будто взорвалась. - Бежим! – Резко скомандовала Фрейя, и все трое бросились прочь. Земля под ними затряслась, сбивая с ног, делая побег невозможным, лавина камней грозила накрыть их в любую секунду. Крылья валькирии распахнулись за спиной Фрейи, она подхватила Атрея и Труд и оттолкнулась от земли, делая рывок вверх и вперед, к спасению. Ее ноги едва успели оторваться от земли, когда первый обломок рушащейся горы ударил ей в спину, все трое упали на землю, Мьельнир вылетел из рук Труд. В следующее мгновение их настиг поток острых осколков и булыжников, покрытых черной смолой, что была внутри дрекки и, кажется, в пещере тоже. В последний момент, прежде чем их накрыло полностью, Фрейя успела укрыть Атрея и Труд крыльями – и… - Нет!!! – Весь его мир был под этими камнями. Кратос бросился к куче булыжников и начал раскидывать их в стороны, одновременно отчаянно спеша и стараясь быть осторожным, чтобы не дать завалу осесть и раздавить тех, кто был под ним – и живыми, пожалуйста, живыми. Когда он отшвырнул за спину очередной огромный кусок скалы, из открывшейся щели вылезла, извиваясь, полевая мышь и превратилась в пыльного, но невредимого Атрея. - Они живы! Фрейю сильно ударило – нам нужно достать их! – Атрей лихорадочно начал разгребать камни, даже не задавшись вопросом, откуда здесь его отец. Кратос тоже ускорился, расшвыривая куски камня и не особо заботясь, куда они приземляются. Наконец, они увидели крылья - золотые перья запятнаны черной смолой - и Кратосу показалось, что он задышал только сейчас, впервые с момента падения горы: крылья шевелились, она шевелилась. Фрейя смогла оттолкнуться от земли и стряхнуть с крыльев остатки щебня. Труд выползла из-под правого крыла на четвереньках, потом встала и уставилась на Кратоса расширенными и испуганными глазами, словно на мгновение превратилась из уверенной в себе воительницы в маленькую девочку. - Охренеть! – Труд быстро пришла в свое нормальное состояние и обернулась к Фрейе, которая тем временем смогла встать, но тут же начала заваливаться вперед. Кратос подхватил ее, прежде чем она упала, и встал на колени, аккуратно опуская Фрейю на землю. Его руки, как и почти вся ее кожа, были испачканы черной смолой. Она дышала медленно и неглубоко, кровь струилась по шее и ключице, но раны Кратос не видел. Атрей обошел их, чтобы взглянуть на Фрейю со спины, найти рану и оценить повреждения крыльев: встретившись глазами с отцом, он закусил губу, сдерживая слезы. - Ох, ерш твою медь! - Нам нужно доставить ее в лагерь. Фрейя… - Кратос приложил ладонь к ее щеке, она открыла глаза. – Ты можешь убрать крылья, чтобы я смог тебя нести? Она снова закрыла глаза, сосредотачиваясь, и крылья растворились в воздухе, открыв ее спину и все раны на ней. Труд судорожно втянула воздух, стараясь не расплакаться при виде всей этой крови и травм: она видела много боевых ранений, но никогда на Фрейе. - Фрейя, я не смогу нести тебя, не тревожа раны. Прости. Она слабо кивнула, и он встал с земли, поднимая ее на руки. Фрейя сдержала стон, но через несколько шагов обмякла в его объятиях, побежденная болью. - Она… жива? – Нагнала его Труд, не находя себе места, раздираемая виной и беспокойством. - Она дышит. - Довольно резко ответил Кратос, но сразу же пожалел об этом, увидев ее расстроенное лицо. – Ты знаешь ее силу, Труд. Нужно что-то большее, чем просто гора, чтобы сломить ее. Пока они шли к пещере, Кратос продумал план, что им нужно сделать, чтобы облегчить Фрейе исцеление. - Атрей, разожги костер и согрей воды. И чем больше, тем лучше. - Труд, ты поможешь мне очистить и обработать раны. Ее сумка с лекарствами здесь? - Да, здесь! – Труд подхватила сумку и нагнала Кратоса, едва тот успел уложить Фрейю на походную кровать. - Помоги мне снять с нее доспех. Начни со штанов. Труд начала разматывать завязки, обвивающие лодыжки Фрейи и удерживающие низ бриджей. Кратос порвал на бинты несколько кусков чистой ткани и занялся сначала раной на затылке, откуда до сих пор продолжала довольно сильно течь кровь. Он приподнял голову Фрейи, подложил свернутый в несколько слоев бинт и снова опустил голову, так давление на рану остановит кровотечение. Он знал, что все эти ранения не угрожают ее жизни – она могущественная богиня, в конце концов – но все равно отчаянно беспокоился: столько крови и травм – и она, неподвижно лежащая без сознания… Труд закончила с завязками и перешла к пряжкам пояса и нагрудника. Кратос осторожно стянул с Фрейи бриджи, зная, что под ними есть шелковое белье, так что ничего лишнего не будет выставлено на обозрение – и помог Труд с оставшимся доспехом. Дальше нужно было посадить Фрейю, чтобы снять остальное. - Труд, поддержи ее спереди, я разберусь с остальным. Чтобы не тратить время на расшнуровку безнадежно рваной и окровавленной туники, Кратос просто разрезал ее на спине и кивнул Труд, и девушка ловко стянула ее с Фрейи. Нижняя рубашка была в не менее плачевном состоянии – и им нужно было избавиться и от нее, чтобы обработать раны. Атрей принес два ведра нагретой воды, и Кратос подозвал его к себе, проинструктировав встать рядом и продолжить прижимать повязку к ране на голове, чтобы кровь не начала течь снова. Труд взглянула на Кратоса, указав взглядом на нижнюю рубашку Фрейи. - Действуй, иначе нам не обработать все раны. Труд расстегнула ряд мелких пуговичек спереди, теперь уже Кратос стянул разорванный предмет одежды и смог полностью оценить масштаб повреждений: шесть глубоких рваных ран и множество более мелких кровоточащих порезов. Смола и кровь резко выделялись на бледной коже – нужно было в первую очередь удалить эту непонятную черную субстанцию, чтобы раны начали исцеляться. Труд отошла на минутку, принесла чистую тунику и прикрыла ей Фрейю спереди. Кратос встретился с девушкой взглядом и благодарно кивнул. - Давайте теперь осторожно положим ее на бок. Дальше Атрей и Труд послушно выполняли указания Кратоса: она промокала кровь, а следом он смывал черную смолу теплой мыльной водой. Сам Кратос занялся приготовлением заживляющего бальзама в самом большом из имеющихся котелков. Достаточно остановить кровь, очистить раны и нанести бальзам, чтобы запустить процесс исцеления – и он старался сосредоточиться на этих конкретных задачах. Приготовив бальзам, Кратос снова присоединился к Атрею и Труд и начал наносить бальзам на очищенные ими раны, кровотечение мгновенно останавливалось. Рана на голове осталась напоследок, и когда он с ней закончил, сразу же попросил Труд принести еще горячей воды и начать смывать кровь и грязь с волос Фрейи. Труд перевела взгляд на свои собственные покрытые кровью, смолой и грязью руки, но решительно потянулась за очередным ведром, но Кратос остановил ее. - Труд, Атрей… Идите, умойтесь и отдохните. – Они оба уставились на него, непонимающе моргая. – Мы позаботились о самом необходимом, все будет в порядке, обещаю. Пожалуйста, идите, подышите воздухом и отдохните немного. Они оба медленно встали, все еще колеблясь, но все же отчаянно желая хоть на мгновение не видеть перед глазами и на своих руках кровь дорого им человека. - Идите. – Твердо приказал Кратос тоном Генерала, и они подчинились. Когда они вышли из пещеры, Кратос пересел к ногам Фрейи. Здесь не было так много порезов, но один из них, на правой икре, был почти до кости, пришлось туго перебинтовать, чтобы стянуть рану. Кратос тяжело вздохнул, хотелось поднять голову и заорать в потолок пещеры, но пришлось сдержаться, вернулась Труд и принесла два ведра теплой воды, поставила рядом с ним и протянула кусок мыла, явно из сумки Фрейи, судя по запаху. - Одно ведро для нее, второе для тебя. – Она беззастенчиво ткнула пальцем, указывая на его грудь, всю в крови и смоляных пятнах. – Мы будем у реки, если тебе что-то потребуется. Атрей собирается поймать что-нибудь на ужин… - Спасибо, Труд. Она кивнула и вышла. Кратос знал, что девушка чувствует себя виноватой, обвиняет себя в том, что случилось с Фрейей, но от так же знал, что его слова ей не помогут, она должна услышать их от Фрейи – и Фрейя обязательно скажет нужные слова. Он быстро вымылся, потом собрал все окровавленные бинты и тряпки, тунику и нижнюю рубашку Фрейи и затолкал их поглубже в костер, чтобы сжечь без следа. Небезопасно ночевать там, где все пропахло кровью, дрекки - не единственный хищник в горах, да и больше не было сил терпеть въедливый и сладковатый запах железа. Наведя относительный порядок, Кратос вернулся к Фрейе и укрыл ее несколькими одеялами – осенняя ночь была зябкой. Под всеми этими мехами она, казалось, просто спит, как и в любую мирную ночь их совместных путешествий. Расположившись у ее головы, он занялся самой сложной задачей: вымыть всю кровь и смолу из волос – цветочный аромат мыла быстро вытеснил запах железа и боли. Он почти закончил, осторожно смывал уже последние следы крови вокруг раны на затылке, когда Фрейя пошевелилась и заморгала, пытаясь заглянуть через голову и понять, что происходит. - Привет. - Привет. – Она слабо улыбнулась ему, ее ресницы затрепетали, словно ей стоило огромных усилий держать глаза открытыми. - Как ты себя чувствуешь? - Словно на меня гора рухнула. На меня гора рухнула? - Да, рухнула. - Очень опрометчиво с ее стороны. – Она дернулась и резко открыла глаза. – Труд и Атрей! - С ними все в порядке, ни царапинки. Твои крылья их защитили. Но тебе прилично досталось. Она расслабилась и опустила голову на подушку: - Спина болит. - Постарайся отдохнуть. Я почти закончил с твоими волосами. - Хм-м-м… спасибо. Она закрыла глаза, ощущение его пальцев, перебирающих ее волосы, неотвратимо убаюкивало. Фрейя начала подтягивать одеяло повыше и внезапно осознала, что мягкая ткань скользит по ее обнаженной коже – на ней нет почти никакой одежды. - Это ты меня раздел, надеюсь? – Не удержалась она от подшучивания. Ее голос звучал так мягко и напевно, что Кратос буквально всем телом потянулся к ней, словно выдернутый из беспросветной тоски последних недель. Он быстро вытер руки и пересел на край кровати рядом с Фрейей, протянул руку и нежно прикоснулся к ее щеке, сообщив грустную новость: - Это была Труд. Фрейя разочарованно простонала: - Ох, нееет! Как так? - Я старался соблюсти приличия, а она здесь единственная женщина, кроме тебя. - Труд и приличия не сочетаются в одном предложении. - Она вела себя хорошо. - Не сомневаюсь, но уверена, что она еще… выскажется по этому поводу. А где они, кстати? Они ушли? - Нет, я отослал их к реке, вымыться и заняться ужином. - Если я снова усну, разбуди меня, пожалуйста, прежде чем они уйдут. - Разбужу. – Он мягко улыбнулся, все еще прижимая ладонь к ее щеке, и она слегка повернула голову и коснулась его теплой кожи губами. - Я по тебе скучала, - прошептала она. Кратос прекрасно понимал, что она имеет в виду, и его сердце замерло на мгновение: как он вообще мог быть таким идиотом, причинить ей боль, сделать их обоих невыразимо несчастными… - Я скучал сильнее. – Она улыбнулась, и он склонился, чтобы поцеловать ее в щеку. – Я люблю тебя. – Прошептал он, все еще прижимаясь к ее коже губами. - Я тоже тебя люблю… Не давай мне заснуть… - Ее глаза закрылись, и ему осталось только молча наблюдать, как она соскальзывает в глубокий сон. - Ладно.

***

Кратос, Труд и Атрей сидели у костра и делали вид, что едят, аппетита как-то не было после такого бурного вечера. Труд поведала Кратосу, зачем они с Атреем в этом ущелье, и чем планируют заняться дальше. Атрей же с остервенением ковырялся ложкой в миске, явно злясь на что-то. - Почему ты не пришел с Фрейей, она же пошла к тебе, чтобы позвать сюда? - Она… не успела мне рассказать о вашей миссии. - Она была такая радостная, когда полетела к тебе, а вернулась такая… грустная. - Я все исправлю. - Уж постарайся. – Атрей не считал, что слишком зарывается в данном случае: он был прав, а отец – нет. - А почему ты вообще на нее злился? – Осмелела Труд, видя, что Атрей даже не пытается вести себя почтительно. - Я не злился, я… испугался. - Испугался Фрейи? Ну, я знаю, она кого хочешь может напугать… и даже тебя вздрючить. –Труд видела их спарринги неоднократно, так что знала, о чем говорит. - Не в этом смысле, но ты права, она может меня… одолеть. - А тебе разве не тысячи лет? Как женщины до сих пор тебя могут пугать? - Мне всего одна тысяча лет. И испугать меня может лишь одна женщина. И я сам. - Взрослые всегда любят все слишком усложнять, - вмешался Атрей. - Да, - согласился Кратос совершенно искренне и устало потер лицо. - Как бы там не было, просто исправь это. Несмотря на то, что ты мой отец, если мне придется выбирать между тоскливым старым медведем из леса и Фрейей, что ж… - Я понял. Сейчас, несмотря на непочтительные наставления сына, он не злился, как в прошлый раз. Он кристально четко осознавал, что собственноручно возвел стену между собой и Фрейей, поддавшись старой привычке ненавидеть и бояться себя. Они закончили ужин в тишине, никто даже и не пытался поддерживать беседу. Кратос встал и перед тем, как направиться к Фрейе, обратился к своим юным спутникам: - Спасибо вам за все, что вы двое сделали сегодня вечером. Я знаю, это не просто, видеть дорогого вам человека в таком состоянии. Она будет благодарна вам, как и я. До рассвета осталось несколько часов, попробуйте поспать. Я останусь на страже.

***

Атрей и Труд закончили упаковывать свои сумки и выжидательно уставились на Кратоса. - Она хотела увидеть вас двоих, прежде чем вы уйдете. Я попробую ее разбудить. – Ответил он на незаданный вопрос. Кратос подошел к кровати, опустился на колени и осторожно провел пальцами по ее щеке, тихо позвав ее по имени. После нескольких попыток она зашевелилась и сонно заморгала. - Прости, что разбудил. Труд и Атрею пора уходить, ты хотела перед этим с ними поговорить, - прошептал он. - Да, спасибо. – Она попробовала сесть, и ему пришлось поддержать ее и проследить, чтобы одеяло не сползло. - Поможешь мне надеть это? – Тихо попросила Фрейя, кивнув на чистую тунику, так и прикрывавшую ее грудь. - Конечно. – Его спина была достаточно широкой ширмой, так что Кратос просто помог ей надеть тунику через голову и просунуть руки в рукава. Фрейя поморщилась и замерла, восстанавливая дыхание, даже такое небольшое усилие утомило ее. - Порядок? – Спросил он, забеспокоившись. - Да. Я хочу встать. – Она завернулась в одеяло и приняла его руку, чтобы опереться на нее и подняться на ноги. Раненая лодыжка полыхнула болью, пронзившей словно копьем, и Фрейя перенесла вес на другую ногу. Затем сделала несколько осторожных шагов в сторону Труд, которая наблюдала за всей этой сценой с беспокойством и… виной. - Труд, прошу тебя, скажи мне, что ты не винишь себя за то, что случилось. – Попросила Фрейя мягко, но настойчиво, и Труд опустила взгляд в землю. - Моя чудесная дикарка, ты не сделала ничего плохого, и не Мьельнир ранил меня. Я не потерплю никакого чувства вины. И я полностью исцелюсь через день другой – так что нет вообще никакой причины расстраиваться. Труд улыбнулась и кивнула, а Фрейя сделала еще один шаг и обняла девушку одной рукой – той, что могла поднять без боли – и прижалась своей щекой к ее. - Я тебя люблю, Задница Веснушчатая. – Прошептала Фрейя. - И я тебя люблю, эм.. Вот что за хренотень! Я все равно придумаю что-нибудь про пи… - Труд покосилась на Кратоса. – Про женские части. Скоро, жди! - Конечно, придумаешь, я в тебя верю. – Фрейя похлопала девушку по плечу, якобы утешая. - И чтобы ты знала, твои сиськи – просто фантастические, ты должна их чаще демонстрировать, - не осталась в долгу Труд. Фрейя закатила глаза и постаралась не рассмеяться, услышав за спиной резкий выдох Кратоса. Труд отступила в сторону, и ее место занял Атрей, осторожно обнял ее и искренне поблагодарил: - Спасибо, что защитила нас. Но лучше бы при этом не подставляться самой. - С моей стороны никаких «но». Я всегда готова вас спасать. Будьте осторожны в пути. И передавайте привет Ангрбоде. - Обязательно. Люблю тебя. - И я тебя. Труд подошла к Кратосу и крепко его обняла, он без колебаний обнял ее в ответ. - Ты прекрасно себя показала, как в бою, так и после. Спасибо тебе за помощь. - Ну, ты тоже не так уже плох, - поддразнила девушка, развернулась и направилась к своей сумке и Мьельниру. Кратос взглянул на сына, Атрей подошел ближе и протянул руку, они обменялись формальным прощанием, что привело Фрейю в явное замешательство. Ни один из них не произнес ни слова, Кратос просто проводил сына взглядом, пока тот шел к Труд и своей поклаже. - Пока, Фрейя! – Труд толкнула Атрея локтем в бок, они обернулись и помахали ей. Фрейя смотрела им вслед, пока они не скрылись за поворотом ущелья.

***

- Я не нарушал обещания. Его низкий голос вызвал эхо в пещере, и когда Фрейя обернулась к нему, ее буквально накрыло волной нестерпимой печали, исходящей от Кратоса. Он сидел на камне у стены, ссутулившись и склонив голову, словно обессиленный раненый зверь. Она медленно подошла к нему и заставила взглянуть на себя, обхватив его лицо ладонями и буквально силой подняв голову. Одеяло, в которое она была завернута, соскользнуло с плеч и упало к ее ногам. - Расскажи мне, - приказала она шепотом, но это все равно был именно приказ. - Прости меня, я был бессмысленно жесток с тобой. – Кратос тряхнул головой, пытаясь отогнать воспоминание о боли, звучавшей в ее голосе, когда он отверг ее. Слабое утешение, но он был почти рад, что струсил в тот день и не смог посмотреть на нее, иначе обида, отразившая на ее лице, навечно врезалась бы ему в память, а такие кошмары ему точно не нужны, других хватает. - Атрей и Труд высказали мне все, что думают о моем поведении, и сделали это весьма непочтительно. Они вместе и по очереди отчитывали меня, явно волнуясь за тебя больше, чем страшась меня. – Ее пальцы нежно пробежались по его лицу, и Кратос начал путаться в словах. – Они так сильно тебя любят. Он закрыл глаза, пытаясь подобрать правильные слова, потому что хотел быть уверен, что скажет все как надо – это опять был момент, который мог все изменить. И нужно было, чтобы все изменилось к лучшему. - Фрейя, я… Мы провели столько лет буквально неразлучно, и я думал… Я представлял, что мы будем все также рядом, когда достигнем того момента в нашем путешествии, о котором мы говорили. Но мы оказались там – и я остался один. И без тебя я начал… думать о тысячах причин, почему я этого не заслуживаю, почему этого просто не может быть. Я был… напуган, растерян и зол, большей частью на себя. И я сорвался, пусть на мгновение. Стал собой прежним. Потому что я был без тебя. Я не презираю Совет и никого из Совета – я просто не хочу, чтобы они нас разлучали… Я эгоистичен, я знаю. Он говорил тихо и спокойно, но когда на следующих словах его голос дрогнул, сердце Фрейи отчаянно забилось: - Ты – все, о чем я способен думать, ты моя всепоглощающая одержимость. Он тяжело вздохнул, словно утомленный такой длинной речью.

***

Атрей шел следом за Труд, но с каждым следующим шагом чувствовал себя все более и более виноватым: горечь формального прощания с отцом тяжелым камнем легла на сердце. Они никогда прежде не расставались на такой ноте, ведь никогда не известно, надолго ли это – и что может произойти до следующей встречи. Да, он зол на отца, но зол из-за Фрейи, а она уж точно сама может постоять за себя и буквально, как это отметила Труд, вздрючить грозного бога войны. - Труд, постой. Я должен вернуться и попрощаться как следует. Отец выглядел таким… грустным, и я теперь чувствую себя полным засранцем. - Ладно, давай, дубина стоеросовая, только быстро. Атрей повернулся и побежал назад. Когда он вышел на площадку перед пещерой, там никого не было, но он разглядел пару в тени, у дальней стены. Они сплелись в объятии и о чем-то тихо-тихо разговаривали. Атрей облегченно выдохнул, два его самых любимых человека снова в порядке. Он улыбнулся и тихо удалился, не желая беспокоить их в такой момент. Он все еще улыбался, когда вернулся к Труд. - Ну, это ты быстро. - Ага, они там… заняты. - Неужели трахаются?!? - Нет! Труд, ты такая вульгарная! Они… обнимаются? Кажется. – Атрей внезапно покраснел, вспомнив это весьма неплатоническое объятие. Труд, конечно же, это заметила и представила во всех красках, как она будет измываться над ним всю дорогу до Йотунхейма. - Хм-м-м. Отлично, а то они оба были такими жалкими. Давай, нам надо ускориться, если мы хотим добраться до твоей подружки к вечеру. - Ага, я пошлю к ним ворона, чтобы попрощаться с отцом нормально. - Тебе придется вызвать одну из птичек Фрейи. Ставлю на что угодно, что они отправятся к ней домой… - Ой! - Чтобы устроить там разнузданный, страстный… - Умоляю, остановись! - Траходром! - Боги!

***

Атрей был тихим, но все же не настолько, чтобы остаться незамеченным одной весьма чуткой и наблюдательной богиней. Фрейя слегка повернула голову и краем глаза заметила его удаляющуюся фигуру. - Кажется, Атрей возвращался, чтобы попрощаться как следует. – Прошептала она. - Он пришлет ворона. Мы не расстаемся на плохой ноте. - Хорошо. Вернувшись к тому, на чем они остановились до того, как Атрей ее отвлек, Фрейя всмотрелась в лицо Кратоса. Он нервничал, чего она никогда раньше за ним не замечала. Как он вообще мог так не верить в себя и не знать, насколько сильно она его любит? У нее был способ показать свою любовь – и заставить его снова в себя поверить. Фрейя осторожно протянула руку и обняла его за шею, притягивая ближе к себе. Она остановилась, почти коснувшись его губ своими: - Пойдем со мной, домой. - М-м-м. – Ох, теперь это будет ее новым любимым вариантом его невербальных способов общения. Это было почти рычание, настолько низкое, что она вся покрылась мурашками, а внизу живота разлилось тепло. Его ладони осторожно поглаживали ее талию, тонкая ткань туники, казалось, не блокировала жар, излучаемый его руками, а усиливала его. И этот жар, как это не странно, заставлял ее дрожать. И плавил мозги. Одновременно. Кратос чуть склонился и поцеловал ее. Нежно, так нежно, и Фрейя в который раз поразилась столь несокрушимому контролю у того, кто мог так вспыхивать в ярости или в страсти. Но, прежде чем она успела углубить поцелуй, он отстранился. - Да, - выдохнул он. Его руки переместились с талии вверх и вперед, и он одновременно, обоими большими пальцами погладил ее соски, ведь нижняя рубашка так удачно отсутствовала под туникой. Звук, что сорвался с ее губ при этом, вышел непристойным даже по ее стандартам. О чем они говорили? Ах, о доме. Ни один из них, тем не менее, не сдвинулся с места – как и не обладал даром телепортации - так что, если они все же хотели попасть домой, надо было разорвать объятия. Кратос, всегда более рассудительный, заговорил первым: - Фрейя, у нас есть всего несколько часов, если мы хотим засветло добраться до мистических врат. Нам нужно идти. «Звучит неубедительно, когда так подрагивает голос и едва дышишь», - подумала Фрейя при этом. - Ты первый начал. - Я знаю… Я… Фрейя в данный момент не хотела быть рассудительной, поэтому не отодвинулась, а прижалась еще плотнее, поцеловав при этом его в шею и скользнув кончиком языка по мочке уха. Он хрипло выдохнул, пытаясь сохранять контроль, и попробовал отодвинуться, в ответ на что она почти сердито нахмурилась. - Пожалуйста, Фрейя. Мы заслуживаем лучшего, чем какая-то сырая пещера. Мы так долго ждали. А вот это сильный аргумент. Фрейя подумала о гигантской роскошной кровати и о безопасности своего дома, где ничто не сможет им помешать – да, он прав. Конечно. Она тут же возгордилась тем, что смогла взять себя в руки и сделать маленький шажок назад, от него, несмотря на его ладони на ее талии. Еще один шажок – и контакт разорвался, это ощущалось как внезапная пустота и холод. Соберись, Ванадис. - Ладно… Хорошо. Я начну сворачивать лагерь. – Она окинула взглядом пещеру. Особо тут паковать было нечего, кроме постели, основные припасы так и остались в санях, нераспакованными. - Я помогу тебе… скоро. Мне нужно… пару минут. Фрейя понимающе улыбнулась и отправилась собираться, мотивация как можно скорее попасть домой возросла многократно.

***

Каким-то образом она умудрилась задремать в санях, несмотря на довольно каменистую дорогу, что доказывало, насколько она была без сил из-за ранений. Она выплыла из сна, чувствуя теплую ладонь на щеке и слыша голос, звучавший как бы издалека: - Фрейя, просыпайся. Она открыла глаза и встретилась с его янтарными и полными сожаления о том, что ему пришлось ее разбудить. - Прости, мы уже в лагере. Эйр и Сигрун с Мимиром в руках подошли к саням и сразу же заволновались, видя состояние Фрейи. - Что произошло? - Мы слышали какой-то взрыв в горах. Кратос помог Фрейе выбраться из саней и Девы Щита смогли в полной мере разглядеть повязку на ноге, полуодетое состояние и неуверенную походку своей предводительницы. - На меня рухнула гора, - спокойно поведала Фрейя. - По звуку казалось, что половина горы рухнула! - По ощущениям тоже, поверьте. - А молодежь, с ними все в порядке? - Да, ни царапинки, спасибо Фрейе, - благодарно улыбнулся Кратос, глядя только на нее. Эйр, целительница всегда и во всем, тут же поинтересовалась: - Твоим ранам требуется лечение? - Нет, спасибо, все будет в порядке. Обо мне уже позаботились три прекрасных лекаря. Мне просто нужно немного отдохнуть. Эйр приблизилась к Фрейе, и они сомкнули руки в воинском приветствии: - Моя Королева, я буду с честью служить вместо тебя. - Не сомневаюсь, сестра. Кратос уставился на них в явном недоумении. - Мы увидимся до годовщины? – Спросила Сигрун. - Скорее всего да, но только не за тем столом. – Фрейя улыбнулась, взглянула на Кратоса, отметила его растерянный вид, но никак не отреагировала, только взяла его за руку и обратилась к подругам: - Спасибо вам за все, скоро увидимся. Эйр и Сигрун поклонились и направились обратно в штабную палатку. Фрейя наклонилась, чтобы взять из саней свою сумку, и поморщилась от боли в спине, не до конца затянувшиеся раны напомнили о себе. - Разреши мне, пожалуйста. – Кратос осторожно отодвинул ее в сторону и взял сумки и ее поврежденный доспех. - Ладно, это все же лучше, чем если бы ты нес меня. - М-м-м. Именно так я понимаю, когда ты действительно сильно ранена. Ты не сопротивляешься, когда я ношу тебя на руках. - Все-все, давай уже пойдем домой. – Она взяла его за руку, частично чтобы было на что опереться, а частично потому, что не хотела отпускать его ни на мгновение. Так, держась за руки, они прошли через мистические врата на ветви Иггдрасиля, в мир между мирами, к еще одной двери. - Фрейя, как я смогу… Она подняла вверх его правую руку, сплетя свои татуированные пальцы с его, не менее татуированными, спасибо ей самой за неустанные труды. - Это твой ключ. Положи руку на ветвь Ванахейма. Она направила его ладонь к нужному месту, и сияющая фиолетовым светом ива появилась под его рукой. Свет разгорался все сильнее, и Кратос закрыл глаза. Это было слишком, разве он этого достоин? - Кратос, - мягкий голос прервал его саморазрушительные мысли, нежная ладонь легла на щеку, заставляя повернуть голову и взглянуть в ее темные глаза. – Мы этого достойны. Фрейя встала на носочки и поцеловала его, одновременно прижав ладонь к знаку ивы. Дверь распахнулась в океан фиолетового мерцания, и Кратос последовал за ней через портал, крепко сжимая ее руку.