ненужные подробности

Ольга Хенкина - Оля - бля, Хенкалина, заебала. У Оли светлая кожа, детское лицо, длинные светло-русые волосы, хоть сейчас косы заплетай, но та ничего с ними не делает, ходя с распущенными. Иногда Киса пытается их как-то уложить быстро, откуда сама ещё умеет, но Оля отмахивается и практически всегда распускает хвостики-косички. В местном посёлке городского типа красоваться не перед кем, поэтому Хенкина натягивает зелёную толстовку, джинсы и кроссовки. Она опаздывает, но как вообще на праздник можно опоздать? Практически выбегая из квартиры она получает сообщение. «ну и долго тебя ещё ждать» Варвара Кислова - Киса - Варя. Киса снова постриглась - резанула волосы кухонными ножницами - каштановые вьющиеся волосы едва достают до ушей. По ней давно тоскует зона-малолеточка, да и от пары лет настоящей колонии отделяет только несовершеннолетний возраст. Где-то в ухе блестят две серьги. Она курит на углу дома, набирая сообщение. День города - так себе событие, но что делать, лучший шмот из шкафа пришлось доставать. Кислова думала пойти в чёрном платье, но выйдя в нём и куртке она продрогла ещё пока курила у подъезда. Поэтому пришлось вернуться и поддеть ещё чёрный свитер. Оля выходит, сразу же находя Кису глазами и идя к ней. И что ещё с ней пойти решила, как будто компании лучше не нашлось. Кислова же постоянно ещё с кем-то зависала, помимо Хенкиной. Оля пытается вспомнить, были ли у Кисы друзья кроме неё или та неуклонно всё склоняла к пьяным поцелуям и чему-то там дальше. Кислова даже с Генкой целовалась и ничего - мир, дружба, таблы, забыли-проехали. С Мелом наверняка бы тоже пососалась, да только тот всё с Анжелкой носился. Хенкина только с Кисловой и сама носилась, но это же дружба. Наверное. С кем-то Киса всегда была: целовалась пьяной и трезвой, с пацанами и девками, после отходосов и наркоты, за гаражами у школы, на вечеринках, вокруг неё зачастую вился какой-то ёбырь, на которого Кислова смотрела как будто сквозь, вероятнее зная, что всё это скоро закончится. Долгие отношения с кем-либо она презирала как идею, излишне не доверяя людям. Среди исключений был Гена с общей нарко-темой и какого-то хуя Оля. Хенкина знала, что Кислова в глубине души её презирала. За батю-мента, излишнюю правильность и спокойствие. Оле было всё равно: Киса заходила за ней всегда, уговаривала сходить с ней куда-то и искренне улыбалась только ей. На день города - ладно, пошли, хотя Хенкина знает, что лучше лишний раз не палится с Кисловой на дежурстве у отца. Киса её куда-то вдаль от всеобщего веселья, уже чуть ли не засовывает ей в рот таблетку, пока Оля не вздыхает и говорит: -Подожди, там тачка моего бати. И правда, Кислова оглядывается, наркоту обратно в рукав прячет, вглядывается и выдаёт вывод. -Ага, - тянет она, - потрахушки там, пошли посмотрим. Киса берёт Олю за рукав, крепко держа и ведя за собой. У Хенкиной нет мнения о том, хочет ли она это видеть или нет, но от захвата Кисловой всё равно выбраться не может. Увиденное доводит Кису до ахуевания: та чуть не роняет телефон, на который буквально пару минут хотела заснять зсвоеобразное хоум-видео. Кислова с Хенкиным Константином мать его Анатольевичем пререкается от боли и обиды за свою мать. Что та её косяки разгребает, спя с этим ментом. Оля её оттаскивает, предлагая нормально поговорить и разобраться. Киса предлагает разобраться по-мужски. Ну всё, приехали: остановка - автовокзал - конечная. В ангаре отдаёт холодом и запахом сигарет. Там на диване сидят Гена и Мэл, спешно переводя внимание лишь на Кислову, понимая, что просто так она заявиться не могла. -Гена, нужны пистолеты, - с порога заявляет Кислова, затаскивая с собой Хенкину. Мел вопросительно смотрит на всех, по большей части на Гену, надеясь, что тот не разболтал всё Кисе. -Ты о чём? - спокойно спрашивает Гена, но чуть посматривая на Мела. -Ой, хорош комедию ломать, - продолжает кричать Киса, - я всё знаю про ваш бойцовский клуб. Она переводит палец с Гены на Мела. -Ты, Мел, Толстый и Кудинов мелкий, - констатирует факт она. - Дуэльный клуб - «Чёрная весна». Гена глаза чуть округляет, хотя не хочет показывать Кисе своё волнение. -Если ты мне что-то не рассказываешь, это не значит, что я не в курсе, - Кислова гнёт свою линию. - Пистолеты. Нужны пистолеты. Гена подходит к ней, проводя по рукам, пытаясь успокоить. -Что случилось? - спрашивает он. - Я уверен, что всё можно решить… -Да нихуя не решишь уже, - та слегка отталкивает его, крича уже Оле, - не мой же батя всех наподряд трахает! Мел подскакивает тут же. -Тихо, успокойся, - предпринимает попытки он, переводя глаза на Хенкину, - она извинится, да, Оль? Хенкина выдыхает: -Я готова принести свои извинения. Киса отмахивается, обратно хватая Хенкину и на выходе бросает: -Берите пистолеты и через десять минут на пляж подваливайте. Мел с Геной переглядываются, решают ничего не брать с собой и попытаться хоть как-то примирить девочек. На пляже они сидят спокойно, на дистанции ебучих тридцати шагов, Кислова в коленки уткнулась, пока Хенкина смотрит куда-то вдаль воды. Информацию об отказе проводить дуэль, Киса реагирует бурно, набрасываясь на Гену, больше от обиды, а не от злости. Злость у неё только на Хенкину, которая так и остаётся сидеть, не смотря в сторону очередных выебонов Кисловой. -Давайте дракой, - внезапно выпаливает Мэл, - один на один, мы лезть не будет. Гена даже не успевает возразить, пока Кислова кричит. -Да хуй с вами. Но рукава свитера закатывает, кольца снимает, отдавая Гене и руки в кулаки сжимает. -Только учти, что я в секцию ходила. Оля глаза на неё переводит в недоумении, но решает не уточнять что за секция, ибо, блять, в школьном шахматном кружке Кису она не видела. Хенкина ничего не закатывает и не снимает, приближаясь к Кисловой, под очередные крики пацанов о том, что ничего делать не надо, и неожиданно вмазывает ей в нос. Киса от неожиданности покачивается. Гена уже бежит их разнимать, пока Мел не останавливает его, приговаривая: -Пусть подерутся и успокоятся. У Кисловой всё лицо в крови, но у неё хватает сил повалить Хенкину на землю и бить куда-то в живот. Оля пытается отбиться, не зная куда бить, она начинает царапать уязвимые места Кисы. -Сука, сука, - ругается Кислова. - Ну и сука же ты! Хенкина молчит, но продолжает хаотично бить Кислову, целясь в лицо, но не всегда попадая. Киса выдыхается, дыша тяжело, что замечает Оля, заваливаясь на неё. Кислова тупо глазами хлопает, Оля этим пользуется, но не для нанесения новых ударов. -Мир? - Оля протягивает мизинчик под ногтем которого наверняка есть кровь Кисы. -Пошла нахуй, - шипит Кислова, но чужой мизинец своим всё равно обхватывает. Пацаны в ангар их зовут, оставляя вдвоём с россыпью аптечки на столе. -Поговорите, - наставнически говорит Гена, вкладывая в руку Кисы ключ, - уходить будете - закроете. Киса - растрепанная и в крови - ключ в своей руке сжимает и растерянно кивает. На Хенкину оглядывается, та крутит в руках какой-то оставленный медицинский флакончик. -Иди сюда, - спокойно говорит Оля, - раны обработаем. Киса вздыхает, но на диван рядом садится. Оля на неё смотрит с прищуром, пока Киса не выхватывает из рук чем-то смоченный бинт, начиная хаотично стирать кровь с лица. Получается не очень, местами кровь просто размазывается и остаётся в ранах. -Дай сюда, - мягко говорит Хенкина, но грубо вырывая ткань из рук Кисы. Кислова вздыхает, отводя глаза и говорит: -Зря я не ударила первой. Хенкина хмыкает, аккуратно промакивая бинтом раны: Оля умудрилась разбить Кисе нос и губу. Где-то на запястьях и шее зияют следы от чужих ногтей, а под рёбрами наверняка тоже проявится синяк. Кислова не отстаёт, выливая перекись на бинт и обрабатывая рану на лице, она умудрилась ударить её только в бровь, не желая бить по лицу в принципе. Все раны Оли остаются где-то под толстовкой в веренице синяков и кровоподтеков от тяжелых ударов Кисы. Затем доходит и до йода, Кислова чуть ли не льёт его на свои руки, а Хенкина аккуратно промазывает синяки, целомудренно чуть задирая толстовку. Когда они заканчивают, Киса закрывает замок на два оборота и лениво тянет: -По домам. Хенкина за ней плетётся, до дома рукой подать, минут пять быстрым шагом, мигом в комнату проскочить, чтобы отца в коридоре не встретить и избежать очередного допроса. Оля пластырь на брови поправляет, назавтра скажет, что ударилась вот и всё. Что ударилась об кулак Кисловой это так - ненужные подробности. -А про пистолеты, - начинает Оля, - это правда? -Да что тут непонятно, - хмыкает Киса, - пацаны хуйню какую-то тайную собрали с огнестрелом… -Как только не грохнули никого, - возникает Хенкина, пытаясь припомнить криминальные сводки последних недель. -Режиссёр же месяц назад пропал, - отвечает Кислова, - я там, конечно, свечку не держала и тебе ничего не говорила… -Боишься, что сдам? - спрашивает Хенкина. -Мне похуй, - проговаривает Киса, но понимая, что Оля имеет в виду - и тебя с твоим батей я не боюсь. Не боится - тут точно не пиздит, но что действительно чувствует - не говорит. Хенкина лишь плечами пожимает, пока Кислова её за руку берёт, сворачивая в сторону Олиного дома. -Я сама могу дойти, - говорит Хенкина, думая, что хочет уже быстрее оказаться в своей комнате. Ещё она надеется, что отец не решит прямо сейчас смотреть в окно, потому что сегодня для очередного разговора про Кислову Хенкина не готова. Киса на её слова никак не реагирует. Мысли об отце и возможных пиздюлях улетучиваются ровно в тот момент, когда Кислова её к себе разворачивает, смотря прямо в голубые глаза. Губа у той по прежнему разбита, та нервно её прикусывает, не менее нервно заправляет куцую прядку волос за ухо, на секунду поворачивает голову в сторону дома и практически шепчет: -Похуй. Засасывает в губы Хенкину она ровно перед окнами её хаты.