***
Nastya Litvinovich — Levan Polka Водный клинок пролетел перед глазами всего в нескольких сантиметрах над головой, так и не достигнув цели. Оказавшись за спиной предвестника, Альберих с кошачьей грацией поднялся на ноги, смотря на развернувшегося к нему лицом противника. Разочарование читалось во взгляде голубых глаз, но хитрый прищур вместе с хищным оскалом никуда не делся, азарта ничуть не убавилось, хоть рыцарь и злил. Тот слишком легко уворачивался. Гибкость его тела поражала, и нельзя было не отметить отличное чувство равновесия, которое он не терял что бы Тарталья не делал. И это, не говоря уже о нечеловеческой реакции, которая помогала уходить даже от самых неожиданных атак предвестника. Но адреналин в крови закипал лишь сильнее, смотря на ухмылку на чужом лице, хотя взгляд капитана оставался обжигающе холодным. Чайльд видел, что тот играет с ним, словно кот с мышкой, но радовало, что при этом воспринимает как серьёзного противника, иначе бы не осторожничал так, вначале лишь изучая и защищаясь. Стоявший в стороне Рагнвиндр мог лишь сжимать сильнее челюсти от тихого гнева на всю сложившуюся ситуацию и просто смотреть за тем, как одиннадцатый в очередной раз резво бросился на капитана, нанося удары сразу двумя клинками, но те достигали лишь лезвия изящного одноручника, либо же разрезали воздух, промахиваясь в который раз. Дилюк ничуть не сомневался в способностях Альбериха, ведь знал, что капитаном его назначили отнюдь не за красивые глазки. Он не доверял предвестнику, даже не смотря на подписанный контракт. Бывший Архонт, находившийся по левую руку от винодела, тихо вздохнул, смотря на то, как руки в перчатках сжимают белый меховой воротник, что капитан отдал своему спутнику, чтобы тот не мешался. Уровень враждебности со стороны винного магната ничуть не уменьшился с момента их ужина, а ведь прошёл уже час, как они отошли на небольшое расстояние, чтобы рыцарь с предвестником могли провести спарринг, не задев никого и ничего не разрушив в городе. Хоть Моракс знал о любви Чайльда к сражениям и некой жестокости, которая у него появилась после проведённого времени в Бездне, но знал, что в дружеских дуэлях он ни за что не убьёт никого, ведь Тарталья воспринимал это как шанс проверить свои силы и почерпнуть для себя что-то новое, стать сильнее. А у кавалериста из Мондштадта было чему поучиться. Но ни одни доводы сейчас явно не успокоят Рагнвиндра, поэтому оставалось лишь ждать окончания поединка и насладиться этим зрелищем, ведь выглядело это действительно красиво. Альберих резво подпрыгнул, когда фатуи преобразовал клиники в копьё и хотел сбить его с ног, воспользовавшись эффектом неожиданности, но план его провалился. Кошачьи рефлексы и скорость не подвели Кэйю и в этот раз. Очередная неудача больно ударила по самолюбию лучника и раздражался он всё больше. Сам же капитан не пытался ранить юношу, воспринимая данную ситуацию, как тренировку в родном штабе, пусть его и пытались задеть любыми способами. Кэйа даже мог сказать, что ему весело, особенно наблюдать за эмоциями на лице молодого фатуи. Он чем-то напомнил ему самого себя, когда Альберих только-только вступил в ряды рыцарей и старался угнаться за Дилюком, но безрезультатно. Ох, как он злился в то время, сколько негодования и бессильной злости в нём скопилось, что у него никак не выходило хоть немного приблизиться к тому же уровню, что и его брат по оружию. Все те же самые эмоции он читал на лице парнишки из далёкой Снежной и ждал, ждал того самого момента. — Чайльд!.. — Чжун Ли распахнул глаза от шока, понимая по движениям своего друга, что тот собирается сделать, но не успел среагировать. Выйдя окончательно из себя, увидев очередную усмешку на лице синеволосого рыцаря, Тарталья, не думая, применил «отлив», собирая Гидро в огромную волну и направляя её прямиком в противника, даже самому себе не в полной мере отдавая отчёт в своих действиях. А когда промелькнуло осознание, уже было поздно. Ни Моракс, ни Дилюк не успели остановить разгорячённого битвой предвестника, но это и не имело особо значения. Волна, что должна была нанести огромный урон по рыцарю Ордо, попросту превратилась в сияющий на солнце лёд. — А?.. — лучник растерянно смотрел перед собой, хлопая ресницами. Такого поворота он не ожидал! Ещё никому не удавалось остановить его лучший удар. Из-за этой замороженной волны как ни в чём не бывало вышел капитан, меча в руках не наблюдалось, а значит он его уже отозвал, и сейчас хлопал в ладоши, подходя к своему противнику. — Я удивлён! Ты так неожиданно решил снести меня, что я успел защититься лишь в самый последний момент! — с восхищённой улыбкой протянул синеволосый, будто это не ему сейчас грозила не малая опасность. — Твои навыки очень даже не плохи! И знаешь… — Ты!.. Гневный рык вампира заставил обоих обернуться на него и вздрогнуть. Дилюк чуть ли не пылал в прямом смысле от гнева, готовый на этом самом месте оторвать голову этого ненормального! И он даже почти добрался до своей цели, но перед ним возник Альберих, беря лицо в ладоши. — Тш-ш, не реагируй так. Это всего лишь спарринг, — Кэйа погладил бледные щёки, сосредотачивая чужое внимание на себе. — Что?.. Спарринг? Да он тебя чуть не убил! — Рагнвиндр вновь терял контроль над эмоциями и негодовал от того, каким спокойным был капитан, хоть только несколько мгновений назад его жизнь находилась в опасности. Стоит прямо сейчас наказать этого взбалмошного предвестника, а он защищает его! — Этого бы не произошло, ты же знаешь. Дилюк, остынь, всё обошлось, — Альберих чувствовал, что градус злости мастера не падает. Ещё чуть-чуть и он отодвинет Кэйю, чтобы исполнить задуманное. Допустить это нельзя, иначе произойдёт конфликт национального масштаба, а это значит конец их недоотпуска, возвращение в штаб и куча возни с ненавистной организацией. Пусть Кавалерист и сам понимал, что та атака была совсем не шуточной и действительно могла навредить ему, но именно её и ждал. Ждал, когда импульсивные противник выкинет что-то такое, и был готов. Ведь он сам поступал так же, когда был ещё подростком. — Прошу примите мои извинения за поведения Чайльда. Уверяю, это вышло не намерено, — в разговор вмешался Чжун Ли, бросив на одиннадцатого укоризненный взгляд за его выходку. Если бы капитан рыцарей не успел бы среагировать, последствия были бы неизвестных масштабов. И даже не из-за двух регионов, а из-за взбесившегося вампира. Неизвестно, чем бы это ещё закончилось. — Не намерено? Вы серьёзно? — взвился Рагнвиндр пуще прежнего и дёрнулся в их сторону, но его удержали, хоть и с трудом. — Я сейчас не намерено разорву этого!.. Договорить ему не дали, чтобы он не хотел сказать дальше. Да и сам хозяин винокурни потерял мысль, когда Кэйа коснулся его губ своими. Шок — первое, что испытал Дилюк, ведь никак не ожидал, что Альберих не будет скрывать их отношения перед самим Архонтом, но затем стало абсолютно плевать на всё. Наверняка этот болтливый фатуи уже давно рассказал своему спутнику о том, как ревностно Дилюк увёл Кэйю от него. Да даже если ничего не разболтал, стало плевать. Пусть смотрят. Он просто прижал к себе рыцаря, обвив узкую талию, и медленно двигал губами, растягивая этот момент. Бурлившая злость сходила на нет с каждой секундой, оставляя лишь желание держать оборотня в своих руках, целовать, пока лёгкие не начнёт жечь от недостатка кислорода. Рагнвиндр несильно, но ощутимо кусал чужие губы, слизывая выступающие багровые капельки, проникал в рот капитана и сплетался с ним языком, ловя приглушённые стоны. Кэйа медленно терял связь с реальностью и чуть ли не мурлыкал, прижимаясь настолько тесно, что между ними и перо нельзя было просунуть. Хотелось чувствовать этот жар каждой клеточкой тела, чувствовать широкие ладони и… Внезапно стало холодно и недовольный рык непроизвольно вырвался из горла. В следующее мгновение стало уже не до возмущений. Капитана попросту подхватили на руки, прижимая к груди. — В этот раз я прощу тебя, лишь из уважения к господину Чжун Ли, но, если ты ещё хоть раз попытаешься навредить Кэйе, — Рагнвиндр с неприкрытой угрозой посмотрел на предвестника. Тот вздрогнул и невольно сделал шаг за спину архонта, чего сам от себя не ожидал. Но он всем естеством чувствовал исходившую от вампира опасность. Не возникало сомнений — он точно исполнит сказанное, если с капитаном хоть что-то произойдёт по его вине. Чайльд давно не испытывал страха перед кем-то, наоборот радовался, встречая сильного противника, но не в этом случае. — Уверяю, такого не произойдёт. Мы свяжемся с вами, когда найдём хоть какие-то зацепки, — Моракс сохранял спокойствие и проводил пару взглядом. Капитан что-то недовольно шипел и, судя по всему, отчитывал своего спутника, чью реакцию невозможно было понять. — Интересно… — Что интересно, Сяншэн? — подал голос Тарталья, с интересом заглядывая в лицо дракона. — Оборотень и вампир. С давних пор эти виды ненавидели друг друга, а эти готовы любого порвать друг за друга. Всё же не столь важна сущность, как человеческие чувства, — немного задумчиво произнёс консультант и двинулся в сторону гор. — Прогуляемся? Ночь сегодня прекрасна. — О? Да, конечно! — рыжий нагнал мужчину. — С чего ты взял, что сэр Кэйа оборотень? — Ты не понял это по его повадкам и манере двигаться? У него отличная реакция, слух, природная гибкость и грация. Явно на кота похож, а они жили лишь в одном месте. Воистину интересно, — Моракс кивнул сам себе и сцепил руки за спиной, решив рассказать юнцу из Снежной, что знает об этих созданиях. Всё равно бы тот не утерпел и начал расспрашивать, как это обычно бывает.***
Elley Duhe — In The Middle Of The Night Кровь тонкими ручейками стекает по бронзовой коже, пачкая шею и ключицы. Руки сжимают подушку, едва не разрывая наволочку на лоскутки. Рваные стоны-хрипы не стихают ни на минуту, лаская слух вампира, который с упоением наблюдает за изнывающим и мечущимся по простыням капитаном. Он ведёт носом по внутренней стороне бедра и вновь кусает, оставляя очередной след. Кэйа вскрикивает и пытается вырвать свою ногу, но безрезультатно. Он весь раскраснелся, а дыхание сбилось. Распахнутая рубашка болтается где-то в районах локтей, открывая обзор на искусанную шею и плечи. Завтра рыцарь определённо не сможет спрятать под одеждой, если не оденется приличнее. Хотя прямо сейчас Дилюку бы хотелось, чтобы тот и не думал изменять своему стилю, чтобы все видели, что с ним делали ночью. Хотя это и без того видели многие горожане, ведь прошлые метки ещё не успели сойти. Монстр внутри определённо сходит с ума рядом с этим человеком. Альберих швырнул подушку в любовника, тихо прошипев и недовольно сощурив разноцветные глаза, глядя на то, как тот замер от подобного жеста, ведь явно ожидал, что Кэйа и дальше будет покорно лежать и позволять творить такое: — Ведёшь себя словно дикий зверь. Всего меня искусал. Не то чтобы ему не нравилось то, что творит с ним Рагнвиндр, доводя каждым прикосновением до дрожи, а поцелуями вознося чуть ли не к Селестии, но вредничать он будет даже в такой ситуации. Кавалерист всё же высвободил ногу и перевернулся на живот. Кровать скрипнула. А в следующее мгновение рыцарь почувствовав почти обжигающий жар и тяжесть чужого тела. Как же ему нравилось это ощущение и близость. Греховная, неправильная, но такая желанная. Рагнвиндр любовно огладил длинную изящную шею оборотня, несильно сжимая её и прикусывая хрящик ушка, опаляя кожу своим дыханием, с улыбкой отмечая, как парень под ним вздрогнул. Зарывшись носом в лазурные пряди, что переливались серебром в холодном свете луны, Дилюк с втянул цветочный запах, что сейчас чувствовался ярче, почти затуманивая расудок. — Тебе это не нравится? Тихий шёпотом звучал столь интимно и возбуждающе, что нижний не сдержал вздоха и выгнулся под виноделом, прижимаясь задницей к паху. Он мог бы испытывать стыд, что делит постель с человеком, которого когда-то считал братом, но это осталось в далёком прошлом и возвращаться к тому нет совершенно никакого желания, особенно находясь на краю обрыва, готовый сделать тот самый последний шаг. — Я этого не говорил, — Альберих повернул голову в бок, встречаясь взглядом с горящими рубиновыми глазами, едва не сбившись с мысли, ведь в них мелькнула нехарактерная для холодного и без эмоционального хозяина винокурни трепетная нежность. — Я ведь могу начать царапаться. — Так выпусти коготки, Кэйа, — вновь шепнул винодел, заставляя сердце рыцаря забиться в бешеном ритме. Аловолосый потянулся к припухшим от долгих поцелуев губам, накрывая своими и жадно сминая, действительно словно оголодавший зверь. Он никогда не сможет перестать любоваться прекрасными переливами волос и сияющими глазами. Никогда не сможет в полной мере насытиться этим человеком, даже спустя целую вечность. Убрав руку с шеи, винодел опустил её и сжал ладонь рыцаря, переплетая пальцы. Разорвав поцелуй, поднялся губами к виску, едва касаясь губами вспотевшей кожи. Его выдержка уже трещала по швам, и оборотень под ним лишь подливал масла в огонь тем, как провокационно тёрся о него. — Позволь почувствовать тебя, — на выдохе произнёс Альберих, призывно раздвинув бёдра шире. — Ты достаточно подготовил меня в начале. — Ты уверен? — отчего-то в груди неприятно зашевелился червячок сомнения, что он лишь подавляет Кэйю и принуждает к этому. — Архонты, Дилюк, нет, я просто так позволил тебе творить всё это с собой! — саркастично фыркнул кот, но смягчился и с нежностью взглянул на любовника через плечо. — Я правда хочу этого, поэтому пожалуйста, Люк. Большего старшему и не нужно было. Он слышал, что рыцарь говорил честно, видел желание в его глазах, но хотел убедиться, что после этого точно не будет дороги назад и вампир его уже точно никуда не отпустит. Кавалерист широко распахнул глаза и почти забыл, как дышать, когда ощутил Рагнвиндра в себе. Сжав чужое предплечье, невольно впился в бледную кожу когтями, оставляя маленькие ранки. Распирало сильно и приходилось подавлять желание отползти. Непривычно, дискомфортно и немного тяжело, но постепенно эти неприятные ощущения притуплялись, отходили на второй план. Дилюк не торопился, двигался плавно, медленно, давая привыкнуть к новым ощущениям. Хотя он сам еле сдерживался, чтобы не вжать столь соблазнительного и желанного Кэйю в постель, срываясь на быстрый темп. Нет, не сегодня. Сегодня он даст кавалеристу насладиться этим в полной мере, привыкнуть к нему. Неспешный темп сводил с ума обоих. Протяжные стоны то и дело срывались с губ рыцаря вперемешку с любимым именем. Он задыхался под Дилюком, молил, сам не понимая о чём, особенно когда горячие губы оставляли влажные поцелуи на его загривке, проходились вдоль позвоночника. Рагнвиндр с упоением наблюдал, как Кэйа гибко выгибается, льнёт к нему и ласково зовёт. Оба были на пределе, ведь это напряжение и желание повисло между ними со вчерашней ночи на постоялом дворе, где у них не было возможности перейти к более решительными действиям, но сегодняшняя прогулка получилась продуктивной. Движения стали более резкими, несдержанными, выбивая из капитана стоны громче, чем до этого. Никого из них не заботило, что за стенкой их могут прекрасно слышать, как и через открытое окно. Широкая ладонь с силой сжимала поджарое бедро, точно останутся следы на утро, удерживая на месте. Вторая же легла на плоть Кэйи, вторя движениям бёдер. От возбуждения даже становилось больно и кот захныкал, чувствуя слёзы, стекающие по щекам. Настолько хорошо, что рыцарь терял связь с реальностью, шепча имя возлюбленного словно в бреду, комкая простыни в руках. Всё смешалось в одно и не получалось отделить одно от другого. Кэйа помнил лишь горячие прикосновения рук, губ и нежный шёпотом на ушко, прежде чем окончательно потеряться в ощущениях.