За чашкой кофе

      Уютная тишина окутывала дом, часы в гостиной мерно отсчитывали ход времени с тихим тиканьем. В стёкла закрытых окон барабанил ливень, быстрыми дорожками стекали вниз капли небесной влаги. Послышались раскаты грома. В такую погоду никому не пришло бы в голову без особой необходимости высунуть нос на улицу, где бушевала непогода. Владелец дома — киноактёр Филипп Селонже со сценарием в руках расхаживал по гостиной и вполголоса повторял текст сцены, где его герою Григорию Мелехову предстоял визит со сватовством с отцом Пантелеем Мелеховым к Наталье, которую играет Катрин Монсальви. Режиссёру Карлу Шароле предстояло играть в этой сцене отца Григория — Пантелея Прокофьевича. Возлюбленную Григория Аксинью Карл Шароле доверил играть Фьоре Бельтрами, с которой у Филиппа завязались романтические отношения ещё в пору их совместных съёмок в фильме «Воскресение» по роману Льва Толстого. В этот раз Филиппу и Фьоре предстояло также вместе сыграть в сериале по роману Михаила Шолохова «Тихий Дон». Так что Филипп усердно разучивал роль и старался не отвлекаться на думы о том, что в сценах с Фьорой, где будет взаимодействие Григория и Аксиньи, ему не придётся даже притворяться влюблённым. Работу Филиппа над ролью прервал звук дверного звонка. Селонже отложил сценарий и пошёл открывать. Когда он открыл дверь, то узрел промокшего под дождём молодого мужчину с завязанными в хвост волосами, мокрые от воды чёрные пряди прилипали к квадратному лицу, чёрные глаза глядели устало. — Арно, чего по такой погоде шатаешься? Заходи скорее! — Филипп буквально втащил своего гостя внутрь и закрыл за ним дверь. — Привет, Филипп. Решил к тебе вот заглянуть, — проговорил Арно, разувшись в прихожей. — Это ты правильно сделал. Чай, кофе? — предложил Филипп, уйдя в кухню. — Кофе, пожалуй, — бросил Арно ему вслед. — Принято, — донёсся ответ Филиппа из кухни. Послышалась возня, звон посуды, шум наливаемой в электрический чайник воды. Арно проследовал в кухню и сел за стол, откинувшись на спинку сидения и глядя в потолок. — Как дела твои? Как Катрин и дети? — задавал вопросы Филипп, разливая воду по чашкам из закипевшего чайника. Затем высыпал в чашки сахар и растворимый кофе, смешав это всё. — Да дела у меня хорошо. Катрин счастлива, мы тоже работаем над своими ролями, дети растут и глаз радуют, не болеют. А как дела у тебя? — прозвучал вопрос Арно. — Тоже не могу пожаловаться. Всё хорошо. Ты выглядишь очень измотанным. Что у тебя стряслось? — озадаченно Филипп вглядывался в лицо пьющего медленными глотками кофе Арно. — Ты слышал, что сегодня Родриго Борджиа в аварии разбился? — задал Арно вопрос другу. — Слышал. Туда дорога. Ничуть эту мразь не жаль. Земля ему стекловатой, — пожелал погибшему Филипп. — Так вот, это устроил я. Сегодня уезжал в Булонский лес и выбросил стропорез в реку. Хорошо, что от такой твари мир очистился… — Очистился — не то слово. До сих пор помню, как этот урод меня к стене прижал и полез рукой мне в штаны, а мне было десять, — Филипп содрогнулся от отвращения. — Так ещё Катрин и ты от его действий пострадали. — По Катрин это очень больно ударило. Мы три года без ролей сидели. Родриго сговорился со своими знакомыми, чтобы нас не брали ни в один проект. Выжили только благодаря театру, где числимся, и помощи мамы с Мишелем. Катрин последний год лежала пластом в тяжёлой депрессии. Хорошо, моя мама и Мишель помогали с детьми. — Арно, выше нос. Ты всё сделал правильно. Теперь он больше не сможет домогаться, а то и насиловать детей и женщин, не сможет никому изгадить карьеру в кино. Я жалею, что в детстве никому не сказал о приставаниях ко мне этого козлины. Возможно, что и Катрин бы не пострадала. Родриго сел бы в тюрьму. Хотя более вероятный исход, что он бы в отместку испортил карьеру в кино моим родителям, — произнёс Филипп, похлопав хмурого товарища по плечу. — Филипп, этот разговор должен остаться строго между нами. Спасибо, что позволил мне выговориться. Молчи об этом даже перед Фьорой. Обещаешь? — серьёзным тоном спрашивал Арно друга. — Обещаю. Я — могила. Твоя тайна умрёт со мной, — заверил Филипп Арно, заговорщически подмигнув ему. — Ты расскажи, как у тебя с Фьорой отношения складываются? Всё у вас хорошо? — решил Арно сменить тему. — О, прекрасно. Нам хорошо вместе, мы счастливы, с Фьорой моя жизнь стала ярче и полнее. Фьора на седьмом небе просто — в свою героиню Аксинью влюблена. Ещё бы — такая интересная и сложная роль в двадцать один год. Какая актриса о такой роли не мечтает?.. А я вот с трудом ищу причины любить моего героя Григория, — Филипп взлохматил свои чёрные волосы и сухо рассмеялся. — Я так рад за Фьору. Катрин тоже безумно прониклась к своей героине Наталье и полюбила её. А вот мне придётся ещё сложнее, чем тебе — меня мой персонаж Степан Астахов так бесит, что придушить его охота за отношение к жене. И как такого любить? Вопрос риторический, — Арно отпил кофе из своей чашки. — Когда кончатся съёмки первого сезона, я хочу просить у Фьоры её руки, — твёрдо и радостно прозвучали из уст Филиппа слова. — А кольцо уже купил? — поинтересовался Арно. — И кольцо купил. С топазовым гарнитуром. Надеюсь, Фьоре понравится, — Филипп опустошил свою чашку кофе. — Желаю, чтобы у тебя с Фьорой всё получилось. На свадьбу пригласишь, если всё получится? — бодро полюбопытствовал Арно. — Тебя и Катрин с Карлом в первую очередь, — был ответ тепло усмехнувшегося Филиппа. — У тебя день был непростой. Виски с колой будешь? — предложил Филипп другу. — Нет. Я пас. Сегодня за рулём. А вот от ещё одной чашки кофе не откажусь.