"Видимо, умру скорее, чем"

История Болезни 1. Заведение.     Больница *** 2. Фамилия      Имя       Кагеяма      Ранмару 3.  Юридический статус приёма       Принудительный 4. Постоянный адрес               **** 5. Дата госпитализации        16. 11. 1999 6. Установленный диагноз: параноидальная шизофрения Относительно Ранмару Кагеямы: "Причина госпитализации: 1. Несвязная, невнятная речь. Бред. 2. Паранойя, навязчивые мысли. 3. Нанесение себе физического вреда. 4. Галлюцинации.    Лечащий врач:    Соу Хиёри" Кажется, Ранмару сбился со счёта времени. Сколько он уже тут? Год, а может два, пять лет? К сожалению, как бы ни старался, он не мог вспомнить. Но сколько бы времени ни прошло, он всё равно перестал наивно верить в чудо, его дни давно были сочтены, ещё вне стен этой больницы. Выслушивая Соу, каждый раз хотелось зарыться под землю, закрыть уши, просто исчезнуть и больше никогда не видеть этого мужчину. Каждый раз был настолько одинаковым, что Ранмару давно потерял смысл этих посещений, всё казалось таким серым и рутинным. Слова пролетали мимо ушей, но Хиёри никуда не торопился, снова погружая юношу в его же туман мыслей смешавшись воедино. Чем больше копаешься в себе – тем всё хуже тебе становиться, по крайней мере, за все эти года тут лучше Ранмару не стало. "Женщина", возможно, временно покидала сознание Кагеямы, но она всегда возвращалась, даже если совсем ненадолго, но этого было более чем достаточно, чтоб напомнить беловласому, кто он есть. "Бездушная кукла – не более. Разве нормальный человек жил бы так, как ты? Раз ты не живой человек, будь послушным, будь хорошей игрушкой, не заставляй меня огорчаться. Будь усердным." – Звучало это настолько часто, что Ранмару в какой-то момент попросту начал в это верить, и это, как на повторе, играло в тяжёлой голове, а эта "женщина", будто паразит, съедала мозг изнутри, порабощая весь разум, постепенно и тело. По началу она вовсе не была жестокой, а её голос был нежным, напоминал материнский, может именно поэтому Ранмару называл её "матерью" почти всё проведённое с ней время? Точное появление её также было с протёртыми границами, но Кагеяма был ещё ребёнком. Легко подумать, что у 11-летнего мальчика просто разыгралась фантазия и он придумал себе "маму" в голове, от недостатка её в жизни? Но у неё был свой голос, своя личность, она была так нежна, так заботлива, но всё ещё утверждала о том, что беловласый человеком не являлся. Она была мила, пока Ранмару не вырос. Со временем она начинала кричать из-за того, что якобы юноша много ленится, не сидя часами за уроками, не бегая на подработку после школы, даже банально не убрав после себя, и, хоть она была женщиной, крик её был настолько холодный и грубый, а уши закрывать бесполезно – всё равно она только в его голове. И юноша это знал. Всю жизнь он наблюдал за нормальными людьми, и всю жизнь точно был уверен – он и вправду странный, и люди считали его странным. Вскоре это стало трудно скрывать, вскоре и крик "матери" заменял её обычный голос, вскоре она начала поднимать на Кагеяму руку. — Ранмару, ты меня вообще слушаешь? – слышится звоном в ушах сероглазого спокойный тембр мужского голоса. Стоит поднять глаза, а перед ним уже до боли знакомое лицо врача – Соу Хиёри. Он никогда не нравился Кагеяме, его глаза, как и натура, были подобны змеиным, удаву, возможно. — Ах, сколько раз я просил быть более внимательным на наших сеансах, правда? Хорошо. Поговорим о том, что тебе будет интересно. Например о твоём новом друге. Мне тут птичка нашептала, что ты наконец-то стал с кем-то общаться. – положительный кивок, а за ним последует тихий вздох. — Расскажешь? — Было бы что. С Джо легко подружиться. – крутится в кресле Ранмару, нервно разглядывая белые стены, которые он итак знал наизусть. — Ты и вправду так считаешь? Общительность мало о чём говорит. — Я не это имел в виду. — Просто согласись, что он в тебе заинтересован. — ...Я могу идти? – Соу – последний человек, с которым Ранмару так просто обсуждал бы личные отношения с кем-либо, при всём его статусе лечащего врача. — Иди. Надеюсь, в следующий раз вытяну из тебя побольше слов. – не то, чтобы всегда Кагеяма был настолько неразговорчив, бывали моменты, когда юноша был настолько искренний, насколько вообще мог. Только жалел об этом при первой же возможности, и дело тут не в самом Хиёри. Одиночество. Преследующее по пятам чувство, казалось бы, с самого рождения. Кагеяма был одинок, что секретом не являлось, таким он был человеком, такова его натура. И так, по правде говоря, было намного легче. Сколько беловласый себя помнил, столько он и прожил без людей, которых мог бы назвать друзьями или же приятелями, стоило упоминать о тех, кого он, возможно, любил? Всё, что было у Ранмару, – его отец, слишком занятой, уставший, с круглыми впадинами под глазами, совсем не имеющий и пяти минут, чтоб выслушать все слёзы своего сына. Но всё же, сколько бы он ни был рад этому чувству, всё равно искренне завидовал противоположным людям, подобным Джо, для которых это чуждо. И к таким людям тянуло, будто вокруг них образуется поле, как магнитное, вероятно. Поэтому и Ранмару тянулся к Тазуне, как бы этого ни хотел, как бы этого ни отрицал перед Соу или кем-то ещё. Шатен отличался от других пациентов в больнице, он выглядел здоровее, да и сильнее каждого из них, по крайней мере в глазах самого Кагеямы. По началу сложно было свыкнуться с его навязчивой компанией, невзначай брошенной, широкой улыбкой с еле приметными ямочками на щеках, радостными прищуром, хоть он и устал не менее. Все устали. Но Джо сохранял свою искренность, при том, что наверняка тут не по доброй воле. Неудивительно, что Рио успел растрепать все подробности о Тазуне, секреты хранить он совершенно не умел, не то чтобы вообще хотел. Никого бы не удивила его история, каждый в этой больнице имел в своей жизни что-то подобное, но по шатену этого было не видно. И им Ранмару восхищался. Такой же привычный, осенний день, что встречает неприветливое, бледное лицо затянутыми тучами где-то высоко в небе. Они напоминали только о самых худших временах, погружая в туман, что давно расселся, но всё возвращало в него. Сегодня по плану всё отделение должно было направиться на отдых в клуб для боулинга, который проводится каждый месяц. Джо, как раз таки, в прошлом месяце не смог поучаствовать в данном мероприятии, не то чтобы это было очень весело, но Кагеяма думал, что ему понравится. Сам же беловласый никогда там не был, просто не любил играть в публичных местах, тем более находясь именно с Рио. Поэтому Ранмару снова в своей же ловушке – одиночестве, а серые облака об этом торопились напомнить. Сликшом тихо. Без людей в зале отдыха очень пусто, это заставляло провалиться в глубь своих мыслей, да с головой. Ранмару присел на большой, старый диван в холле, не успев насладиться и минутой тишины, как позади него раздался знакомый голос, что откликал его. — Джо? – повернув голову опешил Кагеяма. — Почему ты не со всеми? Разве сегодня ты не должен был- — А, нет. Я решил остаться с тобой. Ты же не любишь ходить в подобные места, вот я и захотел составить тебе компанию. – приветливо улыбнулся шатен с порога, и снова на его лице были видны эти ямочки. И, стоило признать, как же они нравились Ранмару. — Раз ты этого хотел, то так и быть. – чужое тело камнем свалилось на диван рядом с беловласым. Глаза прилипли к этому нарушителю тишины. — Был у Соу? – Джо, в попытках удобно уместиться на и так широком диване, присаживается уж очень близко к плечу Кагеямы, на что он и бровью не повёл, но физически напрягся. — Да, у кого же ещё? Ты знаешь, мне не очень нравится его компания. — Помню. И о чём же вы говорили? – проягивая последнее слово, слишком навязчиво интересуется тот, хотя было ли что-то странное в таком поведении? — Обо мне, моей болезни, ничего нового. — Тебе же стало лучше? Хоть немного... – с нотокой грусти интересуется Тазуна, плавно спуская голову на чужое, крохотое плечо. — Сейчас намного лучше, чем было ранее, знаешь ли. – Ранмару слегка содрогнул, но воздержался от негодования, не то чтобы он был против. — Хей, с каких пор ты настолько заботливый? — Я всегда был таким, а ты не замечал? — Нет, сегодня ты чересчур нежный. — А разве это плохо? – ощутимо тёплая рука нагло тянется к ладони юноши, перехватывая её в свою, мягко накрывая. А Кагеяма всё ещё молчит. — Как ты оказался здесь? — А ты не знаешь? Не верю, что Рио ничего не рассказал. – опускаются карие очи с долей грусти на сплетенные руки. — Я хочу услышать это в твоей версии. — Бывало ли у тебя такое, что ты просто живёшь, а потом раз.. и перед тобой полсотни таблеток аспирина? И уже поздно что-то сделать, будто ты и не жил ранее. — Ты и вправду выпил полсотни таблеток? Я думал, Рио преувеличивает. – он всё никак не мог расслабиться, как бы ни хотелось расстануть прямо здесь, весь этот разговор... — Не-а, он не врал. Что насчёт тебя? – он только нервно зглотнул слюну.— Как ты попал сюда? — Честно будет промолчать? — Нет! Я же рассказал тебе правду. — Разве Рио об этом не говорил? — Представь, но нет. Такого я от него ещё не слышал. — А если я скажу, что сделал что-то очень странное? — Это как-то связано с твоим шрамом на животе? — ... — Неужели "она" вспорола его? — ... — Можешь не отвечать. – хватка Тазуны стала сильнее, а пальцы нежно погладили поверхность совсем белой руки на контрасте со смуглым Джо. Глаза его поднялись вверх на лицо Ранмару, не стоило даже приглядываться, чтобы увидеть нахлынувшие чувства вместе с поблёскиванием в темных омутах серых глаз, что плавно спустились на самого шатена. Голова Кагеямы упала на спинку мягкого дивана, теперь он расслабился. В какой-то степени стало легче. Теперь веки ощутимо тяжелее. — Нет. Это был я. Это не "её" наказание, или типо того. Это сделал я своими руками. — Зачем же? — Чтобы доказать себе, что я живой. Но, знаешь, сейчас я в этом полностью уверен. — Интересно, почему? — Я тебе не скажу. – Кагеяма приподнял голову оборачиваясь к лицу Джо, в попытках натянуть такую же живую улыбку, как у него, что выходило плохо. Но другой не посмеялся, не указал на раны потрескавшихся губ, просто улыбнулся в ответ, стараясь угадать причину молчаливости Ранмару в голове. — Почему ты решил покончить с собой? — Хм. Хороший вопрос. – свободная рука Тазуны заплелась между прядями его же волос, извилисто покручивая меж пальцами. — Я просто решил, что должен умереть. Звучит странно, знаю. Только потом я понял, как это выглядит. — Я бы так не сказал. – в попытках успокоить продолжил беловласый. — Тут все с похожей проблемой, знаешь, поэтому это не странно. Для "нормальных" людей– возможно, но я тебя понимаю. – Тазуна только хмыкнул, мазнув щекой по чужому плечу. А Ранмару, в свою очередь, пытался возобновить дыхание. Слишком редко он мог позволить себе такой тесный контакт с людьми, такую сильную тактильность, и, как и в прошлый раз, кислорода постепенно начало не хватать. Нет, это не паника, не страх перед ним и его прикосновениями, скорее волнение? — Я ожидал увидеть всё, но только не это. – ворчит с порога Рейнджер, что первый вошёл в холл. — Господи, Рио! – будто ошпаренный Джо отрывается от чужого плеча глядя в сторону нарушителя их тишины. — Ха-ха, я помешал? И чем таким вы тут могли заниматься?.. – протягивает рыжеволосый, на что Ранмару поморщил брови. Не хватало только его компании. — Что уже за крики? – следом проходит уставший Кай, кладя ключи на свой стол. — Рио, иди лучше к себе. Вас это тоже касается. – первый быстро поднялся шатен, провожая взглядом Кагеяму и догоняя Рейнджера, легонько ударяя его по затылку ладонью, после же поднялся и сам беловласый, молча проходя к себе. Как только голова приземлилась на мягкую подушку, глаза сразу же закрылись от усталости. "Неужели я настолько тебя разбаловала?" – послышался эхом голос, будто шептали на ухо, но в то же время он был повсюду. "..." "Ты серьёзно будешь меня игнорировать?" "..." Ранмару не хотел ей отвечать, вернее не осмелился бы. Всё таки сеансы с Соу не проходили совсем даром – юноша понимал, что полное игнорирование всяко лучше, чем снова слышать чужой голос в голове. Но самое страшное – видеть. Если он её услышал – значит рано или поздно начал бы видеть, но видел он разное, хуже обычной женщины. Голос пропал вместе с эхом, оставив только пронзающий звон. Всё таки, уснуть сегодня тоже не выйдет.