Как сердцу высказать себя?

Его прижали спиной к стене. Рубашка и пиджак давно лежали на мокрой земле, а каски, которые им дали при входе отброшены еще тогда, когда они начали все это. Действия столь быстрые - но также внимательные. Он никак не повредился, лишь от мягкого удара выдохнул. Вдохнуть воздух не было времени - его рот сразу занял чужой язык. Он привстал на носочки, стараясь дотянуться и еще больше приблизить их, вставая в столь неудобную - но, боже, близкую - позу. Кирилл мог бы возбудить одним лишь своим телом, отточенным годами работы на шахте, но его поцелуи - верх совершенства. Приоткрывая глаза, Кару смог увидеть самую прекрасную картину: Кирилл, чья кожа была влажной и то, как она светилась под светом ламп. Нет, им слов не требовалось - Барнаул лишь обнял голову Кемерово руками, и с большей силой прижал к губам. Он покрывался мурашками. Да, это тепло, отдается контрастом от холодной и влажной шахты. По глазам понятно - Кирилл удивился, но лишь ухмыльнулся. Он чувствовал эту улыбку у себя на устах - и сам уже улыбался, автоматически подражая сему шедевру. Губы расцепились, оставляя между собой слюну. Кару хотел было возникнуть, как его парень примкнул к шее, целуя и покусывая ее. Он вскрикнул от неожиданности, еще больше подставляя шею, и мыча от возбуждения. Он тяжело вздохнул, когда воплощение напротив него резко укусил его, и все же не сумев сдержаться звучно застонал, заставляя Кирилла оторваться и хищно посмотреть на него. Да, этот взгляд передавал все их состояние - и возбуждение, и похоть и игривость. О нет, он сдержится. Дать так легко побеждать в том, кто кого заставляет стонать он не даст. Это игра на выбывание - и он собирается выиграть в ней. Он сам, держа спину парня процарапывал ее - заставляя и Кемерово немного выгибаться, но не издавать и звука, кроме немного тяжелого дыхания. Но стоило Кириллу, спускающимися поцелуями к груди задеть рукой сосок, как из Кару непроизвольно вырвался тихий стон, прерывая только начатую игру с проигрышем. От этого Барнаул впился ногтями в спину Кирилла, вызвав тихий, от неожиданности, вскрик, что воспринял как свою победу. Резко его парень поднялся, и с полнотой поцеловал его, параллельно снимая его штаны. Кару немного опешил, но попытался помочь Кириллу. Совместными усилиями брюки полетели в ту же сторону, куда ранее уже улетели рубашка и пиджак. Да, они явно были не наравне - пока Кару был раздет почти догола, на Кирилле все еще была хоть и расстегнутая рубашка, и штаны. Уловив взгляд, его парень оторвал губы от его и улыбнувшись, снял рубашку, откинув ее куда-то, за чем Кару уже не следил. Все его внимание было сосредоточенно на теле Кирилла, которое так и манило к себе. Накаченное, но не перекаченное. Сильное, способное с легкостью поднять или прижать Кару. Хотелось просто трогать это тело - но это тело трогало тебя. Они оба были в состояние максимально не разумном и разумном одновременно - думали только о похоти, но в глазах была видна забота о чувствах и эмоциях партнера. Они не навредят друг другу. Кемерово, неожиданно для Барнаула, вставил первый палец внутрь Кару. Первый вопрос, возникший после этого: он так сильно залюбовался телом своего парня, что просто не понял, когда с него сняли остатки одежды? Он покрывался мурашками все больше - от исходящего от земляных стен холода, и от тепла, исходящего от Кирилла, а теперь и внутри него. Он чувствовал на себе некоторое количество смазки. И когда успел? —Ты в порядке? - на вопрос Кирилла Кару не сразу смог ответить: сначала он что-то невнятно промычал, прежде чем ответить четкое: "Да". Слишком прекрасно - слишком похотливо всегда чувствовался первый палец. После, Кемерово продолжил действие - он начал шевелить пальцем внутри Барнаула, проверяя и возбуждая его. Палец Кирилла по размерам будет минимум в полтора раза больше его пальцев - и каждое шевеление заставляло будоражиться Кару, и немного постанывать. Когда его парень ввел в него второй палец, он неожиданно затронул ту самую точку, которая заставила громко вскрикнуть Барнаул. Ах, да какое время на разработку! Эмоции зашкаливали, а забота о своей безопасности отошла далеко назад. —Больше! - Кирилл, видимо уже не уточняя, вводит третий палец, и второй рукой, прикрывает рот Кару и позволяет себя кусать от сдерживаемых эмоций. И действительно: пытаясь сдержать так и рвущиеся из него выкрики и стоны, он довольно сильно покусывал руку Кирилла, хоть и все равно вырывались столь прекрасно слышимые звуки. Сам же Кару начинает дрочить себе, но не позволяя утонуть в наслаждении и не кончить до того, как его парень войдет в него. Кирилл, не просто понимал, где нужная точка, так еще и оставлял поцелуи и засосы на шеи и ключицах Кару, чем возбуждал его еще больше. —Давай уже, Ки-ирь! - посреди фразы он не сдержался и застонал, когда Кирилл задел нужную точку. Какой это уже слой мурашек? Кажется, он сейчас сойдет с ума от нахлынувших на него эмоций. Хотелось уже точно перейти к самым главным действиям. И снова, не спрашивая и не уточняя, на полном доверии, Кемерово смотрит в глаза Барнаулу, и, беря за талию, переворачивает, заставляя Кару встретится лицом с железной решеткой, а Кирилла с уже немного растраханной дыркой. Соприкосновение со столь холодной решеткой, после горячего тела парня, заставило Кару втянуть воздух сквозь зубы. Послышался звук расстегивания ширинки, звук выдавливания смазки на руку и то, как по нему проводили, видимо, головкой. В него резко вошел член Кемерово, заставляя Барнаул простонать, сжав пальцами решетки. По всему телу от этого действия пробежал электрический разряд от тепла, теперь столь отчетливо ощущаемого внутри него. От Кирилла тоже послышался столь желаемый стон наслаждения. Это тепло соединяло их. Они стали единым целом, полностью чувствую себя вместе. Кирилл начал потихоньку шевелиться внутри него, с каждым разом заставляя Кару стонать и вызывая слезы. —Быс-стре-, - он не сумел сказать и половины слова, как его парень ускорился, и не договорил, из-за громкого стона, вызванного тем, что Кирилл попал ровно туда, куда нужно. Это был как электрический шок, давший ему столько тепла, что ярко чувствовался контраст между почти ледяной решеткой и столь горячим Кириллом внутри него. Видимо поняв, Кемерово начал активно двигаться и ебать его именно в эту точку, и заставляя Барнаул с каждым разом стонать все громче. Он тяжело дышал, невольно стискивая член Кирилла, и заставляя того стонать от этого. Кемерово, продолжая двигаться внутри него, также целовал и покусывал спину Барнаула, чем вызывал еще большее возбуждение. По шахте эхом раздавался звук металла, издаваемый решеткой, за которую держался Кару, и его громкие, сладкие стоны. Кару, с каждым разом все быстрее надрачивая себе, понимал, что приближается к разрядке и звонко застонав, кончил себе в руку и на влажную землю. Чуть припустившись, и уже двигавшись от движений внутри него, тяжело дышал. Кирилл же, еще полминуты вдалбливал анус Кару, прежде чем вытащить свой член из него, также тяжело застонав от наслаждения, и некой усталости, появляющейся каждый раз, после секса. Он не видел, что там Кирилл делал, но почувствовал, как тот поднял его на руки и развернул лицом к себе. Ах, эти всей душой любящие его глаза. Уверен, он тоже смотрит на Кирилла таким же взглядом. И они вновь поцеловались, заставляя их языки сплестись в единое целое. Они любили друг друга так же нежно и ласково, как и грубо и похотливо. Самая прекрасная любовь из всех возможных.