Демоны тоже люди, как ни крути! - сборник

— Дайн. Иди сюда. — Тимоти выстрелил взглядом в Дайна, и тот мог прочувствовать это почти физически. Дайн чуть нахмурился и повиновался, его тело слегка подрагивало. Он ждал, но слов от господина так и не слышалось. В этот раз он даже не удосужился взять бокал для вина, а просто пил из горла. Вокруг век уже прослеживалась краснота. Такое часто бывало, когда Тимоти нечего делать либо он пьян и зовёт Дайна без повода, так что Дайн решил, что здесь он не нужен и пора выходить из комнаты. Он уже сделал пару шагов к двери, но тут де на его запястье сжалась ладонь Тимоти. Дайн испуганно поднял голову на огромный силуэт правителя, возвышающегося над ним. И он был явно не в настроении. — Ты. К кому ты сегодня ходил? — Дайн приоткрыл рот и застыл в таком положении на пару секунд, обдумывая смысл вопроса и как на него ответить, но Тимоти оборвал его раздумья ором. — Отвечай, пиздюк! — Я… я просто… вы сегодня не нуждались в моей помощи, поэтому я не знал, чем заняться, но помог на кухне… — Ты глухой?! Я спросил _к кому_ ты сегодня ходил. — он закатил глаза. — Тупой… — Я мало с кем виделся сегодня… но у Жозефа было немного свободного времени, и мы пересеклись.- — он не смог договорить и зажал уши руками, когда Тимоти швырнул бутылку с недопитым вином в стену (хотя большая часть жидкости была выпита). — С Жозефом! С Жозефом! — Тимоти выглядел мрачнее ночи, хотя по голосу он почти истерически смеялся. — Ты бы мог в это время сходить ко мне, знаешь ли! Ну и как там он, с ним лучше, чем со мной, ха? — О чём вы?.. — в его глазах появились истинные непонимание и испуг. — И с чего вообще ты взял, что твоя помощь мне «не нужна»?! — он так бешено жестикулировал, что Дайн начал бояться, что у него сейчас отвалятся руки. — Ты должен приходить ко мне, независимо от того, звал я тебя или нет! — В прошлый раз вы были злы, когда я пришёл к вам, когда вам не нужно было это… — он робко высказал всё, как помнит, после чего получил ещё больше неистовых оров в свой адрес. — И что?! Может быть, я был не серьёзен! Ты должен понимать своего господина! — он драматично потёр пальцами переносицу, закрыв глаза. Дайн панически быстро дышал. Его мысли разрывались на тысячи. Он боится. Он себя ненавидит. Он должен был понять. Но ведь господин не прав. Но ведь он ничего не сделал. — Простите пожалуйста, я не хотел… — Да заткнись ты! — сухо и громко оборвал его Тимоти, заставив Дайна захлопнуть свой рот пальцами и вдавить их, чтоб зубы больно тёрлись о внутреннюю губу. — Ты не должен предпочитать времяпровождение с Жозефом времяпровождению со мной. — Но… — Молчи я сказал! Скажи. Сейчас же. — в его глазах пылал фиолетовый, и было похоже, что он совершенно серьёзен. — Я… я больше не буду… Тимоти громко цокнул языком и сильно толкнул Дайна за плечи, отчего он врезался спиной в стену. Перья больно смялись. — Громче. — Я буду проводить время с вами… — он не договорил, потому что Тимоти сильно врезал ему пощёчину. — Не искренне! — Я… — Дайн не мог ничего нормально говорить, потому что ему было очень больно и страшно. Он закрыл свою покрасневшую от удара щёку и тихо всхлипнул, его глаза наполнились слезами. — Я… я… — Что? Мало? Смеёшься надо мной? Тимоти схватил его волосы и потянул наверх. Дайн закричал, одновременно заплакав. — Пожалуйста, не надо! — Ты по-другому не понимаешь. Говори чётко и внятно: я должен понимать своего господина и никогда не выбирать других вместо него. Дайн зажмурился и пролепетал, задыхаясь от слёз: — Я… должен вас понимать… никогда не буду выбирать других вместо вас… — он приоткрыл глаза, из которых хлынул новый поток слёз. — Вот так. — видимо, Тимоти надоело смотреть, как Дайн корчится лишь от тягания волос, и он пришпилил его запястья к стене, которая была отделана маленькими острыми камешками, и, сильно вдавив, провёл вниз. На стене осталась лёгкая дорожка энергии, а на запястьях появились царапины и ссадины. — И чтобы больше не косячил. Дайн, почти умирая от громкого плача, прерывисто прокричал: — Я… я обещаю!!! Правда!!! Пожалуйста, отпустите, это больно!!! Ах!.. — он проскулил, когда Тимоти пнул его ноги, заставив его наклониться. Но он наконец-то отпустил его запястья. — Марш из комнаты. Раз, два, три. Сейчас же! Если тебе не было мало! — он поднял свою руку вновь. Дайн, весь дрожа и с плохо держащими его ногами, выбежал из комнаты. Когда он добежал до своей комнаты — перед этим пробежав ещё много, много коридоров под землёй — он запер дверь. В комнате не было почти ничего, кроме кровати, небольшой душевой, колокольчика, ковра, зеркала, коробки с одеждой. И всё же со всем этим она всё ещё выглядела пусто. Но какая, нахер, Дайну разница?! Как минимум сейчас! Он, выдавив из себя ещё один громкий плач, побежал к кровати, не смог добежать до конца из-за подкосившихся ног и уткнулся лицом в конец кровати, заодно больно ударившись челюстью о её бортик. Это заставило его плакать ещё сильнее. Он не знал, как он вообще выживает так. Это было бы больно получить любому человеку, а он был тем, кто ещё и любил своего (обычно) обидчика. Но… как же тут не простить. Тимоти дал ему дом, тепло, любовь. То, чего у Дайна почти не было в его жалкой жизни. Жалко, что в комплект с этим шли и истерики, избиения, агрессии, домогательства. Дайну показалось, что его сейчас стошнит. Он вспомнил, как Тимоти несколько раз говорил ему непристойные вещи или трогал в смущающих местах. В тот момент Дайн был не так уж и против, но сейчас всё в его сознании было будто через кривое зеркало. Он быстро притянул к себе мусорное ведро (ах да, ещё один небольшой предмет мебели здесь) и проблевался. Он дал всему, что было в нём за сегодня, выйти наружу. Просто мерзко. Но в животе и голове теперь не было настолько больно. После того, как он вытер рот, он попробовал пошевелить онемелыми крыльями. Смятые перья надо будет чуть подправить, а то некоторые неровно ложились на остальные. Дайн почти вскарабкался на кровать (с усилиями) и начал дрожать. Он потёр свои запястья, кровяные ранки на них. Он прищурился, затем зажмурился, и подушка в следующее мгновение тоже пропиталась слезами. Он вёл себя как жалкая девчонка. Ему было противно от самого себя. Ему нужно было хоть как-то за себя постоять. Только как… Он распустил свои волосы и потянул их, с каждым разом всё громче и громче плача. То больное ощущение, когда Тимоти почти драл их. В голове вновь закололо. Ему хотелось заснуть и никогда не просыпаться. Он в некотором смысле злился не только на себя, что было для него необычно. Да он злился на весь мир. Хотя, когда в список ненависти хотел попасть также и Тимоти, его перекошенное яростью лицо стиралось сознанием, как плохая плёнка, оно становилось размытым, а после казалось добродушно улыбающимся. Дайн не мог остановить слёзы ещё около полчаса. *** На следующее утро Дайн вышел из своей комнаты. В его взгляде читалось чёткое желание сдохнуть. Он проходил по коридорам. Демоны врезались в него, в его и так болящие плечи, шли дальше, не извиняясь, а ему хотелось просто развернуться и заорать на всех, но он так не сделал. Он даже не различал лицо тех, кто его задевает, пока проходит. Все казались размытыми. Одно из лиц он тоже не узнал. Этот демон после положил ему руку на плечо. Внутри Дайна что-то взорвалось и вспыхнуло. — Блять!!! — громко проорал он, отталкивая руку демона со своего плеча. Некоторые демоны, что проходили мимо, обернулись. Дайн покраснел. Он только сейчас начал различать хоть что-то. Он посмотрел на лицо того, из-за кого он вскрикнул. И тут же его лицо наполнилось испугом. Жозеф поднял брови. — Дайн… ты… в порядке? Дайн покивал головой медленно, что после переросло в бешенное мотание головой, он хотел что-то сказать, когда Жозеф аккуратно протянул к нему руку, но вместо этого просто развернулся и быстро убежал. Он долго отдыхивался, пока не понял, что демоны, которые остановились, чтоб посмотреть на него, исчезли, и наконец-то на него больше никто не обращает внимание. Благодать какая… Он чувствовал, что его щёки до сих пор были красные. Какой же стыд… Он приближался к веранде, на которой беспечно сидел его господин. В лёгкой рубашке и брюках. Он сидел за столиком, на котором стоял чайник и чашка. Но он не пил чай, а смотрел на деревья и розоватое небо задумчиво. Под его глазами были тёмные круги, которые были едва заметны. Дайн чуть отворил дверь. Тимоти обернулся на звук. Дайн стоял в гробовой тишине около минуты. Только шелест листьев на деревьях чуть отвлекал. Он глубоко вдохнул, чтоб запихнуть глубже слёзы, которые, как удивительно, не закончились внутри него, и, сжав губы, дрожаще улыбнулся. — Я пришёл… — он прошептал так, будто его голос был готов развалиться по частям — он был настолько дрожащим. — Как вы и просили. Тимоти смотрел на него около десяти секунд, после чего резко поднялся со стула. Что-то щёлкнуло внутри Дайна, и он рванул обратно. Ему было страшно. — Дайн! Стой! Стой ты, чёрт возьми! — крикнул Тимоти. Дайн повиновался. Буквально. Он стоял, боясь дышать. Даже не повернул голову в сторону Тимоти. Тимоти подошёл ближе и чуть поднял руку, возможно, чтоб её протянуть, возможно, поздороваться, возможно, ударить, но Дайн быстро закрыл голову руками. Тимоти уставился на ранки на его запястьях. Снова тишина. Дайну хотелось убить того, кто вообще придумал такой термин и был зол на мир, что тишина существует. — Это я сделал? — единственный вопрос, вылившийся изо рта Тимоти, спокойный, но с ноткой беспокойства. Дайн не ответил, сделав шаг назад. Тимоти сделал шаг ближе, но Дайн замахал руками и отбежал дальше. Тимоти поднял руки вверх, успокаивая Дайна. Хотел что-то сказать, но подумал, что это бесполезно, поэтому остался стоять там, где стоял. Несколько моментов прошли, опять же, в гробовой тишине. — Дайн… прости меня. Пожалуйста. Я не хотел, чтоб это было… так… — он чуть развёл руками, придумывая слова и смотря в сторону. Дайн чуть опустил руки, но его глаза не переставали быть запуганными. Тимоти молча подошёл ближе, аккуратно и медленно. Он слегка развёл руки в сторону Дайна. — Можно?.. Он не ответил. Дайн закрыл лицо руками и, опять же — новая порция слёз. Тимоти мягко обхватил его руками и прижал к себе. — Дайн, прости, прошу… честно… я ужасный господин… я не должен был… — в ответ ему послышались тихие всхлипы. Тимоти вдохнул и мягко провёл своей рукой по спине Дайна, на что тело рыжего ответило вздрагиванием. — Настолько больно? О господи. — его глаза выразили неподдельный испуг. Видимо, настоящий. — Вы это сделали… — Я знаю… боже, прости, Дайн, прошу, прости, я обещаю, что никогда больше… — Вы много обещали. — Дайн сухо и тихо оборвал его. — Мне… очень жаль, ладно? Я серьёзно. — Что я делаю не так… — Дайн приглушённо сказал, всхлипывая и вытирая своё лицо. — За что… — Ты ничего не сделал неправильно, я клянусь… вся проблема только во мне. Это не оправдание, но ты знаешь что со мной было в детстве… о боже… я превращаюсь в отца. — он прошептал последние слова, и Дайн не смог их расслышать. Он сжал Дайна в объятиях. — Такого монстра как я, не обязательно прощать. Если ты хочешь, ты можешь уехать от меня, я серьёзно. Я дам тебе всё, что нужно… — Нет! — Дайн прокричал и почти заорал Тимоти в грудь, отчего тот прочувствовал всю мокроту слёз. — Я никогда… никогда не… нет. Я… не могу вас винить и вы знаете это. Но это просто подло, пользоваться этим… вы понимаете же? — он прошептал очень стиснутым голосом, будто он выдавливает последние эмоции из себя, только чтоб до Тимоти дошло. — Я… — Тимоти охнул, когда Дайн крепко обнял его, и его плачи мешались с криками в грудь Тимоти. Они ещё долго так стояли. В конце они так и разошлись. Дайн очень долго не хотел выпускать Тимоти из объятий, будучи упрямым. Что-то промелькнуло в глазах Тимоти. И причём — ни намёка на фиолетовый цвет. Только страх. Видимо, что-то похожее на истинность. *** Дайн только принял душ, когда в дверь постучали. Он быстро надел штаны и подбежал к двери, прикрыв грудь полотенцем. Там стоял Жозеф. Дайн поднял брови и покраснел, вспомнив событие утром. — Привет. — Привет… — Дайн опустил взгляд и пробормотал это. — Я… хотел спросить… что-то случилось? — Жозеф слегка нахмурился. — Мне показалось, утром ты был очень расстроен. — Ой. Ну… — он пожал плечами. — …прости, что я так среагировал сегодня в коридоре. — Не извиняйся. Так что случилось? — его взгляд упал на плечо Дайна и на руку, что он там держал. А позже взгляд спустился и на запястья, после чего Жозеф округлил глаза. — Тимоти?.. — …зайди. — он отошёл с прохода, но Жозеф не прошёл спокойно, а схватил Дайна за руку и сел с ним на кровать, серьёзно посмотрев ему в глаза. — Это был он? — Он. — Я всё понимаю, но какого чёрта ты позволяешь ему так с собой обращаться? — А что я мог сделать? — ответ получился слегка резким, но Жозеф продолжил. — Этот псих — больной на голову. Давай ты убежишь. — Что?! — Я серьёзно. Это ненормально. Он доведёт тебя до смерти. — Нет! — он вырвал руку из руки Жозефа, подняв их и захлопнув глаза, не желая ничего слышать и видеть. — Он уже извинился. — Он извинялся раз тысячу. — В этот раз он был серьёзен. — Да он… — Жозеф глубоко вдохнул, развёл руками, а затем уронил их на колени. В глазах его были безысходность. — Пойми наконец, что я волнуюсь за тебя. У меня сердце болит, когда я вижу тебя таким. Дайн открыл глаза. Он бессильно опустил плечи. Тишина. Чёртова тишина снова вмешалась в разговор. Дайн прикрыл глаза, его голова гудела. — Ты спал прошлой ночью вообще? — Совсем мало. Меня стошнило и было холодно, а ещё голова болела. Жозеф протянул к нему руки робко. — Иди сюда. — было видно, что его руки тряслись. Он улыбался через силу. Дайн подвинулся ближе и положил свою голову на грудь Жозефа, закрыв глаза. Они слезились, но жажды плакать не было. Почему так работает, когда Жозеф рядом?.. Темноволосый тоже закрыл глаза и аккуратно сжал его в объятиях, наклонившись к нему и задевая своими щеками волосы Дайна. Спустя пять минут оказалось, что Дайн заснул. К сожалению, сны ему не снились. Жозеф понял это, когда дыхание Дайна уровнялось. Он аккуратно взял его на руки и положил его ближе к подушке, накрыв одеялом. Он сидел рядом около двадцати минут, смотря то на Дайна, то в пол и спокойно дыша, и одна-единственная слеза скатилась вниз по его щеке. Он аккуратно положил свою руку на холодную, чуть поднимающуюся на груди от дыхания Дайна руку, и посмотрел на него спящего. Он ещё ребёнок. Он ещё нездорово мал для этого мира и того, что с ним происходит. Жозеф положил руку на лоб Дайна. Тёплый, но температуры нет. Он легко поцеловал его в лоб и вышел из комнаты.