Но я знаю, герой придет,
(но все твои герои ушли)
Ведь кто-то должен,
(никого не осталось)
Вернуть назад свет.
(The Protomen — Hold Back the Night)
Цепи скрежетали своими звеньями, лязгая огромным тяжелым металлом, черное железо волочилось по лесной грязи. Взгляд Вэйвера проследил за тем, как холодные стальные звенья доходят до конца: массивные кандалы обвивались вокруг трех или четырех толстых лап, покрытых грубым черным мехом. Мелькнули белые клыки, раздался низкий рык, похожий на далекие молнии и гром; красные глаза хищника сфокусировались на Вэйвере и пригвоздили его к месту, пока Сэйбер придвигался ближе к нему в напряженном ожидании схватки- — Ребята может вы успокоитесь, или мы и дальше будем заниматься не пойми чем всю ночь? — Усп- успокоиться?! — Вэйвер услышал, как его голос подскочил на целую октаву, когда он повернулся лицом к равнодушному Кайри в шоке и неверии. — Не удивительно, что ты затаился, любой, у кого есть хоть половинка мозга, сразу поймет, кто твой Райдер-… какого хрена он вообще Райдер, Шишиго?! — Ты закончил? — Кайри озадаченно приподнял бровь. Вэйвер перевел дыхание, чтобы разразиться второй тирадой, и услышал рядом с собой осторожные слова Диармайда: — Я впечатлен. Ты должен обладать немалым мастерством, чтобы призвать божественного духа и повелевать им. — Значительным мастерством и значительным идиотизмом. — Полегче, Второй. Мы идем в церковь или как? Звук мотора машины стал удаляться, когда последний Слуга вышел из духовной формы, и все планы были на время забыты из-за полного шока при виде чудовищного волка перед ними. Вэйвер был уверен, ошибки быть не могло. Итак, огромный хоть и меньше чем «величиной с лошадь», как он ожидал, волк с тремя цепями и огромным давлением магической энергии в воздухе? Это не мог быть никто иной, как предсказанный богами волк-убийца, закованный в цепи до сумерек богов — Vánagandr, Hróðvitnir*, или, другими словами: — Фенрир не собирается откусывать тебе руку, так что вперед. Вэйвер искренне надеялся, что пустой взгляд, которым он окинул Кайри, ясно дал понять, что ему совершенно не хочется приближаться к все еще рычащему Райдеру, и легкое раздражение, которое он получил в ответ, подтвердило, что его послание получилось громким и ясным. — Довольно, у нас нет лишнего времени, — рука Диармайда ловко скользнула вокруг талии Вэйвера и подняла его, словно он весил меньше, чем ничего, пока его легкое назидание, к счастью, перекрыло небольшой недовольный звук, который издал его Мастер от удивления. — Иди вперед и скрой Райдера, как только мы приблизимся к церкви. Я тоже вернусь в духовную форму, и оттуда мы сможем продолжить. Это правильный образ действий? — П-правильный, — подтвердил Вэйвер, обхватив плечи Диармайда, чтобы успокоить себя, решительно не обращая внимания на то, что его лицо раскраснелось от волнения. Возможно, вечер был достаточно темным, чтобы его не заметили, но то, как Кайри поднял бровь, а затем пожал плечами, говорило об обратном. — Проникновение и уловки, верно. Я хорошо рассмотрел это место: лучше всего пробраться через заднюю дверь. Если девчонка Тосака права, и если я правильно понимаю карту, лей-линия проходит прямо под церковью. — Одним быстрым движением вскочив на спину Райдера, словно тот был не опаснее крупной лошади, он жестом указал на лес за замком. — Пройдем через кладбище — там наверняка есть путь прямо к подвалу. Это как раз будет самое близкое к земле место, но если его там не окажется… что ж, придется придумать что-то другое. Точная оценка их нынешней стратегии, которая, однако, игнорировала вероятность других осложнений. Они не могли знать наверняка, поймает ли их Святая Церковь, и какое наказание сочтет нужным назначенный надзиратель войны за вопиющее пренебрежение правилами. Не то чтобы правила когда-нибудь останавливали Вэйвера, и, пролетая в холодном воздухе высоко над Фуюки, о них он думал меньше всего. Он думал об Айрисфиль и остальных, надеясь, что объединенной силы двух Слуг, трех могущественных магов и арсенала Майи хватит на все, с чем они могут столкнуться. Если же нет… если они наткнутся на Кирицугу, или Солу-Уи, или на еще кого-нибудь, кто мог остаться незамеченным, то… <Мастер.> — Голос Диармайда отчетливо прозвучал в его голове, возвышаясь над оглушительным шумом проносящегося мимо ветра и города, раскинувшегося далеко внизу. Рука, крепко обхватившая его талию, сжалась в знак дополнительной поддержки, и глаза рыцаря на мгновение встретились с глазами Вэйвера. — <Я чувствую, как у тебя голова идет кругом. Не стоит так беспокоиться за остальных: они более способные, чем ты думаешь. Сосредоточься на выполнении поставленной задачи и верь, что они сделают то же самое.> …Верно. Вэйвер не мог контролировать каждую фигуру на доске; он должен был признать, что это выше его сил, какой бы ужасающей ни была эта мысль. Каждый из них был намного могущественнее его, особенно Тосака, да и не менее могущественный Гильгамеш на их стороне. Какая бы опасность их ни подстерегала… как бы ни страшила Вэйвера эта мысль, а в груди была ледяная глыба, он должен был верить, что они будут в безопасности. Если он будет думать о чем-то другом, то потерпит неудачу, а они больше не могли себе позволить провала. Медленно вздохнув, Вэйвер закрыл глаза: за воем холодного зимнего ветра и заунывным ревом Фуюки под ними он слышал лязг и стук когтей и цепей, когда Райдер перепрыгивал с одной невероятно высокой крыши на другую рядом с ними. Даже на нечеловеческой скорости в сотнях футов над городом запах сигаретного дыма и пороха все равно умудрялся находить его своей странно успокаивающей привычностью. И все же, когда он летел над рекой, испещренной шрамами разрушений десятилетней давности, присутствие рыцарской руки, надежно обхватившей его талию… Пока Диармайд со мной, — думал он про себя, храня эти слова как священный талисман, — нас ничто не остановит. -он был не одинок в этом. Никто из них не был. <С ними все будет в порядке. Давай покончим со всем этим поскорее>, — наконец ответил Вэйвер, поднимая глаза на звездную ночь.***
Если в часовне воздух казался Вэйверу спертым, то сейчас атмосфера была просто удушающей. Он не мог назвать точную причину, кроме глубокого и затяжного страха, но что-то в магической энергии, наполняющей воздух, казалось невероятно тяжелым… Более того, она была ему знакома, что только усугубляло внезапный трепет. Тихо закрыв за ними дверь и сунув отмычку обратно в карман, Кайри нахмурился и заговорил рычащим тоном, который был настолько низким, что даже не отдавался эхом от каменных стен тускло освещенного коридора: — Здесь пахнет смертью. — Для Вэйвера здесь не пахло ничем, кроме цемента и затхлости, но именно по этой причине он и знал, что ему в первую очередь понадобится опыт некроманта. — Ну, — начал он, не обращая внимания на то, как мало уверенности осталось в его голосе, — под этим местом наверняка есть мавзолей, верно? — …Не в этом смысле, Второй, — он был на взводе, и Вэйвер сразу понял, что это означает, что что-то не так. Кайри Шишиго не был таким холодным и расчетливым, как Майя: в нем всегда было что-то бесцеремонное, даже когда он смотрел на цель из-под дула пистолета. — В обычном мавзолее пахнет землей и пылью — чаще всего там не остается ничего другого. Большинство людей, похороненных должным образом, не находят причин остаться в виде затянувшихся духов. — Ты хочешь сказать… — Вэйвер на мгновение подумал, что ему следовало бы держать язык за зубами, чтобы не выдать своего беспокойства. Он едва ли на шаг отставал от Кайри, пока они шли по коридору, — что эта магическая энергия…? — Проклятия, обиды, негодование… в воздухе витает запах недавней смерти. Ощущение такое же поганое, как в том бесплодном парке, из-за которого так разбушевалась девчонка Тосака, только в тысячу раз тяжелее. Но в этом нет ни капли смысла. <Он прав, > — раздался в голове Вэейвера голос Диармайда, — <это практически осязаемо; это место пропитано смертью и страданиями.> <Но это не имеет смысла. «Недавняя» смерть? Почему… почему→ «Почему это кажется таким знакомым», — не мог он заставить себя даже подумать. Нечто — все кричало ему, чтобы он схватил Кайри за руку и потащил их обоих обратно по коридору, чтобы развернуться и оставить всю эту церковь далеко позади. Но Вэйвер твердил себе, что это нелогично. Они должны выполнить то, ради чего пришли сюда: Айрисфиль не отступит, и он тоже. Узкий коридор выходил в более просторный зал с арочным потолком, вытесанным из каменного фундамента, освещенным лишь редкими свечами на стенах, от которых в скудном свете мелькали простые прямоугольные тени — каменные саркофаги, такие же безмолвные, какими, несомненно, были их обитатели. Мавзолей, как и ожидал Вэйвер, и все же напряжение, которое он чувствовал от Кайри рядом с ним и от Диармайда, невидимого за его спиной, было невозможно отбросить. — …Я ничего не чувствую за этой атмосферной энергией, Шишиго. — Вэйвер осторожно сделал несколько медленных шагов по казавшемуся бесконечным залу с гробами. Здесь, внизу, невозможно было определить, где может находиться лей-линия, даже зная местоположение на карте: «под церковью» было единственным ориентиром, и искать нужно было с помощью чувств мага. — Помоги мне найти замковый камень, и мы сможем выбраться отсюда. <И ты тоже, Диармайд.> — добавил он, устремив взгляд в пустое пространство, где, как он знал, непременно должен был находиться его Слуга, — <У тебя, вероятно, будет лучшее чутье на это, чем у любого из нас>. — Хорошо, — принял Кайри и протянул руку к дробовику на поясе. — …Черт. Я понял, что что-то не так, еще когда пришел отчитываться в Церковь. Подумал, что это просто какое-то странное дерьмо из Восьмого Таинства — у этого Котомине на лице написано «Экзекутор». Один непримечательный комментарий из уст старого друга заставил Вэйвера споткнуться о собственные ноги и быстро схватиться за край разваливающегося саркофага, чтобы устоять на ногах. Он ослышался. Конечно же, конечно же, он ослышался. Это была какая-то ошибка, недоразумение, какое-то недоразумение… «Тебе всё ещё нужно быть осторожным, — раздался голос Айрисвиль в воспоминании, которое, казалось, было много лет назад, — Я до сих пор не до конца понимаю, почему Кирицугу так боялся его, но…» Он обещал ей быть начеку. Но отмахнулся от ее беспокойства, усомнившись в том, что священник вообще мог выжить в ужасном пожаре, вызванном окончанием Четвертой Войны. — Ты… ты только что сказал… — начал он, задыхаясь, как будто его только что ударили в живот, а его правая рука, сжатая в кулак и дрожащая на холодном и покрытом пылью камне, дрожала. Оглянувшись через плечо в темноту, Вэйвер едва различил тревогу и замешательство Кайри. — Второй, что черт побери не так? <Мы должны уйти. Сейчас же.> — Нет, — ответил Вэйвер Диармайду вслух, вместо того чтобы дать ответ Кайри, не в силах привести запаниковавший разум в порядок, чтобы думать. — Сначала мы должны разобраться с этим. Второго шанса у нас не будет. И только когда он увидел, как Диармайд внезапно вскинул холодный яростный взгляд, а на лице Кайри появилось выражение отвращения и ужаса- не думал, что тебя что-то может поколебать, Шишиго, что- Только тогда он почувствовал, как холодные и жесткие пальцы начали обвиваться вокруг его правого запястья — рука скелета, обтянутая обгоревшей до неузнаваемости плотью, изо всех сил пыталась дотянуться до живого и теплого человека, невольно потревожившего его. Что-то мгновенно вернулось к нему с силой тысячетонного давления, и сердце замерло в груди; запах крови и речной воды, гниющей рыбы и выброшенных трупов в распластанных и ампутированных кусках- Нет. Нет. Нетнетнетнетнетнетнетнеможетбытьнеможетбытьпожалуйстанеговоримне- Это было не ателье ненормального Кастера на водной глади. Все было гораздо, гораздо хуже, и быстро приходящее осознание этого ввергало Вэйвера в ужас, заставляя застыть в абсолютной беспомощности и ужасе. «Ощущение такое же поганое, как в том бесплодном парке, из-за которого так разбушевалась девчонка Тосака-» Кайри был прав, причем больше, чем он мог предположить. Обгоревшая плоть трупа (трупа???), который сейчас делал слабые попытки ухватиться за ближайший источник жизненной силы, говорила о многом, практически пела реквием по запаху горящей плоти и едкому дыму, который удушливо витал в небе Фуюки десять лет назад. Недавняя смерть? Нет — продолжающаяся, удерживаемая на краю жизни и смерти, дабы нести проклятия и негодование в беззвучных агонизирующих криках. Почему? Почему? Почему? Тот же вопрос, что задавала себе деформированная фигура в гробу — да что там, во всех гробах, — теперь поглощал Вэйвера в отчаянии, разум метался, когтями пытаясь зацепиться за что-то. За что угодно. Любая причина, по которой это могло произойти, какой бы бесчеловечной и непростительной она ни была, должна была быть какая-то причина- «Но… — в голове пронеслось воспоминание о человеке, который умер без почестей, далекое эхо, чье имя и лицо Вэйвер не мог вспомнить в дымке ужаса и отвращения, — ритуалы всегда работают лучше, когда сырье наисвежайше». — Мастер-! — Спустя мгновение, длившееся словно несколько тысячелетий, чья-то рука резко схватила Вэйвера за воротник и потянула назад, вырывая из слабой хватки того, что когда-то было человеком. Рука крепко обхватила его за плечи, и в тонком свете костра он различил блеск багровой стали. — Этого не… они не могут быть… — задыхаясь от панического ужаса, задыхаясь и борясь с желанием оторвать правую руку, в которой все еще чувствовались призрачные пальцы, пытающиеся ее схватить. — Уничтожьте это. — в отчаянной панике повторял он про себя. — Все это. Один из вас, уничтожьте все это. Пожалуйста. Сэйбер, Кайри, пожалуйста, мы должны оставить от этого места только гребанный кратер. — Да. — Вэйвер услышал звук взводимого дробовика, отчаянно пытаясь заставить себя вернуться к настоящему моменту. Отвлечься от того, как его зрение искажалось от огня и крови, и от осознания того, что это удушающее давление было агонией бог знает скольких людей… — Я призову Райдера и… Некромант замолчал, и в то же мгновение Вэйвер вернулся в настоящее, чтобы понять причину: чуть дальше по коридору раздался звук шагов, приближающихся по темной лестнице за тенью арочного проема, вырезанного в стене. Не неровный звук, а нерегулярный — два шага, один впереди другого. Это предположение подтвердилось, когда высокий мужчина в темно-фиолетовой мантии Экзекутора плавно шагнул в мавзолей, в то время как более легкие шаги еще отдавались эхом позади. — И чем же я обязан такому удовольствию? — спросил голос, грохочущий, как гром, и танцующий, в каждом слоге которого слышалось что-то приветливое. — Прошу прощения, Мастер Сэйбера, я не смог поприветствовать вас, когда вы в последний раз сюда приходили. Слабый отблеск свечи мерцад на золотом кресте, висевшем у него на груди, и бросал тяжелые тени на приветливую улыбку, которая не могла коснуться пустых, темных глаз. В тот момент, когда Вэйвер услышал, как эта фальшивая приветливость рухнула в тяжелый застой бесконечных смертей и страданий, все вокруг приобрело такую остроту, что резануло по груди. Он почувствовал перед собой руку Сэйбера, как надежную защиту, услышал почти неслышный щелчок предохранителя огнестрельного оружия у себя за спиной и увидел лицо дьявола, улыбающегося посреди самого ада. — Кирей Котомине. — Гнев пылал на костре, сложенном из страха, отвращения и ужаса, превратившихся в ту же абсолютную кипящую ярость, что раздробила челюсть Атрума Галлиасты. Сэйбер был неподвижен, как капкан, готовый сработать, а Кайри положил свободную руку на спину Вэйвера в знак молчаливого предупреждения, не замеченного их врагом. Он понял бы, когда нужно действовать, гораздо раньше, чем Вэйвер: его инстинкты были также остры, как и у Сэйбера. Ни у рыцаря, ни у некроманта не было причин связывать это имя с угрозой, но в тот момент, когда Вэйвер выплюнул это признание, словно яд, оба были начеку и готовы нанести удар. Тем временем тихие шаги приближались по темным ступеням. — О? — Священник ответил небольшим наклоном головы, выглядя при этом как человек, прочитавший в книге о понятии «дружелюбие» и решивший попробовать себя в этом амплуа. -Я не знал, что представляю интерес для Двенадцати Лордов. Возможно, тот, кого так высоко ценят в Лондоне, сможет просветить меня в одном вопросе: видите ли, как смотритель в Пятой Войне за Святой Грааль, обеспечение успешного проведения ритуала является моей первоочередной задачей. Все трое, словно завороженные, застыли на месте: если Вэйвер что-то сейчас скажет, то этот подвал, пропитанный смертью, взорвется кровавым боем, но никто из них не знал, правильным ли будет этот шаг. Что-то в человеке, стоявшем перед ними, говорило о том, что этого не следует делать, как будто все его существование было пропущенным шагом на лестнице. -Итак, — продолжал Котомин, в этом низком раскате грома сквозило любопытство кошки, преследующей мышь, — мне остается только удивляться, как это возможно, что я знаю только об одной жертве после стольких дней? Маги ведь очень осторожны, не так ли… — он хмыкнул, словно размышляя над этим, и все же было ясно, что он знает ответ на свой вопрос. — Вот передо мной два Мастера, которые так тесно сотрудничают, попирая правило нейтралитета Церкви, и я задаюсь вопросом… почему я так мало слышал об остальных? — Нахер твой нейтралитет, — огрызнулся Вэйвер, не видя ничего, кроме красного, полностью сосредоточившись на Котомине. Пусть остальные остаются начеку, ему было все равно. Все, что его сейчас волновало: — Что все это значит? Что, черт возьми, ты сделал? — Вы так говорите, будто это я ответственен за состояние этого места. Эль-Меллой II, не так ли? Это… хм, возможно, мы можем считать это результатом тщательного спасения. Потерять десять лет магической энергии было бы неосмотрительно с моей стороны. — Ты сукин сын. — рука Вэйвера дернулась, и этого оказалось достаточно, чтобы Кайри схватила его за запястье железной хваткой. Оба мага знали, что сражаться с Экзекутором — самоубийство. Если бы Вэйвер позволил своему короткому запалу сгореть, он мог быть убит еще до того, как Сэйбер успел бы среагировать. — К чему такая осторожность? — вклинился некромант. — Для парня, который обожает звук собственного голоса, ты говоришь чертовски мало. Ответ на этот вопрос не последовал от Котомине. В свете свечей послышались тихие шаги и стук сапог по каменному полу, и в темноте появилась молодая женщина с пепельно-бледной кожей, которая, казалось, почти светилась. Льняные волосы были убраны в элегантный пучок, скрепленный широкой лентой, такой же черной, как и ее простое платье. И сейчас, только лишь сейчас, когда он увидел ее, окутанную темнотой, с золотистыми волосами, рассыпавшимися по плечам, Вэйвер понял, почему его не покидало ощущение знакомости этой женщины, которая называла себя Ивейн. Он понял, почему она обратила внимание на Диармайда в тот день, когда их пути ненадолго пересеклись после смерти Атрума. Глупый. Не только воздух этого места делал церковь удушливой, но и магическое присутствие, смешанное с затянувшимися обидами мавзолея. Энергия чего-то могущественного, что годами обитало в этой часовне на холме и вокруг нее. …Десять лет. Десять лет прошло с тех пор, как эти живые трупы были доставлены сюда после того, как пережили инферно, сровнявшее с землей дома и уничтожившее сотни жизней. Десять лет прошло с тех пор, как несостоявшийся сосуд и несостоявшийся Мастер, шатаясь, покинули ад и поклялись никогда больше не возвращаться. — …Сэйбер. — Масте-? — Нет. — резко оборвал он Диармайда: Слуга едва шевельнулся, Моралтах был наготове, а взгляд устремлен на их врагов — теперь уже врагов. — Не ты. — Я начала задаваться вопросом, поскольку простая праздная мысль занимала мой разум, — заметила «Ивейн», становясь перед Котомином, уперев руки в бока и не двигаясь, как мрамор, на который была похожа ее бледная кожа, — не мог ли ты быть тем разбитым ребенком из той ночи на мосту. Забавно, что столь незначительное существо снова попало в поле моего зрения. — …Артур Пендрагон. Сэйбер Четвертой Войны за Святой Грааль. Не могу сказать, что я в восторге от того, что оказался по другую сторону от уже двоих членов Круглого Стола. Еще один — и мне придется отказаться от гражданства. <Может ли твой Благородный Фантазм найти выход из всего этого? > — Несмотря на холодно-бесцеремонный тон в голосе, Вэйвер тянул время: его слова, обращенные только к Диармайду, были напряженными и резкими. <…Нет.> — прозвучал неутешительный ответ. <Он лишь уничтожит эту подземную мерзость, а вместе с ней и нас.> — Прискорбно убивать дитя Британии. Но пока существуют препятствия на пути к Святому Граалю, мой меч будет сокрушать их безнаказанно, — по мере того как она говорила, в ее руках начал проявляться клинок цвета самой черной ночи, излучающий такую мощь, что Вэйвер почувствовал головокружение при одном только взгляде на него. Стоило ли это того, чтобы похоронить их всех здесь и сейчас, только чтобы убить врага, которому нельзя было позволить существовать? Разве это приемлемая цена за то, чтобы положить конец десятилетним страданиям бесчисленных живых трупов вокруг них? Не успел он открыть рот, как земля под ними и вокруг них содрогнулась от силы землетрясения и отдаленного, но оглушительного звука обвала и взрыва, донесшегося из города, расположенного высоко и далеко — что-то вытряхнуло гравий и пыль из камня фундамента, окружавшего их, и Сэйбер попятилась, ухватившись за свой меч, пока Котомине в опаске потянулся к своему плащу- Этой паузы было достаточно. Но первым удар нанес не Вэйвер. — Leyding, Dromi, Gleipnir- Рука, сжимавшая его запястье, внезапно отпустила его, как застойный воздух, всколыхнутый холодным ветром, и не более чем по краткому взгляду Вэйвер понял, что именно произойдет в следующую долю мгновения. <Приготовься бежать→ Это было все, о чем он успел подумать, прежде чем правая рука некроманта озарила тьму алой вспышкой. Легкий ветерок перерос в холодный шторм, набросив тонкий слой льда и снега на пол, арочный потолок, бесчисленные каменные гробы и трупы внутри: звон металла, падающего на землю, и рык, сотрясающий каменные устои, сказали Вэйверу не меньше, чем удивление оскверненной Слуги и недовольство священника. Вьюга грозила сбить всех с ног, когда король подняла меч, защищая и себя, и своего Мастера- Р̶е̶в̶ В̶а̶н̶а̶г̶а̶н̶д̶р̶а̶* — разбей цепи свои и гони ночь по Ветрам Нифльхейма! Второй толчок сотряс землю — оглушительный вой чудовищного существа, сопровождаемый воплями ветра, морозившего все, к чему он прикасался; от божественной силы потолок заскрипел и подался под тяжестью, камень рассыпался со всей силой песка, встречая холод смерти, порожденный самим монстром апокалипсиса. В ослепительном хаосе Вэйвер почувствовал, как Кайри резко дернул его за руку, и в следующее мгновение с огромным треском и разрывом дерева и камня застывшая смерть уступила место ночному воздуху Фуюки, вновь проносящемуся мимо них. Зазубренная башня изо льда и обломков, бывшая когда-то церковью, удалялась вдаль, а далеко впереди, на другом конце города, волк скакал по снежному ветру, и золотая полоса беспорядочно рассекала небо. — Кастер-! — произнес Вэйвер как проклятие: он слишком хорошо помнил Виману, и ситуация была не лучше, чем в тот раз, когда он видел ее в последний раз. Что бы ни заставило Гильгамеша призвать ее (из всех чертовых людей, подумал он), остальные могут оказаться не в состоянии справиться с этим в одиночку. <Мастер, > — Диармайд не отставал от Райдера: не быстрее, но гораздо проворнее, — <они так просто не отстанут-! > Даже на расстоянии, которое они уже успели преодолеть, раздался страшный треск: лед разлетелся на куски от всплеска магической энергии, черной и ужасной, и женщина в соболиных доспехах устремилась к ним со всей силой реактивного двигателя. Проклятая комета помчалась прямиком к другому Сэйберу, а почерневший Экскалибур ударился о защиту Бегалтаха и Моралтаха, рассыпая искры. — Что нам черт побери делать теперь, Второй?! — прорычал Кайри, одной рукой поддерживая меньшего мага на спине Райдера, а другой поднимая дробовик. — Назад через весь город… — Другого выхода не было. Если Котомине собирался последовать за своей Слугой (а Вэйвер почти молился, чтобы это было не так), у них не было ни единого шанса в обороне. К тому же, если Айрисфиль и остальные в опасности… им всем нужно было скооперироваться, ведь у четырех Слуг вместе больше шансов, чем у двух пар в отдельности. — Нам нужно воссоединиться с другими, остальное я придумаю по ходу дела! <Не отставай от Райдера и постарайся выстоять. Если дела пойдут плохо, делай все, что нужно.> Сдвоенные клинки отразили потемневший меч, и все три снова столкнулись в поединке двух Слуг, которые, как известно, не превосходили друг друга по части силы. Но одного этого было недостаточно, и Вэйвер знал это. А еще он с холодной и болезненной беспомощностью осознавал факт, который сам Кайри только предполагал: Если бы дело дошло до состязания Благородных Фантазмов, то, без сомнения, все сложилось бы не в их пользу.