Несмотря ни на что я буду счастлив

      — Ох, ё... Что с тобой приключилось? — пораженно выдал Сэм, как только я вошёл внутрь клуба. Сэм, к слову, был правой рукой владельца клуба и следил за порядком и своими сотрудниками. Всё в данном заведении контролировал он и получать мне придется от него.       — Это неважно, — у меня не было желания говорить на эту тему, да и не привык я делиться с другими людьми своими проблемами. Вот к чему они им? У них своих дел полно, а тут ещё и я сверху.       — Неважно? — прикрикнул он, когда я стал сквозь толпу прорываться к своей каморке, хромая. Сэм шёл за мной, продолжая свою гневную тираду: — Да у тебя на лице пиздец настоящий. Ты же знаешь, что должен выглядеть презентабельно! Уже завтра вечеринка одного богача. Ты как в таком виде работать будешь? — зайдя внутрь, я повернулся к нему лицом. Внутри помещения было темно, а вот в каморке был свет, и Сэм пришёл в ещё больший шок, разглядывая моё ужасно опухшее лицо.       — Я что-нибудь придумаю.       — Что-нибудь придумаю, — раздражённо повторил он и, аккуратно схватив за подбородок, начал внимательно разглядывать все "боевые" отметины. — Домой пойдёшь. Вместо тебя Джерри выйдет.       — Сэм, прошу, — я схватил его за руку, умоляюще заглянув в глаза. — Ты же знаешь как мне нужны деньги. Очень нужны.       — И из-за этого я должен давать добро, чтобы ты с такой рожей гостей распугивал?       — Я могу надеть маску, — вдруг предложил я, сам от себя не ожидая такой хорошей идеи. — Будет интереснее и загадочнее. Для гостей. Я тебя прошу. Пожалуйста. Мне очень нужны деньги. Ты же знаешь, что я не ради себя. Пожалуйста.       — Ладно. Уговорил, — раздражённо вздохнул он, потерев пальцами переносицу. — Найдёшь маску, чтоб закрывала твоё лицо, но в следующий раз поблажек не жди.       — Спасибо тебе, — я был ему безумно благодарен и чуть не кинулся на шею, чтобы обнять, но сдержался.       — А теперь приступай к работе, — кинул он и вышел из маленького помещения, оставляя меня одного.       Я, кряхтя, надел на себя специальную форму: чёрная футболка с логотипом клуба, чёрные брюки и черный фартук. Ничего примечательного.       Ещё раз осмотрев себя в небольшое зеркало, которое висело в помещении, я осознал насколько плачевно выгляжу. Дома мне показалось, что всё ещё приемлемо, но по истечении небольшого промежутка времени нос сильнее опух, да и я сам был весь каким-то розовым и опухшим. М-да, видок не очень. Таким лицом только распугивать посетителей. Хорошо хоть темно, никто особо не заметит. Так и с работы погнать могут. Надо быть осторожнее. Особенно дома с отцом.       Тяжело вздохнув, я провёл рукой по волосам и вышел в зал, принимаясь за работу. Всё тело ужасно болело, но я старался держаться. Выполняя заказы я, не ожидая того от себя, выглядывал того парня, с которым познакомился вчера. Реми. Сам не знаю почему, но я очень хотел увидеть омегу. Он оказался таким милым и добрым, с ним было очень приятно общаться, даже несмотря на всю его язвительность. Это скорее было напускное, внутренняя самозащита и я его прекрасно понимаю. В таком месте всякое может произойти. А учитывая то, как он оделся, сомнений не было: кто-то мог его изнасиловать. Потому он был осторожен и грубил, пытаясь показать, что с ним лучше не связываться и вообще он может постоять за себя. Такой ещё ребёнок.       При мысли о нём я улыбнулся и заметил на себе удивлённый взгляд незнакомого мне омеги.       — Ваш заказ, — буднично поговорил я и отвернулся к другим посетителям, чтобы парнишка не думал, что улыбка предназначена ему.       Весь вечер я думал о Реми, выискивая его взглядом и надеясь, что тот придёт, но он так и не пришёл, отчего стало как-то грустно. Я надеялся, что, возможно, у меня появился друг, но, видимо, я ошибся. Вечер прошёл спокойно. Никто не приставал, не докапывался. Всё было относительно нормально, но грусть на сердце была. Сам не знаю почему, но я очень хотел его увидеть. Но, похоже, не судьба.       Отработав положенное время, я пошёл домой, вновь хромая. Как я завтра буду в школе и на работе я просто не представлял. И где достать эту маску тоже. А ещё я вспомнил про рубашку парня, которую так и не постирал. Чёрт. И почему у меня такая плохая память?       Зайдя внутрь тёмной квартиры, я стал тихо раздеваться, думая, что все уже спят. Но как только я снял обувь тут же включился свет в коридоре. Я зажмурился, а потом посмотрел на того, кто поймал меня. Это был папа Рома. Он стоял, облокотившись на стену, и прожигал меня равнодушным взглядом. Но было ясно, что он не просто так стоит, любуясь мной. Наверняка ему что-то нужно. Вот только что?       — Припёрся? — спросил он, а я не понял смысл вопроса.       — Как видишь, — спокойно ответил я, не понимая к чему всё это.       — Отца вырубил и можно гулять?       — А то, что он меня избил и я еле хожу это нормально, да? — спокойно поинтересовался я, хотя мне было плевать что он ответит. Я уже давно не считал их за родителей, потому что они ничего не сделали для этого. Скорее я был родителем, который заботился об Эрни и Лени.       — Это ваши проблемы, — также равнодушно проговорил он.       — Он очнулся?       — Да. Отыгрался на мне, а теперь спит, — только после его слов я заметил на лице омеги синяк на скуле.       Вообще, папа был довольно миловидным. Низкий, но при этом немного пухленький, со светлыми короткими волосами и карими глазами. Вот только всё портил сам взгляд, что на протяжении всей жизни был каким-то равнодушным и безразличным. Я даже не знал и до сих пор не знаю что нужно сделать, чтобы он начал хоть что-то ощущать и чувствовать.       — Он всё помнит? — этот вопрос меня очень сильно волновал, потому что я понимал, что если да, то мы трупы.       — Помнит, — на этих словах моё сердце ухнуло куда-то вниз. Что же делать? — Но считает, что виноват во всём ты. На Эрни и Лени ему плевать, их он трогать не станет. Так что советую завтра пораньше уйти и не приходить. А лучше вообще больше тут не появляться. Может целее будешь, — с этими словами он ушёл в комнату, оставив меня наедине со своими мыслями.       Я понимал, что мне может быть плохо, очень плохо, даже боялся представить что меня ждёт и насколько силён его гнев, хотя если он ударил папу, что делал редко, значит всё очень плохо. Но самом главным для меня был тот факт, что он не тронет моих братьев. Это было самым важным.       Я бы может и ушёл из дома, вот только некуда. Друзей нет, знакомых нет. Есть конечно Джерри, но не хотелось бы его обременять. Да и вдруг у него свои проблемы, а тут я.       С такими невесёлыми думами я зашёл в комнату и увидел, что мои любимые братишки уже спали. Но спали не на кровати, а на моём облезлом, порванном, да и вообще никакущем матрасе. На губах тут же появилась улыбка. Ждали.       Тихо сняв с себя всю одежду, я хотел было лечь с ними, но вспомнил про рубашку. Да и помыться бы не помешало. Тихо пройдя в ванную, я быстро сполоснулся, а после принялся намыливать и отмывать от пятен крови чёрную рубашку в ручную. Стиральной машины у нас не было, поэтому всё приходилось делать руками. Кое-как отстирав все следы, повесил рубашку сушиться в своей комнате, чтобы отец не увидел и ничего не сделал. Не хватало ещё платить полную её стоимость.       После этого я обработал имеющимися медикаментами лицо в надежде, что вся эта красота скоро сойдёт. Убрав аптечку, я не забыл закрыть дверь, чтобы отец не смог ворваться. Подойдя к братишкам, я начал их по очереди поднимать и переносить на кровать. Сначала Лени, а затем Эрни.       Взяв на руки Эрни, я почувствовал лёгкое шевеление. Потом ещё и ещё. В итоге закрытые глазки сонно распахнулись, а маленькие ручки обвили мою шею. Было больно, но я терпел.       — Не отпущу, — еле проговорил Эрни, и я почувствовал, как меня стиснули в объятиях. — Я хочу с тобой спать. Хотя бы сегодня. Пожалуйста, — конечно я не мог отказать, а потому, улыбнувшись самыми уголками губ, поцеловал Эрни и вместе с ним улёгся спать на пол. Эрни удобно устроился на мне, но при этом так, что особо больно не было. Я обнял братишку, почувствовав, как мне в шею уткнулось это маленькое, сопящее чудо. Я умиленно наблюдал за ним, перебирая светлые волосы, а после и сам не заметил, как уснул. ***       Утром я, собравшись, взял заодно и рубашку, которая была ещё влажная, но не сильно. На рассеченную бровь наклеил пластырь. Нос всё ещё был опухшим, но уже вроде не так сильно. Небольшой порез под глазом был не особо заметным. Выглядел я, в целом, лучше вчерашнего, но и не хорошо. Всё равно не очень. Ещё надо где-то дурацкую маску достать.       Пока я шёл до школы, всё думал где же мне её взять и понимал, что единственный вариант — попросить того парня. Больше я ни с кем не общался, да и не станет никто помогать. Может, конечно, и он не станет, но попытаться стоит. Купить тоже не вариант. Во-первых, время, которого у меня на посещение магазинов нет. Во-вторых, деньги, которых тоже нет.       С такими невесёлыми мыслями я зашёл внутрь. Насчёт моего общего состояния могу сказать, что тоже всё плохо. Всё тело ужасно ломило, хотелось лечь спать, отдохнуть хоть немного, особенно отчётливо моё состояние было видно благодаря синим мешкам под глазами. Хотелось, чтобы эта боль, сковывающая всё тело и забирающая нужные мне силы, прошла.       Вяло дойдя до нужного кабинета, я проскользнул внутрь. Внутри ещё никого не было, и я занял своё место. И только в этот момент я вспомнил, что так и не купил тетради, но было уже поздно. Сегодня придётся без них, а там надо будет подумать. За пять минут до звонка кабинет начал наполняться одноклассниками, которые удивлённо и заинтересованно смотрели на меня. Я лишь отвернулся, не желая более видеть их довольные рожи.       — Вы только посмотрите! — послышался насмешливый голос Нера. Этот парень был моим первым обидчиком и по сей день остаётся главным. Именно он всё это начал, докапываясь до меня по любому поводу и подбивая других. А другие и не против. Возможно, если бы не он, то остальные и не додумались бы издеваться надо мной, но гадать поздно. Всё уже случилось. И вот. Новые претензии ко мне.       — Нашего альфу отпиздили по полной программе. Даже по роже проехаться не побоялись, — вальяжной походкой он подошёл ко моей парте и, жёстко схватив за волосы, поднял мою голову, заставляя смотреть на себя. Было ужасно больно. Ощущение, будто он хотел волосы мне вырвать, но я терпел, хмуро смотря на обидчика. — Красивое личико. Тебе идут шрамы, — хмыкнул он и отпустил меня, что-то решая в своей голове. Прозвенел звонок, и он кинул: — Потом договорим.       Три урока прошли спокойно, и я уж было понадеялся, что меня оставят в покое, но не тут-то было. После четвёртого, когда я пошёл в туалет, меня выловили там. Пока я умывался, внутрь зашёл Нер с его дружками, и я понял, что мне не сдобровать.       — Ну что. Продолжим то, что начали, — оскалился он, идя на меня. Я начал отступать к стене, пока не упёрся в неё. — Тебе некуда бежать, — ехидно, с какой-то злобной усмешкой проговорил он и достал из кармана складной нож. Мне тут же поплохело. Я понял, что это конец. Никто не поможет. Все пути для отступления перекрыты. Силы явно неравны.       — Нер, остановись, пожалуйста, — тихо проговорил я. Я понимал, что это ниже моего достоинства, что я теряю последние остатки гордости, прося о том, о чём никогда не просил, стойко всё выдерживая, но ситуация была критичная. В этот момент я думал не о себе. Нет. Я думал о моих братишках. Что они будут делать, если со мной что-то случится? А что-то должно было случиться. Я это чувствовал и мне было первый раз так страшно. — Прекрати всё это.       — Ого! Парни, вы это слышали? Мы находимся в таком ужасном положении, что первый раз решились на такие умоляющие слова, — все рассмеялись, вот только мне было не до смеха. Все поджилки тряслись, а сердце бешено билось, но я старался не подавать вида, не показывать как мне страшно. — Поздно одумался, мальчик. За все свои слова и поступки надо платить, — он подошёл ко мне вплотную и провёл лезвием по щеке, пока не надавливая. Просто прикоснулся, но у меня внутри уже всё похолодело.       — Я тебе ничего не сделал, — как можно спокойнее сказал я, смотря прямо в его глаза. При этом внутри всё бушевало и кричало от страха, но я держался.       — Ты просто нищий, слабый альфа, который ни на что не способен. Полное ничтожество. А ничтожествам на этой планете делать нечего, — я понял, что моей просьбе не внемлют и меня не отпустят.       И тогда я решился. Наверное, первый раз в жизни решился. Я со всей силы, что у меня была, толкнул Нера, отчего тот упал, шипя. Быстро метнувшись к дверям, я пытался как-то растолкать двух парней, которые сторожили выход, но ничего не получились. Меня просто схватили, а руки скрутили.       — Зря ты это сделал, — на лице Нера появилась ужасная гримаса, говорящая, что я труп.       Сначала мне прилетел кулак в живот, отчего я согнулся, хватая ртом воздух. Больно. Ещё те синяки не зажили, а тут новые поверх старых. Затем кулак прилетел в лицо. Сила была такая, что моя голова откинулась в сторону. Губа разбилась, а в носу что-то хрустнуло. Кажется его окончательно сломали. Кровь потекла по лицу, капая на пол. — Надо его помыть, — сказал своим дружкам, а я уже почти ничего не соображал.       Меня зачем-то повели к унитазу, и я поздно сообразил зачем. Схватив меня за волосы так, что наверняка клок останется в чужой руке, мою голову окунули прямо в унитаз, не давая глотнуть воздуха. Я начал сопротивляться, скользя руками по бачку унитаза, а ногами трепыхаясь о паркет, пытаясь вынырнуть, но мою голову крепко держали, не давая этого сделать. Воздух заканчивался, и я стал захлебываться, подумав, что это конец, но нет. Жёстко потянув меня за волосы назад, Нер отпустил их, и я ударился головой об пол, отплевываясь от туалетной воды. Было мерзко. Ужасно мерзко, но всё о чём я мог думать — я жив и дышу. Жадно глотая воздух, я начал приходить в себя.       — Чего-то не хватает, — задумчиво произнес альфа, а затем присел на корточки передо мной, схватив за подбородок. Моей щеки вновь коснулось лезвие, а потом Нер, размахнувшись, полоснул лезвием по лицу так, что я закричал, чувствуя, как рассекается щека. Её тут же начало жечь, а кровь огромными сгустками полилась на пол. — Запомни этот день навсегда, — произнёс парень и, напоследок пнув меня, вышел из туалета.       Я продолжал лежать на полу, пытаясь встать, но ничего не получалось. Руки дрожали, совершенно не держа меня, по щекам скатывались слёзы, смешиваясь с кровью, что уже окрасила пол. Образовалась целая лужа, отчего мне вновь стало плохо. Всё тело нещадно ломило, но больше всего горело лицо. Ещё никогда меня так не били, ещё никогда не было так больно.       Я вновь попытался встать, прижав одну руку к лицу, пока второй хватался за стену, пытаясь встать, но вновь упал, чувствуя, что ещё немного и потеряю сознание. Я пытался бороться, но силы покидали меня. Я уже отчаялся, как вдруг услышал хлопанье двери. Даже не стал смотреть на вошедшего. Я лишь закрыл руками лицо, дабы никого не пугать.       — Опять ты, — послышался знакомый грубый голос, который вдруг стал обеспокоенным: — Что... Что случилось? — я не мог ничего ответить продолжая закрывать лицо руками. Не дождавшись моего ответа, парень подошёл ко мне, отнимая от лица руки. Я лишь отвёл глаза, не желая видеть жалость, да и вообще не хотелось, чтобы меня кто-то видел настолько ничтожным. — Блять, — удивлённо выдохнул он, после чего быстро сообразил мне помочь.       — Так, давай вставай, — с этими словами он помог мне подняться, но я не мог держаться. Силы полностью покинули моё тело, и я бы вновь упал, если бы не крепкая хватка на моей талии.       — Не надо, — попытался оттолкнуть парня, чтобы не заляпать его одежду, но, видимо, тому было плевать на это. Он пропустил мои слова мимо ушей, продолжая поддерживать, и подвёл к раковине, начиная аккуратно смывать кровь. Я лишь покорно стоял, принимая помощь человека, которого совсем не знал.       — Кто с тобой так? — поинтересовался он, смывая кровь. Причём делал он это аккуратно и очень нежно, что немало удивило меня.       — Нер и его дружки, — сам не знаю почему ответил я.       — Ублюдок, — с ненавистью выплюнул парень.       — Разве не ты говорил, что я ничтожество? Так почему нет? Всем нравится издеваться над теми, кто слабее, кто не похож на остальных. Это же так весело.       — Я не такой, — жёстко отрезал он, и я решил, что лучше заткнуться, пока не наговорил лишнего. — Да, я терпеть не могу слабых, особенно если это альфа. Альфа должен быть сильным, а не вызывать жалость. Но я никогда бы не поднял руку даже на такого ничтожного альфу как ты. Более того, я бы не стал доводить до такого состояния или пускать в ход нож. Это низко. Низко и мерзко, — полностью отмыв моё лицо от крови, он сполоснул свои руки и сам умылся.       — Тебе надо в больницу, — поговорил он, продолжая смотреть на меня. Кровь всё ещё шла и я не знал как её остановить.       — Не могу. Сейчас не могу. Сегодня очень важное мероприятие и я обязан на нём быть.       — Ты долбаёб? — спросил он, укоризненно посмотрев на меня. — Ты, блять, на ногах еле стоишь. Ещё и мероприятие. Ты совсем больной или как? Да ты быстрее сдохнешь, чем проведёшь своё мероприятие.       — Я это делаю не для себя, — жёстко отрезал я, отчего парень вновь пришёл в шок. Ещё ни разу я не говорил таким тоном с людьми, но никто не имеет права вмешиваться в мои дела и что-то указывать, даже если делает это ради моего блага. — Мне нужны деньги. Если ты живёшь в достатке и у тебя всё прекрасно, то это не значит, что так живут все. Вся школы говорит, что я нищий. Думаешь просто так? Нет. У меня двое маленьких братишек, которых обеспечиваю только я. И я обязан пойти вечером на мероприятие, чтобы заработать денег. Лучше не лезть туда, куда не надо. Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моей жизни.       — А знаешь, я ошибался на твой счёт. Ты оказался очень сильным парнем, — спокойно произнёс он, но я услышал в голосе нотки восхищения. — Грех такому не помочь, — пока он говорил, у меня вновь пошла кровь, пачкая мою форму. — Сейчас мы едем ко мне поправлять твоё личико и искать маску.       — Откуда ты... — удивлённо начал я, но меня перебили:       — Думаешь тебя с такой рожей пустят на мероприятие? Я не тупой и всё понимаю. Так что сейчас ко мне и возражения не принимаются, — с этими словами он вновь помог мне умыть лицо и дал салфетки, чтобы немного остановить кровь.       — Спасибо, — благодарно улыбнулся я, на что парень лишь ответил:       — Рано благодарить. Пошли, — и, взяв за руку, он вывел меня из туалета, а затем и из школы.