* * *
Всю ночь меня преследовали кошмарные сны. Не буду скрывать, слова Мэттью о том, что много лет назад произошло в поместье, и собственные дурные мысли продолжали лезть в мою голову и следующим утром. Как бы я не старалась выкинуть их из головы… У меня не получалось забыть обо всём этом хоть на минуту. И это сыграло со мной злую шутку. Я стала слишком рассеянной. Сначала забыла надеть галстук и вспомнила о нём, когда проходила мимо зеркала на выходе из собственной комнаты. Затем так глубоко погрузилась в воспоминания о вчерашнем дне, что едва не столкнулась в коридоре с другой служанкой. О, Боги… Мэттью, зачем ты рассказал мне об этой истории?! Я вошла в комнату персонала и направилась к доске с уже подготовленными для слуг списками задач. Большинство листков сорвано слугами, успевшими побывать тут до меня. Я подняла взгляд на часы — рабочий день начался пять минут назад. «Ну, конечно, тут уже были все, кроме меня», — с каждой секундой я погружала себя в свои же переживания всё глубже. Пробежалась глазами по списку: «Полная уборка во второй гостиной, заменить все свечи в главном холле, выезд в город (+1)»… «Плюс один? Значит, сегодня я снова буду с кем-то», — дочитав список до конца, приступила к работе. Позавтракать этим утром я, конечно же, не успела. Мне предстоял очередной день работы на голодный желудок. Что ж, отлично, тогда я решила, что это помогло бы мне отвлечься от вчерашних сплетен. И Боги, как же сильно я ошибалась. Это значило только одно… Теперь мою голову пронзали сразу две назойливые раздражающие темы.* * *
Утро пролетело достаточно быстро. Не знаю, можно ли это считать плюсом, но благодаря тому, что голова моя была забита совсем не тем, чем надо, я достаточно быстро справлялась с задачами, вычёркивая из списка один пункт за другим. Так, уже ближе к обеду я добралась до выезда в город. Догадаться, с кем именно мне пришлось провести ещё пол дня было несложно. До того момента Мэттью был всё ещё единственным слугой мужского пола, с кем я была знакома. Мы пересеклись в главном холле, слуга велел переобуться и ждать его на улице. Так я и поступила. Уже через пять минут я стояла у парадных ворот и неторопливо оглядывалась. Машины ещё не было видно. Я сделала один шаг вперёд в сторону выхода. Вспомнила о табличке, за которую зацепился мой взгляд, когда я впервые прибыла в это место. Обычно на таких табличках, как я узнала вскоре, указывалась фамилия семьи, которым принадлежало поместье и некая дата основания — чего именно: семьи или самого поместья, я так и не поняла. И если в первый раз я не обратила внимания на эту интересную деталь, а во второй, при переезде — попросту не успела разглядеть, то теперь мне было очень даже интересно поизучать её. Почему при столь должном уходе за поместьем и его территорией табличка выглядела такой затёртой, будто к ней и вовсе не притрагивались долгие годы. Я сделала ещё один шаг вперёд, а затем услышала за спиной звук подъезжающего авто. Осеклась. Через несколько секунд машина остановилась. Приоткрыв наполовину окно авто, Мэттью обратился ко мне: — И куда ты собралась? Забыла правила? Он говорил о моём намерении выйти за пределы территории поместья, чтобы несколько секунд полюбоваться фамильным указателем. — Садись вперёд, — Мэттью махнул головой в сторону соседнего сидения. Я шустро обошла машину и заняла своё место. Мы ехали в напряжённой тишине пять или десять минут, не помню точно. Однако я очень хорошо запомнила, что молчание это длилось будто целую вечность. Возможно, если бы не моё подозрительно умиротворённое выражение лица, мы бы так и не начали тот диалог. Но когда коситься секундными боковыми взглядами на мою физиономию слуге стало совсем невыносимо, он всё же спросил: — Как прошла ночь? — Что? — я наконец свела взгляд с точки, на которую смотрела все эти несчастные минуты… — У тебя по лицу всё читается: «Что», — брюнет самодовольно закатил глаза. Значит, он сразу понял, чем были заняты мои мысли. Оно и неудивительно, то и дело натыкавшись на других слуг и путавшись в коридорах поместья, расположение которых уже давно должна была выучить, я привлекала к своей персоне немало внимания. — Мэттью… почему слуги не боятся? — в ту секунду я задала, возможно, один из самых глупых вопросов, которые за всё это время слышал от меня Мэттью. — Кого? Мёртвых? Мертвецов бояться глупо, опасаться стоит живых. Я не знала, хотел ли тогда Мэттью сказать мне что-то конкретное, намекал ли на что-то… Или просто сказал, не подумав… Честно, я долгое время продолжала надеяться, что это был не намёк, а случайные мысли. Тем не менее на меня эти слова навеяли не мало испуга. — Но случившееся… Это так ужасно. Господин Логан ведь только поэтому берёт на работу людей без близких? Опасается предательства? Ему удобно брать тех, у кого нет побочных «рычагов» давления. — Не боишься, что за такие слова можешь вылететь пулей из поместья? — не отрывая взгляда от дороги, поинтересовался Мэттью. И вам, наверное, интересно то же самое — не боялась ли я произносить такие «громкие» заявления вслух. Боялась. А что бы вы на моём месте сделали, узнав в один миг о том, какое тёмное прошлое скрывалось за стенами места, где вы не просто работали, но и жили. Где вы обитали, где находились двадцать четыре часа в сутки. И более того, территорию которого вам и вовсе запрещено покидать. Мои поступки уже не казались такими легкомысленными и причины их вполне себе адекватные, верно? — А ты не боишься, что такого опытного и хорошего слугу могут вышвырнуть так же, как и меня, за сплетни на кухне? — да, попыталась взять «на понт». Да, была слишком уверена в себе и своих словах. Но ведь и Мэттью, уверена, спросил это лишь для того, чтобы припугнуть и заставить быть в своих словах чуть осторожней. — Да ты хоть знаешь, сколько времени я оставил на работу в поместье, какая репутация успела закрепиться за мной, как за одним из слуг? — рассмеялся Мэттью, не приняв мои слова всерьёз. — Интересно, кому же из нас двоих поверят… Я понимала, что эта словесная «дуэль», строящаяся на взаимных угрозах сдать друг друга Господину Логану, не больше, чем очередная шутка. И от того мне становилось намного спокойнее. Так я узнала, что Мэттью умел шутить. А ещё позже мне стало известно, что чем мрачнее тема разговора, тем лучше у слуги получается бросаться шутками… — Ты знаешь, я думаю, Господин Логан не будет разбираться и вышвырнет обоих, — снова парировала мысли Мэттью его же словами… Парень довольно кивнул, затем переключил всё своё внимание на дорогу. Обдумывал мои слова или же просто не счёл нужным отвечать сразу? Склоняюсь к первому. И всё-таки… Вопреки всему моему мнению, которое я уже успела сложить о Мэттью, он не стал «отшвыривать» меня с моими расспросами. — Я уже говорил тебе вчера и скажу сегодня. Господин Логан не питает к нам доверия. Мы же этого доверия и не просим. Мы приходим сюда, находим в этом месте дом и просто выполняем свою работу. Работу, за которую мы получаем плату. — Неужели этих денег достаточно, чтобы не думать о том, что было прежде и что может случиться однажды вновь? — У тебя голова на плечах есть? — парень резко сменил свой тон. Мне снова стало не по себе. — Накаркаешь. — Извини. Я виновато опустила голову. Уже здесь я начала понимать, что мои расспросы и желание узнать как можно больше заходили слишком далеко. Но остановиться я уже не могла. Разве что, пытаться узнать что-то новое более осторожными путями. И вновь, вопреки всем моим ожиданиям, Мэттью позволил мне продолжить своё маленькое «расследование». — Чего ты боишься, Элиза? Если тебе так страшно за свою жизнь, почему до сих пор находишься в поместье и не сматываешься при первой возможности? Выходит, тебе тоже нечего терять? Бил по больному. Намеренно или нет, слуга выдавал такие слова, что кожа начинала покрываться мурашками от переживаний за единственного близкого мне человека. Может это очередная проверка? Может всё, что происходило прошлым поздним вечером и тем утром было очередным тестом… Я думала об этом ещё на протяжении нескольких недель, прежде чем мне удалось себя окончательно успокоить. — Господин Логан боится только за себя… А как же другие? Парень шумно выдохнул. Не могла сказать тогда точно: его раздражало моё присутствие или мои размышления, однако, ему явно были неприятны мои слова. Спасибо, что хоть не выкинул меня из машины… — Недолго же ты с таким длинным языком продержишься… А что другие, зелёная? Или ты думаешь, в других поместьях дело обстоит по-другому? Так ты ошибаешься. Никто никого на аркане сюда не тащит. Всё добровольно. И, как видишь, никто особо не торопится уходить, всех всё устраивает. — Пока всё спокойно, — ляпнула, даже не задумавшись о своих словах. Слуге хватило нескольких секунд, чтобы «переварить» мои слова, а затем резко нажать на педаль тормоза и, остановившись посреди трассы, повернуться в мою сторону, сполна одарив своим вниманием: — Слушай, зелёная, будь добра, не баламуть воду. Я работаю здесь не первый год и не было ни дня за всё время моей службы, когда мне пришлось бы хоть на секунду засомневаться в собственной безопасности. Вот теперь, именно в этот момент, я поняла по-настоящему, что значила для Мэттью эта работа. Судя по его реакции на мои слова, своим местом он дорожил, как никто иной. И я снова начала краснеть, не столько от смущения, сколько от угнетающего меня стыда. Моё сомнительное чувство такта продолжало бороться с желанием потрепаться с другими слугами и узнать что-то ещё. — Мэттью, послушай, я не… — Да я понимаю. Новое место, новые люди, все дела. Но только и ты пойми, здесь служат люди, которым больше некуда и не к кому идти. Хочешь узнать больше — пожалуйста, но только делай это тихо. Ты думаешь, Господин Логан не знает, что его слуги как сплетничали, так и продолжают сплетничать? — Знает?.. — Конечно знает, — снова усмехнулся парень. — Так вот будь любезна, не отбирай и у других эту привилегию. Господин Логан добр к нам и ни у кого здесь нет ни малейшего желания нарушать покой в стенах поместья. Усвой это. Иначе продержишься тут не дольше, чем твой солнечный знакомый.