Хината Шоё страдал от топографического кретинизма, а с переездом в Токио ему вообще было противопоказано выходить на улицу без компании. Без компании в лице Кагеямы Тобио, например. Кагеяма каждый раз закатывал глаза так, что казалось — ещё немного, и он станет первым в истории человеком, с особой тщательностью изучившим собственный мозг изнутри.
Я тебе не навигатор.
Я тоже плохо ориентируюсь в местности, тупица.
Скачай и установи себе гуглкарты.
Когда они только переехали, то умудрились заблудиться в районе, в котором снимали квартиру на двоих. И, в конечном итоге, их запланированный десятиминутный путь в ближайший супермаркет за продуктами превратился во многочасовое путешествие по подворотням.
Было бы гораздо проще поселиться в общежитии, потому что оно располагалось неподалёку от их университета, но родители Кагеямы настояли на квартире, а Хината удачно попался под руку, чтобы делить стоимость за аренду. Хината был не против жить в квартире, просто без Кагеямы, но выбора у него не было от слова совсем.
Они были тем типом друзей, деливших один мозг на двоих, и было совершенно неудивительно, когда в первую же неделю совместного проживания у них случились неполадки с сантехникой, а они не догадались вызвать мастера и попытались решить всё собственными силами. Мастера пришлось вызывать в любом случае, без вариантов.
Их бывшие сокомандники из клуба шутили, что они поубивают друг друга, если съедутся. Что удивительно, поразительно и вообще невозможно — как раз этого
не случилось.
Что Хинате, что Кагеяме было нужно личное пространство. Они становились максимально шумным и опасным дуэтом, когда кооперировались вместе, но по отдельности их поглощали спокойствие, умиротворение и задумчивость.
Кагеяма мог часами залипать в ноутбук, смотреть что-то, максимум шурша упаковкой из-под чипсов, и ругаться на новые крошки на футболке, а Хината становился громким только тогда, когда сидел над парами, либо общался с кем-то в соцсетях и не мог сдержать смеха или возмущения. Зависело от ситуации.
Когда к их не совсем скромному дуэту присоединился Акааши Кейджи, Хината и Кагеяма почувствовали, каково это — снова столкнуться с родительской опекой. Потому что Акааши Кейджи был именно таким. Он возился с ними, как с двумя неуправляемыми (и, простите, тупыми) детьми, строго наказывал, что делать можно, а что — нельзя, а ещё он был прекрасным гидом по Токио, по токийскому университету, хотя сам был всего лишь на втором курсе.
Акааши редко при них улыбался, но по нему было видно: они ему нравились и ему было совсем не в тягость что-то им рассказать или показывать.
Но это всё равно не избавляло Хинату от его топографического кретинизма.
Акааши Кейджи не равно Хината и его пробудившиеся суперспособности ориентирования в местности. Он старался запоминать улицы, районы, но зачастую всё сливалось в дичайшую какофонию из будто бы одинаковых торговых центров, жилых комплексов, спешащих куда-то людей. Эта какофония вводила в панику.
У Кагеямы было с этим поспокойнее. По крайней мере, он вовремя научился брать себя в руки.
Вместе с остальными вещами Хината перевёз велосипед и какое-то время даже не садился на него, потому что паника захлёстывала только сильнее.
А вдруг я не справлюсь с управлением и вылечу на проезжую часть? А вдруг растеряюсь настолько, что просто начну крутить педали быстрее и такими темпами забуду всё на свете? Со временем он начал выносить велосипед на улицу и катить рядом с собой, осматриваясь, запоминая, проговаривая вслух, где и что находится.
Автобусы, метро и поезда тоже первое время игнорировались, потому что Хината боялся ошибиться станцией, проехать нужную остановку. Он не надевал наушники, потому что музыка сбивала с толку, а если и решался что-то послушать, расслабиться, то надевал только один и значительно убавлял громкость. Так было спокойнее.
Переезд в Токио оказался куда более стрессовым, чем Хината Шоё вообще предполагал, и если бы его не окружали люди, если бы он не жил вместе с вредным и невыносимым Кагеямой, то наверняка бы сошёл с ума.
*
Хината ни разу не задумывался над тем, что его социальные сети могли быть популярными.
Он вёл инстаграм и твиттер, но, например, в том же инстаграме не соблюдал никакую эстетику, не выкладывал посты в определённой цветовой гамме, чтобы всё между собой сочеталось.
Твиттер он вообще завёл случайно, написал пару твитов и исчез на полтора года, лишь изредка что-то репостил и отвечал на твиты своих знакомых. А в какой-то момент сделал твиттер своим личным дневником, просто без подробностей. Но для него было важно написать о том, что он хорошо покушал, что ему не снились кошмары, что он встретился с друзьями.
Инстаграм был тому прекрасным дополнением: Хината постил места, еду, людей, себя и изменения в себе.
На популярность ему было всё равно, но другие думали иначе. На Хинату подписывались люди, лайкали его посты, писали ему приятные слова, поддерживали его в моменты плохого настроения.
Люди в социальных сетях стали для Хинаты отдушиной.
Не все, конечно же, просто потому что дерьмо случается всегда, и среди хороших людей найдётся парочка-другая особо умных.
Хината почти всегда пересылал либо скриншотил всякие оскорбления и я-думаю-это-смешно-посмотри-этот-даун-пытается-меня-обидеть вещи Кагеяме, и Кагеяма на это лишь пожимал плечами.
У них просто хобби такое — в говне вариться. Они просыпаются с мыслями, чтобы кому-нибудь насрать под дверь, и засыпают точно также. На таких даже внимание обращать не стоит.
Единственное негласное правило, которое для себя Хината устанавливает — это не встречаться с людьми из социальных сетей в реальности. Он слышал, что те же блогеры, известные художники и художницы устраивают сходки со своими фанатами и последователи, собираются где-нибудь, пьют кофе и общаются.
Хината устраивает сходки с учебниками и пьёт кофе в одиночестве, либо виснет на Кагеяме и просит показать ему то или иное место, потому
ну Кагеяма, как я доберусь дотуда, ты тупи-
Пьёт кофе в одиночестве. Он носит кепки и солнцезащитные очки не потому что хорошая погода.
Просто вместо старой проблемы Хината Шоё приобретает новую.
Хината Шоё становится параноиком.
*
Когда ему написал незнакомый парень, Хината вытаращился на его профиль во все глаза. Потому что в голову ударила мысль:
я его знаю.
Я его уже видел. Хината долго не мог вспомнить, где он его видел и когда, но стоило Кагеяме в разговоре упомянуть что-то про стрим одного геймера, как у Хинаты сложились последние паззлы. Точно. Как он мог забыть?
Ему написал Козуме Кенма, и Хината однажды наткнулся на него на твиче. Он листал стримы других геймеров и думал, что бы ему поставить на фон, и наткнулся на
него. На него — это отросшие корни, обесцвеченные концы, острые колени, мятая худи и огромные наушники, больше похожие на кандалы.
Козуме Кенма почти не разговаривал, но когда включил микрофон, чтобы вяло что-то прокомментировать, Хината навострил уши и понял: ему нравится его голос. Он приятный, спокойный, средней тональности. Ни высокий, ни низкий. В самый раз. Поначалу немного хриплый, потому что Кенма долго молчит и не смачивает горло перед тем, как начать говорить.
Шутки у Кенмы смешные, пусть до Хинаты и долго доходит их смысл. Слишком умные для него, но Хината тогда был очарован и улыбался как придурок. Он посмотрел из того стрима часа два, может три, и ушёл спать, потому что было уже очень поздно, но потом он проверил: после его ухода стрим длился ещё около четырёх часов.
И это с учётом того, что Хината зашёл уже в самом разгаре.
Козуме Кенма говорит ему:
давай встретимся. Козуме Кенма говорит ему:
хочу тебя увидеть.
Кагеяма Тобио просыпается глубокой ночью, потому что Хината несдержанно вопит в голос и начинает лихорадочно бегать по комнате, снося всё на своём пути. Кагеяма смотрит на время: три сорок пять.
Кончиться можно.
