«Спать с тобой — это самоубийство,
Самый быстрый способ покончить с жизнью…
Ты мне в самых страшных кошмарах снился,
В общем, спать с тобой — самоубийство…»
Она не помнила, когда спала в последний раз без кошмаров. Каждую ночь ей снился новый, почти ничем не похожий на предыдущий. Лишь одно было неизменно… Он. Нелли так ждала его эти пятнадцать лет, так надеялась! Она не могла представить себе, что вместо любимого и нежного Бенджамина может появится что-то вроде… Суини. Отдалённо похожего на человека и совсем не схожего с тем, кому она давно отдала своё сердце. Его лицо было тем же, пусть бледнее и в разы худее, чем прежде. Даже голос остался таким, как и был. Но глаза… Они не были глазами Бенджамина. Это были пустые стекляшки, в которых не было ничего, кроме тьмы. Глаза Суини Тодда были мертвы. Нелли изо всех сил старалась улыбаться, вести себя как тогда… Пятнадцать лет назад. До всего того, что переключилось с ними. Старалась обрадовать его, делать то, что он раньше всем сердцем любил. Пыталась напомнить ему, кто он есть. Оживить Бенджамина. Но было всё тщетно. Лицо его не выражала ничего, кроме раздражения и злости. Ничего не приносило ему радости, а все, что он раньше любил и вовсе становилось ненавистным. И сама Нелли, от чего-то, тоже стала ему омерзительна… Нелли отлично помнила нежную улыбку Баркера, все его объятья и теплые слова. Помнила, как он прижал её к себе, обещая, что никому не позволит навредить ей или обидеть. Говорил, что обязательно защитит, нежно перебирая её кудри... Пятнадцать лет она ждала возвращения своего прекрасного рыцаря и даже после того, как увидела перед собой вместо благородного Бенжамина хладнокровного убийцу старалась оправдать его. Она продолжала тешить себя надеждами, что перед ней всё ещё тот самый Бенджамин... Тот самый... Тот, кто клялся защитить её, клялся оберегать. Тот, кого она так полюбила. Она поняла, что ошибалась после первого удара. После того, как его руки с силой сжали её шею, а сам он вдавил её в стену, глядя своими пустыми глазами прямо ей в душу. То, как он смеялся, безумно улыбаясь. То, как он кричал, что они все должны умереть. И она. Нелли поняла, что перед ней не Бенджамин. Это совсем другой человек, если человек вообще... Пусть это тоже тело, то же лицо... Но это не он. Бенжамин бы не бил её, не кричал бы, не выпускал свой гнев... Не брал силой лишь из-за желания расслабиться. Он бы ни был так жесток к той, кого называл другом.«Ты говорил мне: "Не бойся ничего!
Я тебя защитил от других людей,
что зло...
Ну и тебя никому в этом мире
не отдам.
Одним вечером ведь, я тебя обижу сам..."»
Нелли старалась улыбаться. Она не хотела показывать ему свою боль. Боялась, что он сделает лишь больнее. От каждой пощёчины и удара улыбка становилась шире. От каждой пощёчины теплее. От каждого резкого слова нежнее... И печальнее. Она видела, как он мучает себя. Видела, но не могла помочь. Не могла, потому что от каждого её слова его воротило и он лишь сильнее раздражался. Он не хотел помощи, даже если нуждался в ней. Она видела... Она знала, что не только ей больно. Но его боль и злость всегда имели выход. Он вымещал это на ней. С каждым днём его злость росла, как и сила ударов, как и его жестокость. Как и его жажда крови... Как и ненависть. Выдавливать из себя улыбку больше не было сил. В последний раз она закричала от боли и... Разрыдалась.«Всё, что лечил,
то ты сам и разодрал!
Не хотел прекращать,
пока слез не увидал...»
После того, как она показала ему свои слёзы... Её эмоции словно исчезли. Улыбка, слёзы... Их не было. Даже страх пропал. Ей от чего-то стало всё равно. Хоть боль в душе была невыносимой, буквально разрывающей её изнутри. Она и сама стала походить на Суини. У самой опустели глаза. На судью и его месть ей было давно плевать. Да и теперь, почему-то, на него самого... Хотелось избавиться от дикой боли, которая лишь усиливалась с каждым днём. Избавиться от боли. От него.«Но знаю я, что твоя
подружка-смерть
На моей стороне,
проиграешь ты теперь!»
Она не травила Люси. Та отравилась сама и Нелли не была причастна к этому. А если бы и узнала, что эта идиотка решила покончить с собой, то попыталась бы её остановить. Она не желала ей смерти и уж тем более того, что с ней стало. Но яд... Яд у неё сохранился. Но уже не мышьяк. Это был цианид. Она точно помнила, что случилось с её дорогой матушкой после трёх глотков чая с этой прекрасной добавкой. Помнила мучения, помнила удушье и этот запах... Для смерти хватит небольшого количества, но... В чашечку чая она вылила весь флакончик. До единой капли. Лицо её при этом ничего не выражало. Ни боли, ни страха, ни сожаления. Безразличие. Пустота. Как и у него.«И точно знаю: младшая
сестра-печаль
Наконец-то помешает ту отраву
в твой чай...»
Всё произошло быстро. Также, как она помнила. Кашель. Удушье. Он задыхался, хрипел. Упал на колени, цеплялся за её юбку, что-то пытаясь произнести. Почему-то сейчас жизнь стала ему дорога. Почему-то он перехотел умирать. Нелли молчала, спокойно наблюдая за его смертью. Она также спокойно смотрела на свою мать. Также спокойно на Альберта... Стало свободнее. Его сердце остановилось и он просто замер, лежа на полу. Он мёртв. Суини Тодд ушёл следом за Бенджамином. Никто теперь не мог ударить её. Не мог взять силой и накричать. Не мог назвать ничтожной и пригрозить бритвой. Никто... Лишь она сама. Осознание пришло позже. Эмоции вернулись. Она упала на колени, не веря тому, что сотворила. На глаза навернулись слёзы. Она снова закричала, прижимая к себе остывающее тело. Она убила его. Убила сама... Убила того, ради кого жила. Того, кого ждала пятнадцать лет. Того, без кого смысла её жизни нет... Убила... Нелли не знала, сколько просидела на полу, в обнимку с трупом возлюбленного. Это походило на шекспировскую трагедию. На Джульетту, держащую в руках своего погибшего Ромео. Только вот, Джульетта не убивала его. А она убила... Она не знала что делать. Яда больше не было, ни капельки. Да и Нелли никогда бы не отравилась сама. Она боялась стать похожей на Люси. Взгляд её упал на бритву, случайно выпавшую из кобуры. Она взяла её в дрожащую руку. Джульетта не перерезала себе горло. А Нелли перерезала...«Спать с тобой — это самоубийство,
Самый быстрый способ покончить с жизнью…
Ты мне в самых страшных кошмарах снился,
В общем, спать с тобой — самоубийство…»