Ожоги сердца моего

ДРАКО

— Мистер Малфой, помогите мне понять, почему Вы и дальше намерены потакать капризам сумасбродной девицы? — профессор Снейп с усмешкой уставился на меня, держа в руках пергамент с проектом. — То есть, Вы даёте мне на проверку готовый, основательно проработанный проект и хотите сказать, что это — действительно совместная работа, и мисс Грейнджер вместе с Вами добросовестно трудилась в библиотеке? — ирония в тёмных глазах профессора сменилось скептицизмом. Я кивнул. — Да, профессор, на защите проекта Вы убедитесь, что это действительно была совместная работа. На самом деле, я не видел грязнокровку уже два дня. В пятницу, зайдя в лазарет, я нашёл там практически здорового Ли Эванса. А Поппи Помфри заявила, что «мисс Грейнджер заслужила законные выходные». В субботу в Хогсмиде я обошёл все популярные у Золотой Троицы места, чтобы найти её, но столкнулся только с пьяным Рональдом Уизли. Он ехидно посмотрел на меня. — Я всё знаю, хорёк. Что, ищешь Гер-р-миону? — он икнул. — Забудь, у неё более интересное занятие, парень. Наш ангелочек бросилась утешать Нотта-младшего. Гробовщик помер. Упс! Теперь Нотт большая шишка! Уууу, змеи слизеринские! — Уизли пошатнулся, но устоял на ногах. — Тебя она тоже бросила, Малфой, — он пьяно рассмеялся. — Кстати, она ночевала в поместье у Нотта. Ночевала! Всю ночь. Как тебе такое? Наша пташка скоро станет богатой леди! Я ощутил, как от этих слов перекосилось мое лицо. Он лжёт! — Легилименс! — я врываюсь в его воспоминания. Его разговор с Грейнджер о поездке лежит на поверхности, так же, как их ссора. Он не соврал. — Ты что себе позволяешь, хорёк? — Вислый трезвел на глазах. Он швырнул в меня проклятие, которое я легко отразил. Через секунду я аппарировал за пару кварталов от него. Этот рыжий слизняк даже не боролся за неё. Если бы я знал, куда она направляется, я бы никогда её не отпустил. Я не был на похоронах Нотта-старшего. Теодор проводил отца без лишней шумихи, это было вполне ожидаемо. Смерть очередного изгоя магического мира, бывшего Пожирателя смерти, ни у кого бы не вызвала ни сочувствия, ни желания присутствовать на его погребении. Я одобрял желание Теодора скрыть от любопытных глаз свою жизнь. Но то, что он сейчас пытается забрать у меня Грейнджер, вызывала ярость, близкую к отчаянию. Он пригласил её к себе в родовой замок, в моих глазах это было равносильно предложению. Я почему-то захотел напиться вместе с Уизли. Но вместо этого отправился искать своих приятелей. Мне срочно надо нажраться до полусмерти, иначе я убью кого-нибудь. С особой жестокостью. В заведении под многозначительной вывеской «Посох колдуна» разместилась вся наша слизеринская компания и девушки — Пэнси Паркинсон с сестричками Гринграсс. Забегаловка слыла отвратительной, находилась на окраине, но огневиски тут подавали приличное. Я бросил на прилавок несколько галлеонов и получил спиртное. — Оооо, Малфой решил напиться, — глумливо заорал Крэбб. Выпитая на голодный желудок жидкость обожгла пищевод, но эйфория возникла немедленно. Я огляделся по сторонам, выбирая партнершу на вечер. Красивых девок не наблюдалось. Паркинсон была не вариант, к счастью, она не лезла ко мне и вообще вскоре ушла. Я перестал общаться ней сразу после того, как она подговорила Гойла унизить Грейнджер. Пэнси не сделала ничего сверхъестественного по нашим меркам, подлость у слизеринцев в крови. Но она грубо задела то, что принадлежало мне, а я таких вещей не прощаю. — Пэнс встречается с хером с Пуффендуя, — мрачно заметил Гойл. Ему, как всегда, не перепало ни кусочка, и он был в скверном настроении. Никто не хотел спать с Гойлом по причине его жадности и тупизны, о чём я ему с удовольствием сообщил. Гойл полез в драку, я ответил по-маггловски хуком слева. Мы сцепились и упали на грязный заплёваный пол. Нас разняли. Тебе, Малфой ни вчера, ни сегодня тоже не перепало от Грейнджер. Хоть ты и не жадный и не тупой и вообще красавчик. Тебя бросила грязнокровка. Нищая гряз-но-кровка дала тебе, чистокровному лорду, от ворот поворот. Смотрю в бокал. Янтарная маслянистая жидкость мягко переливается, как нефть на поверхности океана. — Что, невесело тебе, Малфой? — неожиданно спросил Гойл. Я медленно поднял взгляд на его глупое, простодушное лицо и не увидел в нём насмешки. — Да. Невесело. Тут же схватил за талию Асторию и усадил к себе на колени. Блондинка радостно взвизгнула и охотно прильнула ко мне. Их семья всё ещё ждала от меня брачного предложения. Сегодня я выбрал помоложе, Асторию. Дафна неодобрительно взглянула на нас. — Драко! Отстань от девочки! — Я, может, серьёзно! — ухмыльнулся я. — Ты и слово «серьёзно» — это две несовместимые вещи, Драко Малфой, — засмеялась Дафна. Пожалуй, надо было выбирать Дафну. Я напивался, тискал Асторию и всё больше распалял себя, представляя, что вытворял Нотт с Грейнджер. Изголодавшийся чёрт, о, он не дал ей свести ноги. Гермиона и Теодор. Они настолько совместимы, что лучше и быть не может. Она ночевала у него в поместье. Она. Блять. Ночевала. С ним. Я впился поцелуем в рот Астории. Она услужливо приоткрыла губки, впуская мой язык. Мои руки похотливо блуждали по её телу. Компания собралась уходить. Мы с Асторией остались одни. Я пытался впечатлить её шутками и анекдотами, которые с количеством выпитого, становились всё более жирными. Асти с готовностью хихикала, то и дело елозя ягодицами по моему члену. Своим языком я прихотливо трахал её рот. Её пальцы были под моей рубашкой. Придирчиво рассматривая её бледное личико, мелкие черты лица, почти бесцветные светло-голубые глаза под белёсыми узкими бровями, я всё же ощущал тепло её тела сквозь тонкий шёлк её короткого платья и приятную тяжесть задницы у меня на коленях. Я завёлся. Мне захотелось прямо здесь завалить и трахнуть эту глупую девицу. Я просто хотел забыться. И больше не думать о безразличии той, что пренебрегла мною. Мне хотелось быть нужным кому-то этим вечером, хоть бы простенькой, скучной Астории Гринграсс. Нужным. Ещё несколько галлеонов, и мне вручили ключи от комнаты наверху, больше похожей на грязный сарай. Но там была широкая крепкая кровать, и этого оказалось достаточно. На этой скрипучей кровати весь вечер я трахал Асти. От количества выпитого, у меня периодически пропадала эрекция, и только злость на Грейнджер поднимала мой член. Я был жесток с Асторией, потому что она не могла угодить мне. Её плоское тело и пресная плоть не могли насытить меня, не приносили удовлетворения и забытья. Весь процесс вылился в жёсткую, техничную долбёжку. Я ебал её так, словно пытался вытрахать все чувства из себя. Астория не способна была отдаваться как я хотел, не могла принять меня всего, её не хватало. И я потерял контроль. Я двигался резко и грубо, чтобы получить хоть что-то похожее на оргазм, и не сразу осознал, что творю. В погоне за отголосками наслаждения, которое умела дарить только моя грязнокровка, я терзал Асти. Гринграсс орала так, что сорвала связки, затем она просто хрипела. Заглушающие чары я поставил сразу. — Драко… хватит… — сквозь алкогольные пары, я, наконец, слышу её плач и вижу мокрое от слёз лицо. Она, трясясь, отползла от меня, прикрываясь остатками изорванной одежды. Злость пропала, я содрогнулся от собственной мерзости. Гермиона. Ночевала. С Ноттом. Трахалась. С ним. Палочкой убирая синяки и гематомы с тела Астории, я молча слушал её затихающие всхлипы. Зря эта изнеженная аристократка связалась со мной. Зря. Я плохой парень. Сейчас я больше похож на маньяка, чем на хорошую партию для приличной чистокровной девушки. Сука, Теодор — вот кто отличная партия. Я не мог не злиться на него. Ревность острыми когтями раздирала моё сердце. Грейнджер — это мощная амортенция в грязной крови. Чертова амортенция, которая губит чистокровных. Малфой. Уизли. Нотт. Всех приковала к себе проклятая ведьма. Мне и психиатр из Мунго не нужен, чтобы понять, насколько моей психике оказалась противопоказана её измена. Она стонала под ним. Он вновь и вновь погружал в неё свой чистокровный член. Я, блять, был не настолько бесчувственным, чтобы получать плевок в душу от любимой девушки. Голос в голове не унимался. Я врал Тёмному лорду и рисковал жизнью родителей ради неё. Ради неё, я пытался убить Забини, просто, чтобы она жила… Сраный совместный проект я делал по ночам, чтобы она отдохнула. Я занимался с ней любовью с такой нежностью, как ни с одной другой девушкой. А главное, я…Блять, не думай об этом! Просто заткнись сейчас. Всё пустое. Напрасно я надеялся. Я ушёл, оставив Асторию. К тому времени она уже успокоилась, но всё ещё не смотрела мне в глаза.