Хорошая сделка

Парижская опера. Если вы попросите любого извозчика отвезти вас к «Академии музыки», он привезёт вас именно сюда. Это великолепное здание всей своей красотой и величием символизирует Академию музыки. «И вправду невероятное зрелище», — сказал мысленно юноша, выходя из кареты, и сразу бросая свой взор на это величественное произведение искусства. Сам юноша выглядел, посмею это сказать, довольно странно. По крайней мере, он отличался от обычного гражданина Парижа. Хотя бы своей бледной, как мел кожей и белоснежными длинными волосами. И глаза его были светло-серые, хотя с первого взгляда они тоже могли показаться белыми. Это был стройный юноша. Он был одет в немного поношенное темно-фиолетовое пальто, белую рубашку, фиолетовый шарф и черные перчатки. На голове был белый заштопанный цилиндр, с фиолетовой ленточкой. На руках у него были черные перчатки. Юноша поблагодарил кучера и, отдав ему деньги, двинулся в сторону театра. Странный молодой человек являлся частным детективом. А в Оперный театр его привело письмо мадам Бюке, муж который умер при очень загадочных обстоятельствах в этой самой опере. Жозеф Бюке работал в оперном театре помощников режиссера. Тело его было найдено в одном из подвалов театра, повешенным у декораций. Две недели назад в опере случилось страшное происшествие. Во время показа «Фауста» упала люстра. Несмотря на то, что погиб всего один человек, это событие потрясло весь Париж. Но некоторые из работников оперы утверждали, что всё виной был… Призрак? «Иногда бывает трудно взять на себя ответственность за своё халатное поведение к своей работе», — сказал сам себе детектив, которому этот миф о Призраке совсем не понравился. Всё это звучало как жалкое оправдание ребенка: нет, это был не я, а кто-то другой. Хотя детектив знал, что большинство работников оперы ответственно относятся к своим обязанностям. Как ни как это тоже их работа — сделать так, чтобы выступление прошло идеально. Тогда что могло пойти не так? «Как бы то ни было, к моему делу это никакого отношения не имеет. Ведь люстра упала уже после смерти Бюке»,— сказал сам себе детектив, направляясь в оперу. Рядом с ним остановилась повозка, и из неё почти вылетел юноша, по одежде которого можно было понять, принадлежавшего к семье аристократов, чуть не сбив бедного детектива. — Ох, прошу прощения, — поспешно начал извиняться молодой человек. — Ничего страшного, — сухо сказал детектив. Однако взглянув на молодого аристократа, обида почти мгновение исчезла. Ему даже сначала показалось, что перед ним какой-то мальчишка. Очень измученный мальчишка. Мешки под глазами из-за почти полного отсуствия сна. Вялость, скорее всего из-за недоедания. Нежно-розовые волосы был растрепанны и не расчесаны. — С вами всё хорошо? — обеспокоенно поинтересовался детектив, после того как молодой аристократ расплатился с кучером. — Вот уже две недели прошло с момента её исчезновения и всё никаких новостей, — устало пробормотал юноша, как будто его бы всё равно никто не услышал. — Исчезновения? Кого? — удивленно спросил детектив. — Кристины Даэ, конечно же! — воскликнул аристократ, с гневом в глазах. — Конечно вы не знаете! Всем плевать на неё. Даже если бы она погибла в тот вечер, всем было бы плевать! — Прошу успокойтесь и объясните мне, что произошло, — сказал детектив. Детектив слышал о Кристине Даэ. После её невероятного триумфа в исполнении новой Маргариты, весь Париж был поражен, ведь никто не ожидал такого от неё. То была «новая Маргарита», которую раскрыла Даэ, Маргарита небывалого великолепия и блеска. Все кто слышал её в тот вечер жалели тех, кто не слышал Кристину. Известный критик П. де Сен-В запечатлел незабываемое воспоминание об этой чудесной минуте в статье, которую так и назвал — «Новая Маргарита». «Дабы понять, что же произошло с Даэ, приходится сделать вывод, что она впервые полюбила! Возможно, я проявляю бестактность — добавлял он, — но лишь любовь способна сотворить подобное чудо, совершив ошеломляющее преображение. Два года назад мы слышали Кристину Даэ на конкурсном экзамене в консерватории, она вселила в нас надежду. Но откуда сегодня взялось это возвышенное величие? Если оно не снизошло с небес на крыльях любви, мне остается думать, что оно послано адом и что Кристина, вроде мошенника Офтердингена, заключила договор с самим дьяволом! Только восторженный голос и священное упоение чистой души не смогли бы достигнуть таких высот!» Но вскоре Кристину Даэ начали обвинять в самом убийстве Бюке. Детектив не знал подробностей, а уж тем более не знал основания верить в то, что мадмуазель Даэ помогает убийце рабочего. Всё что он знал, что это то, что после возвращения Кралотты Алонсо поклонники последней начали обвинять Даэ в том, что она решила занять место Карлотты, пока так болела. Ну, борьба за главное место в опере было не редкостью, так почему всех это так поразило? Особенно после того как все убедились в том, что Кристина имеет голос не хуже самой Карлотты. — Да, всё так, — сказал юноша. — После случившегося Кристина написала письмо директорам о бессрочном отпуске, и с тех пор от неё не было никаких весте. — А вы кем приходитесь мадмуазель Даэ? — Я? — голос аристократа дрогнул, на щеках появился румянец. — Кристина… она любовь всей моей жизни. — Понятно, — сухо ответил детектив. Не то, чтобы ему было противно от того, как скромно и слащаво выглядел аристократ перед ним. Просто детектив вообще не понимал сущности романтики. Он никогда не испытывал эту особую привязанность к какой-либо девушке. Да и вряд ли когда-нибудь вообще испытает. Все окружающие его девушки казались ему какими-то одинаковыми. Кончено, для каждого его вторая половинка красива и хороша по своему. Он встречал красивых девушек, но он никогда не хотел иметь с какой-либо из них столь тесные отношения, о которых говорили все влюбленные. Объятия, держания за руку, поцелуй… Детектив подавил желание скривиться только от этой мысли? Как вообще можно хотеть лезть в рот чужому человеку и при этом получать от этого какое-то удовольствие?! — Смею предположить… — детектив постарался вернуться к делу. — Что тоже направлялись в оперу. — Да, именно так. Я надеюсь услышать хоть какие-нибудь новости от Кристины. — Она вам ничего не написала за всё время отсутствия? — удивленно спросил детектив. — Нет, ничего, — юноша приуныл. «Довольно странно, учитывая их отношения», — подумал детектив. — А вы зачем пожаловали в оперу? Я слышал, в это время уже нет никаких постановок. — Я частный детектив, расследую убийство Жозефа Бюке. — Ах вот как! — лицо аристократа заметно посветлело. — Значит вы детектив? Могу ли вас попросить о помощи в поисках Кристины? — По мере моих возможностей, — сказал детектив. Он был не против помочь в поисках пропавшей девушки, однако ему не хотелось, чтобы это помешало его расследованию смерти Бюке. К тому же жена покойного почти умоляла найти убийцу её мужа, ведь верила, что Жозеф повесился в день рождение их дочери. — Меня зовут Рауль де Шаньи. Пожалуйста, следуйте за мной. Детектив проследовал за ним в оперу. Там было достаточное количество посетителей, хотя постановка уже закончилась. Проходя мимо толпы, юноши услышали, о чем они говорили. — Все говорят, что Кристина Даэ на самом деле на кого-то работает! — Она своими хрупкими ручонками убирает всех неугодных её хозяину. — Ха-ха! Надо думать, девчушка опаснее, чем выглядит! — Говорят, она ушла в бессрочный отпуск, чтобы избежать расследования! — Она, должно быть, сбежала, когда все внимание переключилось на неё! — Похоже на то. Интересно, кто её покрывает? Голос Карлотты и происшествие с люстрой — тоже, наверное, её рук дело. — Ах, оставьте. Вы, очевидно, просто пересказываете сплетни из «Ля Эпок»! Детектив вовремя успел увидеть как ярость, которая отражалась в глазах виконта, брала над ним контроль, и он был готов накинуться на зрителей со своей злобной тирадой. Юный сыщик понимал, что это ни к чему не приведет, а только больше усугубит положение виконта, потому быстро остановил его рукой. — Неужели вы…?! — Виконт, — детектив быстро взял его под руку и поспешно отвел в сторону. — Прошу вас, успокойтесь. — Да как так можно?! Навесить на невиновного человека ярлык преступника проще, чем выяснить правду! — К сожалению, здесь вы абсолютно правы. Зачастую людям не нужна правда, хватает просто зрелища. Но в их диалоге я услышал о неком хозяине, по приказу которого мадмуазель Даэ совершила это преступление. Внезапно Рауль посмотрел на него таким диким взглядом, от которого у детектива невольно мороз пробежал по коже. Как будто это именно он был виновником всех бед несчастного Шаньи и что это он причастен к таинственному исчезновению его возлюбленной. — Вы что тоже верите в эти сплетни?! Да из-за таких как вы и они Кристина и не возвращается в оперный театр! — Мсье Шаньи, я задал вам вопрос касающегося нашего дела, а вы уже вешаете на меня обвинения. Если вы, правда, хотите добиться каких-либо результатов, то попрошу успокоиться и здраво рассуждать. Стал бы я спрашивать у вас подробности, если бы как все остальные сплетники в театре уже был осведомлен о мельчайших подробностях происходящие в опере: будь они правдой или просто слухами? Слова и твердая интонация детектива повлияли на виконта. Тяжело выдохнув и проведя рукой по растрепанным волосам, Рауль минуту осмотрел фае, после чего виновато посмотрел на детектива. Несмотря на их разницу в возрасте почти в три года, сейчас следователю казалось, что перед ним провинившийся мальчонка, который совершил какой-то проступок. — Прошу прощения, — жалостливо произнес Рауль, показалось, что он попытался подавить всхлип. Детективу потребовалось всё его самообладание, чтобы не скривиться от данной картины. Конечно, он заслужил от него хоть какое-то раскачивание за столь неподобающее поведение. Но вместо сочувствия к мужчине, который переживает за свою возлюбленную, он чувствовал лишь жалость к юноше, который испытал на себе боль невзаимной любви. Детектив ещё точно не знал, в каких отношения состояли виконт и мадмуазель Даэ. И если с виконтом всё было понятно, то про отношения самой Кристины к аристократу, кроме того что они в прошлом были хорошими друзьями, следователь больше ничего не знал. — И так, вы знаете, о ком шла речь? — более спокойным тоном спросил детектив. — Ангел Музыки, — сквозь стиснутые зубы прошипел виконт. — Это он во всем замешан. И в убийстве Бюке, и в падении люстры, и в исчезновении Кристины. Он строил козни с самого начала. Называя себя Ангелом Музыки, он обманывал Кристину. — Вы можете описать его? — Нет, я не видел его. — Что? — тупо спросил детектив, раздраженно посмотрев на виконта. Вешать обвинения на того, кого возможно никогда не существовало? У следователя начали закрадываться мысли, что Рауль настолько погряз в своем горе по Кристине, что просто начал с ума сходить. — Я только слышал его голос. Я могу вас заверить, что и сама Кристина никогда не видела своего «учителя», — последнее слово он выплюнул с ядом. — Учителя? — Он обучал её музыке. По её словам благодаря нему она стала так хорошо петь. Но я уверяю вас, этот человек — негодяй! Именно он виноват в её исчезновении! — Неужели? — Это единственная версия, учитывая все факты, — с напором сказал Рауль. — Это возможная версия, учитывая определенные факты. Она устраивает вас, и вы игнорируете всё, что не подчиняется этой гипотезе. Значит вы утверждаете, что… человек, называющий себя Ангелом Музыки, виновен в исчезновении мадмуазель Даэ? — Да, именно так! — Но как же письмо о бессрочном отпуске? Его написал Ангел? — Н-нет, но… — В последнее время у мадмуазель Даэ было много трудностей относительно её роли Маргариты, а также конфликт с мадмуазель Алонсо, которая воспользовалась своими поклонниками, дабы повлиять на соперницу. Да и обвинения по убийству Бюке тоже оказали на неё немалый стресс. Не задумывались вы, что девушка просто решила перевести дух от работы и той ноши, которую она обрела вместе со своей популярностью? Да, детектив читал об этом в «Ля Эпок». В глубине души он верил в невиновность юной певицы, и не представлял, как она переживала такой стресс. Рауль де Шаньи какое-то время колебался. Детектив знал, что его слова опять подействовали на него. Но вскоре лицо виконта исказилось в странной насмешливой улыбке. — То есть вы не намерены мне помогать, — сказал он не без упрека в интонации. Но лицо детектива было всё так же спокойно. В серых глазах не был виден гнев или обида на оскорбление, а простое пренебрежение к поведению виконта. — Наш уговор был построен на выяснении тайны относительно не только пропажи мадмуазель Даэ, но так же и с убийством Бюке. Этот спокойный и даже немного высокомерный вид заставлял виконта ненавидеть человека, который стоял перед ним. Да кто он такой? Бестолковый следователь, который даже не может обеспечить себе нормальную одежду что-то пытался строить из себя перед самим Шаньи! — Есть ли у вас идеи относительно наших дальнейших действий? Или именно поэтому вы и попросили меня о помощи? Рауль почувствовал, как в нем закипает кровь. Да как он смеет?! Одно слово и этот выскочка ни за что в жизни работу не найдет! Но на самом деле причиной гнева Рауля заключалась в том, что плана у него, собственно говоря — не было. Единственное, чем он мог сейчас похвастаться так это возможной информацией о чертежах оперы, которые могли бы дать хоть какие-нибудь заметки. И во всём выше сказанном детектив тоже был прав. — Я хотел пойти к директорам и разобраться со всеми лживыми обвинениями в адрес Кристины, которые они сами и породили. — Хорошо, показывайте дорогу. Поднимаясь по лестнице, Рауль надеялся, что за эти две недели директора успели образумиться после случившегося с люстрой. А детектив тем временем размышлял над поведением виконта. Конечно он мог показаться бестактным, и немного обидчивым. Но ему казалось, что аристократа ничего больше не волновало, кроме его возлюбленной. Его любовь к ней была настолько сильна, что он отказывался верить в то, что девушка просто напросто решила отдохнуть от всей этой суеты и от самого виконта. У детектива закралась мысль, что именно из-за виконта девушка и исчезла. Постучавшись в дверь, из кабинета послышались торопливые шаги. — Пожалуйста, входите! Их поприветствовал посыльный, одетый в красный кафтан, на голове у него был накрахмаленный парик. Детектив снова подавил желание скривиться. Месье не был виноват в том, что он считал это довольно старомодным и скорее делалось для большего пиара, чтобы посетители оперы чувствовали свою принадлежность к прекрасному. Детектив не понимал этого. — Чем могу помочь? А, виконт… Вы за чертежами? Но Шаньи как будто не услышал его, демонстративно громко прошел в центр кабинета, всем видом пытаясь сказать, что он сейчас не в духе. «Интересно, он и с другими посетителями театра себя так ведет?», — промелькнула мысль у блондина. — Не топайте сильно, — поспешно, но всё так же вежливо сказал посыльный. — Директора ещё… — С меня хватит, — грозно сказал Рауль, обращаясь к директорам. — Вы распустили эти слухи, и ваш долг — прекратить их! «Похоже, мои слова до него так и не дошли», — закатив глаза, детектив устало вздохнул. — П-призрак?! — неожиданно воскликнул Фирмен Ришар. Посмотрев на этого растрепанного, даже безумного крупного мужчину детектив даже сначала усомнился в том, что перед ним именно тот композитор и дирижёр, который хотел, чтобы его называли «Французский Рихард Вангер». Хотя дело даже не в том, что они были очень похожи в музыкальном плане, а в том, что их обоих звали «Рихард». Критики хвалили его и писали, что он пытался изобрести симфонию заново, привнеся в неё при этом классические ноты романтизма. Фирмену Ришару очень нравились все эти отзывы… «Но разве романтизм уже не вышел из моды к 1880 годам? Ох уж эти критики…» Ришар был творцом, до управления оперой ему не было дела. Он стал вторым директором лишь потому, что был уверен: его хороший друг Арман Моншармен займётся рутиной вместо него. А сам он только и делал, что работал над своими произведениями. Доказательством тому были разбросанные партитуры по всему кабинету. Детектив не понимал, как так можно относиться к своей работе. Хоть и не был большим поклонником театра (у него просто не хватала времени и денег на это), но относиться к такому величественному произведению искусства, которое всей красотой и величием символизирует Академию музыки, с таким безразличием вызывало презрение к этому человеку. Хотя, кто он такой, чтобы его судить? — Что? Нет! Я говорю о Кристине Даэ! — поспешно объяснил Рауль. — Кристина… Какая Кристина? — подал голос Моншармен. — Призрак её… похитил? — бездумно посмеиваясь, сказал Ришар. Детектив почувствовал себя здесь крайне неловко. Собственно как и сам Рауль. — Простите? — удивленно спросил Шаньи. — Призрак… украл у нас всех… и наши деньги… и наш разум… — продолжал бормотать Фирмен. — Украл! — истошно закричал второй директор. — При-и-израк украл у нас всё! До того, как стать директором Оперного театра, Арман Моншармен был управляющим нескольких предприятий. Он также вёл бизнес-колонку в одном довольно известном еженедельнике с 1872 по 1878 год. Однако читать его статьи у детектива не было абсолютно никакого желания. Ну, почти. Всей своей разносторонней развитости, Моншармен ни черта не смыслил в музыке. Это не раз выходило ему боком. В одном из своих очерков он написал, что Вольфганг Амадей Моцарт был известным австрийским полководцем. «Ха, вот это поворот!» — смеялся мысленно детектив. — «Моцарт что, разгонял врагов своей «волшебной флейтой»? Хотя, нравилась бы мне музыка, будь у меня друг-композитор, который меня 20 лет кряду на свои концерты таскал?» — Ха-ха, а знаете, что? — нервно смеясь, сказал посыльный (ему тоже были неловко от поведения директоров). — Я последнее время здесь всем заправляю. Эти два мсье ни о чем, кроме Призрака, думать не способны! — Что ещё за Призрак? Посыльный и Шаньи удивились этому вопросу. Но ему было плевать на их косые взгляды. Сейчас у детектива появилась возможность получше узнать обо всей этой ситуации с Призраком. И он её не упустит. — Прошу прощения, что не представился раньше. Я частный детектив, помогаю виконту в расследовании исчезновения мадмуазель Даэ и так же расследую убийство Бюке. — Приятно познакомиться, — посыльный искренне улыбнулся на его вежливый тон. — Я Реми, правая рука директоров. Вы правда ничего не знаете о Призраке? — Только слухи. — Я не в курсе всех подробностей, но есть основания полагать, что призрак давно живет в Оперном театре. Даже осмелюсь предположить, что с самого его основания, ведь при постройке театра уже начали происходить таинственные вещи. В основном Призраку важно, чтобы не беспокоили его пятую ложу и чтобы директора выполняли его условия, которые он излагал в письмах. Причем текст всегда был написан красными чернилами. Но ни мсье Ришар, ни мсье Моншармен не собирались верить в то, что было написано в письмах. Они вообще не до конца верили в существование призрака. — А вы можете мне показать эти письма? — вежливо спросил детектив. — Увы, все полученные письма директора либо разрывали, либо сжигали. — А что конкретно требовал от них призрак? — В своем письме призрак писал, что директора обязуются ежемесячно платить Призраку оперы суму в 20,000 франков. Выплаты должны осуществляться постоянно, а общая сумма должна составлять 240, 000 франков в год. «Не хилая сумма», — пораженно подумал детектив, который мог только мечтать о таких деньгах. — А так же во время каждого представления пятая ложа бельэтажа должна быть зарезервирована на имя «Призрака оперы». — Деньги! Наши деньги! Украл! Призрак! — начали кричать директора. — Да что это с ними? — удивился Рауль. — Понимаете, перед… происшествием с люстрой директора нарушили эти два правила. Точнее… они заняли ложу Призрака и положили на стульчик конверт с нужной суммой денег. Но в какой-то момент конверт был подменен поддельными купюрами, а потом… ну, вы знаете, что произошло. Детектив промычал в знак согласия. Почему-то он сейчас вспомнил все те мифические истории, которые рассказывал ему отец, и которые он до ужаса обожал. Но за столько лет он потерял какой-либо интерес к такому роду вещей, ведь всё оказывалось намного глупей, а все эти мифы и легенды просто бессмыслицей. Так почему он почувствовал, как в его груди начал загораться давно забытый огонь страсти? Как будто тот маленький мальчик, который грезил о приключениях с помощью разгадывания загадок, проснулся от столь долгого сна. «Успокойся», — быстро остановил себя детектив. — «Давненько у меня не было столь запутанных дел. Ангел Музыки и Призрак оперы, которые связанны с убийствами и похищением. Конечно, я не упущу возможности разгадать эту загадку — кто стоит за всем этим». То, что за всем этим стоял человек — было неоспоримым фактом, по мнению детектива. У него с рождения было шестое чувство, которое ни разу за всю его жизнь не подводило его. Да и к тому же, как он знал, призраки были неосязаемы, значит и не были способны на такие вещи как написание письма или откручивание винта люстры. Но слова Шаньи о том, что он и мадмуазель Даэ слышали голос, было хорошей зацепкой. — Скажите, а вы или директора слышали голос этого Призрака? — Лично я не слышал. Однако буквально за пару секунд до падения люстры все слышали таинственный мужской голос, который сказал: «Тем, кто игнорирует мои предупреждения, достанется необычный подарок. Да падет на вас ярость небес!». Детектив услышал, как нервно сглотнул Рауль рядом с ним, вспоминая этот неприятный эпизод. Но теперь детектив мог выдвинуть ещё одну теорию. Скорее всего, преступников было несколько, по крайней мере, двое. Хотя следователь не мог отрицать и того, что за Ангелом музыки и Призраком оперы скрывается один и тот же человек. — И с тех самых пор директора находятся в таком состоянии? — Да, всё так, — ответил Реми. — Ах… — тяжело вздохнул Рауль, разочарованный новостями. — Тогда для меня здесь ничего нет. Пожалуйста, передайте мне чертежи, — со строгим тоном приказал Шаньи. Посыльный сделал вид, что не заметил изменившей интонации в его сторону. Подойдя к картотечному шкафу он достал из него нужный чертеж. — Вот, держите, виконт, — всё также вежливо сказал Реми. Шаньи развернул чертеж. Детектив внимательно на него всмотрелся. Первое что бросилось ему в глаза, так это подземная часть оперы, которая старательно была зарисована. Вся информация была только о надземной части театра. Виконт тоже обратил на это внимание. — Погодите, что-то с этим чертежом не так! — воскликнул он. — Не так? — На нем не подземной части Оперного театра, — пояснил спокойно детектив, — Только о надземной части. — Не могу сказать, почему это так. Советую спросить напрямую у мсье Френеля. — Мсье Реми, не могли бы вы дать мне писчей бумаги, конверт и ручку? — попросил Рауль. — Конечно. Пока виконт писал письмо, а посыльный терпеливо стоял рядом и наблюдал за ним, детектив продолжил внимательно смотреть на чертеж. Строительство Оперы началось в 1861 году под руководством таинственного архитектора Анри Френеля. В 1871 году здание представили широкой публике в ещё недостроенном виде. Говорят, во время строительства произошла череда несчастных случаев. Детектив как-то читал в одной из статьи газеты «Ля Эпок», Кловис Руэлль, ответственный за фундамент, пропал на второй день закладки и его до сих пор так и не нашли. Но как же тогда был достроен этот театр? — Мсье Реми, можно вас на минутку? — Чего изволите? — Я как-то читал в «Ля Эпок», что при строительстве театра строители обнаружили грунтовые воды. Это правда? — Да, — кивнул Реми. — Я слышал там целое озеро! Правление решило воду этого озера использовать в качестве противовеса для сцены, ведь на то, чтобы осушить его, потребовалось целое состояние. — Изящно они выкрутились, — усмехнулся детектив. — И не говорите, — подхватил посыльный. — А к чему вы это спрашиваете? — Да просто задумался, хорошая ли была эта идея. Не берите в голову. Тем временем виконт закончил писать письмо. Реми подошел к нему и украдкой взглянул на письмо. — Ух ты, да у вас талант к подделке подписей, — сказал посыльный. — Я буду благодарен, если вы лично доставите это письмо мсье Френелю, — сказал Рауль, протягивая конверт посыльному. — И, пожалуйста, незамедлительно доставьте его ответ. — Лично? — удивился Реми. — Это значит… мне нужно доставить его… и также доставить ответ мсье Френеля в особняк Шаньи… Детектив понимал, почему посыльный так забеспокоился. И главная проблема состояла не в том, что это не входило в его обязанности. А в том, что сейчас именно он по большей части управляет оперой и присматривает за двумя невменяемыми директорами. Но Шаньи был непреклонен. — Пожалуйста, мсье Реми. Я был бы рад увидеть ответ от него к концу дня. Многие из посыльных часто прислуживают богатым посетителям и обычно относятся к простому люду спустя рукава. Детектив с силой сжал кулаки. Как же его это раздражало. Ведь он прекрасно понимал, что виконт даже не заплатит ему. — Я постараюсь выполнить ваши указания наилучшим образом, — покорно сказал Реми. — Прощайте же, — кротко ответил Рауль и направился к выходу. — Благодарю вас за информацию, — обратился к посыльному детектив. Он хотел бы попросить о дальнейшей помощи, но у него просто язык не поворачивался вообще о чем-то просить и без того перегруженного работой человека. — Рад быть полезен, — ответил с искренней улыбкой Реми. — Прощайте. Детектив поспешил в фае. Мда, дело оказалось куда запутаннее, чем ему показалось со стороны. Призрак, Ангел, убийства и исчезновение мадмуазель Даэ. Аж дух захватывает! Спуская по лестнице, детектив попытался догнать виконта. Юноша шел угрюмый, как будто весь мир был против него. — Виконт де Шаньи, прошу, подождите! — прикрикнул детектив, ноги которого и так болели от долгой ходьбы. Рауль услышал его и остановился, хотя даже не удосужился взглянуть на следователя. — Я всё ещё не знаю, где Кристина, но у меня уже есть часть чертежа, — сказал виконт, как будто обращаясь к самому себе. — С вашего дозволения я останусь в Оперном театре и постараюсь выяснить что-нибудь ещё. — Хорошо. Мне нужно вернуться домой… Филипп, должно быть, ждет меня снаружи. Попрощавшись, виконт ушел из оперы, а детектив подумал, куда ему идти дальше. Но тут его окликнул знакомый голос. — Мсье детектив! Это оказался Реми. Он поспешно подошел к нему с мятым письмом. — Вы как-то спрашивали меня о письмах Призрака. Я наткнулся на это письмо, когда мсье Ришар пнул ногой мусорное ведро, думая, что там прячется Призрак. Детектив развернул письмо. Текст был и правда написан красными чернилами, которые невольно ассоциировались с кровью. Подчерк был довольно извилист и кривоват, от чего детектив невольно поправил свой монокль. «Уважаемые директора, Мне ужасно жаль писать вам в эти занятые времена. Я прекрасно осведомлен о том, что вы сделали для тех членов труппы, в которых вы ещё хотите узреть талант и потенциал. И я сейчас имею в виду не мадмуазель Карлотту Алонсо с её пародией на голос, не мадмуазель Сорелли Дюпон, с тем, что она привыкла выдавать за свой внешний вид при таком ужасном поведении, и даже не малышку Жамм Пти, которая скачет по сцене, словно теленок на Альпийских лугах. И тем более, я не имею в виду мадмуазель Кристину Даэ, которой до сих пор не дали главной роли после её великолепного выступления на прощальном приеме. Но я очень рад, что вы всё же выпускаете её на сцену, это достойно поклона. Ко всему прочему, я хочу попросить продолжать постоянно держать мою ложу вакантной. Не так давно мне было ужасно не по себе, после того, как я увидел, что там кто-то сидит. Я совершенно не хочу жаловаться, господа. И всё же, разговор с господами Дебьенном и Полиньи оставил меня с чувством того, что они довольно подробно разъяснили вам все перипетии общения с нашим маловажным и совсем не выделяющимся призрачным дружком. Я лишь сожалею о том, что вы стали перечить мне, несмотря на заключенное между нами соглашение. Так что прошу меня простить, я буду максимально прямолинеен: если вы хотите избежать любых стычек со мной во время вашей работы в театре, не позволяйте никому больше даже приближаться к моей ложе. Если вы с уважением отнесетесь к такой мелочи, уверяю вас, мы останемся друзьями на долгие годы вперед. — Призрак оперы.» — Значит, они проигнорировали его просьбу относительно пятой ложи уже дважды. Что тогда случилось? — Да, произошел переполох во время представления, — сказал Реми. — Посреди представления там объявились гости. Вообще мадам Жири хозяйка пятой ложи, и она с Призраком состоит в хороших отношениях. — Простите? — удивленно спросил детектив. — Что это значит? Она его видела? — Нет, только голос. Вам лучше потом поговорить с ней об этом отдельно. Так вот, в тот вечер мадам куда-то запропастилась, а гости вознамерились смотреть представление из пятой ложи, тайно прокравшись туда. После чего тут же выбежали и начали звать капельдинера. По их словам, они слышали голос в ложе, хотя там никого не было. Они заявили, что голос сказал: «Место занято!». Когда мадам Жири вернулась, она сказала, что это был голос Призрака оперы. «Мне срочно нужно поговорить с мадам Жири!» — сказал сам себе детектив. — Спасибо вам большое за помощь. А вы случайно не знаете где сейчас мадам Жири? — Я видел, как она выходила на улицу вместе со своей дочерью. Мег Жири — одна из ведущих танцовщиц в этом театре. Она является одной из близких подруг Кристины Даэ. — Спасибо! — искренне поблагодарил его детектив и поспешил уйти из оперы. — Удачи вам! — крикнул ему в след Реми. Уже был вечер. Многие посетители возвращались домой. Среди толпы людей, детектив смог увидеть балерину, которая разговаривала со старушкой. Решив, что это могут быть именно они, юноша проходил мимо людей, которые немного сторонились его. Он прекрасно знал, что этих богачей вызывало отвращение его поношенная одежда. К счастью, он давно привык к этому и их высокомерные взгляды почти ничего для него не значили. — Простите, — обратился он к старушке, которая до этого что-то говорила балерине. — Вы случайно не знаете мадам Жири? — Мадам Жири? — удивленно переспросила старушка. — Я — мадам Жири, настоящий директор оперного театра, который неправомерно был лишен своего статуса в театре. — О чем это вы? — спросил детектив. — Эти глупые директора в конец потеряли разум и уволили меня, обвинив меня в краже, и потому что я сотрудничаю с Призраком, — детектив заметил, как балерина при упоминании призрака вздрогнула. — Хотя правда оказалась на моей стороне. Я предупреждала их и не раз! Но они отказывались верить и воспринимали его условия как шутку! — Да, они до сих пор не отошли после происшествия с люстрой, — сказал детектив. — Они это запомнят на всю жизнь. — И правильно! — старушка улыбнулась. — А ведь всего-то не надо было занимать пятую ложу. — Я слышал, вы были там управляющей. И то, что вы были в дружеских отношениях с Призраком. Мег Жири снова вздрогнула, прижав кулаки к груди и испуганно заозиралась по сторонам, как будто её сейчас поймают на месте преступления. Но детектив решил пока сделать вид, что не заметил этого странного поведения. — Наш Призрак — очень добрый дух, который не любит, когда его беспокоят. — Вы его видели? — Нет. Но я много раз слышала его голос. — А как же завязалась ваша… дружба? — Ну… — почему-то лицо графини смутилось и чуть покраснело. — Однажды он попросил у меня небольшой стульчик. — Что? — детектив всем своим видом пытался показать, что его нисколько не смутили слова графини и готов дальше внимательно её слушать. — Значит Призрак ребенок? Или женщина? — Нет, Призрак — взрослый мужчина. Его голос был таким низким и приятным, — с нежной улыбкой сказала женщина. — Однажды я услышала стук в дверь из пятой ложи. Я и зашла в неё посмотреть, кто там может быть. Но, к моему удивлению, там никого не было! Но потом раздался этот чудесный голос. Он сказал: «Мадам Жири, простите за беспокойство, ноне могли бы вы принести мне небольшой стульчик. Не бойтесь! Я — Призрак оперы!». Голос был так мягок и нежен, что все страхи развеялись! — То есть, находясь в ложе, вы слышали голос, но при этом никого там не было? — Да, так всё и было. Вы что, тоже не верите мне? — Нет, как раз наоборот. За сегодня я спросил несколько человек о Призраке и все они утверждали, что тоже слышали голос. И что же вы? — Я принесла ему стульчик, и с тех пор он мне давал монетку чаевых каждый день. Иногда, когда меня подолгу не было, он мне и купюру мог подкинуть. Однажды он оставил мне коробочку моих любимых английских конфет! — Призрак и правда очень великодушен, — сказал детектив. — Вот и я том же! — сказала мадам Жири. — В его отношении всё очень просто: делай ему добро, и он отплатит тебе тем же, но нельзя нарушать его границы. — Вы что-то упомянули про обвинения в краже. Это тоже как-то связано с Призраком? — Да. Видите ли, именно я приношу конверт с деньгами Призраку. Просто кладу на столик в пятой ложе, после чего ухожу. А эти болваны обвинили меня в том, что я подменила конверт! — Это и правда звучит как полная чушь, — искренне сказал детектив. Сара Жири была известная своей честностью и достойной уважения женщине. Следователь слышал, что она была важным человеком в Парижской опере. Её обычно называли «главной по опере» и любили за смелость и тёплое ко всем отношение. Неужели простых домыслов хватило, чтобы повесить необоснованные обвинения на невинную старушку? — Мне искренне жаль, что произошла столь глупая ошибка. Я частный детектив, и расследую дело относительно всего происходящего в Опере. — О нет, — неожиданно лицо мадам Жири исказилось в ужасе. — Вы что тоже будет пытаться найти Призрака? Сразу говорю — бросьте эту затею! Вы уже прекрасно осведомлены, на что он способен, если его потревожить! Взять того же Бюке. Вот он видел Призрака аж три раза, но дух ему совсем ничего плохого не сделал. А он возьми и начини искать его, чтобы поймать и показать всем! — Я здесь, чтобы расследовать убийства Жозефа Бюке, а также тайну исчезновения Кристины Даэ. Призрака я не намерен беспокоить, — спокойно объяснил детектив. Старушка облегченно вздохнула, слова блондина её очень успокоили. А вот её дочь была не так спокойна, как её мать. Имя её подруги только больше заставило её дрожать. — Мадам, вы не против, если я опрошу вашу дочь, относительно Кристины Даэ? Я слышал, они были хорошими подругами. И вы, мадмуазель Жири, мне очень важно узнать больше информации о мадмуазель Даэ. — К-конечно, — торопливо сказал Мег. — Я расскажу всё, что знаю. Только… — она повернулась к матери с виноваты видом. — Мама, это довольно личная информация относительно Кристины, и… ты не могла бы…? — О, конечно! — старушка, ничуть не обидевшись, тепло улыбнулась своей дочери. — Я прекрасно знаю, как много для тебя значила Кристина. Я буду рада, если она скоро вернется. Бедняжка, эти мерзавцы и её не оставили без своих козней. Старушка удалилась в толпу, направляя к каретам, а Мег осталась рядом с детективом. Как только мать ушла, девушка немного расслабилась, но всё так же была взволнованна предстоящим допросом. — Спасибо, что остались, — поблагодарил её юноша. — Не могли бы вы сказать, когда в последний раз видели Кристину Даэ? — После падения люстры я пошла проверить её, — голос девушки дрожал. — К счастью пожарные быстро потушили огонь. Я отстала ото всех, потому что новенькие танцовщицы напугались. Да и живу я не так далеко от Оперы. Я встретила Кристину, когда она выходила из своей гримерной. Она попросила меня передать письмо директорам с просьбой о бессрочном отпуске. Я была очень удивлена… это было странно с её стороны. Может быть это из-за стресса? В последнее время у неё… Ну, я думаю, вы об этом уже знаете, — получив утвердительный кивок, Мег продолжила. — Я решила снова зайти к ней, но Кристины уже не было. Но несколько дней назад я нашла письмо. Подчерк Кристины и адресовано оно было Раулю де Шаньи. — Оно у вас? Вопрос заставил девушку насторожиться. Испуг промелькнул в её глазах. — Д-да. Никто кроме меня и вас больше о нем не знает. — Не могли вы мне показать его? — Нет! — тут же ответила Мег. — А вдруг так что-то личное? — Я знаю об отношениях мадмуазель Даэ и виконта де Шаньи. Но я смею полагать, что жизни вашей подруги может угрожать опасность. Вдруг об этом написано в письме? — Но почему она не попросила помощи у меня или у других девочек? Мы ведь всегда были рядом с ней и могли помочь. — Но вы ведь не знали, что ей угрожает опасность, пока я этого не сказал. — Честно говоря, — Мег скрестила руки, нервно сжав плечи, и отвела взгляд. — Я… догадывалась. Кристина уже как три месяца вела себя странно. Иногда, когда я проходила мимо её гримерки, мне слышалось, будто она с кем-то разговаривает. Но об этом я знаю лишь немного, всё-таки неправильно это, подслушивать. — Да, тут вы правы, — сказал детектив, хотя в глубине души ему бы хотелось, что хотя бы тогда Мег Жири забыла о своей порядочности. Девушка быстро обернулась в сторону карет, скорее всего пытаясь найти взглядом свою мать. Она настороженно оглядела окружающих их людей и чуть наклонилась к юноше. Детектив был немного удивлен, когда услышал её серьезный тон. — Вы ведь намерены искать Призрака, я права? Не бойтесь, я никому не скажу. — Всё это будет зависеть от обстоятельств, — честно ответил детектив. — Ведь этот некий Призрак все же имеет, какую-никакую связь со всем случившимся. В первую очередь я занят поиском и убийцы и похитителя мадмуазель Даэ. Если большинство фактов будут показывать прямое отношение к Призраку, то, скорее всего, мне придется побеспокоить его. — Прошу вас…! — опять испуганно воскликнула Мег. — Я знаю, что не смогу вас переубедить… да и мне самой бы хотелось узнать, что происходит с Кристиной. Но умоляю вас — будьте аккуратны. Я не хочу, чтобы и вы пострадали. — Благодарю вас за вашу заботу. И всё же не могли бы вы показать мне письмо? Мег всё ещё колебалась. В ней всё ещё происходила внутренняя борьба. Только теперь она не тряслась, и её лицо больше не искажало страх. Теперь она была полностью в раздумьях. Детектив понимал, что она не до конца доверяла ему. Но всё равно — на кону стояла жизнь её подруги. Судорожно вздохнув, она достала спрятанное письмо. Оно было немного помято. Подчерк был беглый, было видно, что тот, кто это написал, куда-то торопился. «Пожалуйста, доставьте это виконту Раулю де Шаньи» — гласила надпись на не запакованном конверте. Детектив аккуратно достал письмо. «Через два дня в полночь приходи в Оперный театр на бал-маскарад. Больше никому об этом не говори. Будь в маске и смотри, чтобы тебя никто не узнал. Как только прочтешь это письмо, сожги его. — Твоя одна единственная любовь.» Было нетрудно догадаться, от кого было это письмо. Было видно, что мадмуазель куда-то торопилась и её руки при написании дрожали. — После вашей последней встречи вы больше ничего не слышали о своей подруге? — Н-нет. Вы что-то узнали? — Не так много как мне бы хотелось, но всё же… — он решил промолчать, что теория о таинственной угрозе мадмуазель Даэ имела место быть, чтобы ещё сильней не пугать девушку. — Но информация в этом письме также оказалась ценной. Прошу передайте это письмо виконту, и не рассказывать о том, что я читал его, — сказал он, аккуратно сложив письмо и положив обратно в конверт. — К-конечно! — решительно вскликнула Мег и взяла письмо. — Надеюсь на вашу дальнейшую помощь, мадмуазель Жири. — Кристина дорогая мне подруга. Если ей и правда угрожает опасность, я сделаю всё, чтобы помочь вам. Попрощавшись, Мег убежала к карете, где её ждала мать. А детектив, оглядев напоследок окружающих людей, решил пойти домой. Дело оказалось довольно запутанным. Как бы сильно он не обещал мадмуазель Жири, что постарается не беспокоить Призрака, всё же большинство фактов указывали на прямое его причастие ко всем происшествиям. Его пока не сильно беспокоило, что самому Призраку это не понравиться и возможно совсем скоро он об это пожалеет. Ведь как ни как инцидент с люстрой наглядно показал, что если побеспокоить этого «доброго духа» можно дорого заплатить. Как это было и с мсье Бюке. Он успел поспрашивать рабочих театра и узнал, что на протяжении долгого времени перед своей смертью рабочий только и делал, что пытался найти Призрака, чтобы доказать, что он его видел. Это было довольно любопытно. Почти все опрошенные утверждали, что слышали только голос Призрака. Однако никто его никогда не видел. Кроме Жозефа Бюке. Но даже после этого Призрак оставил его в живых, и, похоже, даже не принимал каких-либо попыток навредить мужчине. Только потому что мсье Бюке начал искать его, чтобы доказать, что Призрак и правда существует и он ничего не выдумал — только тогда Призрак предпринял меры и убил рабочего. Скорее всего. Было глупо уверенно утверждать, что именно Призрак убил работника. Конечно, можно было предположить, что этот некто, кто называл себя Призраком, лично придушил Бюке удавкой. Ведь на трупе были видны даже следы от побоев. На его руке был порез, довольный неровный для ножа. Предположительно стекло или зеркало. Однако ничего из этого поблизости от трупа не нашли. Даже орудия убийства. Призрак был очень осторожен. Жозеф Бюке описывал Призрака так: высокий человек, одетый в черный плащ, имеющий смолянистые длинные волосы, пепельно-бледное лицо и цилиндр на голове. Так же, детектив услышал, что при первой встрече с Призраком, Жозеф Бюке замахнулся на него молотком. Однако тот успел схватить его руку. Бюке говорил, что рука была как у мертвеца. «Всё как и соответствует образу Призрака» — усмехнулся про себя детектив. Неужели Кристина Даэ тоже видела Призрака и попыталась найти его? Тело Жозефа Бюке было найдено в подвале Оперы. Хотя, за эти две недели тело девушки уже могли бы найти. Если конечно он была мертва. Детектив устало вздохнул. К сожалению, его дом располагался далеко от оперного театра. Ноги уже болели от долгой ходьбы. Денег на извозчика у него сейчас не было. Почему-то мысли о деньгах заставили его живот заурчать. Он с самого утра ничего не ел. — Одна проблема на другой, — устало пробормотал детектив, думая о том, что может приготовить из того немного, что было у него дома. Но больше всего тяготило то, что он начинал верить во всю эту историю с Призраком. Хотя, может это от голодного желудка и усталости. И именно поэтому с тех пор как он покинул Оперу, ему кажется, что за ним кто-то наблюдает. Уже стемнело. Детектив шел по переулку, который был слабо освещен фонарем. Юноша шел, внимательно смотря себе под ноги. Вчера был дождь и на улице до сих пор остались лужи. Поэтому когда он услышал всплеск воды позади себя, он резко обернулся. Никого поблизости от него не было. Но детектив заметил, как на луже в метре от него продолжали образовываться круги. Судя по звуку, всплеск произошел, потому что кто-то случайно вступил в эту лужу. Осмотрев окрестность, детектив увидел лишь рядом несколько коробок, часть из которых была поломана, но за которыми взрослый человек не смог бы спрятаться. Разве что только ребенок. Но зачем ребенку следить за ним? — Кем бы ты ни был, выходи! — строго сказал он. Прошло пара минут. Ничего не произошло. Детектив фыркнул и поспешил к своему дому. Несколько раз он оглядывался назад, но так никого и не увидел. Когда же фигура детектива скрылась в дали, из-за коробки появилась голова. Но лицо таинственного человека было скрыто белоснежной маской.