Сладкие straight kiss'ы

Сладкий запах мармелада опьяняет Джинсона. Запах пиджака Сынмина заставляет Джинсона почувствовать себя дома. Сколько раз его гнул и ломал этот мир, но Джисон всегда бежал в его руки. Сынмин единственный кто может принять его таким, какой он есть на самом деле. Киму не нужен образ вечно счастливого паренька, ему нужен настоящий Хан Джисон. Хан Джисон, который любит кушать чизкейки и постоянно маркет нос в сладком нежном креме. Хан Джисон, который может часами рыдать из-за серии какого-то сопливого аниме, а потом писать песни, что будут посвящены персонажам этого тайтла. Хан Джисон, который любит гулять по ночному городу; бегать по паркам; кормит уток и внимательно следить за белками; смеяться когда младший сравнивает его с одной из них. Хан Джисон, который забывает следить за своим здоровьем, потому постоянно засыпает за новыми текстами в своей маленькой студии. Хан Джисон, который стесняется громко стонать из-за удовольствия от чужих рук, поэтому он тихонько хныкает и иногда всхлипывает Сынмину на ушко, чтобы только он слышал. Как сейчас. Джи мяукает от грубых рук на своих девчачьих ногах, что обтянуты пижамными шортиками. Вообще, они собирались ложиться спать, но Ким решил немного помучить своего бельчонка. — Сокровище? — Ласково спрашивает Мин, кусая мочку чужого уха, играясь с серёжкой во рту. — Мне прекратить? Ты слишком вымотан сегодня? — Нет-нет, пожалуйста не останавливайся! — Умоляет его старший. Он только смог отпустить себя, отпустить навязчивые мысли, а тут уже конец. Ну уж нет. Хан не хочет чтобы всё закончилось на такой ноте. — Если ты хочешь, то мы можем зайти дальше? Бета любовно поцеловал шею своего омеги. Сынмин плохо умел показывать свои чувства и свою огромную любовь, хотя Сон пытался доказать ему обратное и уверял, что его самый главный романтик на этом свете. В каждое своё касание Ким пытался вложить все чувства в его груди, передать все его мысли. — Я всегда рад коснуться твоего тела, — Мин глупо улыбается в затылок омеги. — тем более у тебя скоро течка, я ведь прав? — Да-да, — шепчет Джисон, притягивая красивые руки на свою талию, направляет его, показывает как надо. — я уверен, что ты знал, а спросил просто для вида, м? — Уголки губ омеги слегка поднимается и он переворачивается, поворачивается к Сынмину. — Иди ко мне, сокровище. Хана хочется любить от начала и до конца, от башки до пятки. Своей целью в этом мире Мин считал показать всю любовь, которую заслуживает это сокровище. Руками омега залезает в домашние штаны и быстренько стягивает их с худого тела своей беты, в желании поскорее наполнить себя его плотью, быстрее сделать сцепку. Очень хочется. — Можно я буду сверху? — Смущённо тараторит старший, закрывая свои багровые щёки, в попытке скрыть их. Ким не отвечает, но кивает головой и мило улыбается, от чего сердце начинает громко биться и отбивать их любовный ритм. Джисон залез на Сынмина, немного неловко поёрзал и чуть-чуть улыбнулся. И вот тут младший понял — он попал, и попал сильно. Снова влюбился в этого большого паренька с сердцем мальчика подростка, боящегося взрослеть, чья улыбка светит ярче, чем тысячи звёзд на небом. Хан позволяет себе полюбоваться своей бетой сверху. Он любуется его сухими губами, они такие пухлые сладкие их хочется целовать и их хочется чувствовать на самых интимных местах. Омега нежно касается волос Кима, зная как младший зависим от этих рук. Он ласково улыбается и ластится к руке, к приступу чужой ласки. — Мой бельчонок Джисони? Нравятся гладить меня по головке? Глаза омеги округляются, — блять. Джисон глухо смеётся, но двигается ближе к лицу Сынмина, он прямо, но жестами, говорит о своих желаниях. Его смазка пачкает тело под ним, хотя никого это не смущает, наоборот, добавляет шарма. — Я понял чего ты хочешь, — бета улыбается, теперь его улыбка стала более острой, похабной. Он помогает ему двигаться дальше к лицу, одновременно с этим собирает смазку с тела на пальцы, сразу же окунает их в рот. Старший завис. Ему нужна перезагрузка. — подвигайся ближе. Соки омеги на вкус — это самое сладкое, что пробовал он за свою жизнь. От его сокровища пахнет чем-то вкусным, чем-то сдобным и ещё, наверное, домом, теплом. В их комнатке всё уже давно пропахло возбуждением. Всё в запахе омеги, каждая частичка, вся мебель. Всё. Хан уже вожделенно высиживает на чужом лице и начинает незаметно для себя тереться о него. Не быстро, а нежно. Медленно. Сынмин любовно подхватывает аккуратную задницу пары и сильнее вжимает её в своё лицо. Буквально задыхаясь. Рельефный животик сладко подрагивает и напрягается, обнажая мышцы на нём. Во всём виноват язык его беты, его руки, которые так правильно лежат на его теле, смущающие звуки смазки. Чёрт, как же ему это нравится. Эти сухие губы оставляют уйму поцелуев на бедрах, коленях, голенях, стопах в миленьких носочках. Ощущение, что тот самый Ким Сынмин полностью твой, он здесь, тут для простого парня Хан Джисона. Омега громко вскрикивает и сильнее насаживается на лицо, в попытке нагнать своё возбуждение. Бедрами он сильно сжимает лицо и слегка душит парня снизу. Вдруг понимая, что может задушить бету. — Малыш! Прости! Я совсем- — Ничего, — Сынмин смеётся и выбирается из под омеги, целуя коленки вновь. — мне понравилось, сокровище. Ты можешь сделать так ещё раз?