Укусы

Убивать паразита было не просто больно, а неописуемо больно. Эшли еще пару часов мучали боли в теле от радиации и ощущения, что тебя разрывает изнутри. Она отчасти обижалась на Леона за то, что он не сказал ей, что такой болевой шок мог свети ее с ума. И хоть она сама слышала, как стонал он, все-таки его холод и быстро прерванные объятия отдавали неприятными мурашками по спине. Они уже давно сбежали с острова, спецслужбы США ждали их в ближайшем аэропорту, а самой парочке осталось пробраться совсем чуть-чуть и наконец-то оказаться на свободе. Оказаться на пути домой. Грехэм старалась не обращать внимание на боль в груди, еще сильнее беспокоить Леона после всего, что они натерпелись, у нее желания не было. Единственное, что сейчас хотела девушка — наконец то сесть в самолет и отправиться домой, к родному отцу и в свой дом. Мечтая о родной кровати та не заметила, как уснула в машине, а по прибытию в аэропорт ее глаза неприятно зудели от солнца, а ощущения голода и желания чего-то неизвестного и запрещенного, чего она сама не могла понять, не покидало ее. В аэропорту их уже ожидали представители посольства США, которые быстро помогли оформить все документы и пройти на посадку. Самолетом являлся приватный самолет отца Эшли, который он выслал специально для этих двоих, он не мог позволить спасителю его дочери, по совместительству одному из близких друзей, лететь вместе с ней на обычном чартере. Экипаж — два пилота и одна стюардесса, которую Леон сразу попросил покинуть их кабину и не заходить, пока они сами не позовут ее, все-таки после долгой ночки хотелось спокойствия и одиночества. На борту Эшли нашла комплект одежды, который припрятала еще пол года назад на всякий случай, она быстро переоделась в чистое: комфортный топик и удобные спортивные штаны, в которых будет удобно лететь на другой континент. Для Леона нашлась лишь случайно оставленная футболка отца Эшли, пускай и на пару размеров меньше, которую та любезно одолжила своему спасителю. Они привели себя в порядок, даже отмылись от крови, насколько это было возможно. Стюардесса нашла для них где-то на борту тазик, в котором Леон замочил свою одежду, было бы обидно выкидывать эту черную футболку, она действительно ему нравилась. Перед вылетом им принесли еду и напитки и, наконец, оба смогли расслабиться по пути домой. Леон был уверен, что Эшли уснет еще во время взлета, но ее беспокоило что-то. Запах чего-то. Чувствуя, как запах крови Леона распространялся не только из уборной, где была оставлена его футболка, но и с самого Леона, который только сейчас смог забинтовать полученные ранения, у Эшли кружилась голова. Она не могла понять, что с ней не так. От обычной еды ее тошнило, вода не помогала перебить неприятный привкус, а к Леону так и тянуло. Для Грехэм держать себя в руках было испытанием, она не понимала, что происходит, но и не хотела лезть к Кеннеди, учитывая, что он уже дал ей свой ответ, да и заинтересован он был во всех, кроме нее, успев даже пофлиртовать со стюардессой, та совершенно не понимала почему он сам выгнал ее! — Эй, Эшли, ты в порядке? — он начал беспокоиться за нее еще в машине по дороге в аэропорт, когда задремавшую девушку немного потряхивало, но он спустил это лишь на стресс. — Д-да, все хорошо, голова болит просто, — Эшли старалась не смотреть на Леона, его голос не помогал ей не обращать на него внимание, а лишь манил сильнее. — Уверена? Посмотри на меня. Она вертела головой, зажмуривая свои глаза и сильнее кутаясь в плед, что заставило Леона тяжело вздохнуть, закатить глаза и все-таки подсесть к ней. — Эш, ну не обижайся на меня, ты же понимаешь, твой отец мой начальник, да и ты слишком юна для меня… — он гладил девушку по голове, заправляя волосы за ушко, пытаясь повернуть ее лицо на себя, чтобы она посмотрела ему в глаза. Стоило девушке посмотреть на Кеннеди, а ему увидеть, что ее глаза сменили свой цвет на кроваво-алый, как в тот же момент он почувствовал сильный укус в свою шею и приятную боль, которая отдалась мурашками по всему телу. — Эшли?! Эшли, что ты делаешь?! — он пытался оттащить девушку от себя, стараясь громко не кричать, чтобы не побеспокоить членов экипажа, которым было не обязательно видеть, как дочь президента пыталась насладиться кровью Кеннеди. При взгляде на девушку он не испугался, скорее не понимал, почему же так произошло. Ее глаза горели красным цветом, а с уголка губ стекала струйка крови самого Леона. Невинный взгляд девушки и бегающие глаза заставили парня сначала умилиться такому виду, а потом, опомнившись, отстранить ее от себя, держа на безопасном расстоянии, пока стекающая с его шеи кровь пачкала футболку президента. В голове Кеннеди проносилось сразу множество теорий, почему объект его защиты превратилась в вампиренка, который жадно смотрел на него с искорками в глазах. Самая очевидная, по его мнению, был вариант, что паразит Лас Плагас был не до конца уничтожен и его клетки иначе повлияли на организм Эшли, чем если бы это был реальный цельный паразит. Следующая мысль — как он ее покажет президенту и что его самого после этого ждет. Посреди неба над океаном вариантов спасения было немного, как минимум он совершенно не знал, поможет ли тут антидот и как привести Эшли в чувства. — Л-Леон… я-я хочу тебя… — она жалобно скулила это, пока цеплялась за руки Кеннеди, все-таки сдерживая себя, беспокоясь за парня так же сильно, как за себя. — Пожалуйста… Он, все еще находясь в недоумении, лишь уселся рядом с ней и протянул ей руку, взглядом показывая, что лучше бы ей контролировать себя. Для Эшли кровь Леона была райским напитком, который с первой капли мог вознести ее на небеса от ощущений, самый настоящий наркотик, который дарил бесконечное счастье. В то время как Леон, чувствуя напряжение, смешанное с возбуждением, лишь несильно постанывал в кулак, чувствуя, как зубки девушки прокусывают его кожу все глубже. Все же, Эшли, как послушная девушка, не злоупотребляла своим положением, почувствовав наслаждение и спокойствие она отпустила его руку, зализывая ранки на предплечье. — Черт, Эшли Грехэм, что мы будем с тобой делать? — он продолжил поглаживать девушку по щеке, наслаждаясь соблазняющим, но одновременно невинным видом, сам не понимая, что на него нашло. Он точно не хотел спать с ней, как минимум до того, как почувствовал ее губы на своей шее, как максимум — так он хотел надеяться. Все же слишком много факторов ему запрещали даже думать о дочери президента в таком ключе, а сейчас вот она, сама ластится к его руке, опираясь и сжимая бедра парня. Он проводит большим пальцем ей по губам, а она, не сдерживаясь, обрамляет его своим язычком, показывая зубки, которые пару минут назад прокусили кожу Кеннеди. И хоть Леон уже бывал в фильмах про зомби-апокалипсис, в романтической комедии про вампиров он никогда и не мечтал оказаться. Эшли подползает чуть ближе, садится на бедра Леона и так же невинно, изучая, смотрит на лицо Кеннеди, то на чужие губы, то снова в чужие небесные глаза, ведя себя гораздо спокойнее, от чего становилось еще страшнее. — Тебе когда-нибудь говорили, какой ты красивый? — Эш, ты меня сейчас этим пытаться будешь соблазнять? Он усмехается, кладя руки на ее талию, но боясь притягивать к себе ближе, все еще сомневаясь в своих действиях. Она говорит — уже хорошо, но все же его что-то пугало, он до конца не мог понять, контролирует ли Эшли себя или же это паразит действует за нее. — Леон, я в порядке, правда, — она улыбнулась, так же по солнечному, как это было на острове, когда он только-только встретил ее. — Эшли, ты заражена. — Я знаю… ну, я поняла уже! Просто, все не так плохо? Я выпила твоей крови и мне стало легче! — она снова улыбалась, очерчивая пальцами ранку на шее парня, которую сама же и оставила. — Леон, ты же хочешь этого сам… — Я беспокоюсь за тебя. — Чтобы мне было легче, может… разрешишь мне пить твою кровь в процессе?! — она снова сделала этот невинный взгляд, а на возмущение Леона лишь снова поднесла его руку к своим губам, проходясь язычком по свежей ране. И Леон сдался. Сдался так, что сам перенял инициативу. Он так и не понял, что именно девушка с ним сделала, однако спустя мгновение его рука была на спине девушки, прижимая ее ближе, другая поднималась по талии к упругой груди, а губы страстно прижимались к чужим, пробуя как и саму Эшли на вкус, так и пачкаясь в своей же крови. Они не могли оторваться друг от друга, его руки изучали ее тело, сжимали задницу, залезали под футболку, она лишь двигала бедрами, чувствуя возбуждение парня под собой, обвивала руками шею, специально слегка надавливая на свежую ранку. Когда воздуха совсем перестало хватать, Грехэм сама сняла с себя футболку, позволяя Леону насладиться видом, который он определенно никогда не забудет. На ее теле точно останется много покраснений, которых никто, кроме Леона, не увидит. Он целовал каждый миллиметр ее кожи, в местах, которые закрывала ее одежда, прикусывал кожу, оставляя легкие, но очень страстные отметины, подчиняя свою вампирку. Эшли извивалась под ним, постанывала лишь от одних поцелуев в шею и укусов на груди, Кеннеди определенно вернул должок за то кровавое месиво, которое красовалось у него на шее. Девушка кайфовала, ублажала себя во внимании парня, одаривая его слух приятными стонами, которые, как он надеялся, не услышит никто из экипажа. Ее не хотелось просить быть потише, хотелось лишь стимулировать, доводить до оргазма снова и снова и делать счастливой из раза в раз, пока она находилась в его объятиях, в его защите. Стоило ей расслабиться, как грубая рука спустилась ниже, под резинку штанов, прямо к нижнему белью. Он хотел ее немного помучить, в отместку за то, сколько раз ему пришлось ее спасать на суше. Лаская набухший клитор через ткань женских трусиков, Леон продолжал целовать Эшли, нашептывая ей все, что ему взбредало в голову, а ей оставалось лишь наслаждаться этим, лежа на кожаном кресле приватного самолета, надеясь, что президент не понаставил тут камер. — Эшли-эшли, свалилась же ты на мою голову, — Кеннеди даже в такие моменты успевал шутить, являясь более опытным во всем, с чем сталкивалась девушка, для него было несложно контролировать себя и отдавать все свое внимание и наслаждение своей спутнице, таким образом и самому снимая напряжение, ощущая, что девушке под ним приятнее, чем когда-либо до этого. — Леон… я хочу тебя. Не останавливайся, пожалуйста, — хныкала Грехэм, хватаясь за руки Кеннеди, когда ему оставалась лишь затыкать ее своими губами, улыбаясь в поцелуй. До первого оргазма девушку довести получилось достаточно быстро, что немного обрадовало Кеннеди, неужели он действительно был так хорош? Однако, чем дальше проходило их время вместе, тем дольше он понимал, что и Эшли была не промах. После первого оргазма Леон решил еще немного поиграться со своей жертвой, перед тем, как перейти к самому желанному. Только вот он забыл, что не смотря на податливость и звонкий голосок, вампиром являлась все-таки она. Кеннеди не стал убирать руку из штанов девушки, лишь просунул пару пальцев под нижнее белье, наконец ощущая, какая девушка была мокрая для него и только для него. Он оглаживал половые губы девушки, размазывая ее смазку, все еще дразня ее перед тем, как проникнуть в нее первым пальцем. Леон продолжал целовать ее, а на попытки девушки сдержать стоны лишь посмеивался и кусал ту за мочку уха, облизывая раковину, чем еще сильнее сводил с ума девушку. Она продолжала стонать и цепляться за парня, довольно улыбаться и смотреть в чужие глаза, любуясь красотой. Тем, как покраснели его губы от столь страстных поцелуев, тем, как его челка снова растрепалась и лезла ему на глаза, и, конечно, тем, с какой страстью и желанием он смотрел на нее, забывая про все нормы приличия и своих прошлых пассий. Когда Эшли успокоилась от оргазма, она решила перенять инициативу на себя, медленно отстраняя от себя Леона и раздеваясь окончательно, открывая ему свой невинный и очень сладкий вид. Только Кеннеди начал спускаться поцелуями от груди до низу, как та его остановила, поднимая лицо Леона на себя и нежно его целуя. Девушка помогла избавиться агенту от одежды, которая ему мешала. Сначала футболка, наличие на которой крови придется все-таки объяснять, потом ремень на штанах, сами брюки и, наконец, нижнее белье парня, которое так мешало его возбуждению. Избавившись от лишней ткани с уст Леона сорвался тихий стон, а Эшли не теряя момента и времени, усадила того на кресло и села сверху на парня, не спеша полностью его седлать. При каждом движении бедер Эшли Леон скулил все сильнее и сильнее. Он чувствовал девушку так близко, но так далеко, ее мокрые половые губы обрамляли его член, двигаясь в размеренном темпе, доставляя удовольствие им обоим. Ее планом было заставить его кончить прямо так, без проникновения, и пока ее клитор с каждым движением приятно зудил от перевозбуждения, Леон старался сдержаться, чтобы не кончить раньше времени, все-таки надеясь, что Эшли позволит ему вставить. С каждой секундой Кеннеди это давалось все сложнее и сложнее, а внезапный укус в привычную ранку на шее не улучшил положение для парня, что в момент, когда язычок Эшли почувствовал привычный сладкий вкус крови, Леон прижал бедра девушки ближе к себе и с продолжительным стоном кончил, слегка подрагивая. Это девушку лишь рассмешило, они еще даже не перешли к самому сладкому, как Леон уже скулил под ней. И ведь та Эшли с острова, которая беззаботно влюбилась в своего спасателя и подумать не могла, что на самом деле Леон Скотт Кеннеди настолько чувствительный! Девушка снова перешла к маленьким укусам, стараясь не пить много крови парня, лишь одаривать его приятными ощущениями. После наступившего для парня оргазма он мог лишь гладить девушку по бедрам и тяжело дышать, пока та изучала его шею и тело. Поглаживая руки, та переходила к груди, затем опустилась на живот, проводя подушечками пальцев по чужому прессу, собирая на руку сперму парня, чтобы размазать ее по слегка обмякшему члену парня вместо смазки, продолжая надрачивать тому, чтобы тот снова вернулся в форму. — Агент Кеннеди, это еще не все, — заигрывая шутила девушка, кусая чужие губы в поцелуе. — Эш, у меня нет презервативов… может все-таки продолжим на сверхурочных? — он продолжал прижимать девушку к себе, немного жалея о том, что их идиллию нужно будет прервать из-за правил предохранения. — Не волнуйся, я выпью таблетки после, — еще один поцелуй и тихий-тихий шепот, — я хочу, чтобы ты кончил в меня, Леон. С этими словами девушка резко садится на член парня, постанывая и улыбаясь от приятной боли, чувствуя, как он заполняет ее внутри. Для Леона это ощущение было давно забыто, не то, чтобы он ни с кем не спал и ему не предоставлялось возможности, скорее он не хотел. Та самая всегда была неуловима, а попытки подцепить очередную даму в баре в Вашингтоне он закончил еще несколько лет назад, когда понял, что не его это. И сейчас его седлает дочь его друга, начальника, президента. Казалось, самое светлое, что встречал Леон за всю свою службу, да и целом жизнь, извивается на нем, облизывая свои губы и слизывая его кровь. От этого вида сносило крышу, такое чувство, что Кеннеди наконец-то вкусил запретный плод. Он старается не делать лишних движений, чтобы не сделать девушке больно или некомфортно, позволяет ей взять первенство, но направляет, стараясь доставить удовольствие им обоим. Кровь с его шеи снова стекает по его коже на грудь, пачкая их обоих, когда Эшли то слишком близко прижимается к парню, то водит руками по его торсу, наслаждаясь Леоном, который кайфовал от процесса. Она активно двигает бедрами, но для полного удобства все-таки нащупывает рычажок на кресле Леона и переводит того в горизонтальное положение, все еще оставаясь сверху. Все, что может делать Кеннеди, это сжимать чужую грудь и задницу и жалобно дышать, когда Грехэм то меняла темп, то и вовсе останавливалась, собирая капельки крови своими пальчиками и поднося к своим губам, жадно облизывая их на усладу глаз Леона. Он пытался ответить взаимностью, старался по максимум дать отдачу тех приятных ощущений, которые ему дает девушка. Игрался пальцами с чужими сосками, любуясь своей работой и множеством укусов, которые подтверждали, что Эшли теперь только его, слегка придушивал ее, если получалось дотянуться, он сразу понял, что ей это нравилось, особенно когда она шипела от удовольствия, когда с каждым толчком Леон лишь усиливал свою хватку на хрупкой шее, не забывал и про чувствительные зоны Грехэм, все же зная, что девушкам не всегда приятно от одного лишь проникновения, он ласкал ее клитор в такт движений девушки, чувствуя, как с каждой секундой она сжимает его член все сильнее. Леону понадобилось чуть больше времени для того, чтобы кончить во второй раз, но желания прерывать это не было совершенно. Оргазм их накрыл в унисон и по кабине самолета раздались приятные стоны парочки, которые смешивались с несильным шумом турбин самолета, приглушая звонкие голоса. Кеннеди кончил прямо в Грехэм, как она и молила его минутами ранее, сладко простанывая его имя и кусая чужие пальцы. Эшли довольно улыбалась, а Леон, думая что его дополнительные часы работы уже кончились, пытался снять с себя девушку и, наконец, разобраться с тем, что случилось, но он забыл, кто теперь хищник. Эшли продолжила медленно двигать бедрами, чувствуя, как сперма парня находилась внутри нее. Она опиралась на его грудь, то просто плавно двигая вперед назад, то привставая и садясь для больших ощущений. Леон начал скулить, умолять, чтобы она прекратила, два оргазма подряд дались ему хоть приятно, но очень сложно. Он был выжат, но девушке было все мало. Она продолжила свои махинации, буквально высасывая из парня последнее, что в нем было, пока ее рука сама не накрыла чужую шею, перекрывая доступ к кислороду. Ее глаза светились кроваво-алым, от чего становилось страшнее, но, получив нежный поцелуй, Леон отбросил страх и желание сопротивляться, веря, что это та самая Эшли, которую он поехал спасать, его Эшли. Она прыгала на нем, целовала, кусала, но старалась больше не пить чужую кровь, боясь, что переборщит, гладила и царапала, наслаждаясь сама и дарила наслаждение агенту, которому сносило голову от каждого непредсказуемого движения девушки. — Тебе нравится, Леон? — шептала она, играясь со своей грудью прямо перед ним, продолжая скакать на чужом члене, пока Кеннеди не мог отвести взгляд, стараясь снова придти в сознание, но уже бесполезно. И хоть третий оргазм сама Эшли не получила, для нее это было неважно. Маленькой победой девушки являлся факт, что та все-таки выжила из парня все соки и вдоволь насладилась процессом, испытав секс с самым лучшим парнем на планете. После всего, что было, у Кеннеди совершенно не осталось сил, а этот факт снова рассмешил Эшли, что она просто нежно поцеловала его и сама прибралась везде, уничтожая следы их бурных чувств. Пока Леон пытался одеться и придти в себя, Эшли успела привести себя в порядок, сходить за напитками и мокрой тряпкой, вытирая тело Леона от крови, которую они «пролили» в процессе. — Искусала ты меня конечно, вампиреныш мой, — он улыбался, иногда немного хмурясь из-за неприятных ощущений, но продолжал поглаживать Эшли за талию, прижимая к себе поближе, уже больше с нежностью, нежели со страстью. — Свалилась на твою голову, Леон, — она целует его, оставляя на губах приятное сладкое послевкусие, — приедем домой и обязательно продолжим. Я с тобой не закончила, Кеннеди. — Для начала нужно вернуть тебя отцу, Эш, — он нахмурился, снова переживая из-за всего, что произошло в самолете. — Все будет хорошо. Он не будет злиться на тебя за то, что ты сходишь со мной на свидание. Да и вообще! Давай поспим, нам еще столько лететь и мы оба заслужили отдых! И, как бы Кеннеди не старался быть серьезным, со словами девушки не поспоришь. Леон сам не заметил, прогоняя все варианты прилета в штаты и объяснений спецслужбам и президенту, как уснул, крепко прижимая девушку к себе. Она устроилась в его объятиях, согревающих и дарящих комфорт, накрывая их обоих своим любимым пледом, а он лишь поцеловал ее в лоб и нежно прошептал: — Я никогда тебя не отпущу. И лишь по прибытию Кеннеди заметил, как глаза Эшли приняли ее привычный цвет, а желание испробовать его крови и излишняя тактильность куда-то пропали, пока он, прощаясь с девушкой, не увидел в них снова эту искру, за которой позже последовало сообщение, что им обязательно нужно будет увидеться снова, на что Леон лишь ответил, что для начала отведет ее на настоящее свидание, а потом обязательно даст ей то, что она желает. Только вот то, что они оба желали, они отдали еще в самолете. Сердца друг друга.