Цветок Фрейра

Кратос прошел мимо нее и положил сверток у своих ног. Он начал разворачивать мягкие шкуры одну за другой, чтобы разложить их на земле в виде импровизированной постели. Фрейя оценила этот жест, несмотря на то, что внезапное неприятное чувство скрутилось у нее в животе. Ее разум вернулся к воспоминаниям о быстрых, не приносящих удовольствия связям с бывшим мужем до того, как она ушла от него, - Успокой свой разум. Не позволяй прошлому вторгаться в настоящее, - его слова вывели ее из собственного разума и вернули к нуждающемуся телу, в котором она сейчас пребывала. - Мне нужно раздеться? Прошло некоторое время с тех пор, как я...,- королева ванов, обычно такая уверенная перед лицом своих врагов, внезапно снова стала краснеющей девственницей. - Тшш. Я не буду загонять тебя, как какого-то зверя. Мы лучше этого. - Мне поцеловать тебя? - Нет, - ответил он, гораздо мягче, чем раньше и подошел к ней, протягивая руку, чтобы она встала. Фрейя взяла Кратоса за руку, и ее босые ноги вонзились в землю под ней, - Пойдем. Когда ее ноги коснулись гладкого и мягкого меха, нервная энергия трансформировалась и смешалась с возбуждением, пробежавшим по ее телу. «Предвкушение». Это было подходящее слово. «Я, конечно, надеюсь на это», - пробормотала она ему и улыбнулась в ответ на его грубоватый смешок. - Повернись и скажи мне, как ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе. - Что? - Я не буду повторять. - Но– - Ты провела достаточно времени в своей жизни, подчиняясь чужим прихотям и манипулированию. То, что мы здесь делаем или не делаем, будет полностью твоим выбором. Под твоей властью. Я больше не буду выбирать за тебя. Теперь что-то неуверенно затрепетало в ее груди, тепло, отличное от того, что с нарастающей настойчивостью разливалось по ее телу. Ее улыбка была скрыта, когда она сделала, как было велено, повернувшись лицом к противоположной от Кратоса стороне пещеры, - Это было так давно, что я просто не помню, что было приятным для меня. Может быть. Мои волосы. Ты можешь пройтись по ним пальцами? - Я мог бы, - он сказал чуть тише у нее за спиной. Ей потребовалось всего несколько ударов сердца, чтобы уловить его намек, - Проведи пальцами по моим волосам, - она чуть не подпрыгнула, когда мозолистые теплые руки коснулись основания ее головы. Это не остановило его. Затупленные ногти прошлись по густым каштановым прядям вдоль ее головы, и она откинулась назад в ответ на его прикосновение с тихим вздохом. Ладони последовали за ногтями, когда он провел по ее заплетенным в косу волосам, - Коснись губами моей шеи. Мощная ладонь убрала волосы с ее шеи, и теплое дыхание коснулось загорелой кожи, прежде чем грубая борода прошлась по задней части ее плеча. Его губы оказались мягче, чем она думала. Еще одна волна дрожи пробежала по ее позвоночнику с каждым прикосновением и отстранением его рта у ее разгоряченной кожи до самого основания подбородка, - Руки. На мои руки. Ниже, - и грубоватые пальцы начали с ее обнаженных ключиц и беспорядочно очертили рисунок ее татуировок вниз по плечам, затем по сгибу локтя и вниз к пальцам, где они ненадолго переплелись. Этот успокаивающий жест Кратоса только укрепил уверенность Фрейи. Глубоко вздохнув, она сжала его пальцы, поднесла его руку к своему животу, надавив ладонью там. К счастью, он не стал отвлекаться, чтобы дождаться ее слов, а она не была уверена, что сможет что-либо сказать, когда ее разум был блаженно затуманен. Она снова расслабилась в сплошном тепле его тела и откинула голову назад, чтобы положить ее ему на плечо. Тяжелый жар осторожно вжался в мягкие мышцы ее живота, когда пальцы широко растопырились, чтобы обхватить ее по ширине под большой металлической пластиной на талии. «Выше или ниже?» Внутри все пульсировало, а колени дрожали при мысли о тех руках, в которых она, казалось, отчаянно нуждалась, - «Выше.» Нежное давление усилилось и поднялось дугой вверх, когда он большим пальцем дразняще коснулся нижней части ее груди через мягкую броню. Его ладонь скользнула по упругому телу, вызывая приятные ощущения, от чего Фрейя вздохнула. Ее звуки становились громче и требовательнее, по мере того как он продолжал уделять свое внимание ее груди, пока его ладонь снова не легла в промежуток между ее ключицами чуть ниже шеи. Ее сердце бешено колотилось под броней и его восхитительно тяжелой рукой, - У тебя прекрасная фигура, богиня. - Я могу показать тебе больше. - Только если ты этого пожелаешь. Фрейя отстранилась от него, и ее пальцы ловко расстегнули застежки на ее доспехах. Она почувствовала облегчение, когда доспехи ослабили хватку и, наконец, упали на землю перед ней. Она знала, как выглядит ее тело, загорелое и подтянутое, со шрамами на животе и бедрах, оставленными давними врагами, а грудь некоторые называли средней. Однако ее бриджи и поясная броня остались на месте, в то время как она снова потянулась к его рукам, чтобы положить их на обнаженную кожу, - Коснись. Кратос одобрительно замычал, когда его руки еще раз прошлись по ее животу, прежде чем скользнуть вверх к ее груди и твердым соскам, чтобы нежно перекатить их между пальцами. Ее тихий вздох казался невероятно громким в пространстве вокруг них, но каждое движение в его ловкой хватке вызывали только больше. Позже она вспомнит, что, вероятно, именно цветочная пыльца позволила ее телу получить удовольствие от чего-то, чего она не помнила, чувствуя себя так хорошо, но сейчас скользкий жар между ее бедер пульсировал в такт его прикосновениям. «Поцелуй», - прошептала она и наклонила шею в сторону, он же подчинился. - Ты хочешь, чтобы я.… ох... сделала что-нибудь с тобой, Кратос?” - Нет. - Ты уверен? - Да. Если ты беспокоишься о моем удовольствии, то не делай этого. Сейчас я наслаждаюсь собой, - в своем внимании к Фрейе он оставил несильный укус на ее шее, и она ахнула, выгибаясь дугой, - Жаль, что твои предыдущие любовники не уделяли тебе того внимания, которого ты заслуживаешь, богиня. Это ошибка, которую я хотел бы исправить, - его грубая древесина только разжигала огонь, пылающий внутри нее вместе с нежным биением ее сердца. - Я думаю, ты уже сделал это, - съязвила она в ответ, сведя бедра вместе и напрягая поясницу. Ее наградой был быстрый выдох и еще одно резкое нажатие на ее чувствительные соски, - Я хочу чувствовать тебя у себя за спиной. - Если ты хочешь, - он отстранился от нее, и потеря его стойкой фигуры позади нее вернула ей напряженный жар, кричаще напоминающий о себе. Ей просто нужно было прикоснуться, почувствовать, она хотела забыть потерю, боль, гнев, которые всегда звучали где-то на задворках ее сознания. Это никогда по-настоящему не покинет ее, но со временем, возможно, остынет до такой степени, что она сможет это вынести. Кратос умело снял доспехи с плеч и груди, обнажив свою покрытую шрамами кожу от бесчисленных проигранных и выигранных сражений. Его перчатки присоединились к куче амуниции рядом с мехами, а он уставился на спину своей напарницы. Густые каштановые волосы спадали ей на плечи и веером ниспадали на поясницу. Он насчитал там три шрама и знал, что на ее загорелой коже должно быть больше, даже если он еще не видел их. Татуировки были разбросаны по ее бокам тут и там, и часть его хотела проследить каждую линию, пока он не выучит их наизусть, но это, вероятно, пыльца, бушующая в его теле. Даже он был вынужден признать уступку влиянию цветка, но отказался быть побежденным такой слабой вещью, как растение. Однако внутри него был зверь, который долго дремал, пробуждаясь только по зову, и теперь он пробудился совершенно по другой причине. Когда он сделал шаг, чтобы обнять королеву валькирий, она растворилась в нем, и ему было приятно видеть ее такой свободной. Он еще больше удивился, когда она снова потянулась к его руке и вместо того, чтобы снова подвести его к своей груди, потянула его пальцы вниз, под пояс на своей талии. Сначала его приветствовало мягкое гнездышко кудрей, а затем, когда ее маленькие руки отступили назад, он продвинулся, чтобы почувствовать влажность. Вздох валькирии ему на ухо заставил его потянуться через ее тело, чтобы расположить свою вторую руку от ее талии до плеча. Он проскользил кончиками пальцев по разгоряченному, жаждущему естеству. Пальцы Фрейи впились в его плечо, а она сама выгнулась дугой. Она не ожидала, что его прикосновение будет таким мягким. Это было головокружительное сопоставление с дикостью, которую он демонстрировал в бою, когда те же самые руки, которые владели оружием в ослепительных проявлениях жестокости, теперь нежно распаляли ее. Каждое движение его пальца, буквально любое, посылало искры, танцующие по ее коже, а ее пальцы глубже вжимались в мышцы, впиваясь ногтями. Это было по-другому, чем когда она прикасалась к себе таким образом. Долгое время это было просто побуждением, снятием стресса, которое нужно было делать, когда она не могла отдохнуть или, когда одиночество терзало ее душу. Ее пальцы больше не знали, как быть нежными со своим телом, и когда кончик мозолистого пальца скользнул чуть глубже, она ахнула: «Ох!» Смешок Кратоса не был слышен, но движение его груди у Фрейи за спиной заставило ее фыркнуть, а он сделал это снова, обхватив заметный бугорок двумя пальцами и начав ласкать ее. Влаги было более чем достаточно, чтобы проложить - богиня почувствовала, как она стекает с ее раздвинутых бедер. - Ты натренировала свое тело, чтобы оно было грозным оружием, но в нем должен быть баланс. Спартанец - это оружие. Пока я не приехал сюда, я не понимал, что могу быть чем-то большим, чем инструментом для разрушения и смерти. Твое тело слишком долго обходилось только тем, что могла оказать битва. Ты заслуживаешь большего, чем кровь и сражения в качестве своего наследия. Ее напряженные бедра задрожали и подогнулись, когда его грубые слова нахлынули на нее, хоть она и не могла слушать. Ритм возвышал ее все больше и больше, пока у нее не подогнулись колени. Она бы упала, если бы не хватка Кратоса, когда тугой жар внутри нее становился все сильнее, пока не лопнул. Она издала гортанный стон, пока брыкалась и билась в его объятиях, позволяя волнам ощущений затягивать ее снова и снова. - Еще. Еще, - Фрейя практически всхлипнула, когда ее бедра дернулись и задрожали в освобождении. Ее центр тяжести сместился, когда Кратос потянул их назад, чтобы они уперлись в стену пещеры. Прохладную в контрасте с теплом, окружающих их, джунглей, которое лизало их кожу, чувствительную к каждому новому ощущению. Он издавал грубый звук, когда его пальцы опускались ниже. «Не дразни. Мне нужно, чтобы ты взял меня, Кратос». - прошипела она, когда ее тело запульсировало, нутро сжалось в ничто, а она сама почувствовала себя такой опустошенной. - Ты не готова, - он спорил, даже когда его зрение наполнилось красным. Это было не обычное чувство ярости, а вожделение, почти заставившее его потерять контроль. Он чувствовал себя таким твердым под своей броней, что мог бы сойти с ума. - Так и есть. Возьми меня, черт подери. - Скоро, - пообещал он, напирая на ее стенки нежным нажатием внутрь. Шелковистая и горячая, она сжала его палец, еще крепче, чем ей было нужно: ее кульминация достаточно расслабила ее для этого. Крик Фреий над ухом Кратоса заставил его губы прижаться к ее телу везде, где он мог до нее дотянуться. Каждый его неровный вдох приносил аромат трав и свежей, покрытой мхом, земли с намеком на что-то еще, чему он не мог дать названия. Это пьянило, и он добавил второй палец, чтобы подготовить ее. Прикосновение ее ногтей повсюду вернуло ему утраченный контроль, и он застонал, почувствовав, как еще больше влаги покрывает его пальцы. Она опустила бедра вниз, когда жжение от второго пальца уже ослабло и громко застонала. Возможно, она могла бы вырастить этот цветок у себя дома, если бы это помогло ей почувствовать себя такой свободной. Третий палец проник внутрь, и она с шипением сжалась вокруг него и почувствовала, как его темп замедлился до полной остановки, чтобы позволить ей приспособиться. Его проклятый большой палец провел по пучку нервов, который теперь увеличился и готов к любому вниманию. Ее тело еще больше расслабилось, когда он более мягко задвигал рукой и запястьем, а ее голова перекатилась взад-вперед на его плече. Как только она почувствовала, что у нее в животе начала сворачиваться спираль, он замедлился. Как только его хватка ослабла, она пошатнулась вперед и вслепую взмахнула рукой, нащупывая стену. Отдаленный звук металла и кожи звучал приглушенно в ее ушах, как будто они были набиты тканью. Когда она повернулась к Кратосу лицом, то остановилась на несколько мгновений, чтобы полюбоваться его фигурой. Грудь, которую она уже видела много раз, но все еще поражалась тому, насколько она очерчена. Пальцы чесались впиться в его тело, чтобы оставить свой след, дикое намерение, но именно о нем она мечтала сейчас. И по рукам, покрытым шрамами от цепей его клинков, и вниз по покрытому шрамами животу, и к его естеству. Жар снова собрался в ее сердце, когда колени задрожали при виде него. «Прекрасно сложен» было бы подходящими словами для описания, и даже здесь пепельно-бледно-серая кожа делала обычно более темный орган светлее. Она хотела попробовать его на вкус, каждый дюйм его тела, сжать его в своих руках и довести его до грани безумия, как он овладел ею, и ее тело не было бы отвергнуто. - На спину, Кратос, - скомандовала она рокочущим мурлыканьем, - Я хочу, чтобы ты был подо мной. - Хнн. Ее тон заставил его естество запульсировать, и когда он медленно опустился на меха, его пылающие янтарные глаза прожигали ее фигуру. Ему придется изменить свой взгляд. Это было неадекватно. Она нависла над ним с хищной ухмылкой, медленно опустившись на колени и прокладывая путь вверх по его телу, пока ее живот не прижался к изгибу его желания, - Вы не разочаровываете, генерал, - ее загорелая рука, невероятно темная, обхватила его и быстро провела вверх-вниз. Его бедра качнулись на месте и он с шумом выдохнул. - Богиня, - зарычал он, сжав кулаки по бокам. Ее улыбка стала еще шире, и хотя она хотела укротить его, сейчас было не время. Теперь она могла чувствовать себя желанной так, как не чувствовала уже очень давно. Один редко позволял ей быть сверху во время их встреч, редко в положении власти над ним. Но этот человек, этот бог, со всей его силой и могуществом сделал это без колебаний. Снова это проклятое трепетание. Этот человек не был мягким. Он был грубым, с жесткими точками зрения, и моральными принципами, которых он придерживался сейчас с такой убежденностью, а она хотела его дольше, чем даже сама призналась бы. Ладони скользнули вверх по его груди, чтобы остановиться по обе стороны от сердца, и ее бедра и ноги соединились с ним. Искры заплясали там, где соприкоснулись их тела, и она издала приятный вздох. Когда она полностью встала на колени, чтобы накрыть Кратоса своим телом, он протянул руку, чтобы откинуть волосы с лица Фрейи и коротко провести пальцем по ее щеке, прежде чем снова улечься, ожидая ее следующего движения. Фрейя перекатилась и повела бедрами вдоль тепла и твердости между ее бедер. Трение восхитительно отдавалось в ее нутре, когда ее естество натыкалось и перекатывалось по естеству Кратоса. Ее влага покрывала его, богиня поднималась и опускалась вниз, пока он даже не был внутри. Она встретилась взглядом с Богом войны, когда опустилась вниз, чтобы начать проникновение, но затем снова поднялась. Это был медленный процесс, чтобы ввести его орган в ее влажность, даже после подготовки. С каждым движением вниз она чувствовала себя немного полнее, немного более свободной и упоённой, пока его таз не уперся ей в зад. «Приятно», - промурлыкала она с легким смехом. Кратос пошевелился под ней, но был осторожен, чтобы резко не вонзиться в ее мягкое тело. Он согласился. Это было приятно. Особенно ее вид, глаза, веки, отяжелевшие от желания, губы, приоткрытые перед полуобнаженными зубами, растрепанные волосы и твердые бедра, крепко прижатые к нему всеми ощущениями показывая, кто командует. Фрейя приподнялась, затем медленно скользнула обратно вниз, стараясь в конце соприкоснуться бедрами. Стенки жадно вздымались вокруг его органа, ее влага сочилась из нее с каждым движением, покрывая ее путь еще больше. Он еще раз сжал кулаки, когда она приподнялась, теперь быстрее, чем раньше, полная решимости довести их обоих до кульминации. Острые уколы ногтей усеяли его грудь, когда она вонзилась в него, чтобы толкнуться еще быстрее. Резкие, тяжелые выдохи, каждый из которых бал на тон выше, чем предыдущий, вырывались изо рта Фрейи. Влажный шум их соединения заполнял пространство между каждым их вдохом. Это было так хорошо, что она забылась и вслепую потянулась к его кулаку, чтобы прижать его к своему бедру. Кратос впился в ее бедра, но только в качестве ориентира, а ее дыхание превращалось в стоны на каждом выдохе. Он почувствовал дрожь очередного оргазма внутри ее расплавленного естества и согнул руки, чтобы притянуть ее еще ближе. Новое положение ловило каждое столкновение их бедер и нажимало именно там, где Фрейе было нужно, и всего несколькими хаотичными движениями вниз она с криком отклонилась и все ее тело затряслось от бурлящей в ней энергии. Свет, тьма, день, ночь, любовь, ненависть, гнев, радость. Кратос продолжал направлять ее бедра под таким углом, который заставлял ее тело дергаться и сжиматься вокруг его члена, а ее оргазм становился все более влажным между ними. Фрейя не могла думать, не могла двигаться, не могла, не могла, не могла… Она рухнула ему на грудь, дико дрожа, хватая ртом воздух и ошеломленно озираясь по сторонам. Кратос в восхищении заурчал под ней и провел рукой вверх от ее бедра к шее успокаивающим движением. Когда она пришла в себя настолько, чтобы заметить, что его естество все еще твердо внутри нее, она подняла голову, чтобы посмотреть на него, - Ты не кончил? - Мне это не нужно. Это было для тебя, - заурчал он, даже когда его член запротестовал. Он мог бы разобраться с этим после того, как Фрейя уйдет. - Я хочу, чтобы кончил, Кратос. - Я не хочу, чтобы ты носила ребенка, о котором ты не просила, Фрейя. - Предоставь это мне, - она прижалась своими бедрами к нему, и он зарычал на нее. - Да,-  Фрейя внезапно обнаружила, что ее прижимают к спиной к шкурам, а его крупная фигура нависает над ее телом. Твердость между ними теперь каким-то образом увеличилась, когда он ухватился ее под колено на одной ноге, чтобы перекинуть ее через плечо, и отодвинул ее другую ногу свободной рукой. Не было никакого предупреждения, когда он медленно насадил ее на свой орган. Этот угол проникновения заставил ее громко застонать, когда он хмыкнул в ответ. Он навис над ней ровнее, а затем продолжил свое нападение. То, как он двигался, доводило ее почти до слез, чуть ли не с каждым толчком методичного, управляемого естества, которое медленно и глубоко проникало в нее. Каждый толчок сделан целенаправленно точно, он входил в ее податливое тело, и его положение затронуло что-то в ней, что заставило ее сжаться. Дрожа и теряя контроль, она цеплялась за что угодно, что удерживало бы ее на земле, а ее зрение расплывалось и меркло. Мех, мягкий мех, собрался в комок под когтистыми руками, волосы спутались, в то время как она мотала головой из стороны в сторону. Ее крики становились громче с каждым последующим толчком, поскольку его темп, хотя и был неизменным, не давал ей достаточно времени, чтобы замедлить путь к еще одному оргазму. Ее спина выгнулась, и она закричала слишком громко, слишком сильно, молния наполнила ее вены и прокатилась по телу в каждом учащенном ударе сердца. Гул наполнил ее уши стонами наслаждения, которые едва можно было расслышать из-за ее яркой кульминации, когда Кратос наклонился вперед, мокрый от пота и быстро приближающийся к своему собственному концу. Единственным признаком его приближающейся кульминации является ускорение его толчков. Он почувствовал ее влажные бедра у своего таза. С протяжным стоном облегчения он излился в ее тело, продолжая томные неглубокие толчки, и наблюдая, как ее прекрасные черты со всхлипом расслабляются на меховой подстилке под ним. Карие глаза моргнули, пытаясь встретиться с его глазами, и она одарила его очаровательной улыбкой. Ни один из них не произнес ни слова, когда он устроился рядом с ней и позволил ей обвиться вокруг него своим телом и погрузиться в ленивый сон рядом. Фэй обычно делала то же самое, и острая боль пронзила его сердце, прежде чем он обнял богиню ванов и тоже расслабился. Когда они проснулись несколько часов спустя и оделись, оба знали, что между ними что-то безвозвратно изменилось, но не в худшую сторону. Близость, на которую раньше только намекали, теперь установилась между ними, и это не было нежеланным. Вместо этого Кратос отправился к Мимиру мимо тлеющих углей их костра, о котором позабыли. Когда одноглазая голова появилась в поле зрения, он выглядел озорным, и Фрейя, все еще немного нетвердо стоявшая на ногах, бросила на него свирепый взгляд: «Ты ничего не слышал. Ты ничего не видел. Если я узнаю, что ты сказал кому-то что-то, я вырву у тебя другой глаз. Я понятно объясняю?» «Что вы имеете в виду, Ваше Величество? Я просто наслаждался сладкой тишиной леса. Больше нечего было услышать, и уж точно ничего такого, что заставило бы меня хоть немного скучать по своему телу». «Я рада, что мы понимаем друг друга». «Ну, брат, что скажешь, если мы тогда отправимся в путь? В конце концов, нас ведь ничто здесь не удерживало, не так ли?» «Хннн», - хмыкнул он и карие с золотыми глазами обменялись долгим взглядом. После чего их взгляды оторвались друг от друга, чтобы найти свою лодку и отправиться обратно. Плечо Фрейи коснулось его руки и оставалось рядом, пока они шли. Что-то новое должно было установиться между ними, что-то разделенное, как и многое другое, как радостное, так и нет.