Опрометчивое признание

Себек Зигвольт метался по общежитию Диасомния, приставая чуть ли не к каждому встречному: — Вы не видели Молодого Мастера? Вы не встречали господина Маллеуса? — Нет, — отвечали ему. — Не видели и не встречали. В глазах у первокурсника стояла безумная тревога и он не мог взять в толк: как студенты общежития способны оставаться такими спокойными, когда их староста бесследно исчез? А те наоборот удивлялись: и чего Себек так суетится? Разве он не знает Маллеуса? Или тот в первый раз пропадает? Он на Церемонию Поступления-то не явился, а тут обычный рядовой вечер… Найдётся, не иголка. Но Себек не мог примириться с таким положением вещей. Он сбился с ног, обежал уже территорию всего кампуса, расспрашивал студентов других общежитий, но все только пожимали плечами на его вопросы и недоумевающе смотрели вслед, когда, оставив одного, он бросался с расспросами к следующему. Обойдя шесть общежитий, он также безрезультатно осмотрел все зоны Ботанического сада и занялся более детальным прочёсыванием Диасомнии. Там он чуть не споткнулся о дремлющего на ступеньках Сильвера. Тот вздрогнул и распахнул глаза, когда Себек, задев его, чуть не полетел по лестнице кубарем. — Куда ты несёшься, как стадо слонов? — с ноткой раздражения спросил его тот. — Ты едва не отдавил мне руку. — Куда я несусь? КУДА Я НЕСУСЬ? — возмущённо заорал тот. — Господин Маллеус пропал, а Вы преспокойно спите себе, сэмпай! Как можно спать в такое время? — Себек, господин Дракония — не ребёнок, и в бесконечной опеке не нуждается, — сухо ответил сереброволосый. — Он не обязан отчитываться перед тобой, если решил отправиться куда-то в одиночестве. Первокурсник досадливо отмахнулся и широким шагом направился дальше. Он заглянул во все уголки готического общежития, поднялся бегом в каждую башню, оглядел деревья и цветы во дворе… но всё было безрезультатно. Спокойствие остальных студентов озадачивало и раздражало его. Ведь господин Маллеус — не какой-то там рядовой учащийся Колледжа Ночного Ворона! Он — будущий властитель Долины Шипов. Его вполне могут попытаться похитить, взять в заложники, наконец, просто устранить, если он кому-то помешает… Кому именно Маллеус Дракония мог перейти дорогу — Себек Зигвольт старался не задумываться. Он обязан защищать Молодого Мастера — и этим всё сказано! От любых опасностей, которые могут возникнуть на его пути. На то он и телохранитель, в конце концов. Но как можно охранять того, кто запросто ускользает от охраны?! Он растерянно остановился, крутя головой по сторонам. Ноги у него уже слегка гудели от беготни по территории кампуса. Маллеуса нигде не было. Вообще нигде. Но ведь так не бывает! Тот сегодня не собирался никуда уходить из колледжа. Себек вспомнил, что оставил необследованным ещё одно место… И направился к Ветхому общежитию. На улице было уже темно, опустилась прохлада, в небе загорались звёзды. Окна Ветхого общежития, видные издалека, были в основном тёмными, и только в некоторых горел свет. Вероятно, Юу и Грим расположились в гостиной, а возможно даже, разожгли камин. Вероятно, готовились к завтрашним лекциям. У Себека тоже было полно невыученных уроков по истории магии и лингвистике животных, но он ни о чём сейчас не мог думать, кроме того, чтобы отыскать главу своего общежития. Но вот сердце у него счастливо дрогнуло — он увидел у ворот высокий тёмный силуэт, который не спутал бы ни с одним в мире. Тёмные рога венчали его, как корона и Себек, сорвавшись с места, припустил бегом, радостно крича: — ГОСПОДИН МАЛЛЕУС! Запыхавшись, он подбежал ближе и, споткнувшись, несколько шагов проделал медленно. Просто увидел неудовольствие в мерцающих зелёных глазах, холодно посмотревших на него. — Что ты хотел, Себек? — в низком глубоком голосе прозвучали еле слышные раздражённые нотки. — Я… Я просто искал Вас, Мастер, — растерянно забормотал тот, останавливаясь, как вкопанный. — Вы куда-то исчезли, и я боялся… — сглотнув, он умолк. — Ну, так чего ты боялся? — холодно поощрил его Маллеус. Первокурсник хлопнул ресницами. Вид у него был самый несчастный. — Что… Что с Вами что-то случилось. Вдруг Вас кто-то попытался похитить! — собственные слова вдруг показались Себеку полным бредом. Маллеус скрестил на груди руки в длинных, по локоть, чёрных перчатках: — И ты полагаешь, что, чем громче будешь кричать — тем скорее испугаются мои похитители? — Простите, Дракония-сан, — запинаясь, проговорил Себек. Староста вздохнул: — Я просто вышел прогуляться. Ничего со мной не случится. Иди в общежитие, я скоро вернусь. — Но, Мастер… — запротестовал тот было, но, увидев, как Маллеус недовольно нахмурил брови, поспешно сказал: — Да-да, я уже иду… Круто развернувшись, Себек направился назад. Он уже не спешил. Походка его была понурой. Первокурсник чувствовал себя несчастным и ненужным. Ему так хотелось быть полезным, чтобы Молодой Мастер мог во всём положиться на него, а в итоге его помощь отвергают, отталкивают. Отмахиваются, как от досадной помехи. И как же тут суметь проявить себя?! Уже подходя к общежитию, он увидел Лилию Ванруж. Массивная чёрно-зелёная форма общежития, как обычно, слегка свисала с его миниатюрной фигурки, постоянно казалось, что Лилия вот-вот её потеряет. В свете фонарей, зажжённых при входе, Себек увидел, что красные глаза третьекурсника прищурились при виде его. — Себек! — весело воскликнул он. — Сильвер рассказал мне, что ты повсюду разыскиваешь Маллеуса. Ну как, отыскал его? — Да, — хмуро ответил тот. — Он возле Ветхого общежития, обещал скоро вернуться. Лилия шагнул к нему ближе, пытливо взглянул в глаза и, взяв за руку, мягко сказал: — Послушай, ты ведь уже хорошо должен знать Маллеуса. Ему время от времени просто необходимо побыть в одиночестве. Он не привык к шумному обществу, люди напрягают его. Вторгаясь к нему в личное пространство, когда он хочет уединения… ты просто мешаешь ему, разве это непонятно? — Но… Но я только хотел защитить его… — пробормотал Себек. Заместитель старосты покачал головой, обрамлённой чёрно-красными прядями волос: — Неужели ты считаешь будущего правителя Долины Шипов совершенно беспомощным, не способным в одиночку справиться с опасностью? Ты не забыл, что он входит в пятёрку самых могущественных магов в мире? Первокурсник понурил голову, признавая справедливость слов Лилии. А тот, отпуская его руку, пытливо проговорил: — Себек, Юу признался мне, что, когда брал интервью в твой День Рождения — ты похвастался, что у тебя в комнате есть портрет Молодого Мастера, который ты приветствуешь и уходя, и возвращаясь. Ты в самом деле считаешь, что об этом следует рассказывать всем направо и налево? — Но ведь… — он осёкся и умолк. Плечи у него ссутулились. — Вы правы, Мастер Лилия, — признал незадачливый охранник обречённо. — Мне не следовало об этом говорить, я просто не удержался… — Хорошо ещё, что ты давал интервью Юу, а не Рагги. В противном случае об этом уже знал бы весь колледж. Думаешь, Маллеуса это сильно бы порадовало? Лилия оставил его и направился дальше по своим делам, а Себек на некоторое время остался стоять, словно прибитый к земле жестокой отповедью. Но, постояв так, он всё-таки побрёл в свою комнату. Ему было плохо. Так плохо, что хотелось завыть волком. Слова Ванруж жгли его раскалёнными углями. Он вдруг остро осознал всё — и свою беспросветную глупость, и никчёмность, и бесполезность любых попыток стать хоть чем-то полезным Маллеусу… Маллеус Дракония! Потомок фей, семи буквам имени которого Себек буквально поклонялся. Он мечтал служить Молодому Мастеру столько, сколько себя помнил. Узнав, что Дракония решил пройти обучение в Колледже Ночного Ворона — с той поры Зигвольт спал и во сне видел, как тоже поступает в этот колледж. Без устали занимался спортом, тренировался в магии и в навыках владения мечом — всё это лишь для того, чтобы его сочли достойным приблизиться к своему кумиру хоть немного. Душу Себека грело сознание того, что Маллеус и Лилия Ванруж знают о нём, следят за его успехами издалека, и когда он был тоже принят в колледж — его спросили, что бы ему хотелось получить в подарок? Пребывающий в эйфории первокурсник и сам тогда не знал, как набрался нахальства попросить портрет Молодого Мастера… Но, когда несколько месяцев спустя его мечта осуществилась — ему ещё долго казалось, что он уснул и никак не проснётся. Кажется, сама судьба распорядилась так. Зеркало распределило его именно в Диасомнию, в общежитие, которым управлял Маллеус… и счастью Себека не было предела. Он попал в свиту Драконии! И будет его телохранителем! Он был готов отдать за него жизнь прямо на месте, не раздумывая ни секунды. Но сначала, конечно, хотелось бы забрать с собой на тот свет нескольких врагов господина, сразившись с ними с помощью магии или меча. Себек никогда и никому не говорил, что испытывает к Маллеусу на самом деле. Но, возможно, его лицо было красноречивей, чем ему всегда казалось… Он пришёл в свою комнату, зажёг горящие зелёным лампы, подошёл к висящему на стене портрету и по привычке хотел поприветствовать его, но, усовестившись, сказал совсем другое: — Молодой Мастер… — голос у него сорвался. — Простите меня… Ему казалось, что изумрудные глаза смотрят на него осуждающе из-под чёрных прядей чёлки. Сердце у Себека заходилось, когда он видел этот портрет. С какой точностью живописец сумел передать образ будущего властителя Долины Шипов! Его бледную кожу, иссиня-чёрные длинные волосы, заострённые уши, пытливый взгляд, всегда чуть-чуть грустные губы. Зигвольт иногда разговаривал с ним, не имея возможности поговорить с оригиналом. А сейчас — не мог. Потому что упрёк Лилии ужаснул его. В самом деле, портрет — это самое ценное, что только есть у него. Маллеус оказал ему огромное доверие и честь, подарив его. Подобные раритеты нужно хранить и оберегать, а не болтать о них языком и хвастаться. Зачем же он поступил так опрометчиво? Если портрет дорог Себеку, это вовсе не значит, что точно также отнесутся к нему и студенты из других общежитий. Там немало таких, кто терпеть не может Драконию, и факт нахождения у первокурсника такой вещи может стать предметом постоянных насмешек и высмеивания. И хорошо ещё, если высмеивать будут одного Себека, а если это коснётся Молодого Мастера?! Он почувствовал, что руки у него сжимаются в кулаки, а потом сами собой разжимаются безвольно. Понурив голову, зеленоволосый опустился на кровать. Что же он натворил? Ему стало ясно, зачем Юу рассказал об их интервью Лилии. Хотел таким образом предостеречь его, дать знать об импульсивности Себека и о том, что по неосторожности и пылкости тот может сболтнуть о портрете Маллеуса в своей комнате тому, кому лучше об этом не знать… Он поёжился. А что, если Лилия уже передал этот разговор Драконии? У него захолонуло сердце, когда он вспомнил — как холоден был с ним Маллеус сегодня. Да, конечно. Он разочаровал Молодого Мастера. И своей болтливостью, и неуёмной заботой, когда об этом никто не просит, и громогласным голосом… Возможно, у него теперь заберут самый дорогой подарок и разжалуют из телохранителей, потому что он оказался не достоин такой чести… Себек сидел, уставившись в стену, потому что на портрет он больше не осмеливался поднять глаза. Чувства, которые он испытывал к Маллеусу, были такими сильными! Но он не смел даже заикнуться о них. Надеялся, что сумеет выразить их преданной службой, но кажется, его признали неспособным к этому… «Я так завидовал всегда Лилии-сан, — горько думал первокурсник. — Завидовал, потому что он знал господина с самого рождения, заботился о нём, видел, как тот растёт, взрослеет… И ещё я до ужаса завидовал Джамилю-сэмпаю, ведь он тоже всегда был рядом со своим хозяином Калимом Аль-Асимом. Они с детства росли бок о бок, Джамиль всегда мог прислуживать ему… Почему же мне не повезло в жизни? Почему я появился на свет так поздно?! И вот дважды счастье мне всё-таки улыбнулось — в первый раз, когда я попал в этот колледж, в одно общежитие с Молодым Мастером. И во второй — когда меня позвали в замок, где Маллеус-сан собственноручно вручил мне свой портрет. Надо было ценить и гордиться этим счастьем, а я… Кем я теперь выгляжу в его глазах? Треплом, у которого язык, как помело? Суетливым недоумком? Громогласным топающим недоразумением?..» Себек сидел, уставившись в стену и на чёрную ночь за окном. И такая же ночь разрасталась в его сердце. Он начисто забыл о невыученных уроках, ненаписанном эссе. У него не было ни времени, ни сил, ни желания что-либо делать. Всё в одночасье стало вдруг безразличным. Кто-то негромко постучал в дверь и Себек слегка вздрогнул, приходя в себя. «Наверное, кто-то из однокурсников», — подумал он и, нехотя поднявшись, подошёл к двери и открыл. Он опешил и отступил назад, увидев на пороге своей комнаты Маллеуса. Растерянно стоял и хлопал глазами, и выражение его лица наверняка было самым что ни на есть обалдевшим. — Г… г… Господин? — пролепетал он, не веря. Маллеус слегка приподнял бровь: — Ну я же не Кейтер, чтобы создавать собственных двойников. Может быть, ты разрешишь мне войти? — Да, да, конечно, Мастер, — опомнившись, пролепетал Себек, открывая дверь нараспашку и делая приглашающий жест. — Входите! Шагая через порог, глава общежития пригнул голову с надетой на неё небольшой шляпой-таблеткой — чтобы длинные рога не задели о косяк. Высокий, стройный, он остановился посреди комнаты Себека, и она сразу же стала казаться низкой. Форма Диасомнии идеально облегала его тело — чёрная куртка с салатово-зелёным отворотом, такие же брюки джодхпур с лампасами, заправленные в высокие сапоги на каблуках. Длинный плащ-накидка с фиолетовой подкладкой и узорами в виде колючих роз крепился к плечу серебряной брошью в виде головы дракона и был украшен двумя серебряными аксельбантами. Широкий пояс с висящими на нём катушками ниток стягивал тонкую талию. Себек заметался по комнате, отодвигая стул и стаскивая со спинки брошенную на него куртку. Придвинул его поближе к гостю: — Присаживайтесь, Маллеус-сан! — Да не суетись ты, Себек, — глава общежития сделал жест рукой в длинной чёрной перчатке с тиснением — одновременно повелительный и останавливающий. Однако низкий голос его, как тотчас почувствовал напряжёнными до предела нервами студент, прозвучал спокойно. — Я ненадолго. — Да, да… — сразу увял и забормотал студент, ожидая и страшась услышать подтверждение своих мыслей. Он поднял на Маллеуса глаза, в которых застыло какое-то обречённое выражение. Староста, кажется, только сейчас понял, в каком состоянии находится первокурсник. В его светящихся зелёных глазах с вертикальными зрачками отразилось недоумение. — Что случилось, ты чем-то взволнован? — с лёгкой тревогой спросил он. — Тебя беспокоило моё отсутствие, я зашёл показать, что со мной всё в порядке. — И… и только поэтому? — пролепетал Себек. — Ой, нет… спасибо, что Вы зашли, господин. Я рад, что с Вами ничего не случилось на прогулке… то есть… — он опять сбился и увял, чувствуя, что несёт чушь. Маллеус удивился ещё больше. Шагнул к нему и положил руку ему на плечо: — Себек, да в чём дело? — Мастер Лилия… он уже говорил с Вами?.. — пересохшими губами спросил студент. Сердце чуть не выпрыгнуло у него из груди, когда Маллеус коснулся его. — А должен был? О чём же? Себек проглотил комок. Значит, Лилия-сан ничего не сказал ему? А может, и не собирался? Может быть, он сам всё это надумал? И ни у кого и в мыслях не было выгонять его из телохранителей, отбирать портрет? Можно ли в это поверить?! — Господин… Вы и в самом деле не сердитесь на меня за сегодняшнее? — хрипло спросил Себек, в глазах его было отчаянье. — Почему я должен сердиться? Потому, что ты за меня беспокоишься? — лёгкая улыбка тронула губы Маллеуса. — Я очень благодарен тебе за это, Себек. Знаю, что ты всегда готов встать на мою защиту. — П… Правда? — Ну конечно, — он слегка сжал его плечо, ещё раз улыбнулся и сделал шаг назад. — Прости, пойду, уже поздно. Спокойной ночи. Тёплое ликование затопило студента до макушки, плеснуло из его глаз, заставило их просиять от радости. Не было слов, которые могли бы выразить то, что он чувствовал. — Да. Спокойной ночи, Мастер. Спасибо, — он запнулся, — что зашли ко мне…