Дом там, где ты

Что с бабушкой? Этот вопрос Лиза задавала себе с самого приезда в Новосибирск. Женщина не была похожа на себя, казалось, что это другой человек. Валентина Николаевна была словно овощ. Бабушка уже продолжительное время теряется во времени, с трудом узнает родственников, ей тяжело передвигаться. Марина - мама брюнетки, на все вопросы отвечала односложно. Безусловно, у Лизы были подозрения на одну страшную болезнь, но девушка не хотела верить в это. Поэтому, Индиго решает надавить на женщину, что бы та рассказала ей все. — Что с бабушкой?, — прямо, задает вопрос Лиза. Мама и дочь обедали за столом, поэтому, брюнетка решила, что это хорошее время для разговора. — Просто приболела, — нервно, отвечает Марина. На эту фразу Андрющенко стискивает столовые приборы в руке, начиная очень сильно злиться. — Не беси меня, блять, — резко, говорит Лиза, отчего ее мама округляет глаза, — скажи, чем болеет бабушка. Женщина сдается, тихо говоря: — Альцгеймер. И все. Кареглазой казалось, что она задыхается, но окна были открыты. Этого не может быть, правда? Это же ее бабушка, такая любимая и родная. Хотя, Лиза не была глупой и понимала, что на подкорке сознания знала, чем болеет женщина, но она упорно это отрицала. Но, когда об этом было сказано вслух, казалось, что кто-то ударил ее в солнечное сплетение, заставив задыхаться. Она ведь видела состояние бабушки. Самое страшное было, когда Валентина Николаевна не узнавала ни дочь, ни внучку. — Насколько все плохо?, — тихо, спрашивает девушка. Ее мама не отвечает, но многозначительно смотрит на Индиго, тем самым давая ответ. — Почему ты не сказала раньше?, — все же пытается добиться ответа, девушка. — Не знаю, — безразлично, отвечает Марина, доедая салат. Пиздец. Лучше бы она молчала. Лиза постарается не послать нахуй собственную мать. — А что ты, нахуй, знаешь? Я бы сейчас так тебя обматерила, но я опаздываю, — не задумываясь, рычит Андрющенко. Она встает из-за стола, оставляя свою мать сидеть с открытым ртом. Берет ключи от машины, книги и выходит на улицу. Через 20 минут у нее дополнительное занятие по истории с одиннадцатиклассницей. Лиза тронулась с места, разъезжая по городу. Она с такой силой сжимала руль, что казалось, он треснет от напряжения. Девушка злилась на себя, на мать, на весь мир. Индиго корила себя за глупость, что раньше не догадалась о диагнозе бабушки. Брюнетка была настолько погружена в свои страдания, что не замечала проблем остальных. Из-за этого, она чувствовала себя самым плохим человеком на свете. Проезжая мимо бара, в котором работала Кира, девушка поняла, о чем говорила светловолосая. " — Я нуждалась в твоей поддержке, но ты съебалась, даже не подумав о других. " Медведева была права, она действительно забила на своих подруг и уехала, лишь бы ей стало легче. Но легче не стало. Лиза утеряла связь со всеми девочками, после переезда. Хоть с Виолеттой она общалась по сей день, но Индиго чувствовала, что их общение не такое, как раньше. Малышенко стала меньше ей открываться и все больше оставлять недосказанности между ними. Лиза понимала, что такое поведение подруги, она заслужила сама. О Кире и Кристине даже думать не хотелось. Было слишком больно. Заезжая в незнакомый ей двор, девушка паркуется и выходит, ища нужный подъезд. Не успевает Лиза набрать номер квартиры, что бы позвонить в домофон, как тяжелая дверь открывается и на нее налетает кто-то, явно сильнее, чем она. — Нахуй так бежать, блять?, — свирепо, говорит Индиго, поднимая взгляд на незнакомца. Наконец, посмотрев на виновницу ее злости, девушка застыла, широко открыв глаза. — Кристина, — немного придя в себя, произнесла брюнетка, — Здравствуй. Захарова смотрела на девушку с такой нежностью во взгляде, что Индиго стало некомфортно. Почему она так смотрит? Неужели, не забыла Лизу? — Здарова, — единственное, что сказала блондинка. Сегодня день неожиданностей? Елизавета не была настроена на диалог, поэтому, молча развернулась, чтобы зайти в подъезд. — Стой, — говорит Кристина, хватая ту за запястье. Лизе не понравилось, что ее бывшая девушка бесцеремонно хватает ее, словно имеет на это право. Брюнетка и так была зла, а эта ситуация выбесила ее окончательно. Поэтому, девушка не сдерживалась в репликах. — Не трогай меня, блять, — ядовито, шипит брюнетка. Голубоглазая на эти слова не обращает внимания, сильнее стискивая ее запястье. — Давай поговорим? — Отпусти меня, сука, мне больно. — Пожалуйста, — с нажимом, просит Кристина, отпуская Лизу. — Ты хочешь вывести меня на диалог, а выводишь только из себя, — зло, произносит Индиго. Длинноволосая на это ничего не отвечает, провожая девушку взглядом. Стоя перед дверью нужной квартиры, Лиза делает глубокий вдох и звонит. Ей понадобилось некоторое время, чтобы привести свое дыхание в норму. Девушке сейчас нужно думать только о предстоящем уроке истории. Дверь ей открывает отец девушки, которой Индиго преподает историю. — Елизавета, здравствуйте, — здоровается мужчина. Брюнетка улыбается и кивает, заводя диалог с мужчиной. — А это не ваша машина стоит под окном? — Моя, а что такое?, — заинтересованно, спрашивает Андрющенко. — Понравилась, не думали ее продать? — Нет конечно, — удивленно, говорит Лиза. Этот автомобиль был дорог девушке. Первая самостоятельная покупка и ее верный друг за последние годы. Как можно продать эту машину? Столько сил и времени в нее вложено. Она не знала, что может произойти, чтобы Индиго смогла ее продать добровольно. — Что ж, жаль, но вы имейте ввиду. Кареглазая кивает, проходя в комнату, чтобы начать занятие.

***

Лиза выходит из подъезда спустя 2 часа, вдыхая свежий воздух. Однако, она замечает Кристину, которая курила, сидя на лавочке. Брюнетка пытается идти быстрее, что бы та ее не увидела, но попытка не увенчалась успехом. Выяснять отношения сейчас, совершенно не было сил. Индиго хотела бы поговорить с Кристиной, но не на данный момент. Сейчас хотелось только поехать к бабушке. — Лиз, стой. На эти слова, девушка лишь быстрее идет до своей машины, молясь, что успеет сесть туда быстрее, чем Захарова дойдет до нее. — Индиго, блять, — запыхавшаяся блондинка, хватает девушку за кисть, разворачивая к себе. — Чего ты хочешь, Кристин?, — устало, выдыхает брюнетка. Неужели Кристина не видит, что Лиза устала? Так было всегда, блондинка не замечала ничего вокруг, зацикливаясь на своем. — Как ты?, — спрашивает Захарова. — Хорошо. Это все? Мне нужно идти, — с безразличием, отвечает Елизавета. Конечно, она бы хотела узнать, как жила Захарова все эти годы. Хотела узнать, страдала ли блондинка, как это было у Лизы. Насколько больно ей было? — Может сходим куда-нибудь, поговорим? — Зачем, Кристин?, — брюнетке уже надоел этот бессмысленный диалог. Где-то в глубине души, Лиза очень хотела согласиться, сходить куда-то с блондинкой. Она помнит, как раньше было приятно проводить время с Кристиной. Словно, они были одни на белом свете. — Поговорить. Я хотела извиниться. — Не надо, все уже в прошлом. Мне все равно, — нагло врала Лиза, вырвав свою руку из хвата. Вранье. Абсолютное вранье. Но по другому, Индиго не могла. Как она могла довериться Захаровой? Однажды это привело к печальному опыту. Лиза не хотела наступать на одни и те же грабли. Хотя понимала, если блондинка будет настойчива, то она сдастся. Опять. Снова ошибется и разобьет себе сердце, если выберет длинноволосую. Кристину обидели эти слова, поэтому, она подняла голову наверх, дабы сдержать слезы, пытающиеся вырваться наружу. Индиго, вид такой разбитой Захаровой заставил задуматься о своих словах, поэтому, она, не желая расплакаться при Кристине, быстрее пошла к своей машине. Девушка завела автомобиль и поехала домой, плача. Чувства к Захаровой не пропали, она все так же тепло относилась к блондинке. Казалось, что Кристину невозможно не любить. Захарова была такой родной, но такой далекой. Лиза доехала до дома, заходя в квартиру. Она зашла в комнату, где жила бабушка, которая сейчас спала. Смотря на Валентину Николаевну, Индиго хотелось снова заплакать. Ее бабушка, с которой она могла поделиться любой тайной мира, увядала у нее на глазах, а девушка ничем не могла помочь. От чувства беспомощности, Лизе хотелось выть на луну. Так же, брюнетка знала, что дома они ничем не помогут женщине, поэтому, лучше всего ей будет в больнице, где за ней присмотрят. Решив пойти к себе в комнату, брюнетка видит сообщения от Виолетты. Та рассказывала об очередной истории, случившейся с ней. Лиза была благодарна своей подруге за это, Малышенко могла развеять даже самую глубокую печаль.

***

После инцидента Лизы и ее мамы, Марина, кажется, впервые посмотрела на свою дочь не как на подростка, а уже, как на взрослого человека. Поэтому, женщина согласилась с предложением Индиго - поместить бабушку в больницу, где ей окажут все необходимое, при ее диагнозе. Валентина Николаевна была сейчас словно ребенок, который учится кушать самостоятельно. Она задавала одни и те же вопросы, иногда вспоминала свою дочь и внучку, но это было кратковременно и становилась в некоторые моменты агрессивной, что характерно для людей с болезнью Альцгеймера. — Дамы, а куда мы идем?, — спросила бабушка у Лизы и ее мамы, когда те вели ее под руку по направлению в больницу. — Мы идем в одно хорошее место, там ты будешь много отдыхать, — словно объясняет маленькому ребенку, Марина. Доходя до нужной двери, где будет жить Валентина Николаевна, Индиго предварительно стучит, затем открывает и заходит в комнату. Помещение было просторным, но немного пустым, что было понятно. Здесь были только кровати и тумбочки, никаких предметов, которые прямо или косвенно могли нанести увечья жителям комнаты. На ее стук обернулись две женщины пенсионного возраста, обсматривая Лизу с ног до головы, одновременно кривясь при виде ее татуировок. Девушке на эти косые взгляды было плевать, самое главное, чтобы бабушке было здесь комфортно. Мама ушла заполнять нужные бумаги, поэтому, Индиго помогла бабушке дойди до кровати и начала раскладывать вещи, которые, как она считала, нужны Валентине Николаевне здесь. Погрузившись в свои мысли, девушка чуть не пропустила, как старческий голос произнес: — Моя конфетка. Сказано это было так тихо, что Лиза думала, не показалось ли ей. На всякий случай, решив посмотреть на бабушку, она увидела осмысленный взгляд, вместо привычного, затуманенного. — Бабуль, это я? Ты помнишь?, — взволнованно, лепетала Индиго. Женщина на это лишь улыбнулась, беря нетронутые морщинами руки, в свои, сжимая их. — Как ты, внучка? Как Мариночка?,— нежно, спрашивает Валентина Николаевна. Лизе от этого хотелось зареветь в голос. Она на пальцах одной руки могла сосчитать, сколько раз бабушка ее узнавала. Такие моменты, девушка запоминала и прокручивала в голосе еще какое-то время. — У нас все хорошо, ты прости, что поместили тебя сюда, — надломленным голосом, просит прощения Лиза, сжимая руки женщины. Ее бабушка лишь на это мотает головой. Это не важно. Для Валентины Николаевны действительно важно, чтобы ее девочки были счастливы. За свою дочь она не переживала, та нашла себе достойного мужчину. Однако, внучка заставляла женщину нервничать. — Как Кристина?, — в лоб, спрашивает Валентина Николаевна. Индиго отрицательной качает головой. — Я видела ее, она хочет поговорить, но я не могу ей довериться. Не хочу опять чувствовать ту боль, — отрывисто, проговорила Лиза на одном дыхании, пытаясь не дать волю слезам. Женщина оглядела ее цепким взглядом и произнесла: — Не надо отказываться от этого, я уверена, что Кристина тебя любит и не поступит так больше. Борись за свое счастье. Это того стоит. Жаль, что я поздно это поняла, так и не сказав, что люблю этого человека. Кареглазая удивленно поднимает взгляд на свою бабушку. Она не понимала, о чем говорит Валентина Николаевна, ведь женщина практически всю жизнь провела со своим мужем - дедушкой Лизы. Мужчина умер, когда Андрющенко было 9 лет, она его не сильно помнит. — Ты о ком, бабуль?, — задает интересующий вопрос, Индиго. Однако, ответа девушка так и не дожидается, потому что, бабушка отдергивает свои руки из хватки Лизы. Взгляд женщины снова становится расфокусированым. Валентина Николаевна злится, когда видит рядом стоящую Лизу, не узнавая ее. Поэтому, брюнетка быстрее уходит, прикрывая за собой дверь, подходит к ближайшей стене, опираясь на нее. — Я буду приходить так часто, как только смогу, — шепчет обещание самой себе. Слышит, как мама ее зовёт и кидает последний взгляд на комнату, уходя.