Нецелованная

Одна особа бальзаковского возраста прожила так и не познав счастье первого поцелуя. Вы скажете, что в современном мире это же невозможно, у всего живого есть пара. Но бывают и исключения. Елена Вадимовна в свои тридцать пять совсем не выглядела на свой возраст. Скорее гораздо старше. Старший продавец в огромном павильоне бытовой техники, это вам не хухры-мухры. Её многие не любили, называли синим чулком и сухарём, шушукались за спиной и придумывали ужасные истории о ней. Вплоть до того, что она разделывает кроликов у себя в ванне. Ну чего не скажут злые языки. Все склонны трепать чужую жизнь по углам, обратное — исключение из правил. Так сталось, что из-за своей чрезмерной строгости с самого детства и правильности, женщине некогда было заводить партнёра, не говоря уже о любви. В школе она была отличницей, старостой класса и примерной во всём, слушала строгого папу и не менее строгую маму, думая что она выше всего этого шума и гама. Не понимая, что такое сексуальность и романтика, Лена жила в своём уютном мирке из книг и компьютерных игр. Мало того, она так и проживала с мамой, которая дула ей в уши о благопристойности и недостойности любых отношений, при том что её папа ушёл от них ещё лет десять назад. Однажды, к Елене сватался интересный мужчина средних лет, но был яростно отвергнут мамой, даже до поцелуя дело не дошло. Вердикт — «он нам не пара» и всё тут. Как будто жить они втроём будут. Время шло, годы бежали, а мечты о поцелуе с достойным остались мечтой. В прошлом году мамы не стало, умерла от поздно обнаруженного менингита, и Елена Вадимовна осталась одна. Поначалу она жила по вбитым в голову заповедям родителей, но пустота в квартире, животных ей не позволяли заводить, начала давить. Попытки познакомится с кем-то обернулись жутким провалом. Один мужчина даже ушёл со свидания и не заплатил за ужин. Женщина пришла домой и горько разревелась в диванную подушку. К слову, она была вполне себе симпатичной женщиной, ни худой ни толстой, среднего роста и очень ухоженной, но стоило ей только открыть рот, и всё её отношение к людям и к жизни обрушивались непереносимой лавиной на окружающих. Есть такие люди, которые давят и душат своим присутствием, с ними нельзя быть лёгким и простым. Даже взгляд слишком резок и всё слишком... День Святого Валенка, ой, простите, Валентина, наступил по календарю. В магазине бытовой техники была огромная распродажа всего ненужного весь год, а иногда и вообще всегда, но очень нужного, именно сегодня. Продажи блендер — триммеров за один день взлетели до небес. Ух как всем они резко нужны стали! Вечером усталый, но довольный коллектив устроил милый «корпоративчег». Столы менеджеров и продавцов были завалены розовой почтой из сердечек и милых записочек, кроме стола начальницы. Он сиял девственной чистотой и даже случайное послание, непонятно от кого, выглядывало из корзинки для мусора, ибо не имело ни подписи ни надписи, просто пошлая открыточка, розовая с глупым котиком. Елена Вадимовна ненавидела розовый цвет, и даже в одежде никогда не одела бы ничего подобного. Волосы она красила только в радикально чёрный цвет и носила только строгие костюмы, по большей части какого-то мышиного цвета. За этим и женщину не разглядишь. Она сидела одна, вдалеке от шумных сослуживцев, в глубине души завидуя лёгкости всех этих Светочек, Аллочек, Галочек, Максиков, Антошке и так далее по списку. По правде, не будь она главной и ответственной, то давно бы ушла домой, но на то она и главная. Больше всего её довёл жаркий поцелуй младшего менеджера Аньки и старшего консультанта Вовки, эти две особи старшего студенческого возраста, самозабвенно и преспокойно сосались на виду у всех, не стесняясь шумных зрителей. Тем более, там дело уже к свадьбе шло. Елена презрительно поджала губки и недовольно фыркнула, отпив из своего почти полного бокала вино. Хотелось домой, под тёплый плед в компанию телевизора и недавно купленной книжной новинки. К чёрту этих влюблённых, вместе с их приторно розовым праздником. Уже собрав бумаги и дописав отчёт для главного офиса по продажам, она собрала сумку с ноутом и просто ждала окончания гулянки. Её никто не трогал и не звал в компанию. Толку от такого эмоционального бревна как она. И тут их айтишник Генка, юная особь двадцати пяти лет подошёл к её столу. Он смело посмотрел в строгие ореховые глаза начальнице и вдруг пригласил её на медленный танец, Елена смущенно опустила глаза и просто согласилась. Может немного выпитого вина подогрели её интерес, а может тотальное одиночество, но вот отчаянно захотелось поверить в то, что она кому-то нужна. Гена высокий и сильные руки, очень сильные легли на её талию. В последний раз Елена танцевала с соседом по парте на выпускном, да и то потому, что заставили это делать по сценарию. А вот так просто, как танцуют парочки «медляки» она и не танцевала. Это было приятное ощущение, когда ты маленькая и хрупкая в чьих-то руках. Сознание кричало, «это всё не для тебя, он такой юный, куда ты лезешь дура!», но когда тебе так одиноко, то хочется урвать хоть вот такое, неправильное счастье. Мелодия давно закончилась и Елена Вадимовна ретировалась к себе за стол не зная куда деть себя от цепкого взгляда молодого человека. А он как будто и не думал отступать. Уже направился за ней, как был резко окликнут коллегой и они куда-то ушли. Павильон закрылся, свет погас и сотрудники магазина расходились по домам. Начальница вышла по привычке последней, она всё думала о произошедшем не зная как и поступить. Её мозг отчаянно отвергал вообще всё это, зачем оно ей. Всё уже не имеет смысла. По её мнению, весьма глупому, романтика и любовь случаются в двадцать, а не в тридцать с большим хвостом, почти что в шесть лет. Генка хороший парень, но между ними такая пропасть… Тут её окликнул кто-то: — Елена! Подожди — те. — Она обернулась на голос и остановилась, поплотнее подняв ворот пальто и раскрыв яркий зонтик из-за неприятной мороси, сейчас она напоминала человека в футляре. Но кого-то её угрожающе закрытый вид не напугал. — Геннадий, что вы хотели? То что вы любезно пригласили меня на танец, ещё не позволяет вам кричать на всю улицу. — Хм… Лен, а вы бываете хоть иногда собой? Ну что вам стоит быть хоть немного теплее. Колючка вы наша? — Я не достигла бы того, что имею, будь я другой. — И что же это? Хорошие друзья, дом полная чаша и семья из трёх человек? — Нет, моё спокойствие, моя независимость. Я не хочу быть кому-то должной и не хочу стоять у плиты в засаленной хламиде, — женщина с раздражением посмотрела на молодого выскочку, который строил из себя умудренного жизнью мужа. Как же она всё это ненавидела. — Странно вы рассуждаете, будто семья, это какой-то кошмар и днище кромешное, — Геннадий выхватил у неё уверенным жестом зонт, бесцеремонно сложил его и открыл над её головой огромный мужской. Он очень красиво одевался, избегая бесформенных пуховиков и всегда имел в непогоду при себе зонт. — Н-нет, не совсем. Просто я не представляю это для себя. — А если представить? Неужели не хочется, побыть счастливой? — Я счастлива! — Не обманывайте себя, одиночество не может быть счастливым. — Но я не хочу мыть ещё одну тарелку! И не хочу собирать носки по дому, а ещё всё время угождать. — Не все одинаковы, зачем же так всё утрировать. — Это не ваше дело, я сама решу что для меня правильно. — Лена, ну прекратите быть настолько неприступной, вы же можете быть другой. — Не могу. Я никогда не была другой. — Дайте мне шанс, только один шанс узнать. Может я люблю вас, а вы отвергаете своё счастье? В голове старшего продавца и старшей женщины вертелись странные мысли. «Может это и есть её мгновение. Может если она даст шанс, не всё так плохо? Нет она не наивная дура, нет и нет!» мысли метались из стороны в сторону, ноги шли к спуску в метро, а молодой мужчина рядом твёрдо держал над ними зонт. Они подошли к ступенькам в тёмный переход, ей всегда не нравилось подземки, но это был самый быстрый способ добраться домой. Геннадий жил на две остановки дальше и она прекрасно об этом знала. В переходе никого кроме них не было. Она поскользнулась на мокрой лестнице и была поймана в крепкие объятия. Испуг сменился чувством защищённости. И вдруг, женщину развернули и тёплые губы накрыли её жёсткий, лишённый помады рот. Всё что она читала о поцелуях не шло ни в какое сравнение с реальным ощущением. Так тепло и так ярко, так мокро и так нежно. Ей казалось, что время остановилось и её ресницы закрытых от смущения глаз трепетали. Только ощутив что такое, когда тебя целуют, можно понять силу чувств охватывающих тебя. Возможно стоит прождать больше тридцати лет, ради того, чтобы узнать силу первого поцелуя. Гена целовал её словно не мог оторваться, её губы были желанны ему уже несколько месяцев. Он влюбился в самую недоступную женщину из тысячи вполне доступных. Отрываться от желанного рта не хотелось. Но нужно было ещё добраться домой. Они нехотя оторвались друг от друга. Дошли до остановки и, проехав четыре в сторону её дома, вышли и добрались за десять минут до желанного крыльца. Старая постройка, но в хорошем состоянии, чистый ухоженный подъезд с консьержкой и камерой. Всё вполне на уровне. Она не удержалась и просто позвала его на чашечку кофе, а молодой человек был не против. Любовь случается однажды, вопреки ожиданиям. Первый поцелуй возможен даже когда всю жизнь избегал его.