Отступи, и я сохраню тебе жизнь.

Лало быстрым шагом направился к носу корабля, не удосужившись надеть даже камзола и широкого ремня с оружием. Рубаху колыхал ветер, согретый карибским солнцем, он также приятно обдувал лицо и забирался в волосы. Лошало остановился прямо у фальшборта, закрывая глаза и блаженно глубоко вдыхая сочный морской бриз. Крики чаек раздавались где-то неподалёку, он заслышал их с самой каюты. Что означало только одно - совсем скоро на горизонте появится земля. -Друзья, готовьте бочки, ялики и ваши грязные пожитки, часа через три мы будем у Острова отшельников. Экипаж радостно загоготал. Сходить на землю они любили также сильно, как и выходить в море, но чтобы почувствовать истинное удовольствие от одного нужно было иногда перебивать его вторым. Такой негласный постулат в голове практически любого моряка: пусть на земле их никто не ждал, но была какая-то прелесть в том, чтобы чувствовать под ногами твердь, которая не ходит из стороны в сторону. -Ну наконец-то, - Петша встал, оперевшись на черенок швабры. - Наконец-то вода пресная, чистая… м-м-м… благодать. Я уже хочу помыться нормально. А ты? Тончик. -М? - Тончик с туповатой улыбкой, которую ни с чем не спутаешь, стоял и глазел на Лало, наслаждающегося лучами солнца. -Понятно… -Да. Петша дёрнул уголком рта и закатил глаза, поправив повязку на лбу, после чего вернулся к работе. -Я тут вот мою палубу. А ты нет. -Что? Я мою, - возмутится Тончик и, почти не отводя взгляда от капитана, продолжил мыть. - Видишь? -Вижу. Только ты одно место трёшь уже минут пять. Ты в капитана втрескался? Тончик нахмурился и резко повернулся к Петше. -Нет! Что за чушь? Просто он такой… -Какой? -Не знаю. Он неплохой, - Тончик пожал плечами и посмотрел на швабру, после чего посмотрел и на друга. Мимике Петши мог бы позавидовать любой лицедей. Уголки губ опустились максимально вниз, а брови взлетели максимально вверх. -Да прекрати, - Анатоль махнул на него рукой. И тут же Попытался сменить тему: - А у тебя аквамарин имеется? -Обижаешь. Конечно, - Петша вытянул руку, показывая чёрный плетёный браслет, в середине которого был круглый бирюзовый камень. -Вы слышали Лало? - Янко закатывал рукава на рубахе, подходя ближе. - Нужно собираться, на всё про всё часа три, не больше. Если уж чайки рядом. -Мы домыли. Почти. Так что ещё чуть-чуть и соберёмся. Думаю успеется. -Тончик, ты как? Вчера совсем ты не разговаривал с нами. -Все в порядке. Теперь. Просто, я особо людей не убивал. -Так вот оно что, - хмыкнул Янко. - Ну да. Он перевел взгляд на Петшу, а тот, опустив глаза, закусил губу. -Ладно, домывайте и собирайтесь. Через полчаса на горизонте и правда появилась земля. Матросы суетились все больше, некоторые чайки бессовестно садились на планширь. Янко был прав говоря, что не понадобиться и трёх часов, чтобы доплыть. Так и произошло, ведь ещё через два часа, остров уже не был горсткой песка с травой на ладони, он простирался на тысячи и тысячи ярдов вблизи, однако, ни пристани, ни порта, там разумеется не было, поэтому и готовили лодки, так называемые ялики, чтобы погружать туда пустые бочки для пресной воды и самих членов экипажа. Разумеется, с корабля сошли не все. Те, что стояли на вахте, остались стоять на вахте, но так как оставаться экипаж собирался хотя бы на день, по договорённости вахтеных сменят другие позже. Итак, ялики спускали на воду. Капитанский, конечно, шёл первым. Там сидел Лало и Томаш с двумя матросами, обычно это были Янко и Петша, но так как те выпросили поплыть с Тончиком, капитан с квартирмейстером взяли за гребцов других матросов. Все хотели как можно быстрее очутиться на острове, и все же ждали своей очереди, не лезли и даже почти не ругались. Главное, что все добрались до берега. -Сейчас разобьём лагерь, а завтра утром пойдём купаться. Неглубоко в лесу есть озеро, - Янко скинул свой мешок и огляделся. -Тут так здорово, - признался Тончик, оглядываясь. Остров завораживал своими ландшафтами, глазеть на него хотелось до помутнения рассудка. Чтобы изучить и запомнить, чтобы понять, что такое есть на земле и осознать, что Анатоль тут ни разу не был, но сейчас он действительно стоит на этом острове. -Это ты ещё озеро не видел, - сказал Петша. - А вечером у нас будут гуляния. Выпьешь хорошенько, Мурш приготовит похлёбку с мясом, а Харман будет стрелять в бутылку на голове Лойко. Всегда так. А ещё музыканты будут играть. -Музыканты!? У вас и такое есть? -Музыканты громко сказано, - поправил Янко Петшу. - Но играют неплохо. Просто старенькая скрипка, тамбурины и что-то вроде лютни. -А спать как? На песке? -У каждого свои палатки. Ну, палатками это трудно назвать, так, небольшие навесы. Некоторые спят так, подселят что-нибудь и валяются, - Янко осмотрелся, глядя как экипаж начинает разбирать вещи, - В общем все достаточно просто. Лало, кстати, обычно с нами с кругу. -В кругу? -Ну, мы делимся по несколько человек на костёр. Чтобы если что. Да и удобнее. Обычно я, Янко, Лало и Томаш развозим свой, остальные также, ведь один большой костёр не разведёшь. -А я? - Тончик посмотрел то на одного, то на другого. -Побудешь с нами, что уж тут, - засмеялся Янко. -Мои любимые матросы уже ставят мне навес? - Лало незаметно подошёл и встал позади Янко и Петши, приобняв их за плечи. - М? А ты? Как дела? - он посмотрел на Тончика. -Все хорошо, мой капитан. Лало ловил экстаз от этого словосочетания, так его никто не называл, но было приятно, когда новоиспеченный матрос, который ещё не оставил глупые формальности, так его звал. -Отлично. Я пойду помогу разгрузить лодку с ромом, - он убрал руки, но одной надвинул повязку Петши ему на глаза, после чего ушагал к надвигающимся яликам. Пока солнце ещё не начало садиться, экипаж разбирал вещи, ставил навесы и разжигал костры, и вот, когда обычно сменялись ночная вахта, а уставшие моряки шли в трюм по гамакам, начиналось веселье. Обычные матросы, которых величали музыкантами, начали наигрывать какую-то мелодию. Инструменты, конечно, не звучали невероятно хорошо, но сносно, даже красиво. Костры начали выделяться на фоне уходящего заката, а со всех сторон слышался хриплый смех и небывалые истории. Тончик чувствовал себя хорошо, выпив кружку рома и пригревшись у костра. Кок по кличке Мурш и правда готовил похлёбку, уже совсем не первый котёл, ведь должно было хватит на весь экипаж. А кто не ел, тот пил, а кто не пил - танцевал или ещё каким угодно способом развлекал себя. -Оп, ну-ка! Встань ровнее, иначе сделаю тебе дырку в черепе! - Харман махал рукой, управляя Лойко. -И будет выглядеть лучше! - крикнул кто-то из матросов, и все покатились со смеху. -Никогда не мажет, - Петша пихнул Тончика, не отводя взгляд. -Не люблю, когда они это начинают, - вздохнул Томаш. -Брось, им весело - это главное. Тем более Плут прав - Харман ни разу не промазал, - Лало пожал плечами. -Зато Лойко однажды осколок щеку рассек. -Не нуди, - капитан улыбнулся и потрепал своего квартирмейстера по плечу. -Да я вообще молчу, - хмыкнул тот и отпил из своей кружки. -Теперь я, - после того, как бутылка на голове Лойко разлетелась, Янко было поднялся, но был перехвачен рукой Петши. -Может не надо? -Да брось, что такого? -Ну… -Я пойду, - Янко все-таки поднялся и, погладив Петшу по голове, пошёл к Харману. В целом, волноваться было не о чем, боцман повторил тот же трюк без колебаний под хлопки товарищей. -Видишь, - старший матрос плюхнулся на место. -Ну да. Просто я бы не стал помогать тебе зашивать рану на щеке. -Лжёт, - шепнул Лало Томашу и подставил кружку. -Как дышит, - подтвердил тот и чокнулся с капитаном. *** -…вот так мы избежали гильотины, - Янко сел поудобнее и кивнул как бы в подтверждение своим словам. -В жизни веселее, чем в рассказе, - дослушав, оценил Лало. Капитан валялся уже без рубашки, в какой момент она пропала непонятно, но, кажется его украшения могли вполне ее заменить. Точник совсем не пялился… всего лишь пару раз взглянул. Смуглое тело, разукрашенное блеклыми белыми шрамами, веснушками и родинками, было на удивление красивым. Мышцы, окрепшие в боях, выпирающие ключицы. Но почти девичья талия… да нет, и та была хороша. -Не помню, тому уж лет пять… я слышал историю о Зеркале Моргана и Бортовых. -Те, что писали кодекс? - спросил Тончик, и все на него уставились. - Что? Я тоже кое-что знаю. -Да, но не совсем. Основы кодекса. На каждом корабле он разный, дай бог, что-то и осталось от того, что придумал Морган. -Он был легендой, - воодушевлённо произнес Петша. - Так что там, с зеркалом? О, Петша обожал, когда Янко начинал травить байки. Слушать было всегда интересно, даже если истории пересказывались на десятки раз, а то и больше. -В общем, когда капитан начал сдавать позиции, экипаж отправился без него. В Сингапуре какая-то ведьма или… не знаю на самом деле, как оно у них появилось, но зеркало исполняло желание. Всего желания три, как полагается. Они загадали два, но их корабль попал в сильнейший шторм и напоролся на скалы. Зеркало было утеряно, а желание не загадано. Может его нашли, может нет. Как там… в детском стишке… «За остротой прибрежных скал За шириной пещер и вод Матросы водят хоровод Там, где корабль их застрял» -Я слышал его! «И время бьет и даст понять, что будет все, что пожелаешь». Мальчишки в приюте его рассказывали. Ты знаешь его наизусть, Янко? -Да. Оно мне очень нравится. -Ты же умеешь писать? Напишешь мне где-нибудь? -О, я даже предоставлю вам кусок пергамента. Однако, Зеркало нашёл не Морган, а Дрейк и его чудеса - лишь легенды. Ведьмы есть, желания - вполне, но это ничего больше, чем вымысел. - Лошало зевнул и лег на песок. -Многие спорят: кто же всё-таки нашёл зеркало? Может ни тот и ни тот. Я тоже слышал, что Морган, - подал голос старшина. -А я знаю, что Дрейк. Но если оно и было это зеркало, то задолго до всех нас. Они продолжали болтать. Лало часто улыбался, и его улыбка заставляла улыбаться и других. Такая сложная и сильная энергетика исходила от этого человека: он не мог оставаться без внимания даже, когда молчал и ничего не делал. Тончик впервые почувствовал, что Лало действительно приближён к ним, хотя его замашки все равно выдавали в нем капитана, лидера, назови как хочешь, а снисходительная усмешка появлялась слишком часто. Ещё через какое-то время, когда музыканты затихли на пару минут, делая перерыв на ром и сухари, Лало поднялся с песка. Он снял свои ботфорты и медленно закатал штаны до колен, затем обвёл взглядом всех, кто сидел у его костра, и напоследок подмигнул Тончику, который не понимал, почему все вдруг так зависли. -О, ну сейчас будет, - прошептал ему Петша и приготовился. -Что? -Выпендрёж высшего уровня, - хмыкнул Томаш. Лошало вышел ближе к музыкантам, наслаждаясь каждым своим шагом, тем, как его ступни проваливались в мягкий желтый песок, как обволакивали нагретые у костра песчинки. Капитан вздёрнул подбородок, одновременно поднимая правую руку вверх, и Анатоль затаил дыхание. Как только красивая окольцованная рука Лало опустилась, музыка заиграла по-новому, она была мрачнее и загадочнее, но не менее ритмичной и живой. А тело капитана задвигалось само собой. То, как он им владел, заставляло Тончика восхищаться, не только Тончика, но и весь экипаж. Взмахи рук были так легки и плавны, словно это не пальцы и кисти пирата, а пальцы и кисти восточной танцовщицы. Таз, грудь, плечи качались и виляли органично и складно, завывающе. Когда он откидывал голову, был виден его кадык и острые черты лица. Он был так хорош. Более того, он будоражил и совершенно отличался от себя на корабле. Тот важный, высокомерный и твёрдый образ абсолютно не соприкасался с этим: гибким, пылающим, манящим. Тончик не понимал, что с ним происходит, но он был уверен, в моменте, что ничего более потрясающего в своей жизни не видел. Он чувствовал пульсацию по всему телу, чувствовал как покалывает кончики пальцев и как щиплет в переносице. Стан Лошало выгибался, некоторые пряди кудрей падали на лицо, на смуглом теле выступали бисеринки пота. Телодвижения бегали от плавных к резким и обратно, каждый хлопок в бубен был резче и сильнее, словно приближая к какому-то апогею, апофеозу, завершению магического ритуала. Может, и правда цыгане умеют колдовать? Иначе Анатоль не чувствовал бы сейчас себя настолько беспомощно и прекрасно. Лошало танцевал не только телом, а душой тоже, его эмоции и томный взгляд выдавали это. То как он водил ладонями по груди и плечам, то как отдавался звучанию инструментов было таким действом, от которого нельзя оторвать взглядам, по крайней мере Анатолю это не удавалось сделать. Наконец, когда музыка резко оборвалась, и Лало, тяжело дыша, остановился и засмеялся, повисла тишина, а за ней раздались громкие хлопки. Капитан снова сел за своё место. Петша и Янко посмеивались, а вот Анатоль и взгляда отвести не смел. -Прикрой рот, а то муха залетит, - сказал Лало. -Вы… -Да? -Ничего, - Тончик резко опустил глаза вниз. Лошало осмотрел его, дёрнув уголком губ и поднял его пылающее лицо к себе за подбородок, после чего перевел ладонь ему на щеку и погладил большим пальцем. -Много выпил? Ничего, отоспишься и все в порядке. Я вот пьян. И… Эй, Петша, ты пьян? -Мне за это что-то будет? -Нет. -Да, я очень пьян. Тончик бы удивился, как они потрясающе скрывают своё опьянение, но он был слишком занят рукой Лало на его щеке. Но это было мелочью по сравнению с тем, что после этого он и вовсе упал рядом на песок и сказал: -Слушай, а отсюда ты даже симпатичнее. А вот этот, - одной рукой держась за его плечо, а второй тыкая себе в бровь, - этот… -Шрам. -Да он. -Когда учился, отлетел металический осколок… Петша и Янко тоже улеглись, как и Лало, позабыв о навесе. Только капитан, как они едва приняв лежачее положение, не уснул. Томаш же встал с места и ушёл проверять экипаж. Анатолю тоже пришлось лечь, вот только сон не шёл. Звездное небо завораживало, но не настолько, чтобы забыть обо всем, что сегодня произошло. Для остальных это так, сущий пустяк. Но не для него. Каждый раз, каждый день и час его что-то да удивляло, но сегодня… Он увидел в капитане безмятежный шум моря и беспросветную бурю, лёгкий ветер и штормящий шквал, тепло Карибского солнца и холодок вечернего неба. Чего только он не увидел. Тончику не нравились мужчины, по крайней мере, он всегда убеждал себя в этом. Пытался убеждать, но можно ли сейчас себя убедить? Или попытаться это сделать? Неожиданно Лало поднялся и сел немного согбенно, сложив руки и локти на колени. Затем глянул куда-то вдаль, видимо, пытаясь уцепить Томаша, но того и след простыл. После чего он посмотрел на сопящих Петшу и Янко, которые находились в ветхой полудрёме, сложившись друг на друга. И только после всего взгляд перешёл на Анатоля, который буравил небо взглядом так, что мог бы и проткнуть. -Анатоль, - мягко произнес Лошало, тот сразу повернул голову и поднялся, садясь подобно капитану. -Да? Лало помолчал, снова посмотрел на матросов и произнес: -Янко невеста бросила. -Что? -Ты спрашивал почему Антерос. Так вот: Антерос, как я уже говорил, греческий бог влюблённых, он мстит тем, кто любовь не испытывает или смеётся над чувствами. Поэтому я его так назвал. Это было ужасно с ее стороны, потому что… он любил ее… и прямо у алтаря дала деру. -Он вам рассказывал? -Нет, я случайно попал туда, просто хотел съесть чего-нибудь, вот и набрел. Схватил его сразу после несостоявшейся свадьбы. Предложил в команду и знаешь, что он сказал? -Что? -«Куда угодно, лишь бы подальше отсюда». -А Петша? Как он попал в команду. -Его не любили. Он был оборванцем. К команду попал едва ему было пятнадцать. Всего боялся и быстрый был… как черт. Когда тебя вечно бьют, научишься бегать. Его я увидел и защитил от всяких… ну знаешь, хулиганов. Бросился мне на шею, - Лало усмехнулся, затем взял в руки щепку, что не попала в костёр и бросил в пламя. Его мысли немного путались, но язык не заплетался. -Но они сказали, что плавают с того дня, как корабль сошёл на воду. -Это правда. Я тогда капитаном не был. Я лишь набирал команду. Решил, что брать людей оттуда, откуда я родом - лучшая идея, и не ошибся. Подай бутылку. Тончик посмотрел в другую сторону, и, как только наткнулся взглядом на полупустую бутылку, что стояла неподалёку от Янко, взялся за неё и протянул Лало. Тот сразу сделал добрый глоток, чуть скорчился и поставил рядом с собой. -И это лучшее пойло. Но я не жалуюсь, - Лошало как-то криво улыбнулся и убрал волосы назад. Они затихли, но спустя несколько минут построенного шума и их личного молчания, капитан заговорил: -Любовь - это всегда трагедия, приятель, - взгляд Лало застыл на пламени костра, и было в этом что-то колдовское. Глаза его блестели по-другому, отражая огонь. Нет, огонь будто был в них сам. Тончик долго смотрел на него, а потом глянул на свои ноги и нахмурился. -Почему? Капитан молчал, его лицо расслабилось и казалось глубоко задумчивым, так продолжалось минуту. Но эта минута казалась Тончику слишком долгой. -Почему? - переспросил капитан. -Ну люди живут же. Встречают друг друга, влюбляются, женятся, заводят детей. -Люди да. А такие как мы и даром никому не нужны. Только себе, - Лало неожиданно улыбнулся и повернул голову на матроса. - Но ты…не думай об этом. Тебе ещё предстоит влюбиться. И возможно ты найдёшь ту самую, с которой захочешь быть. А мы нет. Мы слишком чужие этому миру. Посмотри на нас. Я вижу их всех. Томаш волнуется за каждого здесь, но никогда этого не покажет. Петша влюблён в Янко, но только никому не говори. Янко тоже, наверняка, любит Петшу, но слишком погружён в свои страдания, он застрял в них, поэтому в упор Петшу не видит. Данила и Лойко высасывают из этой жизни всё: они влюблены в сам факт своего существования. Харман выглядит суровым, но он на самом деле хороший парень. Все на моем корабле от матроса до штурмана свободные люди, свободные, да, но с каждым этот ваш «высший свет» обошёлся жестоко, а может и сама судьба. И какой, черт тебя дери, брак и дети на гребаном корабле. Какое спокойствие. Но если ты, потом…разумеется, если мы высадим тебя после Нассау. Да в любом случае, если ты найдёшь эту любовь, хватай её, Тончик, хватай её и ни за что не отпускай, несмотря ни на что. Как бы не стесняли обстоятельства и люди, бери её, держи так, словно это самое большое сокровище. Береги её. Анатоль покрылся мурашками, когда к концу монолога голос Лало превратился в шёпот, а грудь капитана начала часто вздыматься. -Да. А что если…- хрипло начал матрос, но затем прочистил горло и вытянув шею продолжил: -Что если я не хочу. В смысле. Я не хочу... Я имею в виду, что хочу остаться на корабле. Лошало просветлел лицом и посмотрел на него до того тепло, что Тончик едва сдерживал себя, чтобы точно не прикоснуться к нему. -Не хочешь? Матрос помотал головой из стороны в сторону. -Почему? -Не знаю. А разве есть смысл? Меня сочтут за шпиона или типа того… -Ты пропал неизвестно куда. Все было ночью. Откуда они все знают. -Все равно, мой капитан. Я останусь. Не важно, что я не отличаю рангоут от шпангоута, а марсель от брамселя. Я… я научусь. Там у меня ничего не было. А здесь у меня есть друзья. Те, кому не плевать на меня, - немного жестко, хоть и тихо произнес Тончик. -Хочешь сказать, что остаться здесь тебе милее, чем на суше, где ты можешь приобрести семью и стать нормальным гражданином? -Ну да. -Ты необычный. Был бы у меня такой шанс, - Лало расхохотался, откидывая голову, и произнес: -Я бы тоже все равно остался на корабле. Тончик дёрнул уголком губ, вновь начиная находить в Лало какие-то черты, которые раньше не видел. Да что с ним происходит… чего он такого выпил, что Лало кажется ему привлекательным. Нет, стоит просто немного выспаться, ведь такие вечера и подобные разговоры обычно выводят людей на симпатию, да и тем более отсутствие ненависти не значит любовь. Лошало лег обратно. -О, и… не говори никому все, что я тебе сказал. Это я по секрету. А знаешь как сохранить секрет известный троим? -Нет. -Убить двоих. Так что если Томаш грохнет и тебя, прошу прощения, - Лало снова улыбался. Его глаза были закрыты, теперь он действительно выглядел пьяным и казалось, что нёс чушь, но Анатоль только зажато улыбнулся и продолжил сидеть, глядя как пламя танцует на углях и трещат сухие ветки.