Смежные покои
Хатидже султан
Госпожа лежала на кровати. Она обдумывала все слова повелителя, которые были произнесены в кабинете. Уже участи не избежать, на ней столько грехов, впрочем что уж там, ей встреча с любимым пророком Мухаммедом не светит, что уж говорить про сами врата рая… Сразу в ад. О, её любимые дети, как же она могла о них забыть. Частичка её души, плоть от плоти, кровь от крови. Если бы она всецело посвящала воспитанию, но боясь за прошлые свои ошибки пред покойным Мехметом, она боялась за Хуриджихан и Османа, приставив к ним огромное количество служанок. Ибрагим. Паргали Ибрагим-паша. Её великая любовь, которая превратилась из нежного цветка, который расцветает при свете дня, теперь чернее самой тёмной ночи, гниёт с каждым днём. Госпожа вытерла слёзы. -Чичек хатун. Приведи детей в мои покои, пусть зайдут сюда вместе со своими поделками и игрушками. Хочу провести этот день вместе с ними. -Хорошо, госпожа. Служанка ушла, а Хатидже султан пыталась придумать, как во время игры рассказать о казни. Но тут её мысли прервал стук в дверь. Бесцеремонно войдя в покои сёстры султана, окружили Хатидже. -Как ты, Хатидже? — обеспокоенно спросила Бейхан, гладя по спине сестру. Хатидже усмехнулась: -А как мне ещё быть, я ведь убийца. Одному Аллаху видано, как меня казнят. Что же Шах обо мне думает… Фатьма султан с неким укором и долькой сожаления взглянула в глаза: — Кроме нас, Шах не жалеет, что тебя казнят. Но обещала зайти и спросить кое-что. -Наверняка она даже рада, что я скоро умру, и она займёт мой дворец, а Ибрагима выселит с детьми. -Хатидже, ну зачем ты так? Ты ведь сама знаешь, что те поступки, которые ты совершала, именно в них ты сама виновата. Взгляни на Махидевран. Она стала мудрее и куда осторожнее чем мы все вместе взятые. В покои вбежали дети. Сёстры сразу поменялись в настроении в мгновении ока. -Ясноглазенькие вы мои. Хуриджихан, Осман, ох- с огромной любовью произнесла имена детей. -Вы только посмотрите, стоило двум зайчикам появиться, и сразу стало так светло и тепло, что это у тебя в руках, Хуриджихан? — Фатьма спросила, пытаясь разглядеть и понять конструкцию из дерева. Дочь султанши с гордостью выложила все изделия, которые держала в своих ручках. Осман же тихо смеялся под боком матери. -Это мои богатства. Дерево, вырезанная книга и корона. Сёстры, рассматривали фигурки долго. Даже пробуя на вкус, что выглядело весьма смешным, сёстры султана да ещё и так себя подавать, ужас, кому расскажешь, никто не поверит. Весь остальной день сёстры провели вместе, периодически смотря за детьми. Они понимали, что любое решение повелителя, каждую из них отдалит душевно от него самого. В покои вошёл стражник. -Госпожа. Воля повелителя такова: вас казнят через удушение тетивой. Все ахнули. Вот и треснул камень доверия к властелину мира сего. Стоявшие за дверьми дети, услышали этот приказ. Хуриджихан понимала, что мама их покидает навсегда. Медленно подойдя к ней, Хуриджихан, со слезами на глазах, спросила: -Мама, ты, правда, навсегда уходишь? Ты ведь будешь ждать нас там с папой? Хатидже, уже рыдая, поднесла ладони к личику дочери, дабы вытереть её слёзки, как они с Ибрагимом называли — «золотые капли». -Доченька моя, обещай мне, что всегда будешь защищать брата. Вы будете всегда рядом, что бы ни случилось. Тётя Бейхан, Фатьма и Шах вам всегда помогут, и будут ждать в любое время, по твоему лишь одному слову. Слушайтесь папу, он ваша опора, не позволяйте грустить друг другу. Ведь мы с вами встретимся вскоре в другом мире. Этот мир будет гораздо лучше. Хуриджихан кивнула, всё это время она сидела неподвижно вглядываясь в лицо матери, едва сдерживая новый поток слёз. Крепко прижавшись, Хуриджихан запоминала голос, манеру, запах, даже её красивые, волнистые волосы. Осман сидел рядом и всё это время молчал, ему было невероятно больно от ухода мамы, но он понимал — ничего нельзя сделать против приказа. -Мама, позвольте мне показать вам в последний раз мой спектакль, я хочу увидеть в последний день вашей жизни только улыбку. Сёстры султана вжались в кровать рядом с Хатидже. И как только Осман вышел в свою комнату, дабы принести маленькую установку кукольного театра, ворвалась Шах-и-Хубан султан, кидаясь в объятия Хатидже. Наступило молчанье. -Прости меня Шах, я понимаю, ты будешь долго помнить мой поступок, и даже возможно не простишь. Но знай, я всегда уважала тебя. Ты в любой момент, как и другие сёстры, могла защитить меня. Твоя дочь и вправду как холодная, зимняя ночь. Она очень красива и я уверена, этот брак с Малкочоглу принесёт им много счастья и радости до самой старости. Шах ничего не говорила. Она всё понимала. Вошёл в покои Осман. Слуги помогли ему с установкой. И начался спектакль. В одно мгновение комната наполнилась весельем и радостью. Хохот растворился в стенах дворца. Осман показывал историю, Хуриджихан передразнивала и смеялась, стараясь немного помочь брату в его постановке. Султанши с умилением смотрели на героев и обсуждали каждую деталь. Служанки в сторонке плакали. Тёплый момент прервала снова стража. Все поняли без слов. Хатидже встала, и, посмотрев на семью в последний раз, вышла из покоев. Султанши пошли за ней, чтобы придать уверенности своей сестре. Все собрались в башне. Хюррем, Фахрие, Сюмбюль, султанши, шехзаде и дети Хатидже. Султан Сулейман восседал на своём троне. Выглядел он не очень, но скрывал под маской огромное горе, как ему конечно казалось. Он решил дать последнее слово Хатидже. Та стояла на коленях в белом одеянии. Прямая осанка говорила сама за себя. Его сестра смотрела на «брата» со стеклянными глазами, в которых не было ни грамма любви. -Прежде чем вы меня казните, я хотела вам сказать одно повелитель. Всегда помните, что все ваши сыновья, это копия ваших черт характера и вас самого. Вы родились единственным шехзаде, среди огромного количества женской ласки. Вы не знаете что такое вражда между братьями. Вы не чувствуете ими чувствами. Вы не видите ими глазами. Вы лишь слышите то, чего сами хотите услышать и увидеть. Не забывайте, что гордыня и попытки усидеть на троне, в возрасте, лишь усугубит ситуацию. Вы будете стары и немощны, но смерть будет стоять у изголовья, и вы примите её. Передав свой трон одному из ваших сыновей. Не забывайте. Слушайте только правильные доводы. Произнося это, Хатидже становилось уже всё равно, что о ней подумает падишах. В башне все рыдали, шехзаде, вслушались в слова своей тётушки. И все они оказались одного мнения — вражды никогда не будет и повелитель посадит на престол того, кого посчитает нужным. Последний миг… Хатидже начали душить тетивой. Она не издала крика, лишь тихо кряхтела. Она стояла на коленях и смотрела в глаза брату… О это слово… Так приятно и одновременно противно. Хатидже читала губами шахаду. Ибрагим прокричал её имя. Глаза резко посмотрели в сторону, увидев там своего любимого, который стоял на коленях и плакал, протягивая от бессилия издалека к ней руки. Она ласково улыбнулась ему и издала последний вздох. Тело с шумом упало. Султан Сулейман, смотревший на сестру в момент речи, был в отчаянии, его две сущности боролись, но победила гордыня и властолюбие. Безразлично посмотрел на тело. Ибрагим быстрым шагом подошёл к султану. -П…П…Повелитель… Позвольте похоронить Хатидже рядом с нашим дворцом… Там будет гораздо спокойней. И дети будут приходить к могиле матери… -Позволяю, похорони её там, но, не забывая о том, что мои глаза на могилу не должны упасть. -Как скажете повелитель.Покои Хюррем султан
В Стамбул приехали все. Сёстры султана плакали от потери. Афифе хатун заунывно пела песню, которую когда-то пела Хатидже, когда покойная валиде Айше Хафса султан. Хюррем сидела на тахте и вспоминала все лучшие моменты, которые они пережили, хоть и не долго, их дружба продлилась с Хатидже, но покойная султанша всегда была к ней снисходительна. -Хатидже султан была всегда к нам так добра, — вздохнула Михримах, поправляя платок, — даже когда я к ней относилась с подозрением, она всегда протягивала мне руку. Когда я была маленькой, мы часто бегали с ней по саду… -Она очень любила мечтать, — покачала головой Шах-и-Хубан султан, порой мечты были столь недосягаемы как звёзды в ночном небе, но она упорно шла и добивалась. Хоть порой и не совсем теми методами, которые были приняты. -Верно тётушка, — потерев виски, ответил Мустафа, — хоть она и совершала ошибки, она всегда боролась до конца. Чего бы ей этого ни стояло. Как теперь будут жить Хуриджихан и Осман, зная, что их мать покинула их. Бейхан султан взглянула на шехзаде и ответила: -Я их увезу. Подальше от всего. Шехзаде Селим вспомнил, как однажды, когда они с Баязетом поссорились, что сломали самый любимый отцовский меч. И видя это, Хатидже султан ответила, что прикроет их. Как выяснилось, султан поверил ей, решив, что его сестра хотела научиться владеть мечом, но не вышло. По сей день, об этом никто не знает. Гюльфем вспоминала первые дни пребывания во дворце, как её приняли, и отношение самого нежного райского цветка среди султанш к ней. Как они днями и ночами разговаривали. Как она радовалась, когда Гюльфем родила мальчика, и как горевала вместе с ней, по потере, будто это был её собственный сын. И в будущем сама султанша поняла чувства юной наложницы. Все вспоминали Хатидже. Начались 40 траурных дней.Маниса
Всё вернулось на свои круги. Гарем гудел, но сохранялся во всех уголках траур, по недавно ушедшей сестре султана. Девушки вышли с хамама и раскладывали свои платья. Надя хатун сидела на кровати и думала об участи. Какой он шехзаде? О нём говорили многие с уважением, некоторые даже называли будущим повелителем за его заслуги. Она очень хотела быть с ним. Но она понимала — это гарем, и за своё место под солнцем, а именно так она называла шехзаде, нужно выгрызать зубами. Если надо будет, она пойдёт по головам. По гарему прошлась Фатьма хатун. Вызывающим, но слегка затравленным взглядом осмотрела девушек. Снова привезли к шехзаде. Надя спросила у рядом сидящей девушки: -Кто это? Так важно ходит, будто хозяйка. -А, это Фатьма хатун, фаворитка нашего шехзаде. Правда статус фаворитки прозрачный, он уже давно не зовёт её, после потери сына. Стерва ещё та, истеричка. Надя осмотрела Фатьму. Устранить будет очень легко, но вот как попасть в покои… В Гарем зашла Фидан калфа. -Девушки, а ну, покрутитесь-ка, какие все красивые, не дай Аллах сглазить каждую, сегодня шехзаде решил, что в его покои отправится девушка, а вот кто именно, это мы узнаем на вечере. Так, ты, ты и ты. Вы трое за мной. А остальные за работу! Фидан калфа выбрала и Надю, которая вошла в тройку девушек. Фатьма хатун преградила путь. -Фидан калфа, что это ты творишь?! Наш шехзаде сегодня будет со мной. Никакие девушки ему не нужны. -Фатьма хатун, да угомонись ты, он сам лично приказал сегодня устроить небольшой праздник. А теперь иди в свою комнату. Не мозоль мне глаза. Фатьма гордо ушла на этаж фавориток, крича в след девушкам о единственной любви, но её никто не слышал. Вечер начинает быть очень интересным.Конья
Вернувшись с очередного задания, Малкочоглу Бали-Бей вошёл в покои. Он обнаружил Эсмахан спящий за столиком. Она держала в руке пергамент, а другой рукой подпирала лицо. Спящий вид его жены был очень нежным. Осторожно обойдя госпожу, он бегло прошёлся по тексту. Указ о новой школе для девочек. Ох, Эсмахан. Аккуратно отложив всё с рук султанши, Бали-Бей поднял на руки и понёс в кровать. Укрыл одеялом и затушил свечи. Он хотел было засесть за поручения повелителя, но тут его схватили за локоть. -Бали-Бей, любимый, ты сегодня так поздно, — медленно открыла глаза Эсмахан, — побудь немного со мной, не стоит слишком утруждать себя, ты должен отдохнуть. -Эсмахан, госпожа ночи моей, кто же сейчас сидел за столиком и писал указы? — с хитринкой спросил Бали-Бей. -Нужно было что-то делать, потому что девочки, которые не могли себе позволить образование, хотели учиться. Вот я и взялась за это дело. Бали-Бей, поцеловав руку любимой, лёг рядом. И правда, с момента прибытия в Конью, они только и делали, что решали проблемы этого санджака. Но теперь, им нужен был отдых. И они его проведут с пользой.Кютахья.
Михримах и Ташлыджалы упражнялись в боях на мечах. Радостные улыбки слуг говорили сами за себя. С приездом госпожи и её мужа, Кютахья расцвела. Повсюду открылись хамамы, кухни, места для моления, и школы для самых маленьких, а также строится мечеть, которая будет содержать в себе весь комплекс всего перечисленного и многого другого. -Так, а теперь выпад назад, — Ташлыджалы улыбнулся и направил меч в сторону Михримах. Она уклонилась, прогнувшись назад. -Я же сказала, что в этом бою я главная и моя победа будет, — рассмеялась Михримах. -Это смотря кто будет внимательным, — незаметно ставя подножку жене, он смотрел как она падает назад, и в последний момент подхватил почти у самого края земли. -Яхья, я чуть в обморок не упала! - рассмеялась султанша, отойдя от шока. -Моя луноликая госпожа, — притянул к себе Яхья, — не стоит притворяться, я знаю все твои правильные состояния. Михримах руками упёрлась в грудь мужа, посмотрев с искринкой. Ну что ж, посмотрим, кто кого. И резко потянула в траву. -Если не я, то значит только вместе! Упали на траву. Отчего слуги перепугались, думая, что с их госпожой и господином что-то случилось. Муж и жена, хоть и утопали в траве и огромной грязи, но для них это было очень забавно. Так они были просто людьми, не господами, которые могли с полуслова кого-то казнить иди принять, а простыми людьми, которые находили радость во всём.Амасья
Приезд шехзаде Мехмета в санджак означал радость для народа. Но к сожалению, в Амасье было много недовольных системой управления, и поэтому все надеялись на шехзаде. И он оправдал их ожидания, решив вопросы буквально за неделю. Сейчас шехзаде Мехмет стоял на балконе, наслаждаясь видом. Как же он ждал момента отъезда. -Лала Ангир, всё ли готово к отправке писем повелителю? -Да шехзаде, все отчёты и указания были собраны и составлены в папку. Я ещё добавил несколько разъяснений, по поводу тех водных каналов, которые вы приказали вырыть. -Прекрасно. Если будут какие-то вопросы, я всё ещё буду тут. Лала Ангир поклонился и вышел из покоев шехзаде. Тот в свою очередь уже был в мечтах о великой любви. Он хотел встретить искреннюю девушку, которая будет с ним рядом несмотря ни на что. Учитывая мягкий характер шехзаде, он всё никак не находил той любви. То слишком строптива, то амбициозна, то властолюбива, но он хотел само олицетворение нежности и невинности. Но вскоре ворвалась в сердце одна девушка. Была, которая изображена на портрете. Её ниспадающие шелковистые локоны цвета золотых колосьев. Глаза голубые как самое яркое море. Портрет излучал все те качества, которые хотел шехзаде. Он нашёл любовь. Осталось лишь подождать немного. Может судьба улыбнется, и девушка предстанет пред ним?