С чистого листа Ирминсуля

      Все внутренности пробрало странное чувство. Мурашки по коже, бабочки в животе и кости, как будто бы задрожали в отчаянии, от того, как сильно не хотели уходить. Блондин остановился рядом с каменной лестницей, опираясь на стену, стараясь отдышаться. Лайла явно прервала их в совершенно неправильный момент. Но Бедо придется пожаловаться на свое недовольство уже в следующий раз. Казалось, что ждать целые сутки их новой встречи будет тем ещё мучением и не даст ему сосредоточится на лекции. Сможет ли ученый вообще уснуть сегодня ночью? Он начинал тихо бурчать себе что-то под нос, пока раздраженно топал по Сумеру к линии клеверов-телепортов. Кажется, сегодня чай дома будет черным.       Было все еще удивительно, что он так быстро привязался к своему партнеру. Они встречались буквально сутки, а казалось, как будто бы этот день растянулся в вечность. Хоть сердце и хотело лишь слепо довериться этому очаровательному юноше, разум вечно задавал тысячу и один вопрос. Речи Ситри на пляже о любви хоть и успокоили алхимика на тот момент, но сейчас все это никак не складывалось в голове. Раньше он пытался любить, даже с кем-то давным-давно встречался, быстро заканчивая все эти бессмысленные интриги так, что даже очерствел к возможности того, что у него когда-то появится пара. Но тут, произошла какая-то вспышка, что-то совершенно неясное.       Спал он этой ночью неважно. Вечно ворочался, ёрзал, не мог найти себе места во вроде бы уже привычной постели. Грибные шляпки светили слишком сильно, что даже через ширму, закрывающую вид на них, все равно проникал ярко голубой свет. Немного позлившись на неудобства посреди ночи, он пообещал себе, что в случае, если эти грибные деревья продолжат излучать так много света, то он не успокоится пока не изучит этот феномен до конца.       Еле как, даже не проспав, а продремав до утра Альбедо проснулся помятым, но таким счастливым. В те небольшие промежутки, когда его сознанию удавалось провалится в "бессознание", на обратной стороне расслабленных век отражались аметистовые глаза "его Ситри". Стоя с кружкой кофе в руках, необходимой сегодня, чтобы окончательно проснуться, и оперевшись на край своего рабочего стола он смотрел на розовеющее ещё от недавнего восхода солнца небо, давая себе пару минут, чтобы подумать только о своем новом "парне", с которым их свели крайне удивительные обстоятельства.       Сегодняшняя лекция начиналась раньше обычного, в первой половине дня и проходила в другой аудитории из-за такой подвижки в расписании. Кабинет был намного больше, но казался таким же заполненным. Новых вольных слушателей становилось все больше с каждым уроком, о чем Бедо хоть и радовался, но искренне не понимал причин такого интереса академиков и студентов из совершенно разных даршанов к его небольшому гостевому курсу, который уже через пару занятий подойдёт к концу. Раскладывая свои вещи на учительском столе, под звуки шумной публики, которая болтала между собой всю перемену, он подсчитывал сколько лекций ему ещё понадобится, чтобы рассказать вкратце обо всем, о чем он хотел. "Вероятно ещё три, не считая этой" – заключил химик, быстро пролистав свою тетрадь с заметками. Он только начал привыкать к этому занятию и спокойно чувствовать себя в роли преподавателя, но все же задерживаться в Сумеру на долго не собирался, поэтому и сделал курс максимально сжатым.       Его мысли как пулей пробило осознание. "Если я не собираюсь тут оставаться, то что же нам с Ситри с этим делать?" – эта мысль его очень сильно зацепила. Он ещё не успел подумать об этом и никогда не говорил страннику, когда собирался уезжать. А что, если тот думает, что химик останется и приехал сюда надолго? Парень аж нахмурился, подставив кулак под подбородок и поджав губы, не находя ответов на свою дилемму в голове. Вернул его обратно в реальный мир громкий звонок и стихающие разговоры в аудитории. Пора было начинать занятие.       Рассказ нового материала прошел гладко, как будто бы Альбедо чудесно выспался и не имел "удовольствия" трёхдневного нервного срыва в конце прошлой недели. Конечно же он пошутил про себя о том, что это полностью заслуга Звёздочки – кота лекаря, который полежал на его плечах.        Алхимик часто ловил на себе взгляды с последней парты, взгляды полные желания, нетерпения и какой-то лёгкой тоски. Они казались ему точно такими же, какие он видел до их важного разговора, что насторожило самого лектора. Что-то случилось или Бедо где-то накосячил? Блондин постарался отвечать на эти знаки лишь теплой улыбкой, прикрывая свои ледяные глаза, чтобы нечаянно не пронзить ими и так какого-то растерянного Ситри.

______________________________________

      Протирая глаза и хмурясь на пробившееся в окно солнце, его сонное сознание решило, что все происшествия последних дней – сон, который вновь ему поддерживала Кусанали, дабы сохранить остатки рассудка. Не могло же все быть настолько хорошо, просто не могло, ещё и так смазливо, словно в романах из академской библиотеки. Ему не то, чтобы не нравилось все, что он помнил, просто эти происшествия были пределом мечтаний его химии в голове, которая вот уже сколько не давала ему спокойной жизни, значит такого отношения между ними просто не могло быть. Сейчас, когда он придет на лекцию единственное, что он увидит это вновь его холодный взгляд. Слегка разочарованно он дошёл до академии, зашел в указанную в расписании аудиторию, как всегда, занимая место возле Лайлы, которая по ощущениям только-только проснулась словно и не выходя из здания.        Начало лекции. В аудитории слышно только то, как ручки проходят по бумаге, выводя каждую букву, вот только Кудзуши никак не мог сосредоточиться и вечно путался в буквах, что было так странно и непривычно для него. Поднимая взгляд он замечает, как на него смотрит учёный и по своему тепло улыбается, от чего Скара сразу же опустил взгляд, понимая, что сейчас сможет воспринимать всё только на слух, поскольку такие взгляды от лектора отвлекали его настолько, что каракули в его тетради становились ещё хуже и были сравнимы с теми, что были на первой лекции.       Вторая часть пары. Начало контрольной, было не совсем сложно, но в голове все путалось от чего ему приходилось зачёркивать и писать всё по новой. Когда синеволосая уже решилась попросить списать он дал ровно половину всех ответов, а дальше улыбнулся, закрывая тетрадь от взора девушки.       Конечно, в его тетради было слишком грязно, но на счёт ответов он был полностью уверен. Перепроверяя всё ещё раз пока люди медленно, но верно выходили из помещения, брюнет взял тетрадь Лайлы подправляя некоторые, на первый взгляд незначительные ошибки, после чего аккуратно начал будить девушку, пока та копошилась, не понимая откуда у неё в тетради исправлены ответы, но почти сразу рванула сдавать, выбегая из аудитории. Грациозно он подошёл самым последним, показательно сдавая тетрадь, которая шлёпнулась немного косо поверх остальной стопки.       – Ну привет.        Алхимик не заметил, как аудитория опустела, что-то все еще внимательно читая в своих заметках, вероятно касающихся материала следующей пары. Он поднял взгляд, когда послышалось надменное рваное приветствие, но от него Альбедо лишь расплылся в смущенной улыбке и искренне засмеялся, прикрывая рот рукой, и нечаянно марая щеки еще оставшейся на пальцах меловой пылью.       – Привет-привет, как давнооо мы не виделись~ – сначала отводя взгляд, но потом с хитрым блеском в глазах он взял парня за руки.       Отлично, он убедился, что все последние события были не сном и он не сходит с ума. Когда теперь его держали за руки, они начали слегка подрагивать от волнения, а взгляд судорожно бегал по чужому лицу. Мягко погладив тыльные стороны ладоней своими большими пальцами, как будто проверяя существо парня на реальность, химик взял его руки, одетые в бархатистые на ощупь полу перчатки, и повел их за своими. Сначала ладони Ситри оказались на теплой шее Бедо, открытой от расстегнутых пары верхних пуговиц рубашки. Ощутив под кончиками пальцев шею блондина, которая грела его холодные железячки, он остановил взгляд на яркой звезде на несколько секунд, а после вновь поднимая глаза, решая уже не прерывать зрительный контакт. Светловолосого пробрала мелкая дрожь от прохлады металических рук, это будоражило, но все равно не возвращало в реальность и не разрушало их маленького мирка, в котором они были сконцентрированы только друг на друге. Лишь мурашки пробежали по коже, выбивая из него прерывистый и горячий вздох.       Затем руки Ситри были закинуты через плечи химика, уменьшая расстояние между их телами. Чуть напряжённые, его пальцы спустились по плечам, рёбрам и бокам брюнета и остановились на талии, уже не в первый раз проскальзывая за спину, теперь точно прижимаясь полностью к своему возлюбленному. На его щеках проступил лёгкий румянец и в довольной улыбке он прикусил губу от накопившегося нетерпения перед их новой встречей. Ситри полностью обмяк в объятиях чувствуя желанные прикосновения, о которых бредил вчера перед сном. Между ними сейчас было катастрофически мало дистанции, что ввело Муччу слегка в смешанные чувства, он полностью потерял бдительность, казалось, теряя способность дышать, хоть для него в воздухе и не было необходимости.       Слегка рвано, выдыхая он всё же собрался силами что-то сказать.       – Неплохое приветствие… я скучал. – выдерживая паузу в середине предложения он вздохнул, прямо признаваясь без смущения в таких вещах. Скара правда впервые почувствовал себя так паршиво без внимания. Он считал, что это последнее, что ему может быть нужно, когда он начал "новую жизнь", что оказалось совершенно не так, а он на самом деле такая требовательная натура.       Когда Ситри перестал отрывать взгляд от потеплевших бирюзовых глаз, Альбедо внутри по-детски радовался, что на него наконец так внимательно и желанно смотрят, вглядываются, как будто бы изучая узоры его радужки и звёздочек-зрачков*¹. Редкие люди так долго смотрели на него прямо, и ещё более редкие говорили с ним не отрывая взгляда.        – Я не мог уснуть так долго... И выпил много кофе... И тоже очень скучал. – тихо пробурчал он, как бы оправдывая свою прилипчивость и такое необычное для его старого холодного фасада поведение.       – Нас вчера прервали в очень неправильный момент, поэтому сегодня я прогнал соню с задних парт, дабы она не мешала нам. – более-менее приводя себя в чувства он хитро улыбнулся, приблизившись так близко, что они коснулись носами.       Пока Ситри жаловался на не вовремя появившуюся вчера подругу, Бедо одобрительно кивал, в тесных объятиях шагая вперёд, тем самым заставляя странника пятится назад, пока они не встретились с преподавательским рабочим местом. По хитрой улыбке и томному взгляду учёный понял, что задумал его партнёр, но перед, тем как осуществить желание, он чуть-чуть приподнял парня в воздух и посадил на край стола, наконец прильнув к его губам. Крепко упираясь в столешницу и подавшись вперёд, прикрыв глаза, он полностью растворился в их взаимной нежности.        Альбедо сам еле стоял на ногах от сладкого головокружения, и хоть долгое время держался, как только в живых лёгких совсем закончился воздух, его руки ослабли и он почти рухнул на Ситри прижимая их обоих к столу, на котором они теперь почти лежали. Стараясь отдышаться, он прерывисто тихо смеялся, прижавшись щекой к груди возлюбленного, витая в своих мыслях и слушая, как в грудной клетке механизма отдавал эхом стук сердца самого алхимика.       Тело Муччи изредка подрагивало от таких нежностей, пока на уме творился полный бардак из-за всех-всех мыслей, которые находились словно в розовом от ощущений тумане. Поцелуй был таким страстным и желанным, будто каждый хотел показать, как им вчера вечером друг друга не хватало. Когда от Ситри отстранились, придавливая всем весом и прижимая к столу он начал смеяться, прикрывая рот, про себя отмечая, что нужда в воздухе для людей это небольшой минус, но вполне терпимый и даже забавный. Парень чувствовал, что спиной лежал на каком-то скорее всего блокноте и ручке, но даже такие мелочи не могли его заставить отвлечься, поэтому Скара находился в таком положении ещё какое-то время проводя рукой по блондинистым волосам слабо улыбаясь.        Откинув голову назад, он взглянул в окно, из которого то лил золотистый свет, то притухал от идущих по небу облаков, он вспомнил про время. Брюнет поднялся, помогая встать и Бедо, по привычке потянулся, слегка разминая плечи и, прежде чем спрыгнуть со стола, он напоследок поцеловал химика в звезду на шее, хихикая, и после заговорил.       – Ты сейчас идёшь со мной не задавая ни одного лишнего вопроса. – дав Альбедо время собрать все его вещи со стола, словно на ватных ногах после их поцелуя, он потянул возлюбленного за собой.        Теплый мерцающий свет, пробивающийся меж темнеющих облаков, обнимал улицы, было уже ближе к пяти и день медленно шел к закату, добавляя в лучи солнца рыжеватый оттенок. На улицах города было тесно, все куда-то спешили, заканчивая свой рабочий день, а кто-то в поисках клиентов среди бегущих домой – только начинал торговлю.        Сегодня химик чувствовал себя на удивление умиротворенно, даже в среде людского шума и возможных косых взглядов. Он все ещё не пришел в себя и был растворен всецело и полностью в своем дорогом Ситри, руку которого не отпускал ни на секунду всю дорогу до дома. Конечно, сначала Альбедо сильно удивился просьбе не задавать вопросов, но даже как-то инстинктивно прислушался и не проронил ни слова даже зайдя за странником в уже знакомое здание. Первым пунктом назначения был дом Кудзуши, где он суетился, проверяя не забыл ли он ничего, пока Альбедо немного растерянно стоял у порога. Единственное до чего он успел додуматься, так это выложить из сумки тяжелую стопку тетрадок студентов, которую взял с собой. Усвоив прошлый опыт было логично взять проверку тетрадей на дом, или в данном случае в гости. Он пока не был уверен, как это называть.       Брюнет уже собрал все что хотел, но должен был удостовериться что его задуманное свидание пройдет идеально, учитывая, что оно по сути первое из организованных самим Ситри, а не как было с пляжем и кафе которые были слишком спонтанными. Все проверив, он вручил Альбедо корзину с закусками, сверху накрытую покрывалом, которые он готовил все утро перед парой.        – Это для тебя же, поэтому несёшь ты. – блондину вручили корзинку, которая была не тяжёлой, но тому пока не было ясно, что же находилось в ней.       Только когда Скара ТОЧНО убедился, что все в порядке и они вышли из его дома, парень заметил, что тучи начали сгущаться, что не особо его радовало. С корзиной в руках ученого, парни вышли из города, направляясь куда-то на юг в направлении горы Девантаки, проходя мимо Гандхарвы – оплота лесного дозора, под конец немного сворачивая с натоптанных людьми и караванами дорожек.       Когда брюнет наконец остановился и перехватил корзину у Бедо, парень понял, что они должно быть пришли? Он до сих пор был очень задумчивым и тихим, лишь созерцая природу в пути, поэтому остановка и замеченный на себе взгляд партнёра вернули моего из внутренних философствований.       Они зашли на поляну, усыпанную какими-то мелкими фиолетовыми цветами вперемешку с сумерскими розами. Местечко было огорожено наспех сделанным хлипким заборчиком, который простоял тут уже не один сезон, а чуть поодаль, прислоняясь к невысокой скале были расставлены странной формы каменные домики, все поросшие мхом и совсем опустевшие. Блондин всё ещё не позволял себе ничего спросить, понимая, что наверняка уже создал о себе впечатление вечно спрашивающего обо всем зануды. Он присел на корточки и стал рассматривать эти необычные маленькие цветочки с четырьмя лепестками, чем-то напоминающие лилии, вдыхая их аромат, смешанный с принесенным из джунглей запахом леса.       Забирая корзину из рук Альбедо, Ситри ещё раз осмотрел полянку, на которой они сейчас находились. Домики "капуст" смотрелись странно на фоне всего остального, но всё-таки дополняли атмосферу, делая её по своему особенной. Расстелив покрывало на землю, Ситри начал доставать еду проверяя не сильно ли она повредилась во время носки, от чего могла бы испортить свой внешний вид. Убедившись, что с едой всё отлично, брюнет глянул на своего возлюбленного, который, кажется, ещё не совсем понял, как правильно реагировать на всю ситуацию.       – Да, это свидание. – чётко сказал он, находясь полностью уверенным в своих словах, не зря же с утра так запарился, готовясь к сегодняшнему вечеру. – ещё вопросы будут?       Садясь на покрывало Мучча, посмотрел на небо, которое уже почти покрылось чёрной пеленой грозовых туч, понимая к чему всё-таки это приведёт. В его мыслях уже начались недовольство по этому поводу и, если их грёбаное свидание сорвет дождь, он явно будет не в восторге, что в итоге сам станет, как Нахида говорит, "грозовой тучкой". Спокойствие Ситри, только спокойствие, эти тучи же должны быстро пройти верно? Никакого дождя не будет, просто глупая паранойя.       Пока он находился в своих надеждах на хорошую погоду, он срывал полевые цветы начиная плести яркий фиолетовый венок, как его учила дендро архонт, когда они только-только пытались наладить контакт. Она водила его на прогулки часто делая им двоим разные украшения из цветов, а вскоре научила делать то же самое и юношу. Мысли резко перешли с туч на то, понравится ли его готовка Бедо? Всё же инадзумская пища сильно отличается от еды материковой части Тэйвата. Пока он был в разных странах на поручениях времени на изучения новых рецептов не было, ведь он полностью отдавался работе и целям поездки, а сумерские рецепты, которые он выучил за время пребывания ему еще не были привычны и казались не такими интересными. К тому же он даже не уточнил нравится ли его парню кулинария страны вечности… это было глупо Кудзуши…       Озадаченно пронаблюдав за тем, как Ситри раскладывал еду на покрывале, Альбедо насупился, поджал губы и виновато отвёл взгляд, садясь на самый край покрывала. Он что уже успел создать о себе такое плохое впечатление? Вечно спрашивающий лишнее и не способный себя прокормить? Он почувствовал себя очень виноватым, даже пропустив мимо ушей слова о свидании, поджав колени к себе.        Парень надеялся, что Ситри просто хочет показать ему что-то или прогуляться, но даже взяв в руки корзинку ещё дома он так и не догадался, что его собираются показательно кормить. Возможно, он слишком задумался и чрезмерно витал в облаках сегодня, или всему виной недосып, но бдительность алхимик точно потерял, что было не к лучшему.       – Извини... – тихо вырвалось из него. – Тебе не стоило тратить столько свободного времени на готовку. Я же извинился и даже поел утром, как обещал...        От внутренних переживаний он совсем закрыл свое лицо, утыкаясь им в колени и прячась за волосами. Все, что он успел рассмотреть выглядело очень вкусно, но он по какой-то причине не мог сконцентрироваться и перестать думать о том, какой же обузой он себя показал вчера, и что этот жест выглядел для него больше как наказание, чем забота, которой парень почти не видел в жизни и совершенно не умел воспринимать.       Ситри ожидал любую реакцию, но вот извинений он не уж точно не ожидал. Он был в ступоре, разве за заботу о себе просят прощения? Это было так старанно. Держа в руках уже сплетенный венок он тяжело вздохнул, пытаясь успокоить свои нервы, которые и так уже шалили из-за всех-всех его мыслей, а тут ещё и его молодой человек вздумал просить прощения за такие мелочи. Сев перед засмущавшимся светловолосым Кудзуши опять вздохнул, успокаиваясь и думая, что сказать.       – Мне не сложно… Как бы странно не звучало, готовка это одно из моих любимых дел, которым я частенько занимаюсь последнее время и даже посещал курсы в академии. – надевая на голову химика венок, Мучча старательно сквозь накопившуюся внутри злость (в основном на погоду), которая могла вырваться в любой момент, улыбнулся, но на удивление держался хорошо чтобы никаким образом не обидеть своё голубоглазое чудо.       – Я правда ооочень рад что ты поел утром, но как позволяют мои знания про людей, есть один раз в день это мало. – потирая переносицу юноша вновь сделал паузу, взяв за руку Альбедо поглаживая по её тыльной стороне.        – Я просто пытаюсь о тебе заботиться… нет я не думаю, что ты обуза и бла-бла-бла, разве между влюблёнными это не должно быть “нормой”?       Когда на голову парня тихо приземлился венок, голубоватые глаза, отражавшие блеск звёздочек-телепортов, поднялись на Ситри и посмотрели так удивлённо и растерянно. Вслушавшись повнимательнее в речь любимого, и медленно выдыхая, успокаивая себя, алхимик подвинулся поближе к страннику и в ответ на поцелуй в щеку от немного расслабившегося брюнета, мягко обнял его, от чего его партнер не мог не заулыбаться.       – Ты прав... Людям на самом деле нужно есть минимум дважды, и я бы явно сел за проверку тетрадей на весь вечер если бы не ты. Спасибо. – вздохнув, он получше рассматривал выложенную еду из-за плеча брюнета.       – Хммм, мятное желе это довольно популярная по всему Тэйвату сладость, хех... видимо ты делал ее только для меня, раз сам не очень любишь такое. Но вот, остальное, я не уверен в том, как эти блюда называются, можешь напомнить? Это что-то из кухни Инадзумы? – смутно припоминая поинтересовался Альбедо, осторожно отпуская его из объятий.       Сняв венок, чтобы рассмотреть, прозвучало шепотом "красивый" и на лице появилась теплая улыбка. Перебрав в руках бархатные цветы и надев маленький подарок обратно на голову, Бедо взял в руки один из рисовых треугольничков обернутых в лист из водорослей пробуя его на вкус, внимательно смотря на Ситри и ожидая небольшого рассказа о его стряпне.       – Думаю ты уже заметил, но всё-таки я сам родом из Инадзумы. – показал он на своё лицо с чертами, которые свойственны только для коренных жителей страны грома. Даже если он и являлся куклой, Эи сотворила его так, чтобы он ничем не отличался от народа островов.       – Я не особо хорошо знаю кухню других стран, помимо Сумеру и Инадзумы, но думаю, что ты уже порядком устал от сумерских "шедевров", которые по моему скромному мнению, зачастую “специфичны” если быть помягче в выражениях. – во время своего монолога он прилег и удобно расположил свою голову на ногах своего парня.       – Да, кухня Сумеру бывает тяжёлой иногда, но тут я чувствую себя даже лучше чем в Мондштадте. Как вспомню о том, как на праздниках в меня пытаются запихать целую тарелку "расти горы" из трёх стейков, сыра и картошки, так вздрогну. И мисс Лиза, совсем вегетарианка, потом меня успокаивает, не давая людям меня тащить танцевать после такого количества еды... хе-хе-хе. – тихо бормоча свои воспоминания, Альбедо стал гладить по волосам прилегшего на его колени Ситри свободной рукой.              Скара довольно прикрывая глаза от поглаживаний, к которым уже начал привыкать, продолжил небольшой рассказ про еду, указывая на то, что держал Альбедо сейчас.       – В руках у тебя онигири, вон там печенье сакуры, местная закуска. Меня иногда поражает насколько инадзумцы любят рис и пихают его куда только можно. Хоть местные повара и весьма изобретательны, раз догадываются добавлять с рис соусы и специи, или вовсе делать из него сладости, но я решил не пугать тебя мисками и мисками риса и приготовит хоть что-то, где его нет. Эти печенья по большей части из картофеля и креветок, и так как сакуры тут нет, пришлось немного поимпровизировать с красителем.       Закончив свой наверняка скучный рассказ, чтобы не забивать светлую голову его партнёра ненужной информацией, Ситри ещё раз глянул на Бедо вспоминая поляну на Татарасуне и как он сидел на ней пока его друг старательно вязал для него венок, пока Кабукимоно ничего не понимал, только вопросительно клипая глазками. Особенно сконфуженно он себя почувствовал, когда у него на голове впервые оказались цветы. У мальчика тогда появилось много вопросов, что это и для чего ему на голову в конце концов положили цветы, но Нива сказал, что они просто красивые и очень подходят под его одежду и цвет глаз. Это так смутило Моно, что он сидел, не снимая его с головы. Только в конце их прогулки он спросил, что ему с ними делать на что услышал звонкий смех и ответ, что мол ничего особенного, это просто украшение из цветов, которое ему очень идет. Через несколько дней, когда венок у него дома засох, мальчик очень сильно расстроился, не понимая, что с ним произошло. Может он его сломал? Он проплакал до тех пор, пока его не нашёл сам Нива, говоря, что он сплетёт ему сотню таких украшений лишь бы Кабукимоно не грустил. От этих неловких воспоминаний ему становилось легче, нервозность пропадала, но в голове он отметил, что светловолосый, когда только-только поднял на него взгляд, был очень похож на того мальчика, который растерянно сидел, не понимая зачем ему на голове цветы.       Бедо уплетал рисовые “треугольнички” и картофельные “кружочки”, не сразу заметив, как на него засмотрелся брюнет. Он мог смотреть и на небо, но Альбедо явно закрывал большую часть обзора. Химик прикрыл глаза, довольно щурясь. Он бы уже успел начать чувствовать себя голодным и быстро бы утомился прогулками по природе, если бы не забота парня.       – Было очень вкусно, спасибо мой цветочек. Посидим так немного, я все остальное тоже съем чуть позже, просто не хочу тебя прогонять, хорошо? – опустил он руки на щечки странника.       Он немного задумался, рассматривая то глаза своего возлюбленного, то цветы, расстелившиеся ковром вокруг них. На Бедо это тоже навевало воспоминания. Его любимыми цветами были сесилии – высокогорные сестры этих маленьких фиолетовых растений, белоснежные, чистые и холодные. Многие дарили ему от нескольких штук, до целых огромных букетов из своего сада. Но парень никогда не чувствовал такой теплоты и благодарности, до того, как на его голове оказался неаккуратно сплетенный из местных трав венок.       – Да-да… Стоп опять "цветочек", о Бедо, я же тебя просил так меня не называть, ну какой из меня "цветочек". – крайне возмущённо и слегка смущённо ответил Ситри, чувствуя тёплые руки на своих щеках, которые согревали его прохладную кожу.        – Самый красивый цветочек ~ – промурчал учёный.       Он не собирался переставать называть так своего партнёра, так как весь он, его одежда, его манеры почему-то напоминали ему об одном местом цветке.       – Ты как самый настоящий лотос Нилопатла. Твои насыщенные тёмно-синие волосы и глаза, искрящиеся с наступлением ночи, похожи на его лепестки, а сердцевина – он нежно надавил рукой на его грудь. – такая же мягкая... по этому я не перестану так тебя называть, даже не проси. – заключил он.       Поднимая голову с ног учёного чтобы не мешать, брюнет сел возле, задумчиво смотря вдаль, уже мысленно понимая, что уповать на чудо бесполезно и с минуты на минуту пойдет дождь. Кудзуши любил дождь ещё со времен Татарасуны, пока все люди прятались от него он вылазил на самую высокую точку острова, радуясь таким мелочам, иногда танцуя, иногда просто глядя в море и на корабли вдалеке. Когда Нива не знал о его особенности он порядком переживал, что Моно простудиться и иногда заранее прогонял заинтересованного во всём Кабукимоно под крышу.        Чувствуя, как с неба начали падать капли Ситри, сначала не особо придал этому значения, лишь думая, что их свидание испорчено погодными условиями и теперь будет не в особо красочной обстановке пока небо совсем не затянуло тучами, а с них ни закапала вода. Ему правда понадобилось время пока до него не дошло, что хоть Альбедо и долгожитель, но всё ещё является человеком, который может заболеть.       Для Альбедо опасность погоды была ясна прежде всего для всей готовки Ситри, а после уже для своего здоровья. Почувствовав на себе первую каплю дождя, он встал, и собрав все вкусности обратно в корзину решил забежать в один из пустующих домиков рядом. Корзина осталась стоять на присыпанном землёй полу, а сам парень вышел обратно на улицу, садясь вновь рядом со странником, и крепко обняв его, прижавшись щекой к его щеке, вдыхая запах приближающегося влажного ветра.       – Тебе нравится дождь? Ты так задумался, что даже не пошевелился. Если у тебя есть что-то чем бы ты хотел поделится, ты можешь рассказать мне. – тихо произнес Бедо.       Дождь постепенно усиливался, а Кудзуши всё думал о том, как его только что сравнили с лотосом, что почему-то заняло приоритет в его мыслях перед остальными насущными проблемами. Размышляя о том каким бы цветком, был Бедо, он внезапно вспомнил свою экспедицию в Мондштадт и как он, исследуя местность наткнулся на красивые цветочки, такие чистые и невинные, но в то же время холодные и не каждому доступные из-за своего расположения. Крепко обняв Альбедо в ответ Ситри, улыбнулся.        – Да, нравится… Знаешь, когда я был в Мондштадте… странствуя… я нашёл на одной горе красивые цветы, которые так похожи на тебя и сейчас я пришёл к выводу что ты – Сесилия. Изначально ты был точно таким же холодным и недоступным, но, если взглянуть под другим углом, ты такой же красивый, а весь этот "холод" только украшает и перестаёт восприниматься так отталкивающе со временем, лишь усиливая интерес к твоей персоне.       Альбедо рассмеялся от сравнения, другого он и не ожидал. Нет он не винил партнера за неоригинальность, скорее почти никто побывавший в Мондштадте не мог сказать ничего другого про химика, когда речь заходила о цветах.       – Я так и знал, что ты назовешь меня Сесилией! Все думают, что я так похож на них... Уже начинаю и сам себя с ними ассоциировать. Но мне нравятся, они и правда красивые... и вкусные.       Понимая, что они уже порядком засиделись под холодным дождём, юноша во второй раз припомнил себе, что его возлюбленный всего лишь человек, а насколько он помнит по своего опыту, люди хрупкие создания и слишком легко поддаются разным болезням.       – Пойдём ты можешь заболеть.       Мучча поднялся, подхватив алхимика за руку и провальсировал с ним к домику. Хоть они и слишком сильно путались в ногах, это не помешало страннику искренне рассмеяться, когда он весь мокрый уже спрятался от дождя в доме "капуст".       Но Альбедо в домик не ступил, стоя на пороге, не отпуская руки Ситри и улыбаясь как-то хитро. Он понимал, что уже второй раз подряд испытывает дикое желание "окунуть брюнета в воду" вместе с собой и не отпускать. И он потянул парня обратно за собой, ставя одну его руку к себе на плечо, другую держа в своей, наконец расположившись правильно, а не так неуклюже, как до этого вел его странник. Внимательно посмотрев в его глаза, как бы гипнотизируя, он приблизился и коснулся носом носика любимого, пока по их лицам текла прохладная вода.       – Я все могу, но точно не заболеть от какого-то дождика. Отсидеться где-то мы можем всегда, но танцевать со мной никто давно не пытался ~ – поймал он на себе удивленный взгляд партнёра.       Он прижал Ситри к себе, что ощущалось особенно сильно сквозь мокрую уже до нитки одежду, обнял второй рукой за талию и лёгкими шагами по поляне из цветов стал двигаться под собственный тихий счёт.       – Раз, два, три... раз, два, три... следуй за мной, не торопись, шагай за моими шагами вслед…        Скара сколько себя помнит никогда не танцевал с кем-то. Раньше он не любил, когда прикасались к нему, к его телу, поэтому даже на балах фатуи он лишь нехотя общался с чиновниками, никогда не соглашаясь ни с кем на танец, поэтому всё происходящее сейчас для него в новинку. Кудзуши совсем забыл о дожде и своем желании завести Альбедо в домик, когда его крепко прижали к себе и начали вести по полю с цветами. Сначала он частенько наступал на ноги, бурча на себя в голове то, что слишком неумёха в парных танцах. Но, к счастью, это было совсем не страшным для блондина, по этому принц продолжал настойчиво направлять брюнета за собой. Слегка наловчившись, Скар намного лучше ориентировался в шагах и спокойнее передвигался в танце.        Через несколько кругов по поляне у них выходило всё лучше и лучше, а дождь начинал стихать. Через тучи стали пробиваться последние закатные лучи солнца перед самыми сумерками.       И вот, он стоит полностью мокрый, в одежде, которая ужасно неприятно прилипает к его телу, но такой счастливый, с радостной улыбкой глядя на своего партнёра. Он, кажется, чуть бы не начал светится от счастья или всё-таки правда начал? Стыки на его теле начали отдавать красивым голубым сиянием, пока Ситри в переизбытке эмоций прижался к алхимику лишь сильнее.       – Это было замечательно… Но нам и правда уже пора домой, иначе ты точно заболеешь, когда ветер подует. Ни тебе ни мне такая проблема не нужна.       – Хорошо, теперь уговорил, мне и правда прохладно… – наконец выпуская Ситри из объятий, Бедо приобнял себя за плечи, чтобы согреться.       Но его взгляд сразу привлекло яркое свечение под одеждой странника, которое до этого он видел лишь мельком, во время боя. Он заинтересованно притронулся к шее парня, отодвигая ворот его мокрой водолазки, чтобы рассмотреть голубой узор на коже под ним.        – Так… ты тоже светишься? Интересно, а почему? И связанно ли то, что и я также делаю иногда, с твоим свечением? – за его радужками летали тысячи мыслей в минуту, с гипотезами, теориями и внутренними рассуждениями, но ни к какому ответу сразу же не клонило. Бедо понял, что теперь этот феномен уже на двух "людях" имел свою исследовательскую ценность.       Если брюнету не указали бы на его свечения он бы их так и не заметил, поэтому опустив взгляд он немного удивился. Но учитывая, что такое иногда проявляется и во время использования глаза бога, он решил сильно об этом не задумываться. Ситри лишь пожал плечами.