______________________________________
Проснувшись утром, он осознал, что почти вся его чистая одежда была израсходована, а многие ингредиенты как для еды, так и для зелий кончались. Поэтому ему пришлось собраться и отправится в город за покупками и делами. Хоть так не хотелось тратить солнечный день не на исследования, было чуть важнее оставлять свой уровень жизни "на высоте", а то некому будет больше исследовать вообще что-либо. Алхимик был немного не в себе от количества мелких раздражителей, которые попадались на его пути в последнее время. Его природное спокойствие естественно не давало ему придаваться панике или открытой агрессии, но некоторые вещи все же начинали капать на его мозги. По пути в Сумеру он успел: разогнать толпу песенников, которые все пытались его догнать и сгрызть на завтрак; надавать гео-подзатыльников группе странствующих пустынников, которые так хотели немного его моры, но были усмирены так же просто как и его наемники чуть больше недели назад; во всей этой вакханалии он замарал свои белые шорты, последние из чистой одежды; и конечно же с лёгким отвращением к идее возвращаться в Сумеру после этого похода он заметил вдалеке темный дымок, поднимающийся над желтеющим лесом. Это значило только одно – еще одна проблема на плечи Альбедо. – "О Барбадос, за что мне все это в последние пару дней? Ты так не хочешь, чтобы я покидал страну ветров, что решил насолить мне?" – запричитал в мыслях Альбедо. Конечно, он мог справиться с зоной увядания один, так как обладал глазом бога, оружием, а также его защита от внешних факторов не оставляла себе равных. Но хотел ли он с этим разбираться вместо лесных рейнджеров, которые должны были все это убирать? Точно нет. Но природа его спрашивать не будет, а искать обходные пути по плохо картографированным джунглям хотят лишь те, кто находят великое наслаждение в откушенной тигром филейной части. Спустя минут 15 алхимик добрался до начала зоны увядания. Окинув ее взглядом его глаза, застыли на силуэте в противоположном ее конце. Силуэте, который показался знакомым, но это чувство не было приятным. – "Серьезно?!" – воскликнул парень в мыслях, смотря как поля шляпы человека напротив приподнялись и он, по-видимому, тоже уставился прямо на алхимика. Сказать честно, и у Странника не было желания разбираться с этой не маленькой зоной увядания, так ещё и выполняя чужую работу, но другого выхода не было. Уже думая призвать дендрогранумы, брюнет увидел напротив знакомую фигуру, которая смотрела на него с сильным удивлением. Впрочем, сам юноша про себя выругался, такое ощущение что судьба их специально сводит каждый раз. Они могли бы смотреть так на друг друга хоть вечность, но механизмы, которые пробудились были не совсем согласны с этим планом. Резко переводя взгляд на оживших тварей, Кабукимоно тяжело вздохнул. Шляпа с его головы преобразовалась в кольцо за его спиной, сам же Скарамучча подпрыгнул в воздух, без особого энтузиазма начиная наносить клинками ветра повреждения механизмам. Ему было неинтересно сражаться, поскольку у машин нет эмоций, какие присутствовали у людей. Всё же анемо в этой ситуации было мало чем полезно, но справиться с одним из них сил у него хватило. Приземляясь на землю во время битвы, он не заметил, как это клятая коробка шестеренок нанесла ему ранение в зоне левого плеча. Что ж... поход в лес Мотийимы на сегодня отменяется. Скарамучча только вспомнил что находится тут не один, но признаться честно желания разговаривать у него совершенно не было тем более с настолько недружелюбной персоной. Кусанали бы точно назвала его чёрной дождевой тучей. Спокойно простояв в определенной безопасности, наблюдая за страданиями "приведения с пропеллером" некоторое время, блондин уже готов был закатать рукава и неспешно войти на поле боя, как увидел отброшенного на землю брюнета. Из него вылетел смешок, но глаза тут же округлились от осознания, что невинный (в данной ситуации) человек может пострадать еще серьезнее. Даже не доставая свой меч, парень подбежал к оставшимся руинным драконам и тут же с грохотом опустил на землю цветок, который слегка откинул механизмы назад. От находившейся недалеко лужи появился осколок кристалла, который обеспечил раненому страннику щит. Альбедо взглянул на парня через плечо, чтобы убедиться, что тот в относительной безопасности. Механизмы начали вновь надвигаться, но алхимик, тяжело вздохнув, вскинул вверх свою руку и приготовился атаковать. – Ну что, шестереночки... УЗРИТЕ МОЮ ДРЕВНЮЮ СИЛУ! Сейчас он не пытался выставить себя лучше кого-либо, некоторые фразы были лишь силой привычки, но вот эмоции, скрытые за ними, были для него в новинку. Ещё никогда он не слышал собственного голоса в такой живой ярости. Как раскатом грома все вокруг заблестало цветами, расщепляющими и раскалывающими ржавеющую оболочку врагов. Кучи металла посыпались вниз и зона увядания, хоть и продолжала давить атмосферой, стала куда спокойнее. Блондин присел на корточки перед юношей и протянул ему руку. – Альбедо. – как факт назвал он свое имя, и после тяжёлого, уставшего вздоха и немного прояснившегося, наконец, от гнева взгляда продолжил – Пойдем уже скорее отсюда… Глядя на весь этот "пафос", который перед ним разыграли, всё это казалось Страннику таким забавным, что, глядя на это он даже усмехнулся. Правда сразу же вспомнил про своё ранение, из-за того, что он даже не человек к обычным врачам не пойдешь, значит нужно возвращаться в город, обращаясь к советам Нахиды. Внезапная вспышка перед его лицом. Брюнет ранее не видал более… прекрасного зрелища, он встречал много людей на своём опыте с глазами бога, которые во всю использовали свои способности, но именно этот случай он обязательно сохранит в своей памяти. Опомнился Скарамучча только сейчас, когда блондин назвал своё имя, но в ответ Альбедо так ничего и не услышал. Кабукимоно был уверен, что все эти формальности не нужны, надеялся, что это их последняя встреча. Руку он всё же подал, закатывая недовольно глаза. Встав на свои две, он одной рукой зажал ранение, согласившись с мыслью что им стоит убираться отсюда. – Думаю будет лучше затянуть покрепче твою рану, а то ты истечешь кровью, не дойдя до Сумеру. Не важно из чего было сделано его тело, но на плече явно красовались темные подтеки и грязь, которую нужно было срочно убирать. Альбедо достал из сумки небольшой платок, пузырек спирта, который носил, чтобы обрабатывать свои инструменты, и ножницы. Видя настрой странника, он ожидал встретить сопротивление, когда осторожно попытался убрать его вторую руку с ранения, но на удивление тот поддался, вздохнув как-то по-детски обижено. От этого Альбедо улыбнулся спокойной и умиротворенной улыбкой. Он бережно протер рану молодого человека пропитанной спиртом тряпочкой. Его осторожность могла показаться даже чрезмерной, но он точно не хотел причинить ещё больше боли, чем рана уже доставляла. Закончив, он задумался о том, чем бы перебинтовать этот казус. Крутя в руках ножницы, он не придумал ничего лучше, чем отрезать сантиметров по семь ткани с низа своих широких шорт. На удивление именно эти кусочки все ещё оставались чистыми, белоснежными. На самом деле, Альбедо был в немного непривычной для себя одежде сегодня. Хоть он и оставался в своих узорчатых черных сапогах выше колена, но вся остальная одежда казалась слишком простой для типичного обладателя глаза бога. Он был лишь в белых шортах, темно синей водолазке без рукавов, поверх которой была накинута белая, большеватая ему, рубашка, а на шее, на небольшом ремешке, был зацеплен его глаз бога. Наконец справившись с добыванием "бинтов", которые укоротили его шорты до середины бедра, алхимик приступил к заматыванию раны. Он забинтовал ее хоть и крепко затягивая, но все время проверяя реакцию странника, чтобы не перетянуть и не доставить ему ненужный дискомфорт. Оказание первой помощи всегда напоминало ему о младшей "сестрёнке" Кли. Это маленькое чудо вечно попадало в передряги и чуть ли ни каждый вечер ему приходилось обрабатывать ее новые и новые ссадины. Разобравшись с повязкой, Альбедо облегченно вздохнул и взглянув в глаза странника, а затем показав ими вперёд, поплелся в сторону Сумеру, складывая обратно в бело-золотую сумку свои инструменты. – Для меня это ранение не несет никакой опасности. – Ему совершенно не нравилось, что его увидели в таком состоянии по случайности. Руку Странника осторожно убрали с ранения, на что он лишь, как всегда, в своей недовольной манере отвел взгляд. После обработки раны он постарался аккуратно размять руку и так чтобы не доставить себе лишнего дискомфорта и лишних проблем. Пришлось следовать за Альбедо, которого бывший предвестник уже записал в ряды "максимально мутных типов". Сначала он "угрожал" его целости и сохранности в лесу, а теперь добровольно бросился помогать, что он вообще за чудак такой? Признаться Куникудзуши не был рад компании, но вновь был слишком самоуверен, что сможет пройтись вместе до Сумеру, в надежде что блондин не начнёт вести с ним никакого диалога, поскольку сам брюнет не был в этом ни капли заинтересованным. Оставив зону увядания, юноши медленно пошли в сторону Сумеру. Сначала Альбедо думал, что его безымянный попутчик будет торопиться сильнее из-за своего ранения, но шел он с прогулочной скоростью, что слегка смутило алхимика. Точно так же, как его и смутил цвет крови парня - очень темный, более водянистый, по оттенку темно коричневый, но отблескивающий фиолетовым. Такого зрелища он не видел ещё ни у одного живого человека. Обычно люди состояние сосудов которых в таком состоянии – уже мертвы. Это настораживало, но также до мурашек интересовало. Изучать грибы – это конечно весело, но люди (или не люди вовсе) куда интереснее. Если вспомнить о грибах, то датчики параметров атмосферы в его лаборатории давно показывали недопустимые для людей значения, поэтому Альбедо и хотел прогнать незваного гостя из своей пещеры. – Я, конечно, вижу, что тебе не так интересны пустые разговоры... – очевидно заключил блондин. – И конечно же я не прошу извинений за вчерашнее вторжение. Мне лишь интересно, что тебе нужно было в моих реактивах, лежащих в помещении с дозой синильной кислоты в воздухе, превышающей норму в десятки раз? Если тебе сильно нужны какие-либо зелья или инструменты кое-что я могу продать или отложить, главное не лазь больше по таким и ТАКИМ – он показал обратно на зону увядания, удаляющуюся от них – опасным местам. Альбедо чувствовал, что его нравоучения вероятно прошли мимо ушей парня, но он не мог просто ничего не сказать. Как говорили в академии "Профессор обязан прочитать инструктаж, а следовать ему или нет решает студент". Почти не обращая внимания на попутчика, Кабукимоно невольно вспоминал праздники, которые проводили в Татарсуне и какой радостью он участвовал в них танцуя с друзьями, которых он приобрел на этом острове. Странник больше не скорбел о прошлом, но вспоминать такие красочные события давно ушедших дней любил. Из душевных воспоминаний его вывели слова алхимика. Он остановился, недовольно приподнимая бровь и сердито глядя на блондина. – Не учи меня как мне жить, если ты не заметил я тебя ни о чём не просил и раз видишь, что мне не интересны пустые разговоры не логичнее будет просто заткнуться и молча идти? Либо обратно вернуться как мышь в свою чертову пещеру. Все яркие краски воспоминаний будто в мгновение испарились, а нарастающая злость всё больше туманила мозг Скарамучче. Он на дух не переносил таких людей, которые постоянно учат его жизни, когда это совершенно не к месту. – Глядя на твою одежду ты даже не местный, может тебе стоит вернуться обратно к себе в страну, чтобы не мозолить мне глаза при моих исследованиях? От Альбедо раздался не самый воодушевляющий, саркастичный смех, довольно громкий, чтобы проигнорировать. – Глядя на твою фарфоровую как "кукольную" кожу и такие-то волосы, ты сам не местный. Так какого архонта, скажи мне на милость, ты предъявляешь мне за то, что я приезжий? Что ты вообще здесь забыл? Ты называешь нарушения академических законов Сумеру твоей благодарностью стране, которая тебя так благородно приняла, "исследованиями"? Мне назвать все что ты успел нарушить или ты сам догадаешься, если ты конечно читал хоть один том приказов генерала Махаматры? Если в тебе вообще есть терпение и умение читать, не то, что что-либо ИССЛЕДОВАТЬ (больше язвительных ха-ха-ха хи-хи-хи), но не будем об этом… Краем глаза Альбедо заметил знакомый символ клевера в небе и понял, что это одна из веток телепортации ведущая в город, но заходившая немного с другой стороны. Он обошел странника, чуть не толкнув его, чтобы увидеть клевер получше. – Чтобы глаза мои больше тебя не видели в ближайшие пару месяцев рядом с лесом Мотийимы. Один неверный шаг и ты развалишься на детальки, как парочка руинных драконов. Одарив парня убийственным взглядом и обволакивающим чувством проклятия, мечник превратился в сгусток светящейся энергии и понесся по воздуху сквозь телепортные пути. – "Откуда бы он не был, людишки там явно гнилые, раз отплачивают на волнение за их жизнь такой дерзостью. Скорее бы вернуться в Мондштадт. Я уже сожалею, что запросил эту командировку у академии..." - причитал он в голове, обещая себе, что как минимум пару лет после этого в Сумеру больше ездить не будет. Скарамучча стоял как вкопанный, когда его отчитывали как маленького котёнка. Конечно, Куникудзуши был бы не Куникудзуши, если бы не сказал что-то в ответ, но алхимика уже давно не было. Всё что он мог это покрывать самыми безбожными словами, которые он только знал вслед юноши, которого уже и след простыл. В этот раз Сказитель пообещал себе, что это точно была не последняя их встреча и при следующей он обязательно врежет по этому смазливому лицу. Чёрт! Брюнет так разозлился что ненароком мог бы убить кого-то, если бы хоть какое-то живое существо оказалось в его поле зрения. Успокоив себя глубоким вдохом и выдохом, он прикоснулся по привычке к точке телепортации и так же направился по путям в город. Оживленные крики и шум которые были слышны при входе в город давили на его и без того затуманенную голову. Сейчас нужно срочно нужно было связаться с Нахидой, но девчушка могла находиться в любой точке города, а искать её желание совершенно отсутствовало. Решив, что сейчас отдых ему важнее Скарамучча побрел по городу к своему временному жилью, но удача повернулась к нему так, что его, скажем так, "наставница", как раз разговаривала с каким-то продавцом о что-то бурно обсуждая. Увидев своего друга в таком состоянии, она вежливо попрощалась с торговцем, подбегая к нему. Начался допрос от юного архонта, на что Кабукимоно махнул рукой и сказал, что ответит на всё, как только они дойдут до места потише нежели главная улица. Дойдя наконец до домика парня, оба зашли внутрь, пока девочка направилась на кухню заваривать по чашке ароматного чая. Куникудзуши лёг на кровать, неповрежденной рукой прикрывая глаза, уже готовя рассказ, который будет повествовать Кусанали. Когда чай уже был готов, девочка на подносе вынесла две чашке, возле которых на небольшой тарелочке, украшенной различными узорами, лежали местные Сумерские сладости (конечно же она взяла это для себя, поскольку знала, что второй на дух не переносит что-то сладкое). Положив всё это на прикроватную тумбу она села возле юноши начиная гладить того по тёмным волосам, подсознательно понимая, что денек выдался у него не лучший. Намекая что она готова выслушать рассказ, Кабукимоно начал всё с самого начала. После рассказа у Нахиды чуть бы не задёргался глаз. Аккуратно подходя к теме, она начала: – Ты же понимаешь, что в этой ситуации ты не прав? Вламываться в чужие владения, а после оказанной помощи и волнения за твою жизнь грубить? – дуя свои щёчки она ткнула пальцем в щёку Скарамуччи в знак неодобрения. – При следующей встрече ты должен будешь обязательно попросить прощения перед этим юношей! – На эти слова Сказитель цокнул, ему явно не понравилась эта идея … ни капли. Он так и ничего не промолвил на лекцию тяжело вздыхающей Кусанали. – В следующий раз следи за своей речью если не хочешь лишиться новых знакомств. – С этими словами она взяла в руки чашку с ещё не остывшим чаем, стараясь параллельно перевести тему на более приятную, чтобы парень не сидел как “грозовая тучка”.______________________________________
Остаток дня прошел более-менее спокойно. Алхимику пришлось купить себе новые шорты (на этот раз нежно голубые), так как из всей его верхней одежды в целости остались лишь сапоги да темно синяя майка с высоким воротом. Чуть расслабившись в легкой и непринужденной атмосфере базаров города Сумеру, Альбедо вернул себе крупицу веры в человечество, напрочь убитой в этот жаркий день низкорослым черноволосым гаденышем. Не сказать, что сам Альбедо был намного выше странника, может лишь на пару сантиметров, что было трудно сказать из-за его шляпы и платформ ботинок обоих. Наконец собрав все покупки и вернув свои вещи из прачечной, парень, посоветовавшись с пустынниками из бригады тридцати нашел более быстрый клеверный маршрут из Сумеру в лес Мотийимы. Ему почти не пришлось идти, лишь пересечь пару холмов в местах "пересадок" с одной линии на другую, как он оказался у статуи архонта этих земель под, свисающими со светящихся шляпок грибов, лианами и мхом. Это зрелище умиротворяло на более глубоком уровне, чем простой отдых или сон. Присмотревшись к статуе и поправив парящее вокруг нее золотое кольцо, которое покосились от стрел хиличурлов, Альбедо прикрыл глаза, положил одну руку на грудь начав шептать себе под нос. – "О Госпожа Мудрости, Дендро Архонт, малая Властительница Кусанали. Принеси мне покой, спасение от неудач и исследовательский прогресс на благо человечеству. Истинно ни ваш и ничей, но глубоко уважающий ваши деяния и пути познания... Альбедо Крайдепринц" Молитва была простой, выстроенной в мондштадтской манере, но все равно произнесенной со всем уважением, которое выходец из атеистического подземного королевства мог вложить. Из всех архонтов он уважал лишь двух, Бога Ветров и Богиню Мудрости. Конечно, в его голове был отдельный уголок, отведенный теориям о пропаже богине времени Истероф, но он иногда опасался даже вспоминать это имя, лишь бы не узреть всевышнее наказание, которого так боялись даже сами боги. Остальные его просто не интересовали, а такие как Царица лишь настораживали. Любой человек вокруг него шепчущий клятвы верности и самопожертвования во имя Императрицы Вечной Зимы, казался ему сумасшедшим и опасным. Он не боялся за себя, он лишь был начеку для сохранности других. Все последователи этой женщины казались ему фанатиками похуже фракций пустынников, восхваляющих как живого, давно умершего Короля. Молитва лишь растворилась в ветрах и росе на вечерне прохладных листьях папоротников, но Альбедо надеялся, нет, был почти уверен, что она – Госпожа Мудрости, достаточно мудра, чтобы услышать его мольбы и хотя бы направить его в нужном русле. После этого оставалось лишь расслабиться и плыть по течению, смотря куда же может привести его и ветер, и время, и мудрость…