Давайте узнаем будущее

Лекари постарались, поскорее вернуть Главу Цзинь (почти бывшего главу, потому что после возвращения в Башню Кои, основатель Цзинь намеревался поставить во главе Госпожу Цзинь и ее сына.) в приемлемое состояние для прослушивания книги. Он спокойно, будто ничего и не было, сел на свое место. Но девушек больше не тискал. Хотя... От похабных взглядов на служанок Знойного Дворца не отказался. Горбатого только могила исправит! Его супруга, конечно, это заметила. Ей оставалось только вздохнуть и ждать возвращения в Ланьлин. Но вести ее "дражайший" супруг стал тише, что уже радовало. Она была в предвкушении. Если взгляды ее мужа на служанок заметит Вэнь Жохань, то ему снова мало не покажется. И тогда была вероятность, что Гуаншань может и не дожить до окончания чтения. Остальные заметили появление Главы Цзинь, но решили не обращать на него внимание. Вэнь Жохань всё-таки заметил взгляды Гуаншаня на свое прислугу, но, заметив яростную ауру, наблюдавшую за старым развратником, решил оставить это на основателя Цзинь. Семья Цзянов вовсю знакомилась с новыми членами семьи. Мо Айминь и Сюаньюй оказались на удивление милыми. А-Минь чем-то напоминала Сяомин. У них даже имена были созвучны. А-Минь, А-Мин и Яньли быстро подружились. Хоть обе девушки были ее младше, они смогли найти общий язык. Яньли, конечно, любила своих братьев, но ей не хватала сестер. Именно женским общением была обделена Юная Госпожа. Но все же ей хотелось поговорить с А-Сянем. Не нравилось ей, что брат так спокойно реагирует на собственную смерть. Но прямо сейчас это было невозможно, ведь А-Сянь сейчас наверстывает упущенное время с родителями и сестрой. Поэтому ей пришлось опять откладывать разговор. Пока Верховный Заклинатель отчитывал своего младшего сына, Вэнь Сюй наблюдал за одной очень привлекательной девушкой. Она действительно была красива, но, увы, почти не принимала участие в обсуждении. Вэнь Сюю очень хотелось познакомиться с ней ближе, но не знал с чего начать... Вэнь Жохань же заметил чаяния старшего сына и усмехнулся. Он узнал этот взгляд. Его сын влюблен. Но решил дать своему сыну самостоятельно это понять и начать действовать В это время чета Вэй с детьми обсуждали, что будет после чтения книги. Позже к ним присоединились: супруги Цзян и их дети, Мо Айминь с Сюаньюем. Цансэ проверяла духовные силы дочери, после чего заговорила: — С учётом нашей смерти, и вашего разделения с А-Ином, — на этих словах все заметно помрачнели. — Твое Золотое Ядро не развито. Так как ты жила как обычный человек, но у тебя от рождения есть огромный потенциал, поэтому тебе ещё можно достичь желаемого результата в самосовершенствовании. Нужно лишь тренироваться, с чем мы тебе и поможем. Вэй Чанзэ же, казалось, был не здесь. Он что-то обдумывал и, наконец, решил озвучить свои мысли: — Фенмянь-гэ, расскажи, что случилось после того как мы... погибли. — Я не сразу узнал о... случившемся. — начал рассказ Цзян Фенмянь. — Лишь спустя три месяца мне доложили о том, что вы погибли, но я решил сам все проверить и, если все подтвердиться, то хотя бы забрать ваших детей. Но ни вас, ни их найти не смог. И я решил во что бы то ни стало найти хотя бы А-Сяня и А-Мин. Лишь через два года я смог найти А-Сяня, но А-Мин пропала без следа, сколько бы я не искал ее. Потом до меня дошли вести о том, что твоя оставшаяся семья была убита. Но кто это сделал до сих пор не выяснилось. — кратко пересказал события Глава Цзян. Пока Глава Цзян пересказывал события прошлого, Баошань, уже отдохнувшая, взяла книгу. Супруги Вэй хотели что-то сказать, но их перебили: Что ж, давайте продолжим. — и начала читать. — Глава 3. Жестокость. Часть вторая. Вэй Усянь хотел умыться, чтобы взглянуть на новое лицо, которое досталось ему в виде пожертвования, но не смог найти в комнате ни капли воды: ни для мытья, ни для питья. Вторая госпожа Мо лишь недовольно поджала губы. Она все ещё не верила в услышанное. Но то, как сестра и ее сын обращаются с ее ребенком, она убеждалась в том, что сестра действительно ее не любит и никогда не будет любить. — Как можно жить в таких условиях? — недоуменно спросил Не Хуайсан. А-Цин, Сюэ Ян и Мэн Яо снисходительно хмыкнули. Они не понаслышке знают как можно жить в таких условиях. Бывало даже хуже. — Старшая дева Мо, — обратился к девушке Вэнь Жохань. — Вы отвратительный глава и мать. — улыбнулся ей Верховный Заклинатель. Но от этой улыбки у всех пробежали мурашки. — Я очень надеюсь, что Вы, юная леди, усвоите урок. Иначе... Продолжения и не требовалось, все поняли, что ничего хорошего не будет. Зэнзэн не на шутку испугалась. Ведь если Верховного Заклинателя боялись сами заклинатели, то что оставалось ей — простому человеку. Она энергично замотала в знак согласия, обещав себе, сделать все чтобы ни один Заклинатель не обратил на нее внимания. Мо Бохаю ещё никогда не было так стыдно и горько. Он лишь спрашивал себя, когда он упустил воспитание дочери. Но не смог найти ответа Единственная похожая на таз емкость явно служила для справления нужды, а не гигиенических процедур. — Да... Жизнь хуже, чем у скота! — вздохнул Вэй Усянь. Он толкнул дверь, но та оказалась заперта снаружи, скорее всего, чтобы пресечь его своевольные шатания по улице. И всё это совсем не наполняло сердце Вэй Усяня радостью и ликованием от перерождения! — Ещё бы ему радоваться! Не думаю, что после смерти я хотел вообще перерождаться... — задумчиво проговорил Вэй Ин. Но через секунду шкодливо улыбнулся, представляя грандиозное представление. Он знал, что не смирится с тем, что его заперли никогда не будет. Цзян Чэн же, подтверждая его мысли, сказал: — Вы уверены, что простая дверь сможет его остановить? Если да, то спешу вас разочаровать — дверь для него не помеха! Он подумал, что можно скоротать ожидание в медитации и обвыкнуться в своём новом доме. — Скоротать время в медитации? Ты сам сел медитировать? — удивлению Юй Цзыюань не было предела. Вэй Усянь был одаренным, но на медитацию его можно было загнать нечасто. Даже Цзыдянь не помогал, нет помогал, но с переменным успехом. Цансэ на удивление Пурпурной Паучихи только посмеивалась. Медитации она тоже не любила. Учителю приходилось придумывать всегда новые способы, чтобы затащить ее на медитацию. Время пролетело незаметно, и когда Вэй Усянь открыл глаза, солнце уже пробивалось сквозь щели окон и дверей. — Ого, даже так! Вот как добиться такого же результата? — спросила Госпожа Юй Вэй Ина. — Ну, для начала не стоять над душой, — ответил А-Сянь. Теперь он мог стоять на ногах и передвигаться по комнате, однако голова по-прежнему кружилась. — До сих пор? — хмуро спросила Вэнь Цин, по ее подсчётам ему уже должно быть лучше. В чем же причина?! Вэй Усянь недоуменно подумал: «Мо Сюаньюй не обладал значительными духовными силами, так почему же я всё еще никак не могу совладать с его телом? В чём же причина?» — Вот именно! — сказала Вэнь Цин. — Хотя я не думаю, что это связано с духовными силами. Но тут живот издал урчание, и он наконец понял, что дело вовсе не в духовных силах. Ответ оказался куда более простым: это тело ещё не познало инедии, и странное чувство оказалось не чем иным, как бурно разыгравшимся аппетитом. — Как все просто, да господин Вэй? — поддразнил его Лань Сичень. — Кушать хочется всегда, а особенно суп шицзе… — мечтательно протянул Вэй Усянь и лукаво посмотрел на Яньли. — Будет вам суп, А-Сянь, — пообещала девушка. Цзян Чэн и Вэй Усянь обменялись довольными взглядами. Цзинь Цзысюань недоуменно уставился на них. Какой суп? И причем здесь Цзян Яньли? Вэй Усянь понял, если он сейчас же не начнёт поиски пищи, то рискует оказаться первым в истории злым духом, который умер с голоду, едва успев переродиться. Цзян Фенмянь с ужасом посмотрел на воспитанника. "Сколько же не кормили Мо Сюаньюя, что он в таком состоянии?" Он все ещё помнил, как забрал А-Сяня. Он был настолько голодным, что набросился на всю еду, что Глава Цзян тогда купил. И по приезде в Пристань Лотоса он ещё некоторое время таскал еду с кухни. Ему с Яньли огромными усилиями удалось избавить А-Сяня от этой привычки и страха. Он уже занёс было ногу для удара, намереваясь вышибить дверь... — Да неужели! — облегчённо сказала Юй Цзыюань, она хотела чтобы он, наконец, ушел оттуда. ...но снаружи послышались шаги. Кто-то пнул дверь с той стороны и проворчал: — Время обеда! — Как обеда? — все недоуменно посмотрели на книгу. Но дверь по-прежнему оставалась заперта, несмотря на восклицание. Тогда Вэй Усянь склонил голову и увидел внизу ещё одну дверцу, уменьшенную копию первой. Её-то слуга и открыл, небрежно поставив напротив чашку с едой. Он прокричал ещё раз: — Топай сюда, чего ждёшь? И выстави потом всё за дверь! Аура вокруг семейства Цзян потемнела. — Кажется, и слуг в вашей семье тоже воспитывали плохо. — устало вздохнула Госпожа Цзинь. — Даже если он был сумасшедшим, это не повод так с ним обращаться. Тем более он выше по статусу! — неожиданно поддержал мать Цзысюань. Первая госпожа Мо поежилась от такого количества негативных взглядов в ее сторону. Она просто готова была провалиться под землю. Цзинь Гуаншань, казалось, и дела нет до собственного сына, хоть и незаконного. Отчего отвращение к отцу у Цзысюаня только росло. Дверца была ещё меньше, чем те, что предназначены для собак, — человек при всём желании не смог бы протиснуться в неё, но для миски размер как раз подходил. В миске оказался рис и два вида жареных овощей, выглядящих крайне неаппетитно. Вэй Усянь печально поковырялся в рисе палочками и вздохнул. — Аппетитно, неаппетитно, но есть это все равно придется, чтобы не умереть от голода. — вздохнул Вэй Ин. Старейшина Илин, наконец, вернулся в мир смертных, но встретили его здесь пинками, руганью и холодными объедками вместо приветственного ужина. Где же кровавая баня? Беспощадная резня? Полное уничтожение, наконец! Расскажи кому — не поверят. В этом теле он стал словно феникс без перьев, тигр на равнине, водяной дракон на мелководье — утративший всё свое превосходство и приниженный теми, кто слабее его. Вэнь Жохань удивлённо посмотрел на адепта ордена Юньмэн Цзян. А потом хмыкнув, сказал: — Думаю, даже при подобном обращении с обычным уважающим себя Темным Заклинателем, не то что с "Ужасным Старейшиной Илин", многие после возвращения из мира мертвых предпочли бы устроить какую-нибудь гадость. Я бы на его месте так бы и поступил. От его слов у всех сердце в пятки ушло. Тут слуга снаружи опять заговорил, но на этот раз со смехом, будто стал совершенно другим человеком: — А-Дин! Идём сюда! — Да кто-то влюблен! — с усмешкой сказал Вэй Усянь. Издали зазвучал мелодичный девичий голос: — А-Тун! Ты опять принёс еду тому дурачку? — Опять ? Да что они о себе возомнили?! — взорвался Цзян Чэн. — Не знают своего места? — и повернулся к Вэй Усяню. — Я надеюсь ты не оставишь это безнаказанным. — Ты ж меня знаешь. — ткнув его локтем, ответил А-Сянь. — Слишком хорошо, — не остался в долгу Ваньинь. А-Тун в ответ цокнул языком: — Зачем бы ещё я пришёл в этот жуткий двор! — Совсем страх потеряли? Это их обязанность! — не довольный таким поведение, сказал Цзинь Цзысюань. Вэнь Чао и Цзинь Цзысюнь сидели как мыши, после того как их отчитали, но неприязнь к Вэй Усяню никуда не делась. Они, конечно, хотят вставить свои ехидные комментарии, но приказ "молчать" и предупреждающие взгляды не дают им это сделать. Голос А-Дин раздался ближе, словно она стояла прямо перед дверью: — Ты — лентяй! Кормить его раз в день — вот и вся твоя работа! Никто слова не скажет, даже если ты будешь отлынивать от обязанностей. А ты всё ноешь, что это “жутко”. Посмотри на меня! У меня вот дел по горло, так что даже на улицу выйти времени нет. — Раз в день? Они кормят его раз в день? — воскликнул Вэй Усянь. — Если бы у этой девушки действительно было столько работы, что даже на улицу выйти времени нет, то она бы сейчас не чесала язык с этим юношей. — припечатал Юй Цзыюань. Обе ее сестры согласно закивали. — Если бы у нас были такие слуги, то они бы давно были высечены хлыстом. — поддержала дочь Юй Лифен. — Их бы к нам на перевоспитание... И они бы напрочь забыли, что такое неуважение к тому кто выше по статусу и лень. Никто не сомневался в ее словах. Чего только стоят служанки Госпожи Юй?! Мейшан Юй славится своей свободолюбивой и в то же время строгой натурой. Там жёсткие правила, но они не похожи на Гусу. А-Тун же продолжал жаловаться: — Я не только кормлю его, у меня и других дел полно! И зачем тебе на улицу?! Сейчас время такое, что все наоборот закрываются в своих домах, опасаясь ходячих мертвецов! — Как вовремя! Только воскрес и уже приключения, — с восторгом сказал Не Минцзюэ. — Ага, очень весело! Из одной передряги в другую. — кисло проворчал Вэй Усянь. — Твоя обычная жизнь, — насмешливо фыркнул Цзян Чэн. Прекрасно зная, что ни день то у его шисюна новое приключение. — Вам не кажется, что это как-то странно? — внезапно спросил Не Хуайсан. — Такое чувство, что его специально воскресили в такое удачное время. — продолжил он, но из-за множества взглядов спрятался за веером. — Не знаю, Я ничего не знаю. Основатели на это лишь усмехнулась. Они то знали какой этот "Незнайка". Но на вопрос решили промолчать. Сами все узнают — со временем. Вэй Усянь присел на корточки перед дверью, ел рис палочками, которые даже отличались по длине, и слушал. — Подслушивать запрещено! — взвился Учитель Лань. — Во-первых, Вэй Усянь не адепт Вашего ордена, Учитель Лань. — начала говорить Юй Цзыюань. — Правила Вашего ордена на адептов Юньмэн Цзян не распространяется. — Во-вторых, — поддержал Госпожу Пристани Лотоса Не Минцзюэ. — Откуда ему брать информацию? Он был мертв тринадцать лет. Ему информацию нужно раздобыть, и как Вы хотите, чтобы он ее достал? С неба? На это ему оставалось лишь промолчать. Крыть было нечем, но и отступать он не хотел. Оказалось, что деревня Мо с недавних пор перестала быть мирной. Как видно из названия, ходячие мертвецы — это мертвецы, которые способны передвигаться. Они относились к самому распространённому типу низкоуровневых преображенных трупов, имели замутнённый взгляд и передвигались весьма медленно. Такие мертвецы не представляли особой опасности, но вполне могли доставить неприятности обычному человеку, особенно если вспомнить об их чудовищном зловонии. — Зачем нам эта информация? Ее все знают! — презрительно фыркну Цзинь Цзысюнь, который не смог держать язык за зубами. — Молодой человек, — как самый терпеливый обратился к Цзинь Цзысюню Лань Ань. — Здесь есть люди, которые незнакомы с этими основами, эта информация для них, но и ученикам было бы неплохо их повторить. Сюэ Ян, Мэн Яо, Вторая госпожа Мо, Мэн Ши внимательно слушали объяснение. Для них эта информация действительно была новой и нужной. Однако для Вэй Усяня подобные трупы являлись самыми послушными марионетками, и когда он услышал упоминание о них, то даже ощутил лёгкий укол ностальгии. — Нашел, по чему ностальгировать, — проворчал Цзян Чэн. Тем временем А-Тун не упустил случая покрасоваться перед девушкой: — Если ты всё же хочешь выйти на улицу, то возьми с собой меня, чтобы я мог тебя защитить. Но А-Дин ответила: — Ты? Защитить? Хвастун! Ты уверен, что сможешь справиться с этими существами? А-Тун обиженно парировал: — Если я не смогу справиться с ними, то и другие не смогут. — Ээээ, я надеюсь он про обывателей? — недоуменно спросил Цзинь Цзысюань. — Какое самомнение! — недовольно проговорил Лань Цижень, косясь на Глав Не и Вэнь, от которых так и веяло убийственной аурой. Девушка засмеялась: — С чего ты это взял? Послушай, сегодня несколько заклинателей приехали в деревню Мо. Мне сказали, что они из очень именитого ордена! Госпожа разговаривает с ними в главном зале, да и целая деревня пришла посмотреть. Разве ты не слышишь шум? Так что некогда мне тут с тобой болтать. Не ровен час, опять пошлют исполнять поручения. — Именитый орден? Интересно какой? — заинтересованно спросил Вэй Усянь. Вэй Усянь внимательно прислушался. И действительно: с востока доносился слабый гул толпы. Он немного помедлил, а затем встал и пнул дверь. Засов звонко треснул. — Ну наконец-то! Почему так долго? — спросила Юй Цзыюань. — Информацию собирал, — ответил ей юноша. Воркование А-Дин и А-Туна нарушила распахнувшаяся настежь дверь, и они испуганно закричали. Вэй Усянь отбросил в сторону миску и вышел на улицу, щурясь от яркого солнца. Даже по коже прошлось лёгкое покалывание. Он поднёс руку ко лбу и на секунду закрыл глаза. — Наслаждайтесь возвращением, господин Вэй? — со смешком спросил Вэнь Сюй. — Конечно, первый молодой господин Вэнь, — ответил ему Усянь. А-Тун, который только что визжал громче, чем А-Дин, наконец разглядел, кто перед ним стоит, и понял, что это всего лишь Мо Сюаньюй — сумасшедший, которого любой мог унизить. Смелость сразу же вернулась к слуге. Он испугался, что ударил в грязь лицом перед А-Дин, и захотел хоть как-то исправить ситуацию, поэтому приосанился и замахал руками, словно прогоняя пса: — Кыш-кыш! Пошёл прочь! Зачем ты вообще вышел?! Зал взорвался смехом. — Какая наглость! — одновременно воскликнули Госпожа Цзинь и Юй. Они никогда не позволяли такого в своём доме. Благо теперь перед этим наглым слугой не мальчишка Сюаньюй, а не позволявший так с собой обращаться Вэй Усянь. — Мне очень жаль этого слугу. Ведь А-Сянь такое с рук не спускает. — словно прочитав мысли, отсмеявшись сказала дева Цзян. — Ну он же этого не знает, — присоединился к сестре Цзян Чэн. — Тогда у нас для него плохие новости, — хмыкнула Юй Цзыюань. — Теперь это не слабый мальчишка, а наш А-Сянь. Он такого не спустит с рук. А-Тун обращался с ним хуже, чем с уличным попрошайкой или с назойливой мухой. Нужно признать, что все слуги семьи Мо почти всегда относились к Мо Сюаньюю точно так же, потому что тот никогда не протестовал, и они ощущали собственную безнаказанность. — Теперь безнаказанности не будет. А-Сянь никогда не позволит так с собой обращаться. — поддержал семью Цзян Фенмянь. Но Вэй Усянь отвесил А-Туну легкого пинка, повалив на землю, и засмеялся: — Ты хоть представляешь, кого унизить собрался? — Как-то легко он отделался, — разочарованная сказал Глава Не. — Если бы такое было в орден Не, то у этого слуги отсутствовали некоторые части тела. Вэнь Чао хотел уже язвительно прокомментировать, но его остановил ощутимый пинок от брата. Цзинь Цзысюня же остановил красноречиво взгляд Госпожи Цзинь, обещавший все муки мира, если он откроет рот. С этими словами он двинулся в восточном направлении, ориентируясь на доносящийся оттуда шум. Уже довольно приличная толпа народу собралась в Восточном зале и вокруг него. — Да начнётся представление! — сказал Цзян Чэн. Представляя каким позором покроет семью Мо Вэй Усянь. — Ты так в меня веришь, Чэн-Чэн. — Просто я тебя хорошо знаю! И кого ты Чэн-Чэном назвал? Едва Вэй Усянь ступил во двор, как услышал голос женщины, что звучал несколько громче, чем остальные: — Кое-кто из молодого поколения нашей семьи тоже когда-то был заклинателем… — Вы это серьёзно? Решили похвастаться племянником, над которым издеваетесь? — недоуменно спросил Зэнзэн Вэнь Сюй. Девушка лишь пожала губы. Глава клана Мо лишь печально покачал головой. Должно быть, говорила госпожа Мо, которая не оставила попыток хоть как-то сблизиться с кланом заклинателей. Вэй Усянь не стал ждать, пока она закончит, а быстро протиснулся через толпу вперед и, размахивая руками, воскликнул: — Вот он я, бегу-бегу! Зал взорвался смехом. Всё представили эту сцену. И вышла она крайне забавной. — Ну началось! — ухмыльнулся Цзян Чэн, знающий натуру шисюна, и представлял какой концерт устроит Вэй Усянь. Семьи Цзян и Юй согласно кивнули, прекрасно зная характер Вэй Ина. Цансэ была даже не удивлена. Она поступила бы точно также. Видимо сын перенял её проказливую натуру. Пышущая здоровьем женщина средних лет, облачённая в дорогие одежды, восседала в зале на почётном месте. Это была госпожа Мо. Рядом с ней, согласно положению человека, живущего в семье жены, на менее почётном месте сидел её муж, а напротив них — несколько юношей в белых одеяниях с мечами за спиной. — Гусу Лань! — уверенно воскликнул Вэй Ин. У Лань Сиченя появилось нехорошее предчувствие. Толпа встретила растрёпанного чудака с макияжем гробовым молчанием, но Вэй Усянь продолжил болтать без признака смущения, словно вовсе не замечал напряженной атмосферы вокруг: — Меня кто-то звал? Ведь это же я тот самый заклинатель! — Ооо, сейчас будет театр одного актёра, — глубоко вздохнул Цзян Чэн. Пудра на его лице лежала таким толстым слоем, что при улыбке начала осыпаться. Один из заклинателей, тот, что помоложе, фыркнул, едва сдерживая смех. — Это точно Лани? — начал сомневаться Вэй Усянь. — Не думаю, что такой адепт вообще существует там. — Почему Вы так считаете, господин Вэй? — с интересом спросил Лань Сичень. — Ну как сказать... Адепт Вашего ордена не стал бы смеяться. Это ведь даже, по-моему, в правилах написано. Обычно все сохраняют равнодушно выражение лица. — Но мы не лишены эмоций, — сделал ему замечание Лань Сичень. — Но вы их не показываете, — оправдался Вэй Ин. — Дагэ, по моему у тебя не было запрета на эмоции, — обратился к Лань Аню Цзинь Юншэн. — Не было, — подтвердил слова основателя Цзинь Лань Ань. И неодобрительно посмотрел на своих потомков. Но тут же взял себя в руки и вновь сделал серьёзное лицо, стоило другому юноше, вероятно, главному среди них, бросить на него неодобрительный взгляд. Вэй Усянь проследил, откуда шёл смешок. К его удивлению, слуги, несмотря на своё невежество, не преувеличивали, и заклинатели действительно оказались из «именитого клана». Эти юноши в белоснежных облачениях с ниспадающими рукавами и поясами, мягко очерчивающими талию, обладали изысканной красотой и являлись несомненной усладой для глаз. Стоило лишь раз взглянуть на эти одежды, и любой бы понял, что перед ним ученики Ордена Гусу Лань. Более того, они состояли в кровном родстве с кланом Лань, о чем свидетельствовали плывущие облака, вышитые на белых с палец толщиной лобных лентах. —В кровном родстве? — удивлённо спросил Вэй Усянь. Ладно Лань Сичень у него вполне могут быть дети, но Лань Чжань... Вэй Ин никак не мог представить его с женой и детьми. Девизом Ордена Гусу Лань была фраза «будь праведен», а плывущие облака — его отличительным узором. Обладатели лобной ленты с ними относились к числу адептов клана. Те же, у кого этой вышивки не было, являлись обычными и приглашёнными учениками или же заклинателями других фамилий, которые, тем не менее, входили в состав Ордена. У Вэй Усяня аж зубы свело от вида этих одежд. В своей прошлой жизни он часто называл их «траурным облачением» и точно ни с чем бы не перепутал. — Да как ты... ммм?! — не смог договорить Лань Цижэнь. Сначала он подумал на племянников, но они были не причём. Оставался только основатель. Ему перечить Учитель Лань не посмел и смиренно сел на свое место, зло буравя взглядом юньмэнское бедствие. Лань Чжаню было обидно. Что должен чувствовать человек, услышав как твой любимый отзывается о твоих одеяниях? — Молодой господин Вэй, чем Вам не угодили наши одежды? — решил спросить Лань Сичень, чтобы смягчить углы. — Они слишком белые. Если не знать всех особенностей, то кажется, что Ваш орден находится в трауре. — начал объяснять Вэй Ин. Но тут же сказал: — Прошу прощения, если этим я Вас оскорбил. — Твои извинения приняты, Вэй Усянь. — ответил ему основатель. — Но думаю что ты прав, нужно добавить немного цвета. — сказал он, игнорируя взгляды друзей говорящие:" А мы тебе говорили! " Госпожа Мо уже давно не видела своего племянника и далеко не сразу поняла, что за ярко накрашенный мужчина явился сюда. Догадавшись же, она пришла в ярость, но решила не терять самообладания и не выказывать гнева перед гостями. — Сколько же он там просидел? — гневно спросила Мо Айминь, смотря на сестру. Вместо этого, понизив голос, госпожа Мо обратилась к своему мужу: — Кто его выпустил? Выпроводи его отсюда! Ещё один гневный взгляд от второй госпожи Мо. Муж госпожи Мо незамедлительно улыбнулся, чтобы её успокоить, досадливо поглядел на Вэй Усяня и подошёл к нему, готовый исполнить веление супруги. Однако тот внезапно плюхнулся на пол, намертво вцепившись в него руками и ногами. Даже несколько слуг, прибежавших на помощь своим господам, не смогли поднять его. Если бы не присутствующие в зале гости, его бы давно наградили пинками. От их бесплодных попыток лицо госпожи Мо становилось темнее и темнее с каждым мигом, а её муж всё сильнее потел. Вскоре он выругался: — Ты, проклятый псих! Если сейчас же не отправишься к себе, будешь наказан! — Эээ вот это вы зря! Теперь он точно устроит концерт, — не было у Цзян Чэна сочувствия к этой женщине, вот ни капли! Все обитатели деревни знали, что в доме семьи Мо проживает молодой господин, выживший из ума, но Мо Сюаньюй уже несколько лет сидел в своей тёмной лачуге, опасаясь выходить наружу, и не показывался никому на глаза. Увидев, сколь диковинны его внешность и поступки, люди зашептались с удвоенной силой, надеясь на хорошее представление. — О да, он в этом мастер! — со злорадством сказал Цзян Чэн. Они заслужили! Вэй Усянь сказал: — Хотите, чтобы я ушёл? Да запросто! Но пусть сначала он вернёт мне украденное! — и тут он указал на Мо Цзыюаня. —Да как же, вернёт он тебе, держи карман шире! — саркастично сказал Цзинь Цзысюань. — Это просто повод, — улыбнувшись сказал Вэй Усянь. У Лань Чжаня от смущения покраснели уши, но заметил это только Лань Сичень. Мо Цзыюань никак не ожидал, что после вчерашней трёпки этот никчёмный дурачок осмелится прийти сюда и доставить неприятности. Он раскраснелся от гнева: — Что за чушь ты несёшь?! Когда это я крал твои вещи?! Зачем мне это нужно?! — Да конечно! Какая чушь?! Врет как дышит! — возмущение Вэй Ина не было предела. Всё были с ним согласны. Вэй Усянь ответил: — Всё верно, ты не крал, ты меня ограбил! Теперь госпоже Мо стало понятно — Мо Сюаньюй пришел не просто так. Его сознание было ясным, а действия имели чёткую цель — опозорить её семью. — Что-то поздно вы поняли. Но даже если Вы и все поняли, то сделать уже ничего нельзя. — посочувствовал Мо Зэнзэн Цзян Чэн, зная что тот теперь точно позорит её семью. — Его ничего не остановит! Госпожа Мо недоумевала и гневалась одновременно: — Ты ведь весь этот концерт затеял специально, не так ли? Вэй Усянь притворился, что ничего не понял. — О, это у него всегда хорошо получалось, — кивнула Иньчжу. — Он украл мои вещи, и я здесь, чтобы получить их назад. Это считается за концерт? — Конечно считается! — вырвалось у Мо Зэнзэн. Но она быстро прикусила язык. Госпожа Мо еще не успела ничего ответить, как её сын в ярости поднял ногу, намереваясь пнуть Вэй Усяня. В этот самый момент один из юношей в белой одежде, тот, что постарше, сделал незаметное движение пальцем, и Мо Цзыюань поскользнулся, едва ли вскользь задев Вэй Усяня, зато грохнулся на пол сам. Однако Вэй Усянь прокатился по полу так, словно удар всё-таки достиг цели, и распахнул одежду на груди, демонстрируя всем отпечаток ноги, что оставил Мо Цзыюань вчера. Заклятие молчание ещё не спало, поэтому учителю оставалось лишь гневно сверлить глазами пиалу с чаем. От вырисовавшейся картины жители деревни Мо пришли в неописуемый восторг, концерт явно пришёлся им по вкусу: все понимали, что Мо Сюаньюй никак не мог пнуть себя сам. Так или иначе, семья Мо всегда слишком безжалостно относилась к своему кровному родственнику. Ясно как белый день, что нынешнее состояние Мо Сюаньюя было их заслугой — вернувшись от отца, юноша не был столь безумен. Как бы там ни было, на шумиху зеваки всегда были рады поглазеть, ведь это не им доставались тумаки. Представление выходило столь занимательным, что появление в деревне заклинателей полностью меркло рядом с ним! — Типичные люди. Сплетни, сплетни, сплетни — больше ничего. — презрительно высказался основатель Не. Поглядывая на заткнутого заклятием молчания главу Яо. Конечно, когда вокруг столько любопытных глаз, жадных до сплетен, просто ударить Мо Сюаньюя и вышвырнуть вон не представлялось возможным. Госпожа Мо кипела от гнева, но всё, что она могла себе позволить — это попытаться примирить обе стороны: — Воровство? Кража? Какие неуважительные слова! Мы все — одна семья. Он просто взял их, чтобы посмотреть. А-Юань — твой младший брат. Что с того, что он взял твои вещи? Ты старший, неужели не можешь поделиться? Сущий пустяк, а ссоритесь как малые дети. Он обязательно тебе всё вернёт. — Ну-ну, держи карман шире! — одновременно сказали Вэй Усянь и Цзян Чэн. Юноши заклинатели безмолвно уставились друг на друга, а тот, что пил чай, едва не поперхнулся. Они росли в клане, утопающем в роскоши, и, возможно, никогда не сталкивались ни с подобными ситуациями, ни с такой логикой. Что ж, сегодня их кругозор явно расширился. Вэй Усянь же истерически захохотал про себя и протянул руку: — Тогда пусть он вернёт их сейчас! Он понимал, что Мо Цзыюань не мог ничего ему вернуть, поскольку давно уже либо всё выкинул, либо разломал. И даже уцелей что-нибудь из вещей, гордость не позволила бы ему признаться в содеянном. Вместо этого Мо Цзыюань стал совсем пунцовым от гнева и завопил: — Матушка! — А причём здесь матушка? — недоуменно спросил Не Минцзюэ. Во взгляде его явственно читалось: «И ты позволишь ему вот так унижать меня?!» — Первая госпожа Мо, — обратился к ней Лань Сичень. — вы хотели, чтобы Ваш сын стал заклинателем, но воспитывали его так, что он даже словесную проблему решить не может. Как же Вы думали он станет заклинателем? С вами на "ночные охоты" будете ходить? На вопрос Первого нефрита Зэнзэн решила не отвечать. Но ошибки в воспитании сына, который скоро должен родиться, она увидела. И решила их не повторять, мало ли чем все закончиться?! Мать сердито взглянула на него, будто прося не усугублять ситуацию. — Поздно уже что-то усугублять. Дальше уже просто некуда. — покачал головой Не Хуайсан. Тем временем Вэй Усянь продолжил: — Знаете, а ведь дело не только в том, что Мо Цзыюань украл мои вещи, а ещё и в том, что он сделал это посреди ночи. Все знают, что я предпочитаю мужчин. Прокрасться ко мне в комнату под покровом темноты… Пускай ему стыд неведом, но я-то знаю, что могут поползти слухи. — Что я только что услышала? — не могла поверить свои ушам Юй Цзыюань. — На перерыве я тебе устрою! От тренировки не отвертишься! Вэй Усянь лишь горестно вздохнул. Цансэ лишь тихо посмеивалась. Её сын просто копия её. Госпожа Мо принялась хватать воздух ртом, а отдышавшись, воскликнула: — О чём это таком ты говоришь, не стыдясь целой деревни! А-Юань — твой двоюродный брат! В безумствах Вэй Усянь оставлял далеко позади всех своих конкурентов. В прошлом, когда он хотел натворить что-нибудь эдакое, ему приходилось помнить о своём положении в обществе, чтобы никто не посмел обвинить его в отсутствии воспитания. Но сейчас он был уже провозглашенным деревенским дурачком, ни о каком стыде не могло быть и речи, а значит абсолютно ничего не сдерживало полёт его фантазии. — Так ты ещё сдерживаешься?! — Цзян Чэн настолько выпучил свои глаза, что, казалось, они выпадут из орбит. — Да ладно! — Юй Цзыюань была удивлена не меньше. — О боги! Я даже не представляю на что он способен, когда не сдерживается. Вытянув шею, Вэй Усянь дерзко парировал: — Это он не смог держать себя в руках, хоть он и мой двоюродный брат! Ну и кто тут не стыдится никого? Если ему и безразлична собственная репутация, то пусть не порочит хотя бы мою честь! Я, знаете ли, ещё надеюсь найти себе достойного мужчину!!! Сначала стояла гробовая тишина, потом зал сотряс громогласный хохот. Больше всех смеялись конечно Вэй Усянь и Цансэ-саньжэнь. Лань Цижень мог только схватить я за сердце. Лань Чжань же не мог понять. Правда ли то, что он говорил? Если бы это было правдой... Мо Цзыюань испустил боевой клич, схватил стул и швырнул в двоюродного братца. Вэй Усянь, поняв, что ему, наконец, удалось вывести Мо Цзыюаня из себя... — Ещё бы ему не удалось! Мне кажется, что он даже камень способен вывести из себя! — хмыкнул Цзян Чэн. — О да... — подтвердил наследник Не, вспоминая как Усянь вывел из себя каменную глыбу по имени Лань Ванцзы. ... откатился в сторону и вскочил на ноги, едва успев избежать запущенного в него стула, который с грохотом развалился при ударе о пол. Праздные зеваки, только что злорадно глазевшие на посрамление семьи Мо, мигом разбежались, опасаясь попасть под горячую руку. Вэй Усянь же бросился к группе юношей из Ордена Гусу Лань, которые изумленно наблюдали за происходящим, и завопил что есть мочи: — Вы это видели? Видели? Мало того, что он украл мои вещи, так теперь ещё и покалечить меня хочет! Каков подлец! Мо Цзыюань бросился вдогонку, и почти схватил Вэй Усяня, но тут юноша, бывший лидером среди заклинателей, торопливо остановил его: — Пожалуйста… молодой господин, словами можно добиться большего, чем кулаками. — Какой хороший юноша, — похвалил адепта Цзян Фенмянь. Госпожа Мо увидела, что гость явно собирался защитить её племянника, и предусмотрительно натянула улыбку: — Он сын моей младшей сестры. И у него… не всё в порядке с головой. Все в деревне Мо знают, что он помешанный и говорит всякие глупости. Его слова не стоит воспринимать всерьёз. Так что, пожалуйста… Не дав ей закончить, Вэй Усянь опасливо высунулся из-за чужой спины и произнёс: — Это почему же мои слова не стоит воспринимать всерьёз? Только попробуй еще раз украсть мои вещи! Стащишь ещё хоть что-нибудь, и я тебе руку отрублю! — Ах А-Сянь, тебе стоит думать прежде чем говорить, — мягко сделала замечание Цзян Яньли. — Я буду стараться, — пообещал он сестре. После этих слов Мо Цзыюань был готов вновь взорваться, несмотря даже на то, что отец крепко его держал. Поэтому Вэй Усянь, напевая под нос, поспешно выскочил на улицу, а лидер заклинателей встал в проходе, закрывая его таким образом, и сменил тему разговора, со всей серьёзностью возвращаясь к более важной проблеме: — Что ж… Значит, мы займём на ночь Западный двор. И помните, что я сказал: с наступлением темноты закройте все окна и двери, не выходите на улицу, а главное — не приближайтесь ко двору. Госпожа Мо, трясясь от гнева, не могла бесцеремонно оттолкнуть юношу и броситься за Мо Сюаньюем, поэтому выдавила из себя: — Да, да… Спасибо вам! Спасибо! Её сын не мог поверить своим глазам: — Матушка! Этот чокнутый опозорил меня перед целой деревней, и ему это сойдёт с рук?! Ты же сама говорила, что он всего лишь… — Всего лишь кто? — от угрозы в голосе Айминь у Зэнзэн все внутри похолодело. Госпожа Мо прикрикнула на сына: — Помолчи! Не можешь подождать со своими жалобами?! Мо Цзыюаня никогда раньше так не позорили и не выставляли полным дураком, а осуждающие слова матери только подлили масла в огонь. — Аукнется Вам ваше воспитание, первая госпожа Мо, — поучительно сказал Лань Ань, прекрасно знающий какую цену она заплатит за плохое воспитание сына. Ненависть переполнила его, и он в гневе бросил: — Сегодня этот сумасшедший получит своё сполна! — Не рой другому яму... — задумчиво проговорил Лань Сичень. Пытаясь понять причину тревоги. Вэй Усянь вдоволь повеселился, изображая умалишенного, и, покинув Восточный двор, пошел прогуляться по деревне Мо. Хоть многие шарахались от него, он начал получать настоящее удовольствие от своего статуса сумасшедшего. — Ещё бы ты его получал! — поддел его Цзян Чэн. Вэй Усянь даже привёл в порядок свой напоминающий призрак висельника макияж и почти передумал смывать его, подумав: «Всё равно поблизости нет воды, так что пока не буду умываться». Закончив приглаживать волосы, он осмотрел запястья. Порезы и не думали затягиваться, а это означало, что просто разозлить Мо Цзыюаня было явно недостаточно для исполнения желания Мо Сюаньюя. — Так ты не просто так выводил их из себя? — удивился Цзысюань. — Конечно. Может можно было было обойтись без крови! Не сразу же всех убивать! Но не получилось. Неужели ему действительно придётся стереть с лица земли всю семью Мо?.. — Нне надо... — побледнев, взмолился глава клана Мо. Все посмотрели на него сочувственно. Не всем понравиться узнать вот такое будущее сначала детей, потом клана. Впрочем, это не являлось такой уж сложной задачей. Первая госпожа Мо сидела, не шелохнувшись. Как же так… ?! Вэй Усянь, предаваясь размышлениям, вскоре вернулся в поместье семьи Мо. Неспешно прогуливаясь мимо Западного двора, он увидел, что здесь ученики Ордена Гусу Лань стоят на крышах и гребнях стен, с серьёзным видом тихо переговариваясь между собой. Поэтому он точно также неспешно вернулся и во все глаза уставился на них. — Что-то не так? — спросил Не Хуайсан. Хотя Орден Гусу Лань внёс немалый вклад в поражение Вэй Усяня при осаде горы Луаньцзан, в то время эти юноши либо ещё не родились, либо были совсем малышами. Он понимал это и не видел никаких причин держать зла на них, поэтому решил подождать и узнать, что же молодые заклинатели собираются делать. — Весьма благородно, не каждый так сможет, — с уважением посмотрел на Вэй Усяня Вэнь Жохань. И через некоторое время почувствовал: что-то тут не так. — Что не так? — обеспокоенно спросил Лань Сичень. Лань Ванцзи тоже в беспокойстве сжал кулаки. Почему чёрные флаги, развевающиеся на крышах и стенах, казались такими знакомыми? — Флаги? — заинтересованность спросил Цзинь Гуаншань. Глаза его зажглись желанием заполучить это. Он чувствовал, что это очень выгодное изобретение. Стяг такого типа назывался «Флаг, привлекающий духов». Возьми его живой человек, он привлечёт всех духов, злобных призраков, ходячих мертвецов или иные темные создания в определённом радиусе. Твари атакуют лишь его одного. Поскольку человек с подобным флагом в руках становился самой настоящей живой мишенью, по-другому его называли «Флаг-мишень». Установка стяга на дом также допускалась, но только если внутри находились живые люди, становящиеся целью тварей. Иное наименование подобных флагов — «Флаги Чёрного Ветра», потому что они притягивали тёмную энергию со всей округи, подобную завихрениям чёрного ветра. Судя по всему, выходило, что установив их в Западном дворе в определенном порядке и строго-настрого запретив кому бы то ни было приближаться, ученики Ордена Гусу Лань планировали заманить сюда всех ходячих мертвецов и уничтожить их одним махом. — Впервые слышу о таком, — сказал Вэнь Жохань. — Но это очень полезное изобретение! — Думаю это изобрели в будущем. — ответил отцу Вэнь Сюй. Что до того, что они казались знакомыми… Могло ли быть как-то иначе? Ведь создателем «Флагов, привлекающих духов» являлся не кто иной, как Старейшина Илин! Всё удивлённо посмотрели на Вэй Усяня. А тот в свою очередь что-то обдумывал и не заметил направленные на него взгляды. — Ах да, точно, как я мог забыть?! Цзян Чэн, помнишь на озере Билин? — Да, помню. — подтвердил Цзян Чэн. — Вы уже думали об этом? Может Вы сможете воспроизвести их? — с интересом обратился к юноше Вэнь Жохань. — Нууу, эм, возможно... У меня где-то были заготовки... — промямлив ответил Усянь и начал рыться у себя в вещах. Алчный взгляд Главы Цзинь остудил предупреждающий взгляд жены, Госпожи Юй и основателя Цзинь. Похоже, несмотря на то, что заклинатели хором ненавидели его, всё же многие изобретения Вэй Усяня пользовались популярностью. Один из учеников на крыше увидел, как он шатался неподалеку, и предупредил: — Пожалуйста, идите к себе. Здесь не место для вас. — прочитала Баошань и показала иллюстрацию с юношами на крыше. Вэнь Цин, Вэнь Жохань отметили, что один из них очень похож на одних их родственников. Несмотря на то, что юноша прогонял Вэй Усяня прочь, делал это он из доброты, да и тон был совсем отличен от речей слуг семьи Мо, шпынявших его. Вэй Усянь, улучив момент, подпрыгнул и сорвал один из флагов. — Зачем? — устало спросил Цзян Чэн. Вэй Усянь лишь молча пожал плечами и кивнул на книгу мол прочтем — узнаем! Ученик Ордена Гусу Лань, опомнившись от неожиданности, спрыгнул за ним, пытаясь догнать: — Не двигайтесь! Вам не стоит его брать! Вэй Усянь, с растрёпанными волосами и болтающимися в разные стороны руками, похожий на настоящего душевнобольного, убегал от него и голосил на всю улицу: — Не отдам! Не отдам! Моё! Моё! — Паршивец! — сквозь смех сказала Юй Цзыюань. И отсмеявшись продолжила: — И ведь даже не солгал! Это действительно его изобретение! Цансэ улыбнулась. Она тоже по молодости изобретала всякие полезные штучки. Юноша в несколько прыжков догнал его и схватил за руку: — Если не отдашь, я тебя ударю! Лани открыли в удивление рты, ловя челюсти. Лань Цижень потерял сознание. Остальные пораженно молчали. — Он точно Лань? — шокировано спросил Вэй Усянь, отрываясь от работы. — Если это так, то это самый неправильный Лань. Вэй Усянь вцепился во флаг мёртвой хваткой, не желая отпускать свою добычу.Главный среди учеников, заканчивающий последние приготовления, услышал их перепалку и мягко спрыгнул с крыши: — Цзинъи, уймись. Не шуми и просто возьми у него флаг. Лань Цзинъи ответил: — Сычжуй, я же не собирался бить его по-настоящему! Но посмотри, он нарушил нам весь порядок установки! Пока Вэй Усянь боролся с Цзинъи за флаг, он успел как следует его изучить. Узоры оказались верными, а заклинания — точными. Ошибки в изображении отсутствовали, а значит, никаких проблем не ожидалось. Однако художнику недоставало опыта, так что стяг привлекал злых существ и ходячих мертвецов только в радиусе пяти ли. Впрочем, этого было достаточно. — Вот и ответ! — улыбнулась Цзян Яньли. — А-Сянь просто переживает за детей и проверил флаг. Лань Сычжуй улыбнулся Вэй Усяню: — Молодой господин Мо, уже темнеет, и совсем скоро мы начнём охоту на ходячих мертвецов. Ночью здесь будет очень опасно, поэтому, пожалуйста, вернитесь в свою комнату для вашего же блага! — Какой заботливый молодой человек! — похвалил Лань Сычжуя Вэй Усянь. На что Лань Сичень благодарно улыбнулся. Вэй Усянь окинул взглядом статусную и изящную фигуру ученика, от которой так и веяло благородством. Вэй Усянь молчаливо одобрил юношу, на губах которого играла лёгкая улыбка. Скрупулёзная и тщательно выверенная расстановка флагов, уважительные манеры — всё говорило о большом потенциале, сокрытом в нём. Удивительно, что подобный ученик воспитывался именно в столь замшело консервативном и ужасно скучном месте, как Орден Гусу Лань. — Прошу прощения за эти слова, — поклонился основателю Вэй Ин. — Ничего, — принял извинения Лань Ань. — Вы правы! Нужно меняться! Начинающиеся было возмущения были остановлены предупреждающим взглядом Лань Аня. Лань Сычжуй снова заговорил: — Флаг… Не дав ему закончить, Вэй Усянь бросил полотнище на землю и выпалил: — Всего лишь дурацкий флаг! Что в нём такого особенного? Я смогу нарисовать гораздо лучше, чем этот! Бросив флаг, Вэй Усянь рванул с места и пустился наутёк. Юноши, наблюдавшие за всей этой кутерьмой, едва не попадали с крыш от смеха, когда услышали столь нелепое заявление. Лань Цзинъи тоже зафыркал и подобрал флаг, привлекающий духов: — Вот ведь чокнутый! Лань Сычжуй одёрнул его: — Не стоит так говорить о нём. Лучше вернись на крышу и помоги! — Какой хороший лидер! — сказал Не Минцзюэ, получив благодарный поклон от Сиченя. Вэй Усянь ещё немного бесцельно побродил по деревне и вернулся в маленький дворик, где располагалась лачуга Мо Сюаньюя. Не обращая никакого внимания на сломанный засов и царящий внутри беспорядок, он выбрал более-менее чистое место и опять сел в позу лотоса. — Второй раз? Сам? — Госпожа Юй уже думала, что ей нечему удивляться. Но как оказалось, этот Паршивец опять сделал невозможное! Но ещё до наступления рассвета какой-то шум снаружи прервал его медитацию. — Да что же это такое! — раздражённо воскликнула Госпожа Пристани Лотоса. Шум, порожденный беспорядочной поступью нескольких пар ног и криками, быстро приближался. Вэй Усянь разобрал несколько повторяющихся фраз: «Просто вломитесь и вытащите его!», «Сообщите властям!», «О чём ты говоришь — «Сообщите властям»? Скроем лица и забьём его до смерти!» — Что? — хором воскликнули семьи Цзян, Юй и Вэй. Цзыдянь начал опасно сверкать фиолетовыми искрами и, показывая, что хозяйка думает по поводу этих обвинений. Он открыл глаза и увидел, что несколько слуг уже вломились в его лачугу. Яркие факелы заливали двор жёлтым светом. Кто-то выкрикнул: — Тащите сумасшедшего убийцу в Главный зал, пусть поплатится жизнью за содеянное. — Он же ничего не делал! — воскликнул Вэнь Нин, волнуюсь за своего нового друга. — Думаю, вскоре это выясниться, — успокоила брата Вэнь Цин. — Нам остаётся только подождать. — Конец главы. — устало вздохнула Баошань. — Глава клана Вэнь, — обратилась к Верховному Заклинателю Юй Цзыюань. — Можно ли воспользоваться Вашим тренировочный полем? — Конечно, — ответил Вэнь Жохань, уводя Вэнь Чао для ещё одного ОЧЕНЬ СЕРЬЁЗНОГО РАЗГОВОРА. — Хорошо, — удовлетворенно кивнула женщина. — Вэй Усянь! — от громкого голоса госпожи он аж вздрогнул. — На тренировку! Живо!