Рандеву

Сильнее стиснув рукоять меча, Итэр, собрав все оставшиеся силы, сделал рывок в сторону. Мгновение — и там, где он был буквально доли секунды назад, фиолетовым пугающим светом мерцал молот. Нога отдалась болью, но, не позволяя себе заострить на этом внимание, путешественник снова ринулся в бой, намереваясь атаковать врага сбоку. Его удар достиг цели — острие располосовало руку, сжимавшую оружие, от плеча до локтя. Противник, больше не способный сражаться, издал крик боли, и Итэр с удовлетворением отметил, что его врагов осталось… Он не успел сосчитать, сколько — вокруг него появились маленькие зеркала. Путешественник дернулся, но было поздно — ловушка захлопнулась, выпуская струи воды. Итэр успел увидеть лишь улыбку Зеркальной девы перед тем, как мир покачнулся от боли. Стиснув зубы, он принялся отсчитывать секунды до конца его заключения. Однако время вышло слишком быстро, и зеркала исчезли раньше времени, высвобождая его. Путешественник с трудом удержался на ногах. Пытаясь перевести дыхание, сбившееся от боли, Итэр посмотрел туда, где должна была быть Дева. Но там стоял Странник. Оглянувшись, он с недоумением увидел, что враги отступали, оставляя на поле боя ценные и не очень вещи. — Ты настолько слаб, что не можешь справиться с рядовыми Фатуи? — Голос Странника сочился язвительностью и ядом, настолько противным, что Итэр сморщив нос, скривился. Он уже хотел сказать в ответ что-нибудь не менее язвительное и ядовитое, как о себе напомнила рана. Теперь адреналин не заглушал боль. Итэр оглядел поляну, где произошла стычка, и, доковыляв до ближайшего камня, сел, чтобы внимательнее осмотреть ногу. Острый край молота разодрал мягкую кожу сапога и оставил на икре порез. Ничего смертельного, через пару дней Итэр о нем и не вспомнит, но сейчас ему как-то нужно добраться до города. — Тебя еще и ранили? — Странник все не унимался, и Итэр едва подавил в себе желание запульнуть в него этим самым сапогом. — Какая тебе разница, — буркнул он себе под нос, не желая выслушивать очередную порцию насмешек. Путешественник осторожно стащил обувь и задрал штанину. Кровь медленно сочилась из раны и капала на траву, окрашивая зелень в грязный бурый цвет. Под рукой не оказалось ничего, что помогло бы промыть и перебинтовать рану, и Итэр уже собирался прыгать на одной ноге в поисках воды и чистого куска ткани, как Странник неожиданно приблизился к нему и опустился на колени. Цепкие пальцы схватили его за лодыжку и повертели в разные стороны для лучшего осмотра. — Даже на пять минут нельзя оставить без присмотра, — вздохнул он, и в этот раз получилось как-то даже не очень насмешливо или язвительно. Скорее устало и, может, самую малость — обеспокоенно. Итэр попытался вырвать ногу, но хватка оказалась сильнее. Странник вытащил из сумки бутылку и чистые бинты. Вода приятным холодом обожгла рану и смыла всю грязь. От туго затянутой повязки путешественник поморщился и зашипел — его спутник не отличался нежностью. — Малыш не может потерпеть немного боли? — хмыкнул Скара… Тео, мысленно поправил себя Итэр. Его теперь зовут Теодор. Где были его мозги, когда он придумал это имя? Странник больше напоминал не «подарок богов», а страшное проклятье. — Может, мне тебя поцеловать, чтобы боль ушла? Эти слова были такими же едкими, но Итэр почему-то зацепился за них, не смог отпустить или проигнорировать. Это была последняя капля. Странник окончательно довел его до помутнения. Ничем другим его следующие слова нельзя было объяснить. — Ну так поцелуй, — хмыкнул путешественник, желая увидеть, как Тео тут же заберет свои слова обратно. Он отступит — Итэр победит. Хотя бы в одной этой маленькой перепалке победит. Ухмылка медленно сползла с лица Странника. Он поднял взгляд и встретился с горящими насмешкой глазами. Итэр ждал, поудобнее устроившись на камне и слегка задрав подбородок, будто для лучшего доступа к своим губам. Тео приподнялся, уперся ладонями по двум сторонам от ног Итэра и приблизился к его лицу. Путешественник ощутил, как поля широкой шляпы задевают его макушку, и на секунду у него самого мелькнула позорная мысль отступить. Но он не позволил себе, продолжил упрямо смотреть в фиалковые глаза. Неожиданно Тео ухмыльнулся и сократил оставшиеся между ними миллиметры. Его губы оказались на удивление мягкими и теплыми, слегка шершавыми от ветра и горькими от его любимого несладкого чая. Все закончилось так же быстро, как и началось. Странник вдруг отстранился и, встав прямо, самодовольно сложил руки на груди. — Теперь не болит? Поцелуй сбивал с толку. Такие поступки — совсем не в характере Тео, но он, видимо, был готов пойти даже на такое, лишь бы досадить Итэру. Путешественник мотнул головой, пытаясь избавиться от предательского румянца. Смущение постепенно уступало место злости. Захотелось сделать, сказать хоть что-нибудь, чтобы Страннику стало больно, и желание было настолько сильным, что он не смог себя сдержать. — Все еще болит. Вот если бы кто-то другой… Он остановился. Он все же смог себя остановить. Но этих слов оказалось достаточно, чтобы причинить ущерб. Тео прищурился, его глаза теперь напоминали не нежный цветок, а грозовое небо Инадзумы. — «Если бы кто-то другой» что? — потребовал он. Итэр упрямо молчал. — Почему ты молчишь, черт возьми? Раз начал — заканчивай! Итэр знал главную слабость Тео. Страннику хотелось быть лучшим во всем, и он люто ненавидел, когда его сравнивают с другими. Иногда это доходило до абсурда. Путешественник не имел привычки топтаться на чужих болезненных темах, но Тео просто… просто выбесил его. Его насмешки, язвительность, сочащиеся ядом слова так сильно бесили, что хотелось сделать так же больно. Нет, еще больнее. Он до сих пор не мог простить ему то, что случилось в прошлом. Итэр встал, демонстративно игнорируя этот всплеск эмоций, и гордо заковылял в сторону города. Путь обещал быть тем еще приключеньицем, но просить о помощи Тео он просто не мог. Странник следил за тем, как Итэр остановился у ближайшего дерева и оперся о ствол рукой, переводя дыхание. Небо постепенно розовело перед закатом — через пару часов наступит ночь. Сделав глубокий вдох, Итэр только собрался с силами и сделал первый шаг, как его вдруг подхватили на руки. Путешественник подавил вскрик, потому что слишком хорошо знал, кто это. И перед ним он совершенно не хотел показывать свою слабость. Странник держал его на руках и, как ни странно, молчал, чуть ли не впервые в жизни воздержавшись от комментариев по поводу его жалких попыток в пешую прогулку. Призвав элементальные силы, Тео поднялся над землей и медленно заскользил в сторону города. Под ними проносились холмы, реки, стайки плесенников, и ветер так нежно путался в волосах и одежде, что Итэр больше не чувствовал никакой неприязни. Ему бы бояться, опасаться, что Тео его где-нибудь уронит, но подсознательно… он доверял. — Больше не лезь на такие задания один, — пробормотал Странник, и его руки сжались чуть сильнее. Было бы очень легко его просто ненавидеть. Или, наоборот, любить. Но Тео постоянно все делает слишком сложным. Они оба запутались в этих веревочках, непонятно — враг, друг, напарник, должник… что-то больше. Скорее, они — все вместе и сразу. Итэр вздохнул. — … если бы кто-то другой поцеловал меня, я бы его ударил.