***
— Сэр, мы почувствовали двух, возможно, трех мужчин из Сенджу вокруг нашего лагеря. Что нам следует с ними делать? Каков ваш приказ? Лидер клана Учиха поднял голову, густые волосы Мадары, как и всегда, скрывали его правый глаз. — Пока лишь продолжайте наблюдать за ними, но как только у вас появится возможность, я хочу чтобы вы напали на них. Чем больше увечья вы сможете им нанести, тем лучше. «Настало время передать им пламенный привет!» Мадара посылал Сенджу вполне понятный знак: пусть они даже не думают о том, чтобы приближаться к его клану. Он до сих пор помнил моменты, которые провел с Хаширамой, и мечты которые они строили тогда. О единой деревне, объединяющей разные кланы… но сейчас шла война. Тем более, что Хаширама позволил этой девушке с розовыми волосами, которая обладала огромной силой и могла причинить им крупный ущерб и немало бед, присоединиться к их клану. Несмотря ни на что, в первую очередь он должен был оставаться лидером своего клана и продолжать идти по пути, начатым его отцом. Вздохнув, он снова обратил внимание на свиток, который читал. Может быть, однажды все будет не так…***
Всю последнюю неделю Сакура ходила в медицинскую палатку каждый день, пытаясь осознать тот факт, что она действительно оказалась в прошлом. Но она старалась не зацикливаться на этом, стараясь думать об этом как можно реже, мысленно все еще отрицая это. Каждый день ей приходилось носить юкаты, что ее не устраивало от слова совсем. Одежда была непрактичной и сильно сковывала движения, когда ей приходилось заниматься чьим-либо исцелением. И это не говоря уже о том, что если что-то случится, то она не сможет защитить себя. Сакура занималась лечением женщин, мужчин и детей клана, и это все, чем она могла занять себя. Время от времени ее замечали, на обедах и ужинах, но во время трапезы она по прежнему сторонилась их и не пыталась завязать разговор с кем-либо. Вернувшись к своему прежнему ритму жизни, она работала на износ, до тех пор пока не падала с ног от усталости. В каком-то смысле это помогало ей не зацикливаться на происходящем в ее жизни. На всём, что она потеряла. Тобирама следовал за ней повсюду и понимал, что все, что произошло в ее деревне, сильно сказалось на ней. Она постоянно была в размышлениях о своем прошлом, а ее глаза всегда оставались тусклыми. Она едва улыбалась и на автомате продолжала делать то, что должна была. Она не старалась быть дружелюбной с кем-либо, а когда люди пытались заговорить с ней, она просто отворачивалась и уходила. Девушки которая всего неделю назад искренне смеялась с его братом, больше не было. И ему это нисколько не нравилось. Проснувшись этим утром, она заглянула в свой сундук и увидела синюю юкату, которая лежала поверх остальной одежды. Ну уж нет, ни за что я не надену это сегодня. Немного покопавшись, она нашла свои черные брюки и темно-синюю рубашку. Ее глаза немного расширились. Она даже и не знала, что у нее была такая. К своему счастью, она надела штаны и взяла тёмно-синюю рубашку в руки, подаренную ей Ари. Она была удивлена мягкостью материала, когда надела ее через голову. Она была ей великовата, но как только она заправила края рубашки в штаны, оно выглядело великолепно. Затем схватила резинку для волос, натянула ее на запястье и наконец вышла из своей палатки, полностью готовая к тренировке в тайдзюцу перед тем, как приступить к работе. Неспешно шагая в нужном ей направлении, она начала размышлять обо всех событиях, которые привели ее к этому моменту. Как она здесь оказалась? В последний раз она находилась в доме своего детства, а на утро ни с того, ни с сего проснулась в прошлом, где ее деревни еще даже не существовало. Мысли об этом всегда вызывали у нее головную боль. Не желая оставаться наедине со своими мыслями, она начала пробираться в лес к тренировочному полю. Чем раньше она доберется до места и начнёт тренировку, тем скорее перестанет думать обо всей этой неразберихе. По крайней мере, пока. С тех пор, как она начала свою работу целителем клана, у нее не было ни одной смертельной травмы, которую нужно было бы излечить. В основном были сломанные кости, несколько порезов и ушибов. Глядя на землю перед собой, она вскинула голову, когда услышала крики и стоны людей. С того места, где она находилась, она могла видеть, как людей в спешном порядке ведут в медицинскую палатку. Ее слух уловил несколько слов вроде «Учиха» и «засада». Ее взгляд встретился со взглядом Хаширамы, и она поняла, что дело плохо… Так быстро, как только могла, она пробиралась сквозь толпу, пытаясь попасть внутрь палатки. Она не заметила человека, который следовал за ней. Тобирама видел, как за долю секунды ее поза сменилась с расслабленного к собранному с решительным выражением лица, когда она чуть ли не бежала к палатке, расталкивая всех на своем пути. Нетрудно было заметить, что она была в своей стихии. Как только она вошла, стоял удушающий запах крови. Пока она пыталась вникнуть в происходящее, ее грубо оттолкнули в сторону. Люди приносили тряпки, чтобы остановить чье-то кровотечение. Сквозь крики пациента и гул медицинского персонала она использовала властный командный тон, который привлек всеобщее внимание. — Кто-нибудь может объяснить мне, что произошло?! Мне нужны подробности того, что было предпринято до моего прихода. Все перестали бегать и суетиться. Обернувшись к ней, увидели ее холодные и сосредоточенные зеленые глаза, оценивающие ситуацию. Никто не спешил ей отвечать, поэтому она подошла ближе к пациенту и начала анализировать то, что увидела. Мужчина из клана Сенджу, лежал на столе с множественными порезами, вероятно сделанными катаной. Более глубокий порез проходил через его грудь, около двенадцати дюймов в длину от правой грудной клетки до середины живота. Так же она увидела глубокую колото-резаную рану ниже на левом боку, которая определенно не задела сердце, но вероятно, пробила легкие. Он все еще дышал, но это могло прекратиться в любую минуту. Ее мысль подтвердилась, когда она услышала булькающий звук и из его рта потекла кровь. Она быстро отпихнула людей с дороги и собрала волосы в небрежный пучок над головой, включив режим медика. Она только поднесла свои светящиеся руки к телу мужчины и начала вливать в него чакру для быстрой диагностики, когда была жестоко остановлена женщиной, которая оттолкнула ее, перед этим ударив по лицу. От неожиданности Сакура упала на пол. Женщина в ярости встала между Сакурой и умирающим мужчиной. — Я тебя не знаю. И я ни за что не позволю тебе прикасаться к моему брату. Пусть они позволили тебе жить здесь, но это не значит, что ты часть нашего клана. — В этих брошенных, в ее адрес словах было столько яда, что в Сакуре вспыхнул собственный гнев. В комнате стояла мертвая тишина. И никто не заметил Тобираму, стоявшего в углу, спрятавшись в тени. Он поднял бровь. Технически женщина была права. Сакура не была частью их клана, и она просто озвучила то, о чем думали многие, включая и его самого. Он не собирался выдавать своего присутствия, любопытствуя, как розововолосый медик отреагирует на такое оскорбление. Видя тяжелый взгляд, которым она наградила женщину, он мог ожидать только худшего. Сакура сплюнула кровь на землю. Она была в ярости. Медленно поднимаясь на ноги, словно ничего не произошло, она стряхнула пыль со штанов, не обращая внимания на пульсирующую боль в челюсти. Ее глаза встретились с глазами женщины ударившей ее. Женщина Сенджу неосознанно сделала шаг назад под пристальным и устрашающим взглядом зеленых глаз Сакуры. Ее глаза были полны решимости полыхающим гневом, отчего женщина больше не осмеливалась продолжить начатое. Тобирама видел своими глазами, каким сильным противником она могла быть на поле боя. Но она анализировала ситуацию и даже при сильных эмоциях продолжала держать себя в руках. Он был впечатлен. Голосом, способным прорезать сталь, она заявила, заставив другую женщину вздрогнуть: — Я никогда не просила быть частью вашего клана. Я никогда не принадлежала ни к какому клану и прекрасно справлялась сама по себе. Теперь слушай меня: — что я знаю, так это то, что у меня есть работа, и прямо сейчас ты стоишь у меня на пути. Если мои подсчеты верны, твоему брату осталось жить пять, а то и десять минут, если ему повезет, так как он не может дышать со всей кровью свернувшейся в его легких. Ты можешь либо сразиться со мной и позволить ему умереть, либо позволить мне вылечить его. Выбор за тобой, но без моей помощи он не выживет, потому что поверь мне, я чертовски хороша в том, что делаю, и знаю о чем говорю. Замерев в ожидании перед женщиной, Сакура смотрела ей прямо в глаза, не моргая. Наконец уступив ей под таким напором, женщина отошла в сторону и молча пропустила медика. Оттолкнув женщину Сенджу в сторону, она встала рядом с пациентом. Тобирама был поражен ее самообладанием. Он продолжил молча наблюдать за ней. Светящиеся зеленой чакрой руки, уверенно работали, как она делала это миллион раз до этого, начав с самой страшной на вид, колотой раной. Закрыв глаза, она сосредоточилась на восстановлении легких, соединения живые клетки и направляя их обратно на место. После того как управилась с этой раной, она быстро, но эффективно закрыла разрез, вернув мышцы на место. Она вытерла локтем пот со лба и вернулась к работе. Ее брови нахмурились, когда она увидела что в легочной ткани застрял небольшой след яда. Не оглядываясь вокруг, она попросила несколько чаш с водой и перечислила травы, которые нужно было смешать. Люди начали работать вокруг нее и быстро приготовили смесь. — Мне нужно вытащить весь яд из его легких. Вы четверо, держите его на месте, ему не понравится эта часть. Будет больно. Никто не пытался ей возражать, очевидно что она явно знала, что делает. Без промедления четыре человека, включая сестру мужчины, прижали его тело к столу. Ее руки все еще светились, и она навела одну из них на смесь. Пузырь воды, проник в чакру под ее рукой в форме идеальной сферы. Оглядевшись, она убедилась, что люди готовы. Выдувая прядь волос которые лезли в глаза, она протолкнула воду из полученной смеси через кожу в легкие. Тело мужчины опасно дернулось и затряслось от боли. Другой рукой она медленно вытянула воду. Яд который выходил вместе с водой, был темно-фиолетовым и густым. Она перелила полученный яд в другую миску и повторила процедуру три раза, пока выходящая вода не стала прозрачной и чистой. Слегка вздрагивая после своих усилий, она положила руку на грудь мужчины и позволила нитям чакры просочиться в его тело, чтобы посмотреть, как он себя чувствует. У него было сильное и быстрое сердцебиение. Удовлетворенная результатом, она встала и продолжила залечивать другие открытые раны на теле мужчины. Тобирама заметил, как слегка дрожали ее руки, пока она занималась лечением. Все были ошеломлены. Раны превратились в тонкие шрамы, и после двух часов проделанной операции казалось, что с мужчиной, который теперь мирно спал, ничего не произошло. Если бы он был эмоциональным человеком, то вероятно, что челюсть Тобирамы была бы уже на полу. Какой удивительный контроль над чакрой у нее был. Единственное, что могло показать его восхищение, это слегка приподнятая бровь. Он думал, что увидел все ее таланты в лесу, когда нашел ее, но как же он ошибался! Он был удивлен так же, как и все остальные. Обычно, когда она подходила к медицинской палатке, он останавливался и не заходил за ней. Поэтому до этого дня он не видел, как она исцеляла раненых. Быть там все это время, наблюдать за тем, как она держит себя в руках после полученного удара и на протяжении всей операции, было поистине увлекательно. Она как будто становилась другим человеком. Ее сосредоточенность впечатляла, она отдавала приказы так, как будто привыкла, и у нее это получалось так профессионально. Люди вообще не спорили с ней. Даже при своем маленьком росте она излучала уверенность и профессионализм. Эта куноичи была особенной. У них конечно были свои талантливые целители, но никто из них не мог сделать и половину того, что сделала Сакура. Она, вероятно, видела худшее, пока в ее деревне шла война, в этом он был уверен. Он не упустил из виду тот факт, что ее руки дрожали после всех приложенных ею усилий и то, как она чуть не потеряла равновесие, двигаясь по направлению к другому пациенту. У второго пациента состояние было лучше, чем у первого. У него было сломано только запястье и несколько незначительных порезов. Она деликатно взяла его запястье в свою руку, и чакра снова осветила их. Вправка кости заняло пятнадцать минут, и в последний момент ее чакра дрогнула на долю секунды. Тобирама нахмурился. Ее чакра была почти на пределе. Двигая запястьем круговыми движениями из стороны в сторону, она следила за тем, чтобы у мужчины был хороший диапазон движений. Затем она залечила порезы. Спокойным голосом она сказала мужчине: — Постарайтесь не перенапрягаться в течение следующих нескольких дней, ваше запястье еще может побаливать, но это пройдёт через некоторое время. Мужчина кивнул, и она быстро развернулась, шагая к выходу. Люди пытались подойти к ней, чтобы поговорить об операции, но она снова избегала их. Тобирама, все еще стоявший в углу, провожал ее своими красными глазами. Она так и не узнала, что он был там, и он хотел, чтобы все так и оставалось. Внезапно женщина, ударившая Сакуру ранее, встала перед ней, преграждая ей путь к выходу. Она уже собиралась открыть рот, чтобы поговорить с розоволосым медиком, но та пренебрежительно подняв руку покачала головой. Сакура остановила ее, прежде чем она успела вымолвить слово, и прошла мимо нее. Она не хотела слышать ее оправдания. Сакура хотела избежать вопросов о ее медицинских знаниях, потому что знала, что ей пришлось бы рассказать о Цунаде, а она не была к этому готова. Разговор о ней только сделает происходящее еще более реальным. Если она ничего не озвучивала, то могла делать вид, что все в порядке. Могла же? Кроме того, одна только мысль о тех, кого она потеряла, заставляла ее глаза слезиться, поэтому разговор о них, вероятно, заставил бы ее сдаться, как это почти произошло, когда она разговаривала с Хаширамой неделю назад. Что касается женщины, которую она только что проигнорировала, она не хотела с ней разговаривать, пока не сделает что-то с пульсирующей болью в челюсти. Люди из клана внутри палатки обменялись взглядами удивления и стыда, когда Тобирама появился позади них и вышел, не сказав ни слова. Он последовал за ней держа между ними некоторое расстояние. Она шла к концу лагеря. Ее темп был ровным, но он мог видеть, что она заставляла себя выглядеть так, будто с ней все в порядке. Оказавшись за большим деревом, Сакура притормозила, позволив своему усталому телу дрожать. Измученная, прижавшись спиной к дереву, она позволила себе соскользнуть вниз и осесть на траву, прижав колени к груди. Теперь когда она оказалась вне поля зрения, ей больше не нужно было притворяться сильной и независимой. Ей больше не нужно было никому ничего доказывать. Используя мизерные остатки чакры, она позаботилась о своей челюсти. Закончив с этим, она откинула голову на дерево, положила локти на колени и закрыла глаза. Было приятно снова кого-то исцелить. Возможность спасти кому-то жизнь. В последний раз когда она пыталась спасти чью-то жизнь, на поле боя она потеряла Наруто. При этой мысли в уголках глаз снова появились непрошеные слезы, быстрым движением она вытерла их, не позволяя им покатиться по щекам. Она постаралась переключить мысли к другому вопросу, который мучил ее в течении всей прошлой недели. Если она действительно была в прошлом, могла ли она изменить будущее? Может быть, она могла бы спасти своих друзей? Но самым большой вопрос заключался в том: как она, надоедливая и бесполезная девушка, слабое звено команды номер 7, могла это сделать? И сможет ли она когда-нибудь вернуться домой? Ветер усилился, и в голове вновь раздался знакомый голос. Спасите того, кто умер в прошлом, от своего будущего. Он повторял одну и ту же фразу снова и снова. Легко сказать, но что это вообще значило? Это не имело никакого смысла.***
Тобирама, все еще маскируя свою чакру, спрятался в ветке соседнего дерева. Вопросы сыпались из него, пока он шел за ней: Куда она шла? Она отчитывалась о своей работе перед кем-то? Затем он увидел ее, сидящую на земле и наконец теряющую самообладание, когда она вытирала глаза от нежелательных слез. Он немного расслабился. Теперь она позволяла себе снять маску невозмутимости с которой находилась в палатке. Он также видел и понимал, что ей нужно было восстановить силы, вдали от любопытных глаз. — Вам нужно найти способ получше маскировать свое присутствие, я знаю, что вы здесь, как знаю и то, что вы были в палатке все то время, пока я занималась исцелением пострадавших. — Она проговорила это не открывая глаз, мягким и уставшим голосом, который звучал чуть громче шепота. Застигнутый врасплох, он не двигался, не сводя с нее глаз. Она блефовала, она не могла знать, где он. Внезапно ее глаза открылись, и она повернула голову в его сторону. Изумруд столкнулся с темно-красным. Она смотрела прямо на него. — Сенджу-сама. — Она сказала это, слегка кивнув головой, подтверждая его присутствие. Ошарашенный Тобирама бесшумно приземлился на землю и приблизился к ней. Он остановился в нескольких футах от нее, скрестив руки на груди и приподняв бровь в немом вопросе. Сакура безэмоционально усмехнулась. — Поскольку я много лет работала медиком, я научилась хорошо чувствовать чакру, и хотя я не являюсь таким искусным сенсором как вы, я не могу позволить себе ослабить бдительность. Ну или вы просто не умеете прятаться, одно из двух. Она вновь закрыла глаза. Нахмурившись, Тобирама посмотрел ей в лицо. Он уже собирался бросить ей вызов, когда увидел ухмылку на ее лице. Было странно видеть такое выражение на ее лице, потому что с тех пор, как он спас ее, он видел только ее грустный хмурый взгляд. Немного расслабившись, он отменил маскировку и его чакра распространилась по всему лагерю. Он не почувствовал никакой опасности поблизости, поэтому обратил внимание на куноичи. — Что это за печать у тебя на лбу и как ты ее получила? Открыв один глаз, она посмотрела на него, приподняла бровь идеальной формы и снова закрыла ее. — Я собираю в нем чакру, и это сильно помогает мне, помимо прочего, в моих медицинских ниндзюцу. Как резерв. А для получения, у меня ушло три года. Это был долгий процесс, этому меня научила моя наставница. Ее голос чуть дрогнул, когда она произнесла последнюю часть. Резерв? Интересно. — Хм. Прошло несколько минут, а он все также молчал. Подняв подбородок, она взглянула на него. Он был высоким. На его лицо было действительно приятно смотреть. Крепкая челюсть, красивые губы, прямой нос, пронзительные красные глаза… его белые волосы выделяли его среди всех остальных, судя по тому, как он держал себя, можно было заметить только его внушительное присутствие. Он выглядел еще более устрашающе, когда его лицо обрамляло хаппури. Синий был идеальным цветом, учитывая его необычные глаза и волосы. Подождите. Синий? Внимательно присмотревшись к рубашке, которую он носил под доспехами, она кое-что поняла. Синяя рубашка с длинным рукавом, которая была на ней, принадлежала ему. Он был единственным, кто носил этот цвет. Неудивительно, почему она была ей большой! Румянец окрасил ее щеки, и это привлекло его внимание. — Что? — спросил он ее, недоумевая, почему она так смотрит на него. Пытаясь скрыть смущение, она откашлялась и указала на рубашку. — Извините, я не заметила, что это ваше. Я верну ее вам, как только найду свою черную рубашку. Глядя на ее маленькую фигурку в его рубашке, в нем вспыхнула искра гордости, но он спрятал это чувство как можно дальше, как только это произошло. Что это было? — Твоя черная рубашка была испорчена после того, как на нас напали. Оставь ее на замену. Я понял, что тебе не нравятся юкаты, которые мы предоставили, мы можем достать тебе что-нибудь другое, в чем ты будешь чувствовать себя более комфортно. Он равнодушно пожал плечами. Это было буквально в первый раз, когда она слышала от него больше десяти слов за раз, с тех пор как они встретились. Обдумав его предложение, она склонила голову набок. — Это не потому, что юкаты неудобные, поймите меня правильно, я благодарна за всё то, что мне дали, но я просто не привыкла носить такие вещи. В моей деревне юкаты и кимоно одевали только в особых случаях, а я всегда носила свою одежду предназначенную ниндзя. Медику легче передвигаться и эффективнее защищаться и сражаться в штанах, чем во всех этих слоях юкаты. Юката для особых случаев? Костюм ниндзя? Сузив глаза, он взглянул на нее и подумал о том, что сказал его брат. Он вёл себя с ней чуточку добрее, чем обычно и она действительно стала более разговорчивой. — Я сообщу Ари, что тебе нужна другая одежда, и она поможет тебе. А еще я хотел бы поблагодарить тебя за спасение жизни члена нашего клана. Тебе было необязательно это делать, но тем не менее, ты сделала это, и я благодарен за твои действия и оказанную помощь. Он слегка поклонился ей, и ей пришлось все ее обладание, чтобы удержать свою челюсть на месте. Нидайме поклонился ей. О таком она и мечтать не могла. — Хм… На самом деле в порядке, я ведь здесь именно для этого. Она изо всех сил старалась не краснеть при нем, но потерпела неудачу. — Я все еще думаю, что не будь тебя сегодня здесь с нами, мы бы его потеряли. Это что был его способ сказать о том, что он доверяет ей и что он рад, что его брат оставил ее здесь? Кто знает, что было у него в голове… Остановив зевок тыльной стороной ладони, она смущенно улыбнулась. — Спасибо за все, и за то, что позволили мне оставить рубашку. Мне нужно немного отдохнуть, если вы не возражаете. Слегка поклонившись, она встретилась с ним взглядом. — Сенджу-сама. Она подарила ему мягкую искреннюю улыбку, которая достигла ее глаз, прежде чем повернуться и пойти обратно, чтобы свалиться в свою кровать. Тобирама смотрел, как она исчезает между деревьями, и наконец выдохнул, не успев понять, когда он успел задержать дыхание сам того не осознавая. Если у него и были вопросы о ее верности, то сегодняшнее событие дало ему понять, что он может ей доверять. Уголок его губ слегка дернулся. Он смог заставить ее улыбнуться. Медленно идя к лагерю, он не заметил, как клон Хаширамы наблюдал за ним с понимающей ухмылкой.