Ангел Дьявола

В гостевой спальне горит лишь одна лампочка. Та, что вкручена в светильник, что висит над тумбочкой возле кровати. Ее мягкий свет освещает худые черты лица молодой девушки, очерчивая впалые глаза и щеки. Миа немного ерзает на кровати и выдыхает, когда последние остатки сна уходят от нее. Она медленно открывает глаза, не сторонясь мягкого света. Ее голова немного неприятно пульсирует, и она хмурится. Она помнит, как проснулась в этой комнате. Помнит безумный испуг, когда дверь не поддалась ее руке. Помнит, как с силой ударила по ней. Как хотела разбить окно найденной на небольшом комоде у стены вазой. Она помнит двух людей, что пришли к ней. Помнит, как бежала до этого. Откуда… Откуда она бежала? Миа не помнит. Медленно поднимаясь с кровати, она обводит взглядом комнату и убирает белые волосы назад, чтобы не мешались. Она с удивлением замечает, что ее руки не болят. Ноги тоже. Она аккуратно, подушечками пальцев, дотрагивается до лица, находя его абсолютно чистым. Быстро осматривает руки в свете лампы и с удивлением охает, когда понимает, что на них больше нет ссадин и царапин. Пару раз еще вращает их в разные стороны, боясь поверить. Наверняка это тот мужчина и женщина. Очень красивая женщина, подмечает она про себя, вспоминая девушку, что сидела перед ней на корточках и улыбалась. Миа прикусывает губу и встает с кровати. Одеяло неаккуратно сваливается краем с кровати. На ней все еще старая одежда. И она внимательно осматривает некогда белое платье. Она не любит белый цвет. Он всегда делал это его цветом. Всегда, сколько она понимает. Миа быстро заглядывает за одну из дверей, что расположена слева от входа. За ней располагается ванная. Она кажется ей роскошной и гигантской. На полу выложена круглая мозаика разных оттенков серого, что соединена черными полосками. Половина стен выложена темно-серой плиткой, а выше стены цвета грейдж. Оконная рама отделана благородным деревом такого же цвета, что и тумбы под умывальниками, которые расположены с левой стороны. Их два, и они утопают в столешнице из мрамора. Напротив, будто в нише из дерева, находится большая ванна, в которую легко могут поместиться два человека. Дальше высокая стеклянная стена, за которой виднеется душевая кабина. Напротив нее унитаз, а прямо рядом с умывальниками находится узкий шкаф до потолка из такого же дерева. Она подходит к ближайшей раковине и включает воду, проворачивая золотую ручку, и поток холодной воды тут же хлещет из крана. Миа быстро убавляет силу напора. Подставляет ладошки, набирая немного воды, что обжигает холодом руки, и умывает свое лицо. Она делает так еще несколько раз, будто боясь, что все это окажется сном, который очень скоро превратится в кошмар. Такое иногда бывало. Она сильнее трет лицо, проходясь по коже пальцами. Протирает глаза, залезая костяшками в уголки и надавливая, почти до красных пятен за веками. Ей кажется, что она похожа на маленького оленёнка в свете фар. Пугливого и незнающего, что делать. Она перестает умывать лицо и останавливается. Приподнимает голову и заглядывает в зеркало, что обрамлено деревянной рамой под цвет мебели в ванной. Она смотрит на свое несчастное отражение впервые, как ей кажется, за всю жизнь. Миа немного приближается к зеркалу. Опирается руками о раковину и приподнимается на носочки. Это я? Она медленно проводит указательным пальцем по зеркалу, рисуя собственное отражение, оставляя влажные разводы. Проходит пальцем по линиям своего лица. По носу. Едва темным бровям. Небольшим губам, которые на ощупь такие же сухие, как и выглядят. Миа впервые видит себя в отражении зеркала. Не воды, не окна. Зеркала… Она проводит в ванной, наверное, полчаса, прежде чем выходит наружу. В этот раз ручка легко ей поддается, и она с замиранием сердца тянет дверь на себя. И та открывается. Снаружи очень тихо. Почти темно, если бы не настенные светильники, что висят между дверьми. Одна дверь справа от нее, а другая немного утопает в широком коридоре, одна стена которого отсутствует. Вместо него лишь белые перилла, что соединяют две колонны, а за ними пустота. Она слегка выгибается в спине, замечая проход рядом с дверью, что ведет в небольшое помещение, где одна стена также отсутствует. Внутри лишь большое окно, пара кресел, а стены украшают книжные шкафы вишневого цвета. Лишь на пару минут задержавшись, смотря на то, как лунный свет проникает внутрь большого окна и падает на книжные полки, забитые книгами, она все же решает не идти туда и не просматривать комнаты. Миа не проверяет их, ступая босыми ногами на ковер, которым закрыты все дорожки. Он светлый и с разными узорами, ярких, но пастельных оттенков. Он закрывает собой темное дерево пола. Осматриваясь, она подходит к небольшой лестнице. Всего ступеней пять. Напротив точно такая же, и там тоже видны двери. Их соединяет небольшой пролет с окном, а перед лестницей впереди находится главный спуск, что идет вдоль стены. Лестница дает второй свет, соединяя два этажа пустым пространством. Она аккуратно спускается по этим пяти ступеням, держась за белые перила, и идет дальше, ступая босыми ногами по мягкому ворсу ковра. Подойдя к главной лестнице, она на пару секунд задерживается и делает глубокий вдох, прежде чем начать спуск вниз. Ее левая рука все также лежит на окрашенных в белую краску перилах. Спустившись, она оказывается в большом холле, посередине которого лежит очередной ковер. По центру стены напротив лестницы расположился огромный камин почти в ее рост. Внутри него горит огонь, а над ним висит огромное зеркало. Справа виднеется небольшая арка, а за ней входная дверь. Миа обходит лестницу, спускаясь с последней ступеньки. Она заглядывает в две открытые двери справа в углу холла, что утопают в нишах. За первой оказывается комната с темными, кажется болотными, стенами и большим черным роялем, лак которого сияет от лунного света, что проникает в комнату сквозь большое окно прямо напротив. Здесь есть небольшой диван и еще больше книжных шкафов. Ее сердце трепетно бьется в груди от этого вида. Соседняя комната оказывается гостиной: два дивана, что стоят напротив друг друга, камин, книжные шкафы, а по соединяющей две комнаты стене идет стенка с разными шкафами. Мия разворачивается, слыша какой-то звук за спиной. Слегка вздрагивает, замечая свет дальше. В другой стороне. Она идет туда. Заходит в небольшой коридор, слева которого расположены стеклянные двойные двери в столовую, а справа такие же стеклянные, но открытые в очередную комнату похожую на гостиную. Здесь еще больше места, чем в прошлой, а дальняя стена от пола до потолка заполнена темными книжными шкафами с книгами. Миа проходит мимо, прямо в открытую дверь, как ей кажется, кухни. Она оглядывается, замечая девушку, что сидит за столом. Ее прекрасные волосы отливают золотым от света лампы, что одна из немногих, что горят в комнате. Она висит прямо над столом. Кроме нее горит лишь светильник над большой плитой. Миа проходит внутрь, подходя к большому кухонному острову с деревянной поверхностью. Подносит руку к губам и откашливается. Звук едва слышим, но привлекает внимание. На секунду ей кажется, что девушка заметно подпрыгивает на месте, будто от испуга, но этого ведь не может быть. Она помнит ее взгляд. Такие не боятся. Девушка медленно оборачивается и выдыхает, когда их взгляды встречаются. Миа робко улыбается, и плечи девушки заметно опускаются. Легкая улыбка трогает ее губы. Миа хмурится, пытаясь вспомнить ее имя, но… — Валери, — отвечает девушка, будто прочитав ее мысли. Усмехается, когда Миа внимательно на нее смотрит. Почти испугавшись. — Ты права. Я действительно прочитала твои мысли. Легкий вздох от шока проникает в легкие, но прежде чем она успевает что-то подумать или сделать... Вал… Валери улыбается. — Я ничего не сделаю… Миа… Прости, это привычка. Обычно люди в моем окружении хорошо владеют окклюменцией, чтобы я не, — она выделяет не, — читала их мысли. — К-к-акк-к? — ее голос болезненного хрипит, и она морщится. Порой ей кажется, что она совсем забыла, как говорить. А может не кажется. — Не надо, не пытайся разговаривать слишком много. Судя по тому, что я видела, твои связки были связаны. И, судя по всему, не в первый раз. Твоему голосу нужно время, чтобы восстановиться. Так что лучше думай о своем вопросе, если тебя это не смущает. А касательного твоего интереса… — Валери облизывает губы и убирает ногу со стула, разворачиваясь в ее сторону. — Я прирожденный окклюмент и легилимент, с которым занимались с раннего детства. Это значит, что я могу читать мысли многих, но никто не может прочитать моих. Миа лишь слегка приоткрывает рот, формируя его буквой «о», все равно не понимая, что это все значит. — Ты, кстати, должно быть голодна. На сковородке есть паста, буквально недавно приготовила. Можешь положить себе. Именно сейчас она замечает, что действительно голодна, а в воздухе витает аромат свежести, орехов и сыра. Ее живот неприятно урчит и отдает колющей болью. Она подходит к большой плите, смотря на зеленого цвета пасту под прозрачной крышкой, и во рту формируется слюна. Она сглатывает, осматриваясь в поисках тарелки и приборов. — В шкафу над тобой — тарелки. Столовые приборы в ящике справа, — слышит она голос Валери, и открывает нужные бежевые шкафчики, доставая посуду. Ей кажется, что она кладет себе огромную порцию пасты. Та почти переваливается через край тарелки, но что-то внутри нее говорит ей о том, что она все это съест. Она безумно голодная. А это паста. Па-ста… Настоящая паста. Вкусная. В меру мягкая, потому что непереваренная. Она почти с восторгом смотрит на полную тарелку еды, когда идет к столу и садится напротив девушки, чья тарелка наполовину пуста. Миа почти набрасывается на тарелку полную еды, и Валери тихо посмеивается, но она не обращает на это внимания, поглощая вкусную пасту в зеленом соусе. Это лучшее, что она когда-либо ела. Нет, действительно так. Она широко улыбается, наконец смотря на Валери. В уголках ее губ скопилось много соуса, и она облизывается. Это самая вкусная паста в мире. — Рада, что тебе нравится, — с улыбкой произносит она. — Драко обычно не комментирует мои кулинарные способности. Драко? Валери поджимает губы. — Мужчина, который тебя нашел и принес сюда. Оу… Драко… — Да, тот Драко. Миа сглатывает, кладя вилку на стол. Половина ее тарелки уже пуста, и она берет салфетку в руку, что протягивает Валери. Вытирает рот и складывает грязную салфетку на стол. Она вопросительно смотрит на Валери, но не задает вопроса, зная, что ее выражение наверняка задаст его самостоятельно. — Он спит. Надеюсь ты не сильно расстроилась, что он спит в два часа ночи, — с мягкой улыбкой добавляет она. — Ты кстати проспала семь часов. Но я бы порекомендовала тебе поспать еще. Миа кивает, все еще чувствуя усталость в теле. — И переодеться. Тебе, наверное, неприятно ходить в… Этом. Она прикусывает губу, слегка отодвигаясь на стуле, и смотрит вниз на остатки своей одежды. В ней она выглядит слишком странно и нелепо, по сравнению с Валери, что сидит напротив в черной кофте и шортах до середины бедра. Она видела их, когда та сидела с согнутой в колене ногой на стуле. — Можешь посмотреть что-нибудь в шкафу и комоде в своей комнате. Наверняка там что-то осталось от Дриа, когда она приезжала. Дриа? Валери мягко улыбается. — Как-нибудь потом. Миа кивает соглашаясь. Для нее и сейчас слишком всего много. Внезапный скрежет о дверь привлекает ее внимание, и она почти вздрагивает, замечая красные глаза с другой стороны. — Не бойся, — тут же слышит голос Валери, и французские двери, на которые она раньше не обращала внимания, открываются, пропуская внутрь большого черного пса, который своим ростом достает до стола. Он останавливается рядом с Валери и садится. Пес… Миа помнит белого пса в машине. Наверное, это такой же… — Это Арес — он мой. Не бойся, он никогда тебя не тронет, — поглаживая пса по голове, произносит Валери и внимательно смотрит на нее. Пока ее собственный взгляд прикован к красному глазу, что следит за ней. — Также, как и другие. С Мидой ты наверняка уже знакома. Она принадлежит Драко. С Афиной, Зевсом и Афродитой ты скорее всего познакомишься потом. Они сейчас гуляют где-то на территории. Ни один из них тебя не тронет, но лучше не трогай без надобности. Хорошо? Она лишь кивает, не способная говорить. Белая шерсть Миды так приятно грела ее кожу, когда она гладила ее. Но она бы не решилась также погладить пса Валери — Ареса. Что-то в его взгляде говорит ей этого не делать. Не испытывать судьбу. — Ты справишься дальше сама или тебе что-нибудь нужно? Я оставлю в твоей комнате зелья сна, если вдруг тебе не удастся уснуть. И, если что, — более серьезно говорит она, вставая со стула, — разбуди меня либо Драко. Наши комнаты прямо рядом с твоей. Моя слева от лестницы, его дальняя. Да… Хорошо… Спасибо. Отлично. Валери забирает тарелку. Проводит по ней рукой, и та становится опять чистой. Магия… Погоди! Валери резко останавливается, замирая в своих шагах. Поворачивается, расправляя плечи. И лишь мягкая улыбка заставляет Миа расслабиться. Она задевает ногтем кутикулу на большом пальце, отдирая сухую кожицу. — Да? — она приподнимает одну бровь, пока Арес встает рядом. В-вы… даже в собственных мыслях она способна стопориться, … волшебники? Это была ма… магия? Валери опускает взгляд на чистую тарелку в руках. Медленно кивает. — Да, Миа, это была магия. И да, мы волшебники. Ты не выглядишь слишком удивленной, — подмечает она, пронзая ее своими темными глазами, почти приковывая взглядом к месту. Я…Я… Я… Она не знает, почему это не удивляет ее. Она бы должна, наверное, сходить с ума от этого. От знания и понимания, что магия не существует. Но она не боится. Будто это что-то нормальное. Миа даже усмехается собственным мыслям. Магия… что-то нормальное. Валери выдыхает, слабо улыбаясь. — Магия удивительная штука, Миа, — тихо говорит она. — Она прекрасна и необычна. И многие ее чаще всего не замечают. Хотя та окружает их каждый день. Но ты… Не думай об этом много, хорошо? — она прикладывает указательный палец к своему виску, стучит пару раз, а потом указывает на нее. — Твои мозги должны отдыхать. Ты же хочешь, чтобы туман рассеялся? Да… Валери ласково улыбается. Кивает головой и разворачивается. Она убирает тарелку на место, прежде чем выйти из кухни, оставляя Миа одну. Арес следует по ней почти попятам. Пес лишь на секунду замирает в проходе, поворачивая голову в ее сторону, и смотрит своими красными глазами, прежде чем моргнуть и последовать за хозяйкой. Остаток пасты она ест медленнее. Тщательно пережевывая каждый кусочек еды. И в это же время она пытается все понять. Осмыслить. Разложить что-то по несуществующим полочкам, но это кажется невозможным. Это действительно реальность? Правда… Не сон? Она действительно сбежала от того, чего даже не помнит, кроме огромного желания сбежать и боли. Будто фантомные воспоминания. Будто…

***

Она моет тарелку и вилку в раковине, прежде чем убрать те на место и подняться обратно в комнату. Это место странно напоминает ей дом. Странный уют обволакивает ее каждый шаг, поглощая в себя. Приглашая. Никто не говорил ей, чтобы она чувствовала себя здесь как дома. Но почему-то именно так она себя и чувствует. Будто за пару часов, это место смогло превратиться в ее дом, хотя прошлый не смог, кажется, за всю жизнь. Она находит одежду в шкафу и ящиках, как и сказала Валери. Ее немного. Всего пару штук всего. Она берет серого цвета спортивные штаны и футболку из комода. Достает длинные белые носки, что доходят почти до колен. Миа почти рывком избавляется от старого грязного платья и с удовольствием надевает новую одежду на голое тело. Она очень велика ей, и ей приходится заправить штаны в носки, а футболку за пояс штанов. Немного трясущимися руками у нее получается затянуть резинку на поясе и завязать нелепый бантик, чтобы те не спадали. Кровать встречает ее непривычной мягкостью перины, и она проваливается. Это кажется совсем неудобным, потому что матрас в ее комнатушке едва ли был в десять сантиметров толщиной и сквозь него можно было почувствовать железную сетку кровати. Это просто ощущается по-другому. Но не здесь. Эта кровать напоминает ей пушистое облако. Кровать принцессы, в которой та спит каждую ночь. Эта кровать напоминает ей покой. Но она так и не может уснуть. Долго вертится с закрытыми глазами, но сон, как назло, не приходит. Через какое-то время она садится. Перелазит на другую сторону кровати, поближе к окну, и отодвигает светлую штору, которая на пару тонов темнее стен в комнате. Там, на улице, уже начинают проступать первые признаки рассвета. Небо становится нежно-голубым, а на горизонте, где-то в лесу появляются фиолетовые оттенки. Она открывает одну из створок, поворачивая серебряную ручку, и до нее тут же доносится тихое пение птиц. Прикрыв глаза, она вдыхает. Размеренно. Тихо. Едва поднимает грудную клетку, делая глоток чистого воздуха. Он пахнет свежестью. Свободой. Она мечтает просидеть так всю жизнь. Наблюдать за тем, как солнце встает и поднимается все выше и выше, пока не спрячется на западе, а потом снова. И снова. В какие-то дни его обязательно не будет. Небо будет покрыто серой пленкой облаков, но где-то там, над ними, солнце обязательно восстанет, а потом сядет. И одна мысль об этом будет достаточно сильна, чтобы заставить ее сидеть на этом месте и наблюдать. Наблюдать за размеренным циклом жизни. Будто никуда не нужно спешить. Просто жить. Здесь и сейчас. Когда солнце наконец поднимается из-за деревьев, оно попадает прямо в ее окно. Ласково проходит по лицу, немного щекоча теплом. Ей кажется, что ее организм пребывает в шоке от этого. От того, как ультрафиолет дотрагивается до сухой, почти бледной кожи. Она прикрывает глаза и улыбается. Пение птиц становится громче, и она выдыхает. За этой картиной можно наблюдать вечно. Единственное, что, наверное, она любит больше, это дождь. Летний дождь, когда теплый воздух перемешивается с сыростью дождя. Не то, чтобы она помнит, как тот ощущается на коже. Она вообще давно забыла, что это такое ощущать природу кожей. Чувствовать ее изменение в воздухе, что отдает мириадами мурашек по телу. Спустя время она замечает что-то движущееся впереди. Белое пятно выбегает из стволов деревьев, за которыми начинается лес, и направляется прямиком к дому. Она на секунду переживает, как животное пройдет внутрь, если все двери закрыты, но стоит ей открыть собственную дверь и выйти, как белая шкура собаки уже поднимается по главной лестнице, и Миа замирает. Мида быстро поднимается, перебирая своими массивными лапами, и замедляется, впиваясь ярко-голубыми глазами в Миа. Девушка нервно сглатывает, но все же делает упорный шаг вперед. Мида тоже медленно подходит к девушке и останавливается. Сейчас, стоя рядом, Миа наконец может понять рост собаки, что доходит до ее талии. И если бы та захотела встать на задние лапы, то сразу же бы повалила бы ее под собой. Но собака почти не обращает на нее внимания. Немного постояв, она проходит мимо, направляясь к двери комнаты Драко, и зубами открывает ручку, проходя вперед. Миа тоже с интересом делает шаг вперед, заглядывая в новую комнату. Она почти сразу видит большую кровать на которой лежит Драко. Шторы в его комнате плотно закрыты, потому что там кажется слишком темно. Даже лампа на тумбочке не горит. Она подходит почти к самой двери и замирает, немного заглядывая внутрь. Мида улеглась на небольшом диване, что стоит у одного из окон, и свесила свои передние лапы. Она занимает его целиком. В комнате достаточно пусто. Лишь диван. Камин на левой стене рядом с дверью, которая видимо ведет в ванную. Кровать с тумбочками по обеим сторонам. Шкаф и книжный шкаф, что занимают стены возле правого окна. Она на минутку задерживается на фигуре Драко, что спит на своей кровати. Он лежит на спине. Одеяло прикрывает почти всю его грудь, а нога согнута в колене. Левая рука покоится на животе поверх одеяла, пока правая убрана под голову. Его грудная клетка медленно опускается и поднимается. Миа аккуратно прикрывает за собой дверь и на носочках идет к своей комнате. Залезает под одеяло, укутываясь в него, и выпивает то зелье, что оставила ей Валери. И спустя мгновение легкий сон забирает ее в свои владения.