***
Для Марко день, как обычно, начался с громыхания массивных ключей, молчаливо-угрюмого охранника и скудной трапезы. На этот раз его порадовали двумя большими ложками кукурузной каши очень крупного помола и неким подозрительно пахнущим бесформенным куском, отдаленно похожим на котлету. Воняли принесенные «деликатесы» так, словно пропали около недели назад, но, как ни странно, это совсем не испортило аппетит заключенному. А от неприятного послевкусия и запаха помогли избавиться, также положенные к завтраку, кусок хлеба и кружка какого-то травяного отвара. Далее, как по расписанию, шло обдумывание вчерашней беседы с принцессой Баттерфляй – все ли было сказано, то, что должно было быть сказано, и не было ли сказано чего лишнего. В целом Марко был доволен вчерашним разговором, прозвищем, которое он придумал для своей собеседницы. Для разбойника не было новостью то, что сторонники короны прозвали его «Дерзкий» - он давно знал об этом. Более того, его даже в Земном измерении некоторые знали под этим прозвищем. Продолжая рассуждать обо всем, что было сказано вчера, Марко поймал себя на том, что мыслит как-то иначе – не так, как раньше. О свободе он вспоминал, не как о долге, а как о даре, которого он теперь лишился. И главное – он не мог дождаться следующего визита принцессы Баттерфляй, ему хотелось, как можно скорее, увидеть ее и говорить с ней… «Неужели я тоже меняюсь из-за всего этого безобразия!?» - в отчаянии спросил он сам себя. Но факт оставался фактом – Марко, так же, как и Звездочка, менялся. Он пока еще не понимал природу этих изменений и чем они вызваны, но одно ему было ясно как день – перемены происходят. Непонятно было и то, в какую стороны меняется пойманный разбойник. Но в отличии от Звездочки, которая встречала все изменения в себе с надеждой и ожиданием, Марко было страшно. Но боялся того, что он становится слабее. А ведь сейчас ему, как никогда, нужно быть сильным. Сейчас ему нужны все его силы, чтобы не сломаться, чтобы встретить свою смерть с гордо поднятой головой, но… что, если теперь, когда он изменится, сил не хватит? А Марко явно чувствовал, что твердости в нем становится куда меньше, чем было раньше. Ночные разговоры с принцессой становятся все больше похожими не на допросы, и даже не на так называемый разговор по душам, а… на дружескую беседу или какое-то недолюбовное воркование? Марко задумался на некоторое время: «А ведь, если вдуматься, если отбросить на задний план тот факт, что я преступник, которого казнят в ближайшую, а она наследная принцесса древнего рода… то… Я не могу не признать, что она очень красива… и не только телом… тем более, если она действительно так серьезно относится ко всему, что я ей рассказываю, то она в скором времени уже начнет разделять все мои взгляды на мир…» Диаз сел на койку и, упершись локтями в колени, повесил голову. Такие мысли посещали его впервые. «Что будет, если у меня не хватит сил все это выдержать!?» – задавался вопросом Марко. Впервые в жизни ему казалось, что он не вывезет. Такого никогда не было: ни тогда, когда он под палящим солнцем таскал мешки с кукурузой, ни тогда, когда в одиночку бросался на целый отряд рыцарей, ни даже тогда, когда он проходил испытания Хекапу, а ведь она потом призналась, что подвергла его самым настоящим пыткам, потому и была уверенна, что он погибнет самое позднее, через две недели. Никогда такого не было. Марко всегда был уверен в том, что справится со всем, что ему подкидывает жизнь. И это не было какой-то дешевой самоуверенностью – он просто знал, что справится. Теперь же… «Да… - вздохнул разбойник, - эта девочка меня сильно изменила…» Марко не мог сказать, что стал слабее из-за нее. Это – не так. Но он словно стал задумываться о том, что будет дальше. Впервые в жизни у него появилась возможность просто посидеть и просто подумать. Диаз вспоминал каждой событие в своей жизни, каждую, даже самую маленькую мелочь, и старался переосмыслить ее, взглянуть с какого-нибудь нового, непривычного ракурса. И это действительно что-то да могло изменить. А если еще и взять в расчет эффект, который оказывала на него принцесса… то изменения были необратимы. Только вот понять их сущность у парня пока не получалось. Не получалось и завершить упражнение самопознания. Марко с легкостью вспоминал и обозначал плохие моменты своей жизни – совсем не сложно. Но вот с хорошими воспоминаниями были явные проблемы. Раньше на верхушке рейтинга было обретение своих личных Ножниц, но теперь все стало еще более запутанно, чем тогда, когда он в последний раз пытался выполнить это упражнение. «Да… что-то во мне явно очень сильно меняется» - подытожил Марко.***
И снова вечер. И снова принцесса идет к тюремным камерам дворца, улыбаясь совсем неуместной, казалось бы, улыбкой. Сегодня у нее есть конкретный вопрос, который она хочет задать своему ежевечернему собеседнику. Сегодня она ждет встречи еще сильнее чем вчера и даже не думает о том, что говорить, как начать разговор. Сегодня все пойдет само-собой. Она это чувствует. Успевший уже стать традиционным обряд с пробуждением, заковыванием и наложением трех чар прошел без каких-либо происшествий. И вот, девушка опять сидит на стуле и смотрит на жмурящегося разбойника и, почему-то улыбается. С каждым днем эта улыбка становится все шире, все искренней, все милее. Ну, вот, наконец, Марко смог нормально открыть глаза и посмотреть на вошедшую к нему девушку. И он тоже не смог сдержать некое подобие доброй улыбки. После своих дневных размышлений он пришел к выводу, что все происходящие в нем перемены вызваны общением с этой, немного странной, принцессой. Но терять ему, в глобальном смысле, было уже нечего, поэтому он с интересом и любопытством шел на встречу грядущим в нем переменам. - Добрый вечер, - прохрипел заключенный сонным голосом. - Привет, - максимально дружелюбно и добро сказала Звездочка. Около минуты оба сидели и молча глядели друг на друга. Не то, чтобы они не знали, как начать разговор… скорее они просто наслаждались моментом, хотя и ни за что не признаются себе в этом. - Я… сегодня прям сходу задам вопрос, - мило хихикнув, сказала Звездочка, - в чем ты видишь смысл жизни? Марко такой вопрос поставил в однозначный тупик. Он растерянно усмехнулся и сказал: - Да… я и не знаю… Никогда не задумывался об этом. - Как!? – не поверила принцесса. - Ну, у меня такого вопроса никогда не возникало, - продолжал оправдываться парень. - Но как такое возможно!? – все еще не могла поверить Звездочка. Марко развел руками: - Не знаю… У меня всегда было огромное множество дел и забот. Нужно было постоянно бороться за жизнь, а не искать в ней смысл… Так что... да, я о смысле жизни раньше не задумывался… Не знаю, правильно это или нет, но выбора у меня не было. Звездочка только сейчас поняла, на сколько грубым был этот, казалось бы, совсем безобидный вопрос для ее собеседника. Ведь он всю свою жизнь только и делал, что боролся за выживание. Задумываться о смысле жизни!? Вот уж точно не самое полезное времяпрепровождение для человека, который не ел несколько дней, который отдавал последний кусочек хлеба маленькой сестренке, чтобы только она не плакала, мучаясь от голода. - Какой может быть смысл жизни, если и жизни-то, как таковой, нет, - еле слышно проговорила волшебница, глядя куда-то в пустоту. Но Марко ее услышал. Услышал каждое слово. Услышал очень отчетливо. «Неужели она действительно меня понимает!?..» - в недоумении глянул в глаза девушки разбойник. - Я, вот, часто об этом размышляла, - решила прервать неловкое молчание Звездочка, - но раньше я думала, что главное в жизни – получение от нее удовольствия… - И это, наверное, не далеко от истины, - вставил Марко, - только для каждого удовольствие – что-то свое. - Да, - согласилась девушка, - я всегда старалась брать от жизни максимум: сбегала из дворца чтобы встретиться с подругой, ела самые вкусные блюда, что мне предлагали, пыталась как-то противостоять правилам и требованиям матери… Все было направленно на получение удовольствия, но потом… я изменилась… ты меня изменил. Сейчас я уже ни в чем не уверена… ничего не знаю наверняка. Но только я не могу жить своей прежней жизнью: я не хочу общаться с подругой, потому что теперь она меня точно не будет понимать, я не могу есть то, что мне всегда нравилось, да и вообще, я стала есть на много меньше… Неизменным осталось только то, что я пытаюсь противостоять матери. Только теперь я это делаю не для какого-то морального самоудовлетворения… я пытаюсь что-то изменить! Я хочу что-то сделать, как помочь тем, кто в этом нуждается. Только пока не знаю, как именно… Но я очень хочу помочь своему др… Принцесса осеклась, но со стороны это выглядело так, словно у нее перехватило дыхание из-за того, что монолог, который она вела, был слишком уж длинным и эмоциональным. Макро очень внимательно слушал эту речь, которая, признаться, произвела на него очень сильное впечатление, хотя он и понял, что девушка чего-то не договаривает. Несмотря на это, теперь все, действительно становится более-менее понятно: Звездочка, попав под его влияние, узнав реальное положение вещей в государстве, похоже, решила бороться за тех, кто не может бороться за себя. - Сильно, - сказал разбойник, когда девушка закончила изливать душу. Звездочка смотрела на него и понимала, что он – ее единственная возможность изменить кто-то прямо сейчас. - Марко, - сказала она дрожащим голосом, силясь не заплакать, - помоги мне. Только вместе мы сможем что-то исправить. - Я умру через несколько дней, - спокойным голосом напомнил преступник. - Давай что-то придумаем, - продолжала настаивать принцесса, - нам надо тебя отсюда вытащить. - Зачем я Вам? – вдруг задал неожиданный вопрос разбойник, - если Вы все для себя осознали, все решили, то потребность во мне сама собой отпадает. Наоборот, я – балласт. Юная Баттерфляй смотрела ему в глаза, ни на секунду не отрываясь: - В одиночку у меня не хватит сил всем им противостоять, - почти шепотом сказала она. Марко прибывал в решительном замешательстве: он не знал, как возразить принцессе, ведь то, что она говорила, было вполне логично, но с другой стороны, он понимал, что возразить надо обязательно. - На Земле говорят, - начал он, - «Тонущий хватается за соломинку». Это – естественно, потому что, когда человек лишается надежды, когда он в смятении, напуган, он пытается найти помощь и поддержку во все, что оказывается рядом. Но это не значит, что такой объект может помочь. Вы сейчас находитесь в положении утопающего – Вы напуганы из-за перемен, которые в Вас происходят, сметены, потому что узнали много нового о своем королевстве. И поэтому Вы ищите помощь во мне. Но при этом Вы забываете, что я – один из главных врагов короны. Вы просите меня дать Вам сил, чтобы вы смогли что-то изменить, как-то преобразовать страну… но могу ли я дать Вам эти силы? Есть ли они у меня!? Марко несколько секунд посидел молча, вглядываясь в глаза Звездочке и убеждаясь, что эффект от его слов получился очень даже не плохой. - Сейчас эти силы нужны мне самому, - продолжал он, - чтобы я смог хотя бы умереть достойно. У меня не хватило сил на достойную жизнь, но… может быть… я очень надеюсь на это… хватит на достойную смерть. Почти на минуту в камере воцарилась гробовая тишина. Парень и девушка пристально смотрели друг другу в глаза, но не пытались прочитать в них ответы на какие бы то ни было вопросы. - Миледи, - прервал затянувшееся молчание разбойник, - я рад за Вас, за то, что вы меняетесь. Я невероятно ценю тот факт, что вы сообщаете мне об этих переменах, учитывая мое положение на данный момент. И уж тем более, я уважаю Вас за то, что вы хотите что-то изменить, сделать жизнь людей проще. Но… я не смогу Вам в этом помочь… Я – разбойник, человек, который грабил и убивал. Меня поймали, что справедливо, приговорили к смерти, что тоже справедливо. Я уже много раз бросал вызов судьбе, и, боюсь, на еще один сил у меня не хватит. В последний раз я чуть не потерял самое дорогое, что у меня было… - Марко на мгновение замолк, решая, по-видимому, договаривать или же все-таки нет, - свою семью… то что от нее осталось… - по щеке заключенного покатилась слеза, - Видимо родители ошиблись: гость из другого измерения – это не к счастью, а как раз наоборот. Снова повисла гробовая тишина, которую нарушали лишь падающие струи воды. Ни парень, ни девушка не знали, что сказать и что сделать, чтобы прервать эту тишину. Звездочка, казалось, никогда еще не чувствовала себя такой обреченной, как сейчас. Единственный человек, который мог помочь ей обрести свободу, а вместе с ней и саму себя, изменить то, что они оба считали неправильным, не сможет помочь ей. Тот, кого она считала хозяином своей жизни и своей судьбы, на деле оказался таким же заложником обстоятельств, как и она. Несколько минут оба молодых человека молча глядели друг другу в глаза, думая, каждый о своем, пока наконец парень не нарушил эту навивающее самые разные мысли тишину: - На счет смысла жизни… - сказал он усталым голосом, - наверное, для меня главное – люди. Те, кто рядом со мной и те, кто дорог мне. Помощь обездоленным, конечно, тоже очень важно для меня, но… в первую очередь меня волнует благополучие тех людей, кого я считаю своей семьей, своими друзьями… и не только… Звездочку удивило то, что Диаз как-то делит людей. С другой стороны, она ни чуть его не осуждала за такое разделение, ведь для нее тоже было очень важным понятие семьи. Но сейчас в голове у девушки засел один вопрос, который никак не хотел ее покидать и чрезвычайно интересовал ее. Принцесса не смогла сдержаться и задала его: - А я принадлежу к числу этих людей? На щеках Звездочки тут же появился легкий румянец. Она понимала, что вопрос этот неуместен и эгоистичен, но она не смогла его не задать. Марко как будто ожидал этого вопроса, но все же не знал, как на него ответить. Если быть точным, то он знал ответ на этот вопрос, но колебался: говорить эту правду или нет. У него было достаточно аргументов в пользу обоих вариантов, но выбрать что-то конкретное он не мог. С одной стороны, она ведь все-таки была его врагом, с какой стати он будет делиться с ней настолько сокровенными вещами? Она – принцесса, как она может стать для него своей!? Ведь она – враг. Она – враг! Но ведь есть и другая сторона: эта девушка действительно единственная, кто понял его, по крайне мере, уж точно, попытался понять. Она разделяет его взгляды на жизнь и на мир, Марко понял это по ее взгляду, по тому как она него смотрела. Но во взгляде принцессы Марко видел что-то еще, по мимо этого согласия. Какая-то доброта, искренность, какое-то тепло, не присущее другим принцессам и королевам. Во время подготовки к несостоявшемуся ограблению сокровищницы замка Баттерфляев парень, переодевшись в одежду одного из слуг, долго бродил по всевозможным коридорам и комнатам, обдумывая пути отступления и возможные места, где можно было бы переждать опасность. И в одной из таких комнат Правильный обнаружил семейные портреты разных королев, пока те еще были молодыми, в том числе и портрет Звездочки. Изображение принцессы было очень, невероятно похожим на его оригинал, но чего-то в этом полотне не хватало… Марко раньше не понимал, чего именно… но теперь ответ был ему ясен: не хватало именно этого огонька в глазах. Огонька, в котором были соединены доброта, искренность, желание помочь ближнему и… что-то еще. Диаз пока не мог понять, что являет собой этот последний неизвестный ему элемент, но это точно было очень сильно чувство. Чувство, которое было основой мировоззрения Звездочки, тот самый смысл жизни, то самое, о чем она недоговаривала. Но Марко все же не знал, что это… И хотя он понимал, что такое знание очень важно для него и… для нее, он не решился начать задавать вопросы… Зато, ответ дать пора, и дать его надо самым искренним. - Да, миледи, - тихим, мягким, но при этом очень уверенным голосом проговорил он, - вы принадлежите к числу тех людей, кто дорог мне. На щеках принцессы появился уже достаточно заметный румянец, от чего сердечки на щеках стали видны куда лучше. Но Марко и сам не был до конца уверен в том, что он сейчас сказал: голова подсказывала дать решительно отрицательный ответ, на сердце нечеловеческим голосом вопило ответить только положительно и ни как иначе. Раньше с парнем такого не происходило. Его сердце и разум всегда были за одно, но он чаще надеялся на голос разума и, если сердце и подталкивало к каким-то иным решениям, то Марко делал так, как велела логика разума. Сейчас был его первый раз в жизни, когда он поступил по зову души, так как его просило, требовало и даже умаляло поступить именно сердце. Но у этого ответа было и еще одно сопутствующее… назначение – он решил для Марко то, как он буде мыслить и от чего отталкиваться в будущем. Он решил сам для себя – она ему не безразлична. Она дорога ему. Отрицать это уже бесполезно. Разбойник смерился с тем, что привязался к принцессе и теперь невероятно дорожит ею и готов на жертвы раде нее, раде ее благополучия. Диаз сам сломал в себе тот стержень злости и суровости, который не давал ему принять этот досадный и одновременно с этим скрытно-радостный факт. На том их разговор и закончился. Говорить было уже просто не о чем, молчание, которое раньше не доставляло никакого дискомфорту, теперь, почему-то, стало очень неловким. Принцесса, все еще будучи немного сконфуженной, рассеяно пожелала Марко спокойной ночи и, не услышав ответа, хотя он и был ей дан, быстро сняла чары и вышла из камеры.***
Как в тумане она пришла в свою комнату. Ноги сами завели ее на балкон, и только тут девушка пришла в себя. Отчасти это была заслуга прохладного ветра, который коснулся ее щек потащил за собой длинную челку, отчасти – уже начинающее наполняться золотистым свечением небо на востоке. Звездочка даже не знала какое чувство сейчас наполняет ее: здесь были и радость, и скорбь, и отчаяние, и многое другое, что было почти невозможно распознать. Принцесса была чуть ли не горда тем, что для Марко она принадлежит к той категории людей, которыми он очень сильно дорожит. Но с другой стороны, девушка прекрасно понимала, что ей это никак не поможет, а ему сделает только хуже – чем больше у человека дорогих ему людей, тем сложнее прощаться с миром. Но что, если теперь, когда Звездочка это знает, она сможет правильней сформулировать проблему и вопрос, чтобы получилось подбить Марко на побег или на соглашение с условиями предложенной ему сделки? Лица девушки коснулся первый солнечный луч нового дня, заставляя ее немного прищурить небесно-голубые глаза. Ветер развивал ее золотистые волосы, солнце, быстро поднимаясь и постепенно освещая все ее тело, создало такое потрясающее освещение, что если бы Звездочка увидела себя сейчас со стороны, то пожалела бы, чтоб придворный художник запечатлел ее сейчас, а не в этот момент и не в этой обстановке два года назад в тесной и душной комнате с недовольной миной на лице. Простое легкое повседневное платье чуть ниже колен кален, вместо огромного, шикарного, вышитого золотом и жемчугом, распущенные развивающиеся на ветру волос, вместо высокой накрахмаленной прически, глубокий задумчивый взгляд, вместо величественного, но ненастоящего. И думала она сейчас о нем, а не о том, когда же наконец этот художник закончит вечно поглядывать на нее, наложив очередной мазок на холст, каждые пятнадцать секунд поправляя красное перо на своем фиолетовом берете. Это – еще одно изменение, которое, правда, Звездочка не смогла заметить – она становится собой настоящей. «Это – низко, - сказала она самой себе, - использовать слабости и принципы человека, чтобы добиться своих целей» Теперь в ее взгляде, направленном куда-то за горизонт, появилась еще и капелька грусти, смешенная с самоосуждением…