Бабушка

      На дворе сентябрь. Деревья стремительно меняют окрас листьев. Всё чаще небо затягивают грозовые тучи. Птицы улетают на юг. Сакура то и дело замечает стаи пернатых обитателей планеты. В бабушкином саду вновь объявился таинственный вор слив.       Удивительно, но за месяц Харуно обогнала многих своих сверстников в учёбе. На танцах в том числе. Правда физические упражнения и бои ей всё-ещё давались с трудом. Но в теории и объёме знаний ей пока не было равных. Возможно, так вышло из-за занятий с бабушкой и благодаря её природному любопытству. Из-за чего статус «девочки-зануды» закрепился. Однако Сакуру это уже и не волновало: быть конкурентоспособной заучкой приятнее, чем тупой бездумной горой мышц, что даже простые кандзи написать не сможет. Та же Ами и ей друг — Танака — любящий унижать Сакуру, не могут правильно читать Хайку. Без интонации, не выделяя знаки препинания произношением и не контролируя дыхание. Что уж говорить о понимании четверостиший Мацуо Басё…       Сакура вздохнула, ведя носком ботинка по земле. Ино, сидя на скамейке, болтает ногами. За ними скоро должна прийти родня. Вдруг Яманака встрепенулась и дёрнула подругу за рукав. — Смотри, — обратила внимание девочки на Саске, что тоже ждёт своего брата — Попробуем с ним поговорить? — Харуно нахмурилась, размышляя — Вместе. Кого он примет хорошо — та всю следующую неделю кормит подружку мороженым! — Сакура пожала плечами, робко усмехаясь. — Не думаю, что он настроен на разговор… в принципе, — отвернулась. Рядом с Учихой появился старший брат. Ино удручённо вздохнула. — Ну вот… — протянула тоскливо — А я такие интересные узнала подробности о поцелуях… — И ты уже хочешь испытать? — с сомнением глянула на подругу. Та в ответ хихикнула. — Не-е-ет, эти интересности про некоторых шиноби Киригакуре, — в голубых глазах заплясали знакомые черти — Хочешь послушать? — Сакура замахала головой и руками. — Обойдусь! — Ино проигнорировала отрицательный ответ Харуно. — Ты знала, что там есть народ зубастых рыбо-людей… — Я тебя не слышу! — плотно закрыла уши ладонями, отворачиваясь. — Они в порыве любви кусают девочек куда попало! — повысила голос. — Не хочу! Не буду! — помахала головой. Ино подошла к ней и встала носочки. — А потом преследуют их до конца жизни! — оскалилась, зловеще поднимая руки — Как ак-у-у-улы, по запаху крови! — Бе, какая гадость! — сморщилась, сжимая руки в кулаки и топая ногой — Зачем ты мне это рассказываешь? — Ино хитро блеснула глазами и ухмыльнулась. — Да так просто. Для общего развития, — из-за забора показались знакомые фигуры. — Спасибо, я теперь в море никогда не поеду… — помахала убегающей однокласснице. — Всегда пожалуйста! — Иноичи Яманака присел на одно колено и распахнул руки. Заключил дочь в отцовские объятия.       Сакура спокойно подошла к бабушке. В осенний сезон та надевала, поверх раздельнокройного Ханьфу, бежевое пальто-пиджак с расписным воротником и маленькую чёрную шляпку. Девочка подошла к женщине и нежно обняла. Услышав, как Иноичи-сан назвал свою дочь «Маленьким поросёночком», Харуно тихо вспрыснула в ладошку. При этом скрыв веселое лицо в складках юэхуа. Она знала, что Ино сейчас обиженно надувает щёки и буравит Сакуру грозным взглядом. Сакаки и Яманака старший поклонились друг другу и разошлись. На последок «поросёночек» показал язык маленькой Харуно. Та тихонько посмеялась.       Сдержанно улыбаясь, женщина повела внученьку живописной дорогой, где было мало людей. Только дороги устланные алыми и огнено-рыжими листьями, маленький пруд и спокойное серое небо. Девочка осмотрела местность, остановила взгляд на противоположном берегу. И остановилась. Бабушка вместе с ней. — Нравится? — спросила женщина, смотря на младшего Учиху, гуляющего со старшим. Сакура покраснела и слабо кивнула — Чем? — А? — подняла растерянный взгляд на Сакаки — Ну… — накрутила прядь волос на палец — Мне кажется мы похожи… — бабушка приподняла бровь. — Да? — присела и прищурила глаза. — Тебе так не кажется? — прозвучало расстроенно. — Абсолютно разные, — вытащила очки и нацепила на нос, — присмотрись, — девочка похлопала глазами и повернулась к наследникам благородного клана — Он высоко держит голову и задирает нос. Ну так, слегка. И взгляд такой горделивый, немножко даже коварный, как у хищных птиц. Типичный «принц», — подытожила женщина — Ну и причёска у него ужасная… — Ты так думаешь? — опустила взор на носки осенних ботинок. Задумчиво свела брови и поджала губы. — Ну это на мой взгляд, — повернулась к внученьке — но я его тебе не навязываю и на точность не претендую. Ты с ним общалась? — Нет, — тоскливо, на выдохе — Он ни с кем не разговаривает. Только учится. — Ага… — бабушка положила руку на подбородок. Недолго подумала, смотря на водную гладь — Ну присмотрись к нему, — Сакура внимательно смотрит на бабулю и слушает. Та, пожимая плечами и почёсывая подбородок, продолжила: — Посмотри, как он действует в разных ситуациях, что ему нравится, что нет. На его реакции и определи для себя: действительно ли он тебе нравится, — встала — Ну и попробуй поговорить. В разговоре ты точно поймёшь, нравишься ли ты ему в ответ, — протянула руку — Или ты ему безразлична.       Сакура взялась за протянутую ладонь, кивая. И они пошли дальше — сегодня у них много домашних дел. Надо подготовить маленькую Харуно к грядущему выступлению по Народным танцам, закончить установку сигнальной системы в саду, доделать домашние задания, взять несколько книг из домашней библиотеки, приготовить ужин и еду для папиной поездки, и ещё много чего. Осенью всегда много дел. Пора уныния — у горожан романтиков, а у садоводов и фермеров — время труда и урожая. У учеников — это пора мучений. В этот период дети перестраиваются под новый образ жизни. Игрушки сменяются книгами и учёбой, прогулки по лесу и площадкам — классом, семейный круг — чужаками разных возрастов, расслабление — напряжением. Сладкие долгие сны прерывает дребезжание будильника. От шалостей сдерживают рамки дисциплины.       Может быть Сакуре от того и просто? Она жила так и ранее. Ей такой образ жизни привычен.       Девочка вспомнила дедушку. Бабушка как-то говорила, что он тоже был очень любопытен. Больше других стремился к знаниям и светлому будущему. Ратовал за человечество. — Бабушка? — подняла голову. — Что? — А как, всё-таки, вы с дедушкой сошлись? — выгнула бровь. — Хм-м… — глянула на внучку — Ну поначалу мы друг друга, конечно же, не любили. Потом я повзрослела и стала спокойней. Он повзрослел и стал большим хамом, чем я, — приподняла уголки губ. Едва-заметно — полюбил дебоширов и скандалистов… — Сакура наклонила голову. — Это как? — Голос прорезался, нашёл своё призвание и настоящих друзей. Ну и на меня стал иначе смотреть, — перевела грустный взгляд на небо — Изначально я и нравилась, и не нравилась ему, как актриса. Он иногда приходил за кулисы и то критиковал меня, то хвалил. — Зачем? — Театр такую практику поддерживал, а я не хотела терять рабочее место. Да и иногда я прислушивалась к нему, — вышли во дворик и подошли к фруктовой лавке — Позже мы стали говорить об искусстве, жаловались друг другу на разные трудности жизни и так сдружились, — взяла виноград — Кстати, что ты будешь? — маленькая Харуно осмотрела прилавок. — Давай клубнику, — бабушка прихватила коробочку с ягодами и всучила продавцу. Чтобы упаковать — А потом? — Всё по традициям Страны Огня: он приглашал меня на чайные и кофейные церемонии, на прогулки в леса или сады мы выходили вместе, на выставки и представления, книжки читали, — расплатилась и забрала пакет с покупками — В общем, максимально продуктивно проводили время. Узнавая друг друга, — пошли в сторону тропы, ведущей на гору Хокаге — Постепенно полюбились друг другу. — Звучит практично и романтично… — Сакура мечтательно подняла глаза и вздохнула. Женщина сдержанно, нежно посмеялась. — Это да, — вздохнула тоскливо — А потом папа отправил меня на Рынок Женихов и Невест, — Сакура вздрогнула и поморщилась. — Но зачем? Ты же работала, приносила пользу семье, — вскинула голову и подпрыгнула. От изумления, — и дедушка же за тобой ухаживал… — Он не нравился моему отцу, — покачала головой — Он был консервативен и категоричен, — внучка фыркнула. — Категоричен, — повторила сердито, двигая плечами вперед-назад. — Собственно из-за этого Фудзи с Папой и подрался, оскорбив его нецензурным словом, — сжала губы в тонкую линию, смотря на горки листьев — Отношения между нашими семьями накалились, отец запер меня дома, — перевела задумчивый взгляд на внученьку, — а жениха на рынке мне так и не нашли. Ни одна сваха меня не приняла. Последняя вовсе поставила крест и сказала: «Такой горделивой пташке никогда не найти мужа пригожего», — маленькая Харуно подняла брови. Затем свела к переносице и поражённо раскрыла рот. — Это же глупость! — Превеликая глупость, — кивнула — Твой дед тоже так считал. Потому и продолжил ухаживания: приходил ночью под балкон и играл на жуане, иногда ему удавалось увести меня из-под надзора папы. Тогда я и познакомилась с его друзьями скандалистами-музыкантами. Которых отец не любил ещё сильнее. — Почему? — Они были джазисты, — Сакура не помнила такого музыкального направления. Точнее не знала вовсе. — Кто? — Этот жанр, вместе с инструментами, привезли путешественники из Страны Молнии. Тогда между нациями, не принадлежащими к ниндзя-сфере, была научная гонка. Страна Огня открыла паровые и угольные двигатели, и заводные механизмы, на пружинах, и шестерёнках. А Страна Молнии — электричество, — пожала плечами, прикрывая глаза — Потому и не любил. — Угум-м… — прозвучало задумчиво. Харуно припоминала главу в одной книге, посвящённой человеческим открытиям. Там данная ситуация рассматривалась подробнее. — Папа возмутился ещё сильнее и, когда Фудзи пришёл напрямую просить моей руки, он сдуру и гнева бросил «Поймаешь молнию, проведёшь через сердце и выпустишь из руки, тогда поговорим», — раздражённо выдохнула — Но как я тебе говорила: Огонь покоряют гордые, Ветер — мудрые, Воду — смиренные, Землю — расчётливые, а Молнию — придурковатые — положила ладонь на лоб и помассировала — Что ты думаешь, произошло дальше? — чуть повысила голос. — Он пошёл её ловить, — ответила Сакура, зная конец, — на гору. — Ага, курам и псам на смех! — беззлобно, но возмущённо — Три грозовых дня и три грозовых ночи стоял; промок до нитки и заболел! — рычаще выдохнула, взмахивая рукой — И ведь поймал и провёл! И выжил, спасибо нашему контролю чакры! — покачала головой, отводя взгляд. Голубые глаза заслезились — Думала, прибью его и папу за такую дурость… — девочка резко остановилась. — Бабушка, — дёрнула за руку. Женщина села рядом. Внучка положила ладошки на морщинистые щёки — не плачь… — Как не плакать, когда я могла это предотвратить… — опустила лицо, прикрывая веки. — Не могла: ты же считала, что он выше этого, умнее, и не станет идти на поводу у прадедушки, — обняла бабулю за шею. — Наверно, — шмыгнула носом. Сакура сильнее прижала к себе Сакаки. Ей хотелось утешить бабушку, облегчить даже такую легкую ношу — Но, возвращаясь к предыдущей теме, из опыта скажу, — старшая Харуно потрепала нежно-розовые волосы внученьки, — Маленькими мальчики все хорошенькие, пока не раскроют рта, — похлопала по плечу — Уважение и понимание — это база отношений. Но на ней далеко не уедешь, — девочка отстранилась. — Ориентироваться на хорошие ощущения от общения и поведения? — Не только, — подняла указательный палец — Тебе должно быть весело, комфортно и интересно с человеком в любой ситуации. Это тоже очень важно — погладила по голове — Помни об этом, — Харуно хмыкнула и ехидно улыбнулась. — А с дедулей было весело, — Сакаки ухмыльнулась. — Ещё как. ***       Сакура прислушалась к совету бабушки. Она решила получше присмотреться к Саске. Не может же он круглые сутки ходить с веромно-недовольным или вовсе каменным лицом?       Несколько дней девочка неустанно следила за юным наследником великого клана. Уроки ниндзя не прошли даром: мальчишка заметил её слежку от силы раза два. Остальное время он был увлечён учёбой, тренировками и соперничеством с другими мальчишками. В частности с братьями. Итачи и Шисуи, кажется. Из более приземлённого, она узнала, что ему нравятся прогулки и омусуби с окакой и помидорами. Как бы это ни было печально — на этом всё.       Прочее Сакура надеется узнать сегодня. Саске тренируется один, без досмотра, на причале. Отрабатывает технику Большого Огненного Шара. Она тихонько выходит из-за деревьев. Осторожно приближается, чтобы не отвлекать. Внутренне решается и готовится к разговору. Подбирает корректные формулировки, нейтральные вопросы, без подтекстов, подсмыслов и провокаций. Чтобы всё прошло гладко и без скандалов. И недопониманий. Харуно хотела произвести хорошее впечатление.       Настал перерыв: короткое мгновенье, предназначенное для отдышки. Девочка робко подошла, стремительно краснея. Все мысли вылетели из головы, стоило мельком увидеть лицо Саске. Даже утомлённый, вспотевший и побитый, он нравился ей. Казался ближе. Сакура раскрыла рот, сжимая руки и переминаясь с ноги на ногу. Не смогла ничего сказать, лишь издала короткий звук. Учиха повернулся. Харуно тут же встрепенулась и прижала ладошки к лицу. Щеки потеплели от прилившей крови, кожу защипало. Будто её обожгло крапивой. — П-п-пр… — отвела взгляд. Вдруг она почувствовала себя полной дурой. Которую к тому же бросило и в пот и в нервный тик. Сжала руки в кулаки, собрав в них всю оставшуюся решимость и громко протараторила: — Здравствуй! Я Сакура Харуно, мы в одном классе, я сижу за третьей партой, в центре! Приятно познакомиться! — и резко поклонилась. Настолько быстро, что ободок с цветочником почти слетел с головы.       Выпрямиться она не решилась. Внутри, все органы сжались от страха и неловкости. Сердце невыносимо сильно стучит, скоро детские рёбра треснут, за ними разорвётся кожа с мышцами, и орган вылетит наружу. В ушах только шум крови и чакры. Сплошной, белый, а на фоне отрывками проносятся мысли. В желудке не порхают бабочки: там туда-сюда носятся взбеленившиеся шершни. Сакура чувствует, как всё в ней панически куда-то бежит, летит, кричит. — «Не надо было так повышать голос — это могло его спугнуть. Он наверно теперь считает меня, либо сумасшедшей, либо идиоткой. Надо было всё отрепетировать, теперь расхлёбывай эту неловкость и плоды своего позора, Сакура… Давай, давай, продолжай, ты же любишь заниматься самокопаниями!» — прозвучало ехидно. Она ждала чего угодно: издевательств, ругани, смеха, даже истерики. Но ответом на её реплику было безразличное «хм».       Знакомое колкое чувство появилось в груди. Не такое болезненное, но ощутимое. С трудом, Сакура подняла взгляд. Саске уже повернулся к ней спиной, складывая печати. Словно мимо что-то пролетело и отвлекло его. Птичка, насекомое, но не живая девочка. Человек признавшийся в симпатии и желающий общения. От чего-то перечисленные бабушкой черты в его образе бросились в глаза.       Харуно вдохнула и выдохнула, успокаивая ноющее сердце. На ватных ногах сделала шажок, вновь собираясь с силами. Учиха заметил её. Услышал шорох подошвы о деревянные доски. Замерев, но не оборачиваясь, бросил: — Ты всё ещё здесь? — хотя, нет. Не бросил. Скорее плюнул. Сакуре так показалось. — Д-да… — прошептала она, прижимая руки к груди и опуская глаза.       Голова потяжелела, рёбра и плечи сдавило тисками. К которым прицепили груз, весом в сотню — а может и во все двести — тонн. Разочарование. Она была к нему готова. Она надеялась на это. Но видимо просчиталась.       Вдруг раздался всплеск. Из озера выскочил другой её одноклассник. Сын Кушины-сан, что вечно вызывает Учиху на бой. Сакура отшатнулась и плюхнулась на пол. Сморщилась от боли, поджимая колени. Мальчишка набросился на Саске, с криками «Смотри, какую технику я выучил, придурок!». Младший Учиха уклонился от нескольких выпадов Узумаки, отходя назад. Но как только «соперник» активировал печать на руке, запнулся о ногу Сакуры и упал на спину. Чем Наруто воспользовался и выпустил ему в лицо струю воды. И вспрыснул, стоило большой рыбине, выскользнувшей из кисти, шмякнуться на смазливое личико Саске. — Видел бы ты свою рожу! — сквозь смех, прокричал он — Наконец-то не кирпич! — Харуно растерянно смотрела на эту странную картину. Саске, мокрый, в чешуе, с рыбой на глазах, красный от злости, лежит на пристани. Думая, что ответить. Узумаки широко усмехнулся, сцепляя руки за головой — Чего? Язык проглоти… — Закрой хлеборезку, кретин! — рявкнул Учиха. Сакура вздрогнула. Непривычно видеть одноклассника настолько злым — Надоел! — вскочил на ноги, отбрасывая трепыхающуюся рыбину. Та упала на колени Харуно — Прицепился, как-то стадо дур, и лезешь! — Саске-кун… — девочка протянула руку, желая привлечь внимание к себе и облегчить ситуацию. — Заткнись, зануда! — крикнул на неё — Это произошло из-за тебя! — Эй, гнусавый, прекращай, — вклинился Наруто, хмурясь — чего ты на неё то гонишь? — Бесите оба! — цикнул, отворачиваясь — Вечно мешаете, прилипалы! — потопал прочь. Узумаки поднял вверх кулак. — Ну и вали, благородный придурок! Катись колбаской! Понял, да?!       Сакура шмыгнула носом и протёрла глаза. Мальчик обратил на неё внимание и собирался, что сказать. Но Харуно встала, погружённая в свои мысли, выбросила несчастную рыбину в озеро. Она не слышала ни ободряющих фраз, ни комментариев одноклассника о её внешности, ни его мнения о словах Саске.       Бабушка была права. Все мальчики хорошенькие, пока не раскрывают рта. Прежде чем полюбить — надо подружить.