***
POV Попов Виталий предлагал переехать к нему в домик, но я отказался. Их и так там трое, спать под кроватью я не хочу, а на полке — не смогу. Мне так кажется. И любопытно послушать версию Алисы по поводу произошедшего днём. Первый раз я пожалел, что при мне нет хоть какого-нибудь гаджета, способного записывать видео. Так красиво сделать нервы Андрею не получалось даже у меня, даже Холстинин восхитился. Сильно удивлюсь, если после такого он откажется от предложения Виталика. Еще сильнее удивлюсь, если они с Гранычем согласятся взять к себе Маврика. Хотя… Я бы даже на это посмотрел. А торт странный какой-то. Миша сказал, что на пиве, но в тот момент мне показалось, что это шутка. Теперь не кажется. Я бы его так выпил. Это хорошо, что Дубинин не поручил мне это сложное задание. Да и торты вполне могут быть без дрожжей, странно, что сам Виталий про это забыл. Возможно, конечно, что печь торты ему никогда не приходилось, да и я не специалист, если только с какой-нибудь огромной дури и под настроение. А вот и он сам прошел к своему домику. Не иначе совершал обход лагеря, на предмет пионеров, собравшихся в какой-нибудь вечерний поход. Или сам перед сном прогуляться решил. Дошло наконец до него, что пора бы уже музыкой заняться. Или он так долго думал, как правильно сделать Володе это музыкальное предложение? Такой ход даже я не придумал бы. Если только со психа. Или с этим фестивалем всё так серьёзно. На сколько серьезно? И что мы будем там играть? Это же еще должно быть утверждено худсоветом или еще кем-нибудь? Это ведь уже на каморка за актовым залом. Или всё уже утверждено и лежит где-нибудь у Виталия Алексеевича в шкафу, а нам лишь нужно это завтра отрепетировать. Почему я подумал об этом только сейчас? И как я такой красивый выйду на сцену? Здесь всё проще, в темноте, возможно, никто не обратил внимание или вообще не заметил странного гитариста, а днём чужим я стараюсь не попадаться на глаза. Здесь самый главный — Дубинин. Главнее его только повар в столовой. А там? А если еще и начальники какие-нибудь будут… Генда этот или кто-то вроде него. Или в райцентре тоже никто особо не заморачивается? Даже любопытно, что это за райцентр такой, о котором никто ничего не знает? Хотя Виталий может знать и еще кто-то может знать. Почему я у него не спросил про это? У Маврина спрашивать бессмысленно, он всё равно ничего не помнит, Миша с Максом были со мной. И в прошлый раз мы до него не доехали. Возможно, поэтому мы снова здесь. Не знаю… Надеюсь, это будет не какое-то торжественное мероприятие и меня не заставят переодеваться в пионерскую форму и играть попсу. Да о чем я вообще? Что я только не играл до Мастера и в каких нарядах не скакал? И пионером, кстати, был. В том числе здесь. И если Дубинин не послал организаторов фестиваля через лес, значит есть вероятность, что не такое и попсовое это мероприятие. Или он сам не всё знает. И посылать кого-либо сейчас не в его интересах. Так. А доктора куда на ночь глядя понесло? Никого постороннего и невидимого рядом с ним я не чувствую. Не пришлось бы еще и его вытаскивать. — Расслабься, — почувствовав, что за ним наблюдают, доктор подошёл ближе к кустом. — Я знаю, что делаю. — И что ты делаешь? — Хочу поговорить с одним пионером. И я там уже был. — О чем с ним говорить? Хотя… Хрен его знает. — Вот я и попытаюсь узнать. Ты же не хочешь, чтобы кто-то из твоих друзей среди ночи пошёл к нему в гости. — Не хочу. Если нужно, могу связать. — Не нужно. И сам отдохни, — Костя улыбнулся. — Завтра будет много дел. И не волнуйся так. Кто здесь волнуется? Просто пытаюсь понять смысл этого похода. Хотя… Сам же предлагал направить туда санитаров. Может быть, не всё так плохо и разговора с доктором будет достаточно. Я на это надеюсь. Идти отдыхать? Да я согласен. Вот и Алиса ждёт меня, сидя на ступеньке перед домиком. Это что-то новенькое. — Где тебя носит? — возмутилась пионерка. — Я тут волнуюсь. И в лагере опять какие-то непонятные телодвижения. — Нет никаких телодвижений. — взяв её за руку, помог встать. — Просто задержался. А ты из-за чего волнуешься? Не так страшны Алик и Андрей, какими хотят казаться. А после вашего с Виталиком шоу, они теперь сами вас боятся. Мне показалось. — Да мне плевать, чего они боятся. Я как на сцену выйду в этом вашем райцентре? — Не наш он. И до этого тебя ничего не смущало. — Не смущало? Здесь всё свои почти, а там? — А там никто ничего не знает. У тебя хоть хвоста с ушами нет. Да и плевать. Даже думать об этом не хочу. Не вижу смысла об этом думать. Может там каждый второй с хвостом и не в своём теле? Не известно же куда тянутся все эти подземные лабиринты и сколько я шёл. По ощущениям в ногах казалось, что очень далеко и долго. Может быть, как раз из этого райцентра. В любом случае мы должны туда попасть. — Бред какой-то, — вынесла вердикт Алиса. — У дока есть ещё пиво? — Не знаю. Он сейчас сильно занят. И в медпункт мы не полезем. Лучше завтра спросим. — Лучше. Значит, спать надо. Не смог не согласиться. Но какой сон, когда столько новостей и потрясений за один день. Интересно, когда Дубинин узнал или вспомнил про фестиваль? И почему сообщил в последний момент? И почему я про это забыл? Мы же приехали сюда ради фестиваля и Виталий разными способами закидывал нас напоминаниями. Возможно, он всё это время думал, что мы в курсе? Или часть информации теряется. Маврин говорит, что вообще не помнит первый раз, может и мы не всё помним. Вот про фест точно забыли. Что ещё? Завтра видно будет, что еще. Интересно, договорится Костя с этим Пионером? Можно ли с ним договориться? Хочется, чтобы договорился. Так хоть какой-то смысл появится. end POV Попов***
POV Доктор Кто-то ложится спать, а кто-то только выходит в рейд. Не знаю, кто и почему так назвал этот лагерь, но сова, даже маленькая, птица ночная. Видимо, поэтому здесь по ночам начинается другая жизнь. И не знаю, как остальным, но мне бродить по старым заброшенкам не нравится. Не цепляет. Просто прогуляться по ночному лесу можно. Но сегодня это не просто прогулка. Можно сократить путь и нырнуть в провал, его даже прятать перестали, но просто так собирать синяки и ссадины не хочется. Всегда есть риск не очень удачно спуститься. А мне эти риски без надобности. Не страшно? Это только кажется. Конечно, Пионер ничего такого своими руками не сделает, но может порядком пошатнуть нервную систему своей экзистенциальной депрессией. Поэтому надо держать себя в руках и не дать ему завести его любимую пластинку. И дело не только в нём. В поле зрения появилось разрушенные здание старого лагеря. Почему его не снесли, раз оно никому не нужно? Или нужно? Не знаю, что нашёл в этих похождениях Андрей, но мне не нравится. Уже не в первый раз. И не в первый раз иду туда, чтобы кого-то там найти. Но в первый раз один и потому, что сам так решил. Надо было спуститься в люк за памятником Генде. Почему сразу об этом не подумал? Внутри всё выглядит ещё мрачнее, чем снаружи, под ногами скрипят доски, в круг света от фонаря попадает какой-то мусор. Ну что за удовольствие шастать по этим развалинам, тут не только депрессией обзавестись можно… А вот и крышка люка. Хоть закрыли в этот раз. Может позвать его сюда? И все равно за собой потащит… И снова туннель. Темно, холодно, где-то далеко капает вода. Ну и где он? Пионер. Почему он всем так представляется? Он так давно здесь бродит, что забыл себя, или считает, что его должны узнать и так? Или не хочет, чтобы его узнали? Возможно, кто-то и не знает. Ну где же ты, готический наш принц? end POV Доктор — Эй! Пионер! Ты здесь? — Где же мне ещё быть, — ответили из темноты. — Почему так меня называешь? Ты же понял, кто я? — Не уверен. И ты сам так всем представляешься. А твоё истинное лицо я не видел. — Ну да. Но ты первый, кто пришёл сюда с намерением меня найти. Это неожиданно и приятно. — Я рад. И у меня к тебе деловое предложение. — Какое ещё предложение? — Отличное от закошмаривания местных. Думаю, тебе должно понравиться. — Я никого не кошмарю. И не виноват, что они слабонервные. — А сам? — Ты на что намекаешь? — возмутились из темноты. — Я не намекаю, а предлагаю. — И не боишься меня? — Нет. А угрозами разбрасываться и чушь всякую нести сейчас не в твоих интересах. — Допустим. А как же твоя теория, что я должен сам себя найти и в себе же разобраться, принять правильное решение? — Я даже в теории не мог такое ляпнуть. Но у тебя сегодня есть все шансы принять хоть какое-то решение. — И что же ты можешь мне предложить? Что тебе от меня нужно? — Гитарист. — Чего? А я при чем? — Не начинай, меня эти откорячки не цепляют. — Ну, — Пионер явно задумался. — Хоть что-то. — Так и я об этом. Организуем музыкальную группу. Может быть, и тебя какие-нибудь интересные идеи посетят. — Подожди. А как я отсюда выйду? — Так же, как делал это прошлой ночью и много раз до этого. Я знаю, что ты выходишь. Или всё же экзорцистов вызвать, чтобы помогли? — Да ну тебя… Я сейчас серьёзно. — И я не шучу. А то, что выйти нельзя, это ты сам придумал, чтобы местных запугивать. Но в это уже никто не верит. — Странно. А почему ты мне решил предложить эту роль? — Потому, что ты музыкант и в этом я уверен, а проверять всех пионеров мне некогда. — Не знаю. Как я в таком виде? — В каком? Ты же не в теле девочки и у тебя нет кошачьих ушей? Да даже если и есть, мне по барабану. — Жесть. Об этом я не подумал. Я могу подумать? — Сколько угодно. До утра. Только советчиков не ищи… Им выспаться нужно. Сообщив это, Константин пошел дальше по туннелю в поисках лестницы, ведущей в лагерь.