Металлическое лето

POV Миша В какой момент я отключился, не помню, но мы всё ещё куда-то едем, и кажется, что уже ночь и стало холодно. Что странно. Ночи здесь обычно тёплые, точнее не такие холодные. И, судя по карте, райцентр должен быть не так далеко, чтобы ехать так долго. Или карты врут, а игра блеф? И календари врут. Все врут. В Совёнке никому нельзя верить. Даже себе. Но это ладно, это обстоятельство я осознал и принял. Но почему так холодно? Сергей, видимо почувствовав это, укрыл меня пледом и обнял. Стало значительно теплее, играет знакомая приятная музыка, за рулём Максим. Но что-то смущает. Сейчас в тепле и в компании своих этот мир не кажется таким враждебным и непонятным, но всё равно смущает. Например, откуда в старом ржавом ведре взялся тёплый уютный плед и откуда эта музыка из будущего? А у Удалова исчезли кошачьи уши. Стоп. А куда мы едем? Нет не так. Мы выбрались из этого драгоценного и многоуважаемого лагеря. Хорошее место лагерем не назовут, но я попытался. Да и какая разница, как его назовут… Главное, что мы выбрались. В этот момент я, наверно, должен испытать дикую неописуемую приличными словами радость, эйфорию, экстаз, орать, визжать и прыгать на месте. Но что-то не получается, нет эмоций. Или это был только сон? Попов в курсе? И куда мы в таком случае сейчас едем? Если Макс за рулём, то мы в надежных руках. Попов, возможно, тоже в курсе про нашу поездку. И я, скорее всего, вспомню, когда мысли примут приличные для этой действительности формы и появятся хоть какие-то эмоции и чувства, кроме холода, сжатости всего организма и неконтролируемой паники. Ну или мне напомнят. Было ли на самом деле то, что я сейчас помню и отчетливо себе представляю? Кажется, что было. Даже утром не всегда помнишь сон, а сейчас в памяти сохранилось всё до мельчайшей подробности, все мысли, чувства, эмоции, прикосновения, слова. Дубинин вожатый и доктор Алик, Кипелов и Маврин в девичьих телах, Максим кот и Алиса, которая Кинчев, страшный старый лагерь, подземные ходы, поиски Максима и концерты с Алисой. Интересно, а они выбрались? Где сейчас Кинчев? Почему-то захотелось ему позвонить, но его номера у меня нет и не было никогда. А телефоны у нас здесь есть? И если это сон, то почему я зимой выперся из дома без куртки в футболке? Нет. Что-то не так в этой истории. А у кого спросить? Сергей, возможно, знает что-то про этот момент. Независимо от того, был лагерь реальностью или только сном. Он сам, кстати, почему-то в куртке. И Макс тоже. Как бы аккуратно сформулировать вопрос? Хотя плевать. Вполне ведь возможно, что я перебрал по какому-нибудь важному поводу и мне было жарко, вот и не подумал, что в какой-то момент начнет отпускать. Или того веселее коллеги тупо погрузили меня в машину в том виде, в каком я был на тот момент, потому, что сам погрузиться я был не в состоянии. Но погрузили не в багажник или одного на заднее сидение, и пледом вот укрыли, обняли. Так тепло и приятно, мышцы стали расслабляться, и паника, кажется, отступает. И внутренний мир подозрительно спокоен, даже есть хочется. Нет. Если и употреблял, то не так, чтобы являлось или накрыло абстинентным синдромом. И не сон это. Точно не сон. Как и когда успели утеплиться Попов и Удалов, не знаю, но сейчас это не важно. А будут спорить, пусть попробуют объяснить, что я делаю зимой в футболке в чужой машине? Сергей, будто почувствовав растущее в геометрической прогрессии количество вопросов, обнял сильнее. Или из каких-то своих соображений. Сколько же сейчас у него вопросов? Надо поговорить. Но что-то пока не получается. end POV Миша POV Максим Прошли. Как? Не знаю. В момент прохода через пространственно временные границы сознание почему-то не выдерживает перегрузку и полностью отключается. Или это просто не поддается восприятию, поэтому этот момент не сохраняется в памяти, остается темным пятном, провалом. В любом случае в этот раз всё прошло относительно лучше. По крайней мере я остался за рулем своей машины, а не в какой-то неведомой жопе в костюме терминатора-кота, и мы куда-то едем. А куда мы едем? На экране телефона всплыло сообщение от Дубинина. И мы уже вполне осознанно едем на фестиваль. Точнее, всё еще едем на фестиваль, только зимой и в своей привычной реальности. Или не своей? Внешне кажется всё знакомым, но с кем-то кроме невидимого Дубинина и находящихся на заднем сидении Миши и Сергея я пока не контактировал. С ними, кстати, я пока тоже не общался, но спиной чувствую, сколько там вопросов. У меня не меньше. Но не сейчас. Сейчас надо ехать. Виталий скинул адрес. Каково второй раз оказаться водителем машины времени? Почему-то страшнее, чем в первый раз. Наверное потому, что в первый раз не было понимания, что такое возможно и как это может быть, потому, что после первого раза оказался в секретной лаборатории с хвостом, ушами и неизвестной перспективой, и не было ни одной гарантии, что обратный переход вернёт всё на свои места. Как не было ни одной гарантии, что это будет именно обратный переход, на не переход на следующий уровень неизвестности, например. Да и сейчас у меня нет никакой уверенности в этом и никаких гарантий. Лагерь. Он точно был. Миша с Сергеем, похоже, пытаются убедить себя в том, что им это приснилось, но у них не получается. Да и зачем так мучиться? Свои же все. Но при чужих лучше не распространяться. С этим я согласен. И надо продать это чудо техники на колёсах, купить себе нормальную машину. Без всяких новомодных примочек и непонятных механизмов. При покупке ведь почувствовал, что она даже для меня слишком навороченная. Или не слишком. Да и не мог я выбрать другую тачку: одни тупо не нравились, а те, которые нравились, уходили из-под носа. Очень много вариантов. И осталась только эта. Лучшая из лучших и возможных. Но не на столько же… Знал бы, что тут такая фигня, может быть… Не может. Ведь если Они есть, то предусмотрели и это. И то, что мы сейчас куда-то едем. Игра продолжается? Не понимаю. Возможно и не в машине дело. Или не только в ней. Что это вообще было? Как объяснить? Хотя есть в этом и плюсы. Можно сказать, что в отпуске побывал и при этом занимался любимым делом, даже детство вернуть ухитрился, пусть и не своё. Хотел бы я ещё раз так? Нет. Принять ту реальность полностью сознание пока что не готово. Не получается воспринять произошедшее как увлекательное приключение из детства или не менее интересный с изощренными ребусами квест. Возможно, переход всё же повлиял на сознание, или воспоминания слишком свежие. Вот и Попов пытается разобраться в произошедшем. Зачем сразу к Дубинину? А Виталик, интересно, сейчас как себя ощущает? Ну это он еще не далеко послал. А Грановский так вообще интеллигент. Мне бы кто сейчас на мои вопросы ответил. Так еще и легенду самому придумывать придется. А надо ли? Надо. Чтобы, если будут какие-то случайные вопросы со стороны, не расходиться в показаниях. А вопросы обязательно будут. Кто знает, сколько нас не было в этой реальности и что за это время могло произойти. И всё равно что-то смущает. Картинка за стеклом знакомая, но ощущения не те. Радоваться бы тому, что вернулись, но не получается. Обратно в лагерь тоже не хочется. Чувства? Промежуточные. Будто приходишь в себя после тяжелой попойки, организм, вроде, шевелится, а сознание где-то задерживается, сопротивляется, застряло где-то между слоями пространства и времени. Но в тех состояниях обычно память восстанавливается в последнюю очередь. Да и не набирался я так. Вообще не набирался потому, что такой себе это способ получения удовольствия, забыться тоже в планы не входило. Вот и у Серёжи вопросы пошли через край. — Я готов принять любую версию. — Версию чего? — Происходящего сейчас. Какая адекватная версия происходящего сейчас? Ты же и так всё знаешь, возможно, больше меня, а с пониманием я тебе не помогу. Легенда? — Виталий в последний момент вспомнил, что у нас завтра фестиваль, а нас он не предупредил. До тебя с Мишей дозвониться не смогли, поэтому меня отправили на поиски. Да простая легенда, чтобы не путаться. Мы всё еще едем на фестиваль, но уже в нашей реальности. Вот Дубинин адрес скинул. Странный какой-то адрес. Сам не понимаю, где это, но остальным об этом знать пока не обязательно. Навигатор выведет. Надеюсь. Или эта чудо-машина мне как-то поможет. Зачем я озвучил этот бред? Ну и ладно. Ничего более адекватного всё равно сейчас придумать не смогу. — Фест зимой это интересно, но я согласен. И где же ты нас нашел? — Так у тебя дома. — А на самом деле? — Что на самом деле? — Макс! Не мути мне голову. — То, что сам помнишь, то и было. И на самом деле едем сейчас на фест. Дорогу я знаю. Со слов Виталия. — Шикарно. И Кинчев там будет? — Возможно. Тебе зачем? — Просто интересно. Все ли выбрались. Мне это тоже интересно. А выбрались ли мы? Где мы сейчас? Я первый раз вижу эту дорогу и эту местность, и еду, похоже, по ощущениям и навигатору, живущему по своим правилам. И мне это не нравится. Не понимаю, что это. Но если это игра, то пора включить мозги и внести в неё свои правила и поправки. Какой фестиваль может быть зимой? И в абсолютно любом случае об этом известно было бы заранее и не только Дубинину. Или неизвестно вообще никому из нас. Спонтанное приглашение это что-то за гранью реального и возможного, а технически исключено. И это сообщение от Дубинина… Так не бывает. Тот Дубинин, который отправил Серёгу проспаться, кажется более реальным, чем тот, что прислал мне сообщение. И это два разных Дубинина, но ни один из них не является настоящим. Потому что техника работает, но либо глючит, либо живёт своей жизнью. Потому что не существует таких номеров, а как и почему под этим номером определился Виталий, я адекватными причинами не могу. Телефоны, навигатор, эта машина… Им точно не стоит сейчас верить. Стоп. Не знаю, где мы, но дальше мы не едем. Пойдём пешком. Таксистам и городскому транспорту верить тоже нельзя. Пусть считают параноиком. Я сам себя им сейчас считаю, но от этого не легче. Собраться с мыслями и затормозить. Плевать на правила. Здесь и сейчас они могут сильно отличаться или не существовать вообще. Да вообще плевать, что будет с этой машиной, хоть в металлолом пусть сдадут. Но ее не сдадут. Кому-то она точно нужна и ее заберут, но это не мои заботы. end POV Максим POV Миша Мы всё ещё куда-то едем. Предположительно на фестиваль, но это не точно. А куда мы едем? Если мы в нашей реальности, то я хотел бы попасть домой. Ну или в студию. Или даже домой к Попову избавлять его от зимней депрессии, творческого кризиса и когнитивного диссонанса или как там это называется, несанкционированно выводить насекомых из его башки. И из своей тоже. Хотя после такой встряски всё это может и не потребоваться. Тут бы с вновь поступившими мыслями и впечатлениями разобраться, разложить всё по полочкам, чтобы не вываливалось, как из старого забитого шкафа, что-нибудь секретное в самый неподходящий момент. На большие подвиги я сейчас не готов и не согласен. Но моё мнение, похоже, сейчас никого не волнует и не интересует. И Максим уже не кажется таким надежным. Он либо сам не понимает, что сейчас происходит, либо у него своя игра, и кто мы в этой его игре неизвестно. А он, похоже, не верит самому себе. А что мы имеем за окном? За окном мы имеем зиму, снег и холод. Какая-то дорога, ночной город. На этом основывается предположение, что это наша реальность. Только на этом. И немного на том, что здесь есть телефоны, и наш транспорт выглядит значительно лучше. Но это не нравится Удалову, судя по его резким, нервным движениям и взглядам. Что он задумал? Что происходит? Затормозил зачем-то. Мы приехали? Нам сюда? end POV Миша — Выходим, — сообщил Максим, отстегнув ремень. — Приехали. — И где это? — выйдя из машины, Сергей осмотрелся. — Ты уверен, что нам сюда? — Нет. — Интересно. А где это? Я здесь никогда не был. — Я тоже не был. И я не знаю, где это. — Макс, — Сергей дотронулся до его плеча. — Куда нам теперь? — Домой. — К тебе? Ты уверен, что он рядом? — Нет, — так же спокойно ответил Максим. — Но тебя это не смущает? — Нет. — У тебя всё в порядке? — У нас. Нет. — Охренеть, — только и сказал Сергей. Глядя Максиму в глаза, Сергей понял, что они всё еще в игре и то, что они видят вокруг может оказаться элементом этой игры. — И что теперь? — Я не знаю, — повторил Максим. — Технике верить нельзя. Пойдем пешком. На сообщения и звонки не реагируем. — Куда идти-то? — Разберемся. Миш, выходи… — Я всё понимаю, но там немного холодно, — Миша сильнее закутался в плед. — Замерзнуть неизвестно где сомнительная перспектива. — Аргумент, — обойдя машину, Максим открыл багажник, достал из него пакет с курткой. — Кажется, твоя. Ничего не спрашивай, у меня нет объяснений. POV Максим Куда идти, непонятно, но кажется, что мы всё же где-то в Москве. И подозрения эти основаны лишь на ощущениях. Есть ли в Москве районы, где я никогда не был? Есть. Вполне возможно, что мы сейчас в одном из них. Вполне возможно, что здесь и сейчас выглядит иначе, чем я это уже видел. После пионерского лагеря я твердо понял, что возможно очень многое, а верить можно только себе и то не всегда. И Попову с Житняковым я верю только потому, что они всё это время были рядом. Где остальные, я теперь не знаю, но их придётся проверять. Ничего личного. Миша и Сергей идут молча. Страшно представить, о чем они думают. Но они согласны. Не знаю на что. Надо бы поговорить, может быть, так будет попроще искать выход или вход, или у кого-то есть иные представления и ощущения о происходящем сейчас, а я просто себя накручиваю на вентилятор. Неплохо бы найти укромное место. В свете фонаря мелькнула табличка с названием улицы. А это уже интересно. Это не какой-то неизвестный район. И это улица, по которой я регулярно еду до студии. И студия должна быть недалеко. Должна быть, но не обязана. Ночью всё может казаться другим, но не настолько. Из похожего лишь изгибы улиц и дома. И то по ощущениям. Однако никто не запрещает проверить, что здесь находится по знакомому адресу. Еще пара поворотов и мы остановились у нужной двери. Выглядит она иначе, но ключи подошли. Откуда у меня ключи? Удачно оказались в кармане. И за всеми внешними отличиями, несоответствиями, странностями оказалась наша родная студия, с нашими инструментами, вещами. Вот так вот просто. И это не иллюзия и мираж, все вполне ощутимо, имеет формы, запахи. И Миша с Сережей со мной согласны. А то, что снаружи? Возможно, влияние ночи и нашего длительного отсутствия, перемещения через портал, назовём это так. Никто ведь не проверял, как это влияет на сознание. Возможно, сейчас проверяют на нас, но об этом сейчас я думать не хочу. И готов заночевать прямо здесь. На коврике за барабанами. Машины ведь всё равно нет, а идти до дома пешком да еще и с нарушенным мироощущением такая себе затея. Миша, походив по студии согласился разместиться на диване. Точнее Попов его уговорил, а сам ушел в бокс. Но быстро вернулся и устроился рядом с диваном. Его право. И что странно, но спать мне не хочется. Нахождение в знакомой обстановке придает силы. end POV Максим POV Миша Теперь и вопросы задавать нельзя. Чудесно. Да не особо и хотелось. Чтобы их задавать для порядка неплохо было бы их сформулировать. Но пока не получается. Вот не думал я, что при возвращении будет еще сложнее. Или проще забыть всё, что было там и не мучить мозги себе и окружающим. На данный момент ведь эта информация ничего не даёт, а со временем, возможно, уляжется и будет восприниматься иначе и без эмоций. Но с местностью что-то не то. Где мы? Почему нужно идти пешком? Это несомненно полезно, но сейчас, мне кажется, не самый подходящий момент для занятий спортом. Или наоборот самый лучший. За рулём, возможно, я перестал замечать мелочи и всё, что меня окружает, вот и не понимаю, где я сейчас нахожусь. Выйти на дорогу, и, возможно, станет понятнее. Других машин нет. Но Сергей не оценил мою идею и удержал за руку. Идем дальше за Максом. Надеюсь, он более внимательный водитель, чем я, и хоть примерно понимает, где мы. Фестиваль? Похоже, нам на него уже не нужно, или Максим это придумал зачем-то. — Ты хоть что-то понимаешь? — Нет. Но ему доверяю. Вот и поговорили. Сергей тоже сейчас доверяет Удалову. А я, кажется, перестаю доверять себе. И хочу домой. Можно даже к Максу, если он так пожелает. Но Макс привел нас туда где, судя по адресу на табличке, находится наша студия, открыл дверь своим ключом. Но где находится студия, я помню, и дверь другая и стены, пространство. Что это значит? А значит это то, что Максим привёл нас в студию. И внутри это именно наша студия, в этом никаких сомнений. Это самое ближайшее знакомое нам место? Или место, которое он смог как-то определить? Возможно, и мой дом находится по тому же адресу и, если ориентироваться по памяти и ощущениям, то я смогу до него добраться. Не пешком, конечно. А можно вызвать такси и просто назвать адрес. Таксисты ведь должны знать местность. Надо обдумать эту мысль на предмет подвохов и сложностей. Можно даже в студии обдумать. В знакомой обстановке, возможно, восстановится память и перестроится мироощущение. Но хочется общения. Если скрывать друг от друга нам нечего, то смысл в этих молчаливых метаниях? Или остальные научились читать мысли и считают, что я их и так понимаю. Так я не понимаю. Слышите меня? Не слышат. Макс погружен в свои мысли, Сергей, похоже, тоже. Лишь иногда реагирует на мои необдуманные телодвижения. И с нами хоть что-то понятно, мы вернулись и нашли нашу студию. А где остальные? Сергей, вроде, звонил Алику и Виталию, и они его куда-то послали, значит они в норме. С остальными пока не ясно. Можно написать сообщение Холстинину. Для очистки совести и, чтобы тоже куда-нибудь сходить. С остальными сложнее, но прямо сейчас не так важно. Со своими мыслями бы разобраться. end POV Миша — Максим Львович, — позвал из своего укрытия Сергей. — Что Вам угодно, Сергей Сергеевич? — Сущая мелочь. Меня непреодолимо терзает тот момент, что мы сейчас никуда не едем. — А куда нам ехать? Зачем? — На фестиваль. Не знаю на какой. Или для кого эта легенда? — Не знаю. Нам туда точно не надо. — И про сообщение от Дубинина ты придумал? — Почему придумал? — судя по звону барабанных тарелок, Максим попытался встать. — Было сообщение от него. — А в чем тогда прикол? — В том, что нам лучше остаться здесь, — Максим всё же встал, нашел свою куртку, извлёк телефон. — Сам можешь посмотреть. Открыв сообщение, Максим продемонстрировал его Сергею. — Допустим, — прочитав сообщение, Сергей прищурился. — Только этот номер не Дубинина. Таких номеров вообще не бывает. Достав свой телефон, Сергей обнаружил, что и у него под именем Дуб забит несуществующий номер, но другой. — Что за нахрен? А кто меня послал? — Вот поэтому нам лучше остаться здесь, — сохраняя спокойствие сообщил Максим. — Еще есть вопросы по этому моменту? — Неприличное количество вопросов. Что происходит? — И никого не смущает дата сообщения? Лето неопределенного года, — изучив сообщение, Миша вернул телефон Максиму. — Год, похоже, не определяется современной системой. — Сообщение из лета? — Сергей взглянул на Максима. — Это глюк такой? Или прикол? — Я не знаю. Поэтому ждем здесь до утра. Что это изменит, я тоже не знаю, но, возможно, появятся новые мысли. А суета и паника — последнее дело в любом случае.