По зову своего сердца

Дорога до штаба заняла намного меньше времени, чем я себе представляла. Уже ближе к полудню на горизонте замаячило огромное здание, напрочь заросшее высокими раскидистыми деревьями. Рядом с ним разлилось широкое озеро, отблескивающее на солнышке, заливающее все вокруг ярким светом. — Ого, как тут красиво…, — я машинально выдала свои мысли в слух. — Здесь все выглядит совсем по-другому, — мечтательно пробормотал Гюнтер, поддерживая мои мысли, — Хотел бы я вернуться в свою деревню. — Так ты не городской? — Хах, а по мне скажешь, что я из города?, — парень широко улыбнулся, — Мы, кстати, с Сашей Браус, которая в твоем отряде была, родом из одной деревни. Она всегда с прибабахом была, я её совсем мелкой помню… — Саша…, — я перебила Гюнтера, подбирая в голове верные слова, чтобы описать девушку, — необычная, наверное. Не такая, как все остальные. Но хуже как солдат и человек она от этого не становится, поэтому не говори плохого о ней, пожалуйста. Гюнтер виновато улыбнулся и легонько кивнул в ответ на мои слова. За разговорами я не заметила, как мы наконец-то добрались до ворот старого нового для нас штаба на ближайшие месяцы. Спешившись и привязав коней в стойле, мы с парнями скучковались вокруг капитана рядом с огромными дверьми в здание.  — Дааа, — присвистнув, протянул Эрд, — вид у штаба потрепанный, конечно. Глядя на заросшее плесенью и паутиной здание капитан, поморщившись, отдал ожидаемый всеми нами приказ:   — Живо за уборку! *** Мы с ребятами, согласно распределению капитана, разделились на группы по уборке. Гюнтер и Эрд отправились намывать окна, Оруо занялся порядками на кухне, сам Леви приводил в божеский вид коридоры, а мне выпала почетная задача бдить за мальцом Йегером, параллельно начищая будущие жилые комнаты.  — А чего у тебя такая кислая мина, Эрен?, — улыбнувшись, я по-дружески стукнула кулаком в плечо поникшего парнишку.  — Я всегда думал, что капитан Леви совсем другой… — Ну, дружок, что я могу тебе сказать, — я выжала тряпку в стоящее рядом с ногами Эрена ведро, — Леви не похож на того героя, коим его, по слухам, считают люди. Он раздражительный, часто не следит за своими словами… Ко всему прочему, еще и коротышка. Я слегка хихикнула, заприметив легкую улыбку на лице Йегера. — Но это не делает его плохим человеком, — продолжая натирать подоконник, я кинула Эрену через плечо, — Леви заботится о своих людях, честный и всегда готов помочь.  — Дело не в этом, — малец все еще стоял без дела, переминаясь с ноги на ногу, — Я не думал, что он такой… правильный. — Хах, — вспомнив вчерашний вечер, я невольно закусила губу, — Может быть, я знаю его не так хорошо, как другие ребята из спецотряда, но могу сказать, что он реально правильный до мозга костей. — Говорят, что капитан попал в разведку из подземного города, он там разбойником был…, — задумчиво протянул парень, замерев в обнимку с веником, — Поэтому я и думал, что ему плевать на приказы. — Он слишком правильный, чтобы плевать на приказы, — ухмыльнулась я, — А чего это ты так резко в капитане разочаровался? Парнишка несколько секунд помялся, прежде чем выдать мне ответ: — Я не разочаровался, просто… Капитан отправляет меня спать в подвале, потому что это одно из условий моего освобождения, но, — по-детски надулся парнишка, наконец-то начав махать веником, — никто же ничего не узнает! Неужели я не могу… — Эрен, — за нашими с мальцом спинами металлическим звоном раскатился командирский голос. — Да, капитан?…, — заметно побелев, еле-еле выдавил из себя Эрен. — На улице нужна помощь с мойкой окон. Займись этим. Покраснев, как перезрелый помидор, Йегер молча засверкал пятками в сторону выхода из комнаты. — Он и так тебя как огня боится, — хмыкнула я, отвлекаясь от полировки оконной рамы, —Эрен неплохой парень, не задрачивай его. — Не неси чепухи, я отношусь ко всем одинаково, — оперевшись на косяк двери, мужчина привычно сложил руки на груди, — Закончишь с этой комнатой, спускайся вниз, нужно помочь разобрать провиант.  — Опять дама будет мешки ворочать?, — съерничала я, бросив пыльную тряпку в ведро. На язву, вылетевшую из моих уст, Леви никак не отреагировал, продолжив сверлить меня тяжелым взглядом. Выждав несколько секунд я, припоминая вчерашнюю ночь, решила немного подразнить мужчину, неспешно зашагав в его сторону, остановившись в нескольких сантиметрах от него.  — Соблюдай субординацию, — не смотря на минимальную дистанцию между нами, Леви снова казался таким же холодным и далеким, как в самом начале нашего знакомства. Если это вообще можно обозвать словом «знакомство». По правде говоря, смотреть в серо-голубые глаза капитана было настолько же невыносимо, насколько и слушать его размеренное дыхание, спокойствие которого абсолютно не сходилось с моим бешено бьющимся в груди сердцем.  Снаружи ты непробиваемый, как камень, но я знаю, что внутри ты вдоль и поперек перерезан своими же противоречивыми чувствами. — Что-то ты субординацию соблюдать не торопился, пихая свой язык мне в рот, — к моему удивлению, эти слова, с усмешкой, вылетели из меня так же легко, как пух срывается с ветвей тополей в теплые июльские деньки. — Это была ошибка… — снова завел свою старую шарманку Леви. — Знаешь, капитан, твои ошибки мне слишком дорого обходятся, — я не заметила, как завелась с пол-оборота, перебивая мужчину, — Ты и понятия не имеешь, чего мне стоило… — Вивьен, — остановил меня капитан, — Скажи, я тебе не безразличен? — Ты что, совсем идиот?, — я показательно закатила глаза, — А стала бы я тогда позволять тебе такие вещи? В одно мгновение сорвавшись с места, капитан одной рукой пригвоздил меня к пыльной раме дверного проема, не давая ни единого шанса ретироваться.  Я замерла в ожидании дальнейших действий Леви, но над нами, словно это уже в порядке вещей, повисло тяжелое молчание.  И это молчание просто необходимо было прервать: — Не соблюдаешь субординацию?, — передразнила я капитана. — Да, — вторая ладонь Леви с силой приземлилась на стену справа от меня.  — Если ты снова хочешь выкинуть то, что будешь называть «ошибкой», а потом читать мне нотации о морали, то уволь, пожалуйста, — от подступающей к горлу безысходности я с силой ударила капитана ладонью в грудь, — Мне эти качели ни к чему. Разберись сначала со своими чувствами. От моего удара мужчина даже не шелохнулся. Вся вселенная вокруг нас, даже далекие смешки отряда, доносящиеся с улицы, умолки напрочь, нагнетая напряженности этому моменту.  Еще несколько секунд помолчав, Леви тяжело и медленно заговорил, процеживая своим низким голосом каждое слово: — Я не могу позволить себе никакие слабости, особенно сейчас, — капитан слегка подался вперед, говоря мне это на ухо. Его дыхание начало обжигать шею, — когда у нас появился шанс в лице этого мальчишки. Непозволительно менять фокус на свои личные интересы. Тяжело вздохнув, мужчина отстранился, сохраняя невозмутимую мину на своем лице.  По моему телу волной разлилось свинцовое уныние, дошедшее, казалось, даже до кончиков пальцев, а глаза, до этого сохраняющиеся морозно-холодными, заблестели от слез. Больше всего на свете я ненавидела показывать другим свои слабости, скрывая их под сарказмом, железным хладнокровием или натренированной дежурной улыбкой. Оттачиваемый годами навык сохранять невозмутимость на лице даже в моменты, когда все катится в тартарары, развеивается из-за одного только присутствия нервного коротышки, который, к слову, сам не знает, что он чувствует и чего по-настоящему хочет. — Вивьен, ты чего, — глаза капитана расширились, он инстинктивно потянул руки ко мне. Видимо, даже этот сухарь понимал, насколько сильно он нагадил мне в душу.   — Не трогай меня, — громко всхлипнув, я откинула от себя его ладони. На языке крутилось много обидных фраз, которые вполне в эту же секунду могли полететь из моих уст в адрес капитана, но я понимала, что все они не имели смысла, потому что, стоит признать, как факт — мы диаметрально разные люди. Для него служба, долг и его миссия — самые важные вещи на этом свете. Он родился в полном дерьме, выбрался оттуда и пробился в люди именно в этом мире, абсолютно не похожем на мой. Море смертей, голод, ужасные чудовища и тотальная несправедливость — вот что за свои 30 с хвостиком лет повидал капитан. Как я могу упрекать его в желании всецело отдать себя спасению этого мира? И раз уж я теперь тоже в этом замешена, нужно вести игру по всем правилам. Леви прав, на войне нет места любви, если ты хочешь остаться с холодной головой и трезвым умом. Но не поздно ли мы об этом задумались? — Всё порядке, — тряхнув головой, я подняла глаза на растерявшегося мужчину, — Расслабься. Забудем это всё. Ты прав. Может в сражениях тебе нет равных, но в отношениях ты полный профан, капитан Леви.  — Если хочешь, можешь немного передохнуть, — сменив тему, мужчина взял ведро с уже загрязнившейся водой, — Я закончу уборку. — Оставь, — я вяло махнула рукой, — Наведу порядок и спущусь помогать с провиантом. — Как знаешь, — аккуратно поставив ведро на место, Леви зашагал к выходу, но остановился, кинув через плечо, — Слушай, а ты готовить умеешь? — Никак нет, капитан, — я выдавила из себя небрежный нервный смешок.  Мужчина, неодобрительно цыкнув, вышел из комнаты, закрыв за собой массивную дверь.